***
Девушка с нескрываемым зевком стояла у кофейного автомата и пыталась заспанными глазами понять, нужный ли квадрат она нажала для получения непонятной бойды, которую тут называли «кофе». На советских часах в зелёном коридоре только недавно «пробило» восемь утра. Вернувшись поскорее в палату держа в руках обжигающий пластиковый стаканчик она увидела всё такую же картину: Антон сидел возле постели Арсения в довольно небольшом кресле-стуле, но у него еще даже оставались пустые места по краям, от чего эта мебель казалась больше. Он не отводя стеклянного взгляда смотрел в серое окно, нервно перебирая браслет за браслетом на своих костлявых окольцованных руках. – Антон, держи, только не обожгись, а то мне кажется он горячее, чем отопление в этом проклятом месте! — Ева передала бодрительный напиток Шастуну, но она успела ошпариться холодом его рук. – Спасибо, Ев. – Ты мертвецки холоден! Так, секунду мой хладнокровный друг. — девушка завозилась у своей куртки, а после нескольких нехитрых манипуляций уже укутывала парня в огромный шарф, больше походящий на плед. – Вот теперь точно, большое спасибо Ева, — скрипучим голосом произнёс явно измученный парень, который наконец-то полностью вернулся в нежеланную реальность. Настолько не желанную, что он до конца не хотел верить в то, что это не кошмар и это все происходит с ним и сейчас всё, что ему оставалось в тихой агонии мыслей это переварить и принять. Ведь он нужен здесь, он наверное нужен ему… В палату тем временем зашёл врач. – Доброе утро, но судя по вам, вы перетекли в этот день без сна. Меня зовут Дмитрий Темурович Позов – я лечащий врач Арсения Попова, вы его друзья я так понимаю? – Да, — с обеспокоенными лицами ответили они хором. – Хорошо, так как мы не смогли дозвониться до его родителей с его же телефона, то я в праве говорить о состоянии Арсения с вами. У него сотрясение мозга, сломаны два ребра и множество не смертельных ушибов. Вы не беспокойтесь у него не критическое состояние, но он должен около месяца провести в больнице до полного сращивания рёбер, а после может снова бродить по тёмным переулкам. — он с едва заметной тёплой врачебной улыбкой посмотрел в сторону пациента и после этих слов никто не замечает, как у сидящего рядом парня скрипят зубы от переполняющих его эмоций. – А когда его можно будет посещать? — спросил Антон, так же смотря на лежащего в постели, даже не успев до конца переварить услышанную информацию, мозг всё ещё отказывался верить в происходящие. – Вы правда, сильно не беспокойтесь, просто ему сейчас нужен хороший отдых и уход, я вижу вы хорошие друзья, и что он не только в наших профессиональных руках, но и в ваших. Можете посещать его каждый день с девяти утра до шести вечера, я пойду вас запишу, а сейчас у вас есть только 15 минут, так как ему сейчас нужен покой. – Спасибо, Дмитрий Темурович, до свидания. — попрощалась с врачом девушка, а высокий парень в свою очередь нашел сил только кивнуть в сторону Дмитрия, но тот с понимающим видом ушёл оставив их в гнетущей тишине, где изредка искрила одинокая лампа. Ева и Антон одновременно повернулись всем телом к эпицентру их пристального внимания на ближайший месяц. И тут тело под серым, как лицо его временного хозяина, одеялом начало аккуратные движения, а затем трепетания век Арсения заставило трепетать сердца всех, немногих, присутствующих в палате. Всё было словно в чёрной вязкой краске, где в отдалении он смог уловить знакомые силуэты. – Где я? — уже полностью открыв глаза и с недоумением направив их прямиком в бездонно зелёные, будто бескровными губами, спросил больной. – Не важно где ты сейчас, а вот, если опять будешь гулять поздно ночью по непонятным закоулкам, и тебя изобьют какие-то недоумки, и ты попадешь сюда и испугаешь нас снова, то тогда ты точно попадешь в ад, я тебе обещаю Попов! — повышая голос выпалило худощавое тело, которое после с осторожностью закрепило в объятия ошалевшего Арса.***
– Ты серьезно думаешь, что я это захочу есть? Это каша бледнее, чем ты, если это вообще возможно. — голубые глаза с омерзением смотрели на содержимое тарелки, что протягивал высокий парень, чуть ли не сгинаясь пополам, что бы дотянуться до подобия кровати. – Да, спорить не буду, это больше на клей пва с комочками похоже, стоп…что, не такой уж я и бледный, на себя бы сейчас посмотрел! — закатив глаза Антон поставил тарелку на тумбочку и обернулся на звук шагов. – Господи, Шастун, где ты взял эту гадость вообще?! — Ева стояла в дверях и укоризненно смотрела в сторону побитой временем подобием посуды. – Если ты про Арса, то я не виноват, что меня к нему подселили и вообще не обзывайся он же обидится! — с улыбкой сказал Шаст смотря на меняющиеся лицо Евы, которое тоже засияло от улыбки и они поймав вместе прилив чего-то тёплого разразились хохотом. – Эй, я вообще-то всё ещё здесь и даже всё слышу! — подавляя смешок крикнул в сторону, той ещё парочки, Попов театрально махая руками. – Ладно, ладно всё, это… он так долго не протянет, давай съездим в общагу за нормальной едой, ну или за той, которая, хотя бы имеет цвет, тем более Шастунишка мы уже двое суток на ногах, я вообще не понимаю как нас ещё не выгнали отсюда и ты не спал давно. – Ну и что это за фигня, Шастун Андреевич?! — с приподнятой бровью спросил брюнет. – Ты прям невозможный человек Антон, не спал и точно не ел, и держишься похоже на этой бойде из единственного современного предмета в этой «больнице»! Антон уже хотел было что-то возразить, но, конечно же прервали, – Так мы с Графом ничего не хотим слушать, поехали высоченное недоразумение! Ладно, Арс мы поехали, смотри не отравись тут чем-нибудь, скоро будем! – выволакивая из палаты худощавое нечто, Ева помахала «больному», наблюдавший сию картину маслом. Дверь палаты закрылась оставляя за собой мягкое эхо, два спокойных океана обратили свой взор на окно, где медленно, словно в заученном вальсе, кружились хлопья снега.Прекрасное начало нового года…ничего не скажешь
***
Антон стоял не двигаясь, просто выпал из реальности, в отражении на него смотрело подобие человека с очень болезненным и уставшим видом, но взгляд его упал не на это, в отражении он только сейчас увидел что всё это время он был в том злосчастном шарфе его шарфе. Который когда-то был насквозь пропитан его кровью. – Почему она захватила именно этот шарф?! – Антон, ты чего там? Не можешь из двух зубных щёток найти, щётку Арсения? — в ответ тишина, – Шастунишка, всё в порядке? — Ева медленно пошла к двери в ванной и, – Господи, Шастун! – Что? — невидящими глазами парень посмотрел на подругу. – Ты себя видел вообще?! Ты похож на призрака! Так пойдём, — девушка взяла Антона за локоть и вывела его к кровати, которая вся была в вещах Арсения. – Шастунишка, тебе нужно отдохнуть и.. — после этих слов всегда шло слово «поесть», поэтому зеленоглазый оборвал девушку на полуслове, – Я же еще не дособрал вещи Арса в больницу. — посмотрев на свою кровать парень удивлялся, как она ещё не сломалась от изобилия вещей на ней. – Так бледнолицый, знаешь что я отвечу, как всегда: «Ничего не хочу слышать!» Сейчас я перенесу вещи на постель Графа, а ты укладывайся и я принесу тебе чай. Шастун не стал спорить, сил и вправду не было совсем и такой план действий ему больше по душе, сосед бы всё равно выгнал бы его обратно в общагу на отдых. Выходя снова из недолгих раздумий он заметил, что его кровать уже пуста, а на кухне слышен свист чайника. Груда костей опустилась на холодное, но приветливо мягкое спальное место. Он только прикрыл глаза, как погрузился в безмятежный сон, не слыша аккуратные приближающиеся шаги. Ева с тёплой улыбкой смотрела на это чудо, которое не раздевшись укуталось полностью в одеяло и тихо посапывало. Ева, всё не как не могла понять, почему Антон так себя истязает и морально и физически, она не могла припомнить случай когда бы он занимаясь чем-то, решал лишний раз отдохнуть, он всегда из последних сил шёл до конца.Как бы это не погубило его в итоге…