Глава пятая. POV Люциферихи
Я сделал всё и всё оставил. В моей игре почти нет правил. И мой герой Не держит строй И лезет на рожон. Я сбыл мечты И откровения, В руках судьбы Моё спасение. Мой главный нерв продет в иглу, Предельно обнажён (БИ-2 — Вечная Призрачная Встречная)
— Пойдём, — на моё плечо ложится мужская рука. — Ты сейчас выступаешь. — Да, конечно, — в последний раз поправляю наушник и одёргиваю задравшуюся майку. Я выхожу на сцену и бросаю взгляд в толпу, положив ладонь на микрофонную стойку. Позади меня стоят два хмурых парня, ещё один устроился за ударной установкой. Сегодня концерт моей группы, и я мертва уже четыре года. За сценой стоит мой муж, и всё прекрасно. Всё идёт по плану. Я закрываю глаза и пою ту самую песню про любовь, предательство и безумие, которая когда-то давно разрывала мою душу на части. Сейчас такой же сырой серый январь, я прячу руки в рукава и лицо в воротник куртки. Я промерзаю до костей. Передозировка чужого внимания, передозировка музыки, передозировка дождя, серое небо и запредельное спокойствие. Я совсем завралась. Вру себе, окружающим, пытаясь убедиться в том, что всё на самом деле хорошо. И я знаю, как лучше. Я всего лишь пытаюсь подсластить горькую правду, с которой вынуждена выживать. Выживать в одиночку. Я, как и прежде, гуляю одна, отгораживаясь музыкой в наушниках от внешнего мира. А рядом со мной бродят призраки моих кошмаров. Сейчас все мои чувства обострены до предела. Каждую ночь я не могу уснуть в одиночестве. Так же, как и четыре года назад. ... Я сижу на балконе той самой квартиры, где провела большую часть жизни. Подоконник опасно прогибается под моим весом. Ноги соскальзывают с металлического ограждения. Оконное стекло холодит спину сквозь тонкий свитер. Пояс Ориона насмешливо подмигивает тремя звёздами, скрываясь за облаками. На кухне курит мать. Нет, она, в общем-то, неплохая женщина. Просто я уже выросла и не могу жить с ней. Подо мной — пять этажей чёрной пустоты и ледяного ветра. Я боюсь высоты, но сейчас об этом не думаю. Мне почти всё равно. Да, конечно, я всё помню, меня до сих пор не покидает чувство вины. А ещё... я их ненавижу, обеих. И будь у меня такая возможность, я бы убила их. У меня, как и прежде, случаются приступы дикой ярости, когда я способна избить до смерти любого, кто попадётся под руку. И всё так же я стараюсь уйти в тень, спрятаться, остаться незамеченной. ... Я пою для неё, для Марины, стараясь хоть как-то искупить свою вину. Прошло четыре года, и я — последний свидетель. Когда-нибудь я расскажу всё, всю правду...* * * * * *
Sayounara muhou no yami ni ochite yuku Sayounara kore de owari Namida doukoku no ame kyomu to mukiau tabi afure Tsuzuru kotoba ga nijimu Namida itsuka wa kare seijaku ni korosareru Kagefumi no owari ni chimayoi (The GazettE — Nakigahara)*
— Я ждала вас обеих, — в пальцах дрожит тонкая лёгкая сигарета. Я скрываю волнение и страх за дымом. Почему она не пришла? Не смогла? Не узнала меня, ведь я сильно изменилась? Не захотела? Не желает меня видеть? Слишком много вопросов и ни одного ответа... — Она умерла. Аой умерла, — на мои плечи разом обрушивается вся тяжесть этого мира. — Что же, отлично. Туда ей и дорога. — Ты глупая или прикидываешься?! — Марина повышает голос, кричит. Я стараюсь сохранить хорошую мину при плохой игре и не сползти по стенке прямо сейчас. Земной шар давит на плечи. Сигарета пляшет в дрожащих пальцах. Я жадно затягиваюсь, глотаю никотин,надеясь, что это всё лишь дурацкая шутка. Муж хмурится. Да, верно, я не рассказывала ему. Но из обрывков разговоров, случайных фраз... Что же он думал, о чём знал?.. — Это неважно, — я отталкиваю собеседницу и бегу к выходу, размазывая по щекам косметику и слёзы. Ледяной ветер бьёт в лицо. Всё? Нет, ещё не всё. ... — Кто такая эта Аой? — Старая знакомая. Вот теперь точно всё. * Прощай. Я рассеиваюсь в беззаконной тьме. Прощай. Это конец. Слёзы, слёзы, слёзы… Дождь рыданий Каждый раз, когда я сталкиваюсь с несуществующим, они переполняют меня. Соединённые слова расплываются. Слёзы, слёзы, слёзы… Когда-нибудь они высохнут Меня убивает тишина Блуждая среди теней, в конце я сбился с дороги.POV Марины
И в конце, как оказалось, Всё сложилось и сломалось Заодно. Только всем, кому досталась Запредельная усталость, Всё равно. От усталости не вспомнить, не забыть, От усталости не смогут убедить, Что досталось деревянным Всё по правилам обмана. С этой правдой, как ни странно, дальше жить. (БИ-2 — Деревянные Солдаты)
-Да, Марина, ты точно сошла с ума. Мой друг детства, по доброте душевной прозванный мной "мистером Нелогично", нервно мерил шагами маленькую комнатку перед обсерваторией: -Ты точно сошла с ума… - он вновь вынес мне окончательный приговор и присел рядом. Он всегда смотрит на меня с недоверием и восхищением, а сейчас просто не понимает, почему я внимательно изучаю белый лист бумаги и бросаю короткие взгляды на чертежи русских космических кораблей. -Как всегда, ты поступаешь совершенно нелогично, - парень кладет свою руку мне на плечо и улыбается. Я рада, что он один из немногих, кто сейчас поддерживает меня. -Спасибо, я предполагала именно такую оценку моих действий с твоей стороны, - несмотря на строгий вид и сосредоточенность, я отвечаю на его улыбку добрым прищуром. Два логика в одной комнате – это обязательно накаленная обстановка, правильно поставленные вопросы, четкие обдуманные ответы, но в итоге мощный эмоциональный выброс - против этого не попрёшь. Игорь рисует в воздухе траектории полёта его новых моделей летающих самолетов, а я громко смеюсь и в очередной раз повторяю: -Если я сказала, что изобрету этот двигатель, значит, я это сделаю. Как думаешь, если его возьмут на вооружение, я смогу напроситься и полететь к Альфе Центавра? Бровь "мистера Нелогично" ползёт вверх, и он только пожимает плечами, но через несколько секунд молодой человек смягчается под моим умоляющим взглядом и одобрительно кивает: -Я знаю, ты сможешь. Главное, не запускай учёбу, и всё будет хорошо. -Ну, это и так ясно. А вообще… если мы наконец-то полетим к другой звезде, я обязательно возьму тебя с собой. Парень смущённо улыбается. Несмотря на то, что он младше меня всего на четыре года и уже собирается сдавать экзамены в университет, он продолжает оставаться немного взбалмошным мальчишкой, который прячется под толстым слоем математических формул, словно написанными написанных на его лбу, и строгими оценивающими глазами. Кто знает, может, и я четыре года назад была таким же маленьким ребенком?..* * * * * *
-Я слышала, твоя Люцифериха стала известной вокалисткой, странно, правда? Ещё одна до предела логичная девушка в моей компании. Мы пьём немного нагревшийся коктейль, Екатерина смотрит на меня внимательно – ждёт, что я отвечу на подобного рода вызов. Я сохраняю себе верность и просто улыбаюсь, теребя в руках синюю коктейльную трубочку: -Я очень рада за неё. -Эх, Марина, ты как обычно… Я была, нет, серьёзно, я была уверена, что ты всё к чёрту бросишь и тоже уйдешь петь. Ну, хоть к ней, всё равно к кому! …Я люблю, когда скрытые человеческие эмоции рвутся наружу в моём присутствии. Я чувствую себя "сывороткой правды" из эпопеи о Гарри Поттере. Так интересно. -Я выбрала свой путь, Кать. Всё отлично, видишь? Я очень счастлива. -Не больно заметно, - девушка делает большой глоток «Вишни в шоколаде», игнорируя тонкий стержень красной трубочки в стакане. -Если я и выгляжу невесёлой, - я намеренно выделила голосом последнее слово, - это совсем по иной причине, нежели из-за выбора жизненного пути. Екатерина виновато посмотрела в сторону выхода. Может, я её утомила? -Она больше не пишет? -Нет, она исчезла. Знаешь… - практически каждую ночь Н., снится мне. Во сне я постоянно звоню ей и кричу в трубку, что люблю её. Сколько лет прошло - год, два, пять лет?.. От неё всё ни слова, порой мне кажется, что она больше никогда не вернётся. -Марина, я… -Но я благодарна ей уже за то, что почувствовала себя настоящей. На самом деле, если бы тогда я не познакомилась с ней, - я сделала паузу и протянула руку за Катиным стаканом с «Вишней в шоколаде» и отпила глоток, - не было бы ни университета, ни моих выставок, ни стихов, ни мечты о межзвёздном двигателе, в конце концов. Несмотря ни на что, надежда на её возвращение не отпускает меня. Саша? А кто это?.. Ахах, нет, я всё помню. Как ты там, как твой муж, как будущий ребёнок? Я ничего не знаю, это не я. Что, что-то случилось? Нет, я не знаю ни о чём, я не имею к этому никакого отношения, так ведь?.. -Ты, кстати, долго оправлялась после того случая? -Что? -Ну, с Алисой… -Ах, это. Я просто встала и пошла домой. Ничего не было. -Серьёзно? – Катя недоверчиво щурится и подносит к губам дешёвую салфетку из дорогого кафе. -Ну, да. Я же привыкла, ничего особенного не произошло. Мы просто не поняли друг друга, но сейчас всё нормально. -Да, интересное у вас недопонимание. -Катя, я же сказала, что всё было отлично. Парочка ударов даже иногда бывает полезна, особенно таким непослушным юным девам, как мы. Я знаю, что эта девочка волнуется за меня. Странная привычка называть ровесниц девочками…* * * * * *
Предана мне - и мною Предана, И сполна изведала Рождение и Смерть В каждом миге… -Эй, тебя ведь Марина зовут, да? -Ага, привет. Может, ты увезёшь меня далеко, может, я даже полюблю тебя, может, может… Как много этих неопределённостей. Если подумать, чувств и эмоций, что я пережила за время общения нас троих, вполне хватит, чтобы заменить пару неудачных влюблённостей в моей жизни. Я так думаю. Алиса спускается вниз, бросает странную улыбку мужчине за сценой и кивает мне, чтобы я пошла за ней. Мне приходится оставить незнакомку и поддержать "товарища в беде". Взглянув на часы, я довольно отметила, что ещё есть время подготовиться к экзаменам, если через несколько минут я отправлюсь домой. Вернее, к близким друзьям. Этот город не родной мне, но слишком близкий.* * * * * *
- Я ждала вас обеих, - в руках молодой и многообещающей вокалистки тонкая лёгкая сигарета. На девушку это было совсем не похоже. Нет, она сознательно это делает, чтобы выкурить в два раза больше и показаться… смелой? - Она умерла. Аой умерла, - я смотрю Алисе в глаза: лишь на секунду её зрачки расширяются и только тонкая сигарета заставляет дрожащую руку не менять положения: - Что же, отлично. Туда ей и дорога. -Ты глупая или прикидываешься? – кричать не в моём стиле, я только чуточку повышаю голос, чтобы передать нарастающее возмущение. Я прекрасно знаю, что Алиса врёт. Врёт позой, лицом, глазами, что ей всё равно. Она всегда будет любить Аой. С любой другой женщиной или даже с другим мужчиной она будет вспоминать о ней, я точно знаю. Алиса, куда же тебя занесло на этот раз?..* * * * * *
Если честно, я сама до конца не верю во всю эту чушь со смертью Аой. Откуда я знаю об этом? Ммм… Написали, позвонили, я не знаю: -Я подумал, тебе это будет интересно. -Что, кто это? -Женя умерла. -Кт… Аой? Я не понимаю… Гудки. Телефон встречается со стеной, мягкий диван обволакивает мое тело, пусть это всего пара сантиметров. Я тону в море событий, плыву на собственном диване через толщу слов. Иногда два брошенных словечка затягивают глубже, чем длинный бульварный роман, похитивший три наших сердца. Именно три, не больше. Ведь я как была одна, так и осталась. Ничего не изменилось. А Аой вовсе не умерла - она исчезла так же, как и Н., просто вы были, Алиса, не отрицай этого, но не было нас с Н., а с Сашей нас не было тем более. Саш, интересно, ты сама-то жива? А Н.?..