Выбор за тобой

Эрагон смотрел на свои окровавленные руки. Кругом все гудело: стоны перекрывались радостным криком варденов, слышна была волшебная песнь эльфов, трубный рев ургалов и невыносимо счастливый рев драконов. Нетвердой поступью к нему приблизилась Арья. Она положила бледную руку ему на плечо. - Войны не бывает без потерь, Эрагон – тихо сказала она. Эрагон молчал. Он смотрел на еще теплое тело воина. Лицо мужчины ничего не выражало, оно было таким умиротворенным, почти счастливым. Тяжелыми громадными шагами к ним приблизился Нар Гарцвог. Он прихрамывал, а его рука была перевязана уже покрасневшей от крови тряпкой. - Этот воин заслужил почетное место в наших сказаниях. Его имя будет помнить каждый ургал! – прогремел кулл. Эрагон не сказал ни слова в ответ. Он пытался принять смерть. Он уже не сможет изменить ничего. Он видел смерть многих. Но это было последней каплей… - Что…что я скажу Катрине?! – застонал он. Эльфийка крепче сжала его плечо. - Эрагон… - но он не дал ей закончить - Я обещал ей! Обещал защищать его! – он припал к груди мертвого брата – он не должен был умирать! Он не мог… Грудь Эрагона сжималась от боли. Он не мог сделать глубокий вдох. Все его тело ужасно ныло, малейшее движение приносило боль. Он дрожал. Его руки были в крови человека, который значил для него очень много. Юноша просто не мог смириться с тем, что никогда больше не увидит брата. Арья присела на колени рядом с Всадником. Он повернулся, и она наконец увидела его лицо. По худому острому лицу непрерывно текли прозрачные струйки слез. Ореховые глаза его покраснели и, казалось, смотрели сквозь нее. Эрагон тяжело дышал, поминутно всхлипывая, он совершенно потерял способность здраво мыслить. Сейчас он казался Арье совсем ребенком, потерявшимся и безумно испуганным. Эрагон вдруг резко вскинул голову, словно очнувшись ото сна. Он мгновенно поднялся на ноги, отряхнул с колен пыль и вытер грязное лицо тыльной стороной руки. - Принесите щит! – твердо прокричал он. Услышавшие приказ вардены ринулись исполнять волю Всадника. Через пару мгновений бездыханное тело Рорана водрузили на щит, который подняли несколько человек, находившихся под его командованием. Люди несли щит с телом Молотобойца в лагерь, к его шатру. Эрагон и Арья шли за ними, медленно приближаясь к воротам города. Эльфы, ургалы и все оставшиеся в живых люди становились на колени, увидев этот «катафалк». *** Эрагон сидел на своей постели, когда в шатер впорхнула фигурка Арьи. - Можно с тобой поговорить? – спросила она, хотя не собиралась уходить в любом случае. Шатер освещал лишь один Эрисдар, но даже в этом тусклом свете можно было разглядеть насколько измученно выглядит Всадник. Глаза его были опухшими и покрасневшими, лицо осунулось, а прежде ясный взгляд совсем потух. - Заходи, Арья Свит-кона – прошептал юноша – мне сейчас хотелось бы с кем-нибудь поговорить. Черноволосая эльфийка присела рядом с ним. - Эрагон, Губитель Шейдов – чопорно произнесла Арья – ты обязан выйти и почтить память погибших на этой войне. Твой брат заслуживает того, чтоб ты присутствовал на его похоронах. Вы с Сапфирой не можете пропустить столь важный для всех нас обряд. Эрагон, немного подумав, встал на ноги и решительно направился к выходу, как вдруг развернулся и посмотрел взглядом полным горечи, боли и разочарования прямо в зеленые глаза эльфийки. - Знаешь, когда я пришел к Катрине, она уже была готова услышать то, что я намеревался сказать – поделился он – она ждала меня с этой вестью, хоть и не теряла надежды. Она плакала. Но не просила меня вернуть его, не винила меня ни в чем. Она гораздо умнее и тверже меня, Арья. А ведь у ее ребенка теперь нет отца. Но она смогла принять свою судьбу. Катрина – прекрасная женщина. Она не заслужила этих потерь. Арья смотрела как Эрагон пытается собрать мысли, которые нестройными рядами носились в его голове. Он понимал, что если сейчас пришлось бы сражаться то даже самый никчемный маг смог бы сокрушить жалкие барьеры его разума. Но ему удалось все же привести себя в порядок. - Сапфира – мысленно обратился он к своей драконихе – мы идем на похороны. Сапфира издала приглушенный рык, а за ним последовал утробный звук, похожий больше на стон. Пира не было. Не было сил и ресурсов, чтобы устраивать настоящие похороны. Погибщих людей, эльфов, ургалов хоронили вместе как друзей. Эльфы пели свои невыносимо печальные песни, своей магией они сотворили могилы, которые не являлись простыми ямами, они были похожи по сути своей на ту «дыру» в пространстве, которая была создана для переправки Элдунари, только это была брешь в земле, которая скрыла бы воинов, погибших за спокойствие и справедливость, от мира живых. Эрагон видел Катрину и других женщин Карвахолла, все они были облачены в траурные одежды, все они не сдерживали своих слез. В земле отныне будут покоиться их мужья, сыновья, отцы и братья. Всадник подошел к могиле, Сапфира вытянув шею, поравнялась с ним, смотря большими чистыми глазами на лежащие в земле тела. Спустя мгновение она подняла голову и издала рык, прославляющий падших в войне и возвещающий о великой скорби. Эхом в вышине ей отозвался протяжным рыком Торн. Эльфы запели свою чудесную песню, загудели ургалы. - Стидья унин морранр* – прошептал Эрагон. *покойся с миром