Твоё настоящее

Следующее утро показалось Амелии менее насыщенным, чем прошлое, однако в этот раз ей не придётся бежать прямиком на кухню, так как на завтрак компания пришла даже раньше положенного. Стоило громоздким дверям Большого зала отвориться, как в нос тут же дал запах обожаемой Майклсон жареной картошки, в которой студентка души не чаяла. Если бы ей предложили провести несколько часов в паре с Реддлом и Кроунтом, а в награду целую гору жареного картофеля, то Амелия бы даже подумать не успела, как оказалась с набитым ртом. Однако с такими предположения нужно быть менее смелой, потому как вот она сидит с огромной тарелкой картофеля перед своим носом, но как раз напротив о чём-то вещает Рэй, мило улыбаясь Мэри. А дальше на пару столов тут как тут Реддл со своим вездесущим заинтересованным взглядом. Возможно, и с предположением, что это утро будет не таким уж красочным, она тоже успела поторопиться. — Сегодня довольно свободный день, с учетом пары часов по зельеварению и защите от тёмных искусств, — будничным тоном констатировала Долтон, кусая тост, намазанный вишневым джемом. Мэри, в общем-то, больше не приглашала Рэя себе в компанию, однако за общим столом сложно было найти место, где этот настырный гриффиндорец их не найдет, так что пришлось и за завтраком потерпеть его несвязную болтовню, которая уже самой Долтон стала поперек горла. — Амелия, так и будешь сверлить в нём дыру, или всё-таки перекусишь? — Корвин явно давал понять своим тоном, что волнуется за такой интерес к слизеринцу, который подруга ставит перед едой. Честно говоря, сейчас даже жареная картошка не могла спровоцировать отвести взгляд от этих тёмных, поедающих студентку, а не омлет, глаз. — Чёрт возьми, какой же наглый идиот, посмотри на него, как можно так откровенно пялиться прямо посреди завтрака, это же верх неэтичности, хоть бы постыдился, — даже бровью не повела, но в голосе прямо-таки сочилось недовольство таким поведением. — Нет, чтобы адекватно поговорить, но мы кто такие, чтобы сесть рядом и разобрать проблему. Ну, что вы, наша принцесса только и умеет, что таращиться на меня своими бессовестными глазами. Пока Миллер уже заливался смехом от таких публичных речей подруги, которая не могла подобрать более рациональных слов от своего поглощающего негодования, Амелия уже успела начать натянуто ухмыляться, чтобы смотрящий почувствовал, как же она, черт возьми, раздражена! И хотя Том не слышал, что именно произносил её красивый рот, зато девушка однозначно смогла передать свой настрой. Что-то на затылке зашевелилось от её пронзительных глаз и ехидной ухмылки. В памяти ещё свеж тот поцелуй, от которого Реддл не смог удержаться, а потому Амелия нервно сглатывает, когда парень облизывается и беззвучно усмехается, пытаясь заставить Майклсон чувствовать себя, мало того, что раздраженно, так ещё и неловко. Однако даже после этой маленькой игры Амелия не сдаёт позиции: — О, так он ещё и насмехается надо мной, чертов… — Майклсон не успевает договорить, как её пожирающую озлобленность прерывает самый неудачливый сегодня человек. — Да ладно тебе, Амелия, не стоит тратить на слизеринца такие усилия, — прозаичный тон Кроунта почти вызывает рычание у не особо стабильной сейчас девушки, которая тут же перекидывает своё враждебный взгляд на говорящего. Тут же оживляются Миллер и Долтон, которые до этого лишь согласно кивали на слова подруги и подкидывали малость оскорбительные фразы по типу «дурак-дурак», «ага, тот ещё ребёнок». Оба понимали обычную потребность Амелии выговориться в моменте, и ей совсем не нужны были наставления, но если бы она хоть раз взглянула на их лица говорящие «ты абсолютно также глупо себя ведёшь», то беды не избежать. И вот вступает Рэй, которого девушка на дух не переносит со своими бесполезными выбросами насчет её усилий и времени. Переглянувшись между собой, Мэри тут же начала отводить эту опасную тему в русло учёбы, а Миллер попытался засунуть в Амелию картошину. — Так, пора всё же прикрыть рот и пережевать им пищу, милая, давай, — у Корвина всё же получилось немного сгладить ситуацию тем, что девушка приняла кусок картошки и перевела взгляд обратно на свой предмет злости, но, к сожалению, у Мэри не вышло остановить идиота Кроунта, который никак не мог провести черту дозволенного. Кипя от щедрости своих советов, парень то и дело закрывал обзор Амелии на Тома. Активная жестикуляция и полная уверенность в словах наталкивали на мысли, что он полностью убежден в своём великодушии, прямо-таки единственная здравая мысль на этом мрачном тернистом пути Майклсон к осознанию. — Ты вообще-то благородная львица, с потрясающими оценками, к тому же, очень привлекательная, тебя не должны заботить такие, как этот, — скривившись от последнего слова, у Кроунта не хватило смелость обернуться и окинуть таким же взглядом самого Реддла, однако он продолжал всё настаивать на своём. Тогда двое друзей студентки подняли руки в жесте «тут мы бессильны», а Амелия начала вникать в ту суть, которую навязывает этот паршивец. — Дружба со змеями не так уж хорошо отражается на статусе безупречной студентки, я думаю, тебе стоит… — Тебе стоит захлопнуть свою пасть, — крепкое ругательство от Амелии не стало чем-то сверхновым для её друзей, но вот Кроунт даже открыл рот от удивления, как эта приглянувшаяся ему девушка с чистой репутацией так высказывается на публику. Даже сверля взглядом Реддла, она не ругалась до последнего, выбирая выражения. Передёрнув плечами, Амелия вызывающе прищурилась, выказывая своё намерение поставить всё на свои места. — Я смотрю, твой скудный ум не догоняет мою мысль, Кроунт, так вот — не лезь не в своё дело. Намного приятнее компания всего Слизерина вместе взятого, чем твои самоуверенные речи насчет распределения моих, как ты выразился усилий, дружбы и тем более с кем и как мне общаться. Не много ли ответственности ты на себя взваливаешь? Брюнету совсем не нравилось, что Амелия прервала их игру в гляделки, которую он так услужливо ей подарил, но вот её явно раздражённое выражение лица и то, как она, несомненно, с кем-то ругается — зрелище богоподобное. Этот циничный взгляд вперемешку с распутной речью кому-то, кого Тому увидеть не удалось, вызывает неподдельное удовлетворение. Такие моменты, когда она выходит из себя, и показывает свою бесстыдную натуру, хочется запечатлеть в памяти надолго. Пустые взгляды и наплевательское отношение ко всему вокруг заставляло Реддла скучать, хотя даже тогда он не мог оторвать от неё пристального взора. Но такая Амелия была потрясающей. Больше всего увлекало, что рано или поздно она переведёт свой нахальный тон на самого Тома и тогда от скуки не останется и следа. Ох уж эти закатывающиеся глаза от пика негодования, а цоканье, которое он не должен был слышать из-за расстояния, но слышит почти призрачной галлюцинацией у себя в голове. Есть ли у Реддла предел интереса этой девушкой? Даже ему самому неведомо. — Абсолютно понятны и твои замыслы насчет общения в моей компании, однако со своей стороны я не заметила и капли положительного внимания к твоей персоне, а именно этого ты явно добиваешься. Крутишься около Мэри, даже тогда, когда никто не желал твоего присутствия. Мама не привила тебе чувство такта? Ты не различаешь, когда стоило бы остановиться, — быстрая речь Амелии не давала и слова вставить, так что обвиняемым всё также сидел с открытым ртом, порываясь что-то сказать, но девушка настойчиво давала понять, что у него не будет шанса ни сейчас ни, тем более, в будущем. — Если ты попадешься мне на глаза около Мэри едва ли один единственный раз, то будь уверен, нравоучениями не отделаешься. Пошёл вон, пока я не заставила тебя проглотить свой язык. Угроза была вполне явственной, так как Майклсон уже положила свою палочку на стол и ждала только того, чтобы парень поскорее ретировался, в противном случае, она бы не побрезговала устроить сцену прямо в Большом Зале. Заметив явное рвение подруги на деле доказать, что Рэй действительно поперхнётся от собственного языка, Долтон тут же стала выпихивать его из-за стола, а Корвин упёрся щекой в плечо Майклсон, чтобы ненадолго отвлечь её внимание. Это сработало, так как Кроунт, быстро собрав вещи, убежал, пару раз стыдливо глянув на сокурсников, а Амелия опустила голову, чтобы посмотреть на Миллера. — Не злись так, а то вокруг становится жарко. — В буквальном смысле температура в небольшом радиусе поднялась на пару градусов, а Амелия даже не заметила этого. По сравнению с раздражением Майклсон та капля испуга могла бы показаться столь незначительной, что даже не отобразилась на её лице. Однако осознание того, что она забылась дало по этому циничному лицу наотмашь. Лёгкая толика паники перекрыла кислород и девушка задохнулась собственной безответственностью, что она творит… — Идиотка, — измученный тон подруги тут же перехватила Мэри, беря ту за руку. Обычно тёплые руки оказались ледяными. Стоило Амелии уяснить, что её друзьям удалось предотвратить, она тут же вспомнила, чему таким трудом и болью училась. Долтон поджала губы, когда подруга подняла на неё пустые глаза. Не было того блеска янтаря, не осталось жизни во взгляде обычно контролирующей себя Майклсон. Именно это видела перепуганная Мэри, когда Амелия подрывалась с криками посреди ночи и ничего не могла объяснить. Именно эту пожирающую жизнь молодой девушки пустоту. Противные мурашки пробили всё тело от воспоминания, каким отчаянием дались тренировки контроля, и вот её выводит какой-то парень. Подавление рвущейся силы ломает тело, выбивает озноб и перекрывает дыхание от бешеной боли. Закрыв глаза, Амелия сжимает челюсти в отвлекающем жесте и слышит, как сильно колотиться сердце от нагрузки. — Не нервничай, лучше поешь и немного успокойся, — запнувшись, более неуверенным тоном Долтон решила продолжить: — И постарайся не смотреть на Реддла, это тебя ещё больше накаляет. Приятное тепло Мэри и Корвина помогают студентке быстрее прийти в себя, кислород вновь поступает в мозг, а сердце медленно выравнивает ритм. И даже взгляд тёмных глаз становится не таким уверенным в своих действиях, как раньше, когда видит ядовитый тон, которым его одаривает ранее просто раздраженная Амелия. Злость отходит на второй план, за первенство по праву вступается удушенная отрешенность и Реддл отворачивается. Веки готовы были сомкнуться в любой момент, но Майклсон встряхнулась и всё-таки принялась за еду. Этого не должно повториться. Она полностью контролирует своё сознание, которое так и рвётся прикончить хозяйку. — Ладно, держу себя в руках, — и хотя девушка уверила друзей, что уже пришла в себя и готова идти на пару, но грудная клетка отдавала острой болью каждый раз, когда Амелия пыталась дышать. Липкое чувство слежки наконец исчезло, но лучше уже оно, чем это предобморочное состояние. Крепкая рука на плечах помогала держать в голове мысль о том, что она всё ещё не отключилась. — Можно тебя на минуту? — Высокий сдержанный с виду парень преградил дорогу прямо перед выходом из Большого зала. Вежливый тон Малфоя мог означать для Амелии только то, что ему что-то уж очень надо от неё. Они хоть и не были друзьями, но студентка часто делилась своими обширными и понятными конспектами, а Абраксас часто помогал Амелии на травологии, когда у тех были совместные занятия. Взаимовыгодные отношения подходили им больше. — Конечно, — кивнув Корвину, Майклсон позволила увести себя немного ближе к столу Слизерина. Длинные пальцы невесомо коснулись локтя девушки, отчего она на удивление не отшатнулась, хотя обычно не такая тактильная, кроме как с друзьями. — Ты в норме? — Никаких уточнений, что Амелия выглядит, как труп и на том спасибо. Заверив, что тыквенный сок не в то горло пошел, студентка всё же спросила, какая ему надобность от неё. — Хотел спросить у тебя конспекты по истории, не одолжишь? — Почему нет? За обедом подойди, я их захвачу на перерыве, — ровный голос поражал даже саму Майклсон, не то, что Малфоя, который видит её мертвецки бледный тон кожи. Пальцы парня также призрачно соскользнули по мантии и спрятались в собственную. — У нас через двадцать минут совмещенное зельеварение, может там? — Это известие стало для гриффиндорки неожиданным, так как Мэри не уточнила, что эти пару часов пройдут прямо рядом с чертовым Реддлом. Раздраженно передернув плечами, Амелия утвердительно кивнула на предложение Абраксаса, изображая, что эта новость для неё вовсе и не новость и, попрощавшись с ним, отправилась обратно к Корвину, ожидающего её за дверью. — Так вот откуда ты материал таскаешь, Малфой, — подтвердил сам для себя Том, кидая неосторожный взгляд на недовольно вздыхающую Майклсон. — У кого, а у Амелии конспекты лучше, чем все учебники вместе взятые, — довольно улыбаясь, что смог заполучить такой подарок и ему не придётся штудировать тонны литературы, Абраксас сел на свое место около Тома, бросая на последнего подозрительный взгляд. — У нас с ней две пары. Ответом Малфою послужил пристальный взгляд Реддла на Амелию, которая даже не повела головой в его сторону. — Ох, замечательно, что вы помогаете друг другу, молодые люди. — Черт бы взял Горация Слизнорта заходить ровно тогда, когда Майклсон услужливо передавала тетрадь Малфою, ведь именно эта маленькая деталь послужила последующей компании, в которой им предстояло работать сегодня. Профессор распределил всех по четверо и дал каждой команде задание, которое предстояло выполнять не только на паре. На занятиях им полагалось приготовить заданное преподавателем зелье, а вне необходимо было собрать информацию по одной из категорий зелий и ответить с докладом по данной теме. Потрясающее известие для Амелии. Пальцы так и ломило от бесконечного желания разбить блистательно лысую голову чем-нибудь тяжёлым. Поначалу все шло куда лучше, чем предполагала студентка, и даже тот факт, что сидящим по правую руку оказался именно Реддл, а не Малфой, не давал Амелии повода отвлекаться от приготовления эйфорийного зелья. Очистка стебля розы занимает больше времени, чем остальные ингредиенты, но Майклсон сама вызвалась взяться именно за эту работу, это было предпочтительнее, чем ковыряться в яйцах дикобраза. Острое лезвие успевает расправиться с третьим по счёту шипом, как неконтролируемая дрожь пробивает тело Амелии, заставляя её выгнуть спину. Неожиданные прохладные пальцы у неё на колене явно не входили в рецепт приготовления зелья, так что студентка плавно закидывает ногу за ногу, надеясь, что тем самым убедит их обладателя в плохой затее. Однако мало того, что настырная рука никуда не пропала, так шершавые подушечки скользнули куда выше прежнего, задевая края её юбки. — У тебя нет работы, Реддл? — Строгий тон был начисто проигнорирован Малфоем, который знал, что Том не оставит девушку без внимания, а её подруга была слишком увлечена плодами аклоры, да и влезать в чужие разборки не горела желанием, тем более такого интимного характера, как у Тома и Амелии. Последняя же поняла, что действиями только усугубляет ситуацию, а вот пристыдить было более разумным планом. — Я закончил, — скучающий тон парня плавно ввёл мысль о поведении Реддла в затуманенную работой голову Майклсон, которая сразу придумала кое-что куда лучше, чем публичные игры, на которые рассчитывал их подстрекатель. Приподняв послушную ткань, пальцы стали выводить круговые движения на тёплой коже. Упругое бедро не выдавало хозяйку ни на йоту, никакой дрожи или даже мурашек. Возмущенный взгляд последовал вслед за объяснением на лице Амелии, но не встретил абсолютно ничего. Сосредоточенная студентка старательно вырезала шипы из стеблей, прикусив губу и оглаживая неотрывным взглядом свой труд. — Хочу поговорить с тобой, — почти шепотом произнесённая фраза дошла до слуха Амелии, а там и до сознания, в котором томилось только внимание к деталям своей работы, довольно оперативно, однако Реддл не получил ответ так быстро, как ему хотелось бы. Прошла целая минута с предложения парня, а, следовательно, целая минута гробового молчания Амелии и весомого поглаживания её бедра. — Нет. — Чёткий, без капли сомнения ответ был выдвинут перед Томом ровно про прошествии томительной паузы, что дала тот самый эффект задумчивости, о которой, как оказалось, и речи не шло. Майклсон была готова к любым непредсказуемым словам или действиям с его стороны, и теперь вместо его дурацких быстрых игр на стол были выдвинуты шахматы, которые Амелия готовила с их последнего разговора. Противное ощущение её управляемости нужно было разрушать немедленно, пора было ставить свои условия в их немногословном общении и переглядываниях. Собрав всю свою волю, Майклсон твёрдо поставила перед собой задачу не поддаваться Реддлу и его туманным умыслам насчет нее, а, следовательно, не делать то, чего хочет этот наглый парень, приставая к ней прямо на занятиях под носом преподавателя. — Ты ведь рвалась поговорить, — в его тоне Амелия не слышит удивления, значит, сделала правильный ход. Всё же сосредотачиваясь на чем-то другом, ей было проще выстраивать линию обороны, так как она не уверена, что если посмотрит в его глаза, то не начнет дрожать. — Отчего же отказываешься? — Тебе нужна какая-то причина? — Ровный, безукоризненно отточенный голос, который ложится умопомрачительным интересом к разговору на слуху Реддла. Отчего уже тёплые пальцы скользят еще выше, задирая края юбки слишком откровенно. Благо парты закрытые и никто кроме этих двоих не видит таких непотребств на уроках зельеварения. — Зависит от ситуации, в которую ты обратишь моё предложение, — Амелия хвалит себя за стойкость даже когда этот нахал расслабляет свою руку, и она плавно ложится на бедро, покрывая манящим теплом. Тихий выдох не выдает и капли стыда или нервозности, напротив довольно спокойная реакция. Не та, что ожидает Том, а потому несильно сжимает ладонью бедро, поднимаясь ещё выше. Майклсон отрывает своё внимание от законченной работы и откидывается на спинку скамьи. Более расслабленная поза сразу привлекает внимание со стороны Реддла, и он скользит тёмными глазами по видам, которые раньше были скрыты полами мантии. Задранная юбка, притягивающие взгляд оголённые бедра Амелии, которые она и не пытается скрыть. Но вот внимание всё же перехватывает её рот, который изрекает интригующее продолжение. — Это именно такая ситуация? — Нога соскальзывает на пол и уводит руку Тома за собой, так как отпускать её так просто он не намерен. Твёрдый, и на удивление бесстрастный, взгляд всё же обращается к собеседнику, может быть, прося, а может, требуя прекратить этот цирк. Амелия выглядит слишком безучастно для такой откровенной сцены, но Реддла это никак не трогает. Он заглядывает в её яркие глаза, чуть склоняя голову, и тянет давящую линию от глаз к губам, спускается все ниже и ниже, достигая завлекающих видов, которые принуждают сглотнуть. — Ты ведь диктуешь правила, тогда и ответь мне. — Теперь доступная зона так тянет своим обжигающим теплом, что Реддл еле сдерживается, чтобы не подцепить пальцами её трусы. Вместо этого проникает рукой между бедер и ощутимо пробует новую территорию внутренней стороны бедра Амелии. — Если бы я диктовала правила, то ты бы уже убрал руку, — немного тише прежнего из соображений конфиденциальности, но всё также уверено. Ни один отголосок волнения не сыграл на её потрясающем для слуха голосе, напротив, пришла очередь Реддла приподнять брови от непревзойденного самообладания Майклсон, которая дрожала под ним в том туннеле. — Оказывается, если кто-то поцеловал, то мысль о возможности повторения становится навязчивой, как бы боязно ни было в первый раз. Неосознанный взгляд тут же вернулся на приоткрытый рот Амелии, которым она произнесла такие несвойственные, по мнению Тома, ей слова. Лениво втянув воздух, пропитанный душным отголоском зелий, Реддл вновь заглянул в равнодушные глаза и усмехнулся. — Это все, что ты способна мне сказать? — Выражая свою благодарность за такое участие в сотворении нового взгляда на Майклсон, Том не хотел выдавать себя с головой. — Это все, чего ты достоин. — Но, по всей видимости, ему не удалось скрыть это за безличным оскорблением, так как у Амелии это получилось куда выгоднее. — Может, уже отпустишь меня? И вновь этот рациональный подход к выполнению задания даёт отмашку Майклсон, чтобы отдышаться от таких марафонов. Однако Реддл и не подумывает убирать свою руку из-под юбки Амелии. Придвинувшись ближе, Том мягко начинает нашептывать застывшей девушке, убрав волосы от её уха. — Если ты пыталась показаться хладнокровной, то не стоило пускать меня так далеко. — Бедра прижимаются друг к другу почти на инстинктивном уровне, когда мизинец парня лениво проходит по мокрым трусам и прикасается к до ужаса чувствительной сейчас зоне. Горячее дыхание почти обжигает своей настойчивостью к разговору прямо у уха Амелии. Тихий смешок сводит не выдерживающее такого напора нутро. — Может, теперь ты меня отпустишь? — Нечего было лезть, — поведя плечом, Амелия заставляет Реддла отодвинуться от её уха, но ноги не разводит. То ли хочет, чтобы его рука там осталась навсегда, то ли боится, что он пойдет дальше. Но для Амелии не так важна причина, сколько само действо. — Будешь так сидеть, пока у тебя рука не отвалиться. — Я не против, Амелия, — тихое цоканье означает, что они сошлись на ничьей, всё же она взяла раунд за подвешенный язык, а вот Том изобретательно подошел к практическому аспекту. — Амелия, у тебя есть… — только Майклсон ухватилась за возможность прервать этот цирк, как Малфой перехватил внимание на себя, проницательно вычислив, что нужно Долтон и моментально передав студентке нужный материал. Кто бы сомневался в их союзе по совращению Амелии Майклсон. — О, спасибо. И подруга, как ни в чем не бывало, опять погружается в свою кропотливую работу с плодами. — Помощь не жди, — ехидный тон этого бесстыдного Реддла начинает выводить из себя Амелию, что сдерживает порыв скинуть его со скамейки на пол. Боюсь, ещё пара таких фраз и она не побрезгует устроить настоящее шоу. — Она мне не нужна, Кроунт, — слишком уж язвительный тон для дрожащей всем телом. — Реддл, — это слетело с его уст быстрее, чем Амелия успела ухмыльнуться. — Лучше не стало. — Тихий смешок огласил, что Амелия привела именно к тому, чего желал. И как, черт возьми, он мог попасть на такую очевидную провокацию.