Никогда не Сдавайся

      После совета, где решалась моя судьба и много других вопросов важных для кабала, я все еще не мог прийти в себя. Не верилось, что все могло произойти вот так просто. Меня не покидало ощущение недосказанности. Амарейя о чем-то умолчала. Она скрывала ото всех, возможно даже от своих драконтов, правду о моей роли в ее планах. До моих новых покоев почетным эскортом вновь выступала Ни’иша. Эльдарка была молчалива и задумчива. Когда мы пришли, у меня неожиданно обнаружился повод для радости. Наш путь занял всего пять минут, ощущение времени стало очень размытым из-за постоянных сумерек Комморага. Эти пять минут могли оказаться и десятью, а то и более продолжительным сроком. - За тобой будут теперь постоянно наблюдать и следить, – Прервала Ни’иша свое молчание, - Амарейя сделала рискованный ход. Зато, возможно, предотвратила будущие эксцессы, связанные с твоим положением. Хотя опасность все равно будет тебе грозить, помни где находишься, – эльдарка улыбнулась мне. - Почему ты мне помогаешь? – удивленно спросил я ее. - Возвращаю долг вашему роду за мое спасение в прошлом, – она вновь задумалась, словно вспоминая что-то, – Да, пожалуй, это так и назовем, возврат долга.       Я посмотрел на нее с легким недоверием. Ни’иша, увидев это вновь ухмыльнулась: - Ты самый интересный человек, который когда-либо попадался в сети Амарейи. А я имею слабость к таким как ты. – эльдарка провела ногтями по моей щеке, едва не царапая ими кожу. В глазах, казалось, можно было прочесть желание чего-то еще, но она лишь погладила меня по щеке. - Что же хочет от меня твоя госпожа на самом деле? – спросил я Ни’ишу, надеясь получить от нее верный ответ. Она лишь пожала плечами. Этот чисто человеческий жест вызвал новую порцию удивления с моей стороны. Заметив удивленное лицо она, развернувшись в сторону лестницы, произнесла: - Путешествие на том корабле, среди людей, было не самым плохим временем в моей жизни. Возможно даже наоборот, самым лучшим. Никаких ножей, целящихся тебе в спину, сотен и тысяч пар глаз, прожигающих ее от зависти и столько же умов, строящих против тебя заговоры. А тогда было все так просто. – Эльдарка вздохнула и начала подниматься по лестнице, оставив меня наедине с дверью в мое новое жилище и без ответа на столь важный вопрос.       Покои, что предоставила мне Амарейя, были даже больше чем моя конспиративная квартира на Сцинтилле. Хоть я пользовался ей очень редко, она была довольно уютна, и воспоминание о ней больно кольнуло сердце. Покои же в башне архонта были почти пусты. Из мебели или предметов интерьера мне были оставлены: кровать, встроенный шкаф и подобие рабочего стола.       Шумно выдохнув от усталости и напряжения, я начал обустраиваться в своем новом жилище. Через пару часов дверь в комнату внезапно открылась. На пороге стоял тот самый слуга человек, который приносил еду в покои Синтафаэ.       Я хотел было кинуться на него с расспросами, которых уже скопилось немало. Слуга опередил меня тем, что широко раскрыл рот и показал язык, вырезанный под корень.       Очередное напоминание о природе местных хозяев шокировало меня. Человек в свою очередь абсолютно спокойно отнесся к моей реакции на свое увечье. В ответ он лишь передал мне инфопланшет, явно имперского образца, на котором было написано на готике: «Что пожелаете, сформируйте запрос».       Переборов свое замешательство, я взял у слуги инфопланшет. Понимая, что нужно задать вопрос, хоть о чем-нибудь, я спросил его: - Как так получилось, что ты все еще живой? – в ответ он лишь отрицательно покачал головой и ткнул пальцем на вопрос, написанный на инфопланшете. На следующие мои попытки завести диалог он также отвечал отрицательно. Оставив бесплодные попытки, я составил на планшете список необходимого, куда в том числе входили еда и вода. Увидев в списке оружие и литературу, которая могла бы помочь освоить мне эльдарский, он отрицательно покачал мне головой. Быстро набрав что-то на инфопланшете, он передал его мне. На планшете были выделены эти два пункта с подписью: «Это не ко мне». - А к кому мне обратиться? – в замешательстве спросил я. Слуга вновь забрал планшет и напечатал одно слово: «Гомункул».       Я невольно сглотнул от страха, осознав, что возможна встреча с представителем одного из самых пугающих сословий темно-эльдарского общества. Гомункулы имели поистине устрашающую репутацию, которая наводила ужас даже на видавших виды инквизиторов. Видя мою реакцию, слуга позволил себе едва заметную улыбку. Когда я вышел из ступора, он все еще ожидал указаний, пристально смотря на меня. Я намекнул ему, что их больше не будет, и он, поклонившись, удалился.       Заказанные мною вещи доставили достаточно быстро. Их принесли другие рабы во главе с уже известным мне слугой. Сказав ему, что более от него ничего не требуется, я начал обустраивать свое жилище. Спустя несколько часов, удовлетворенный результатом я позволил себе немного отдохнуть. Окинув взглядом свои новые апартаменты, я осознал, что, наверное, это самое экстравагантное жилье, в котором довелось жить человеку. Теперь хотя бы оно отличалось от жилья подавляющего большинства людей на Коммораге. Я прекрасно понимал, что облегчить жизнь остальных людей не смогу. Единственное, что способен буду сделать – это выторговать себе наложницу, с целью облегчить существование хотя бы еще одной живой души.       Посреди этих размышлений я даже не услышал, как с тихим шелестом открылась дверь. Услышал я лишь шаги вошедшего. От неожиданности я резко подскочил на кровати, рука было привычно дернулась к несуществующей кобуре, где когда-то был лаз пистолет.       Вошедший же никак не отреагировал на мои действия, явно дожидаясь момента, когда я успокоюсь. Развалина, а это был именно он, терпеливо стоял в ожидании моих указаний. Его неестественно мускулистые, для эльдара, руки и торс были прикрыты подобием тоги черного цвета, а ноги скрывала длинная юбка. На голове у эльдара была маска, закрывающая лицо, с черными линзами для глаз. - Вы пришли сопроводить меня к гомункулу? – спросил я у него на эльдарском. В ответ он лишь кивнул и развернулся к выходу, собираясь уходить. Я поспешил за ним, боясь отстать и заблудиться в башне. Вместо длительного спуска по лестницам и переходам, развалина пришел на посадочную площадку, которая находилась неподалеку от моих покоев. Там нас уже ждал транспорт, если мои знания о темных эльдарах меня не подводили, то он назывался «Веном». Гравилет был полностью вооружен, и две осколочные пушки, одна на турели сверху, другая в носу, угрожающе смотрели на меня. В транспорте сидело еще несколько развалин, один из которых занимал место за турелью. Когда мы сели в небольшой транспортный отсек, сопровождавший развалина пристегнул меня страховочным поясом к гравилету.       Стоило только пилоту «Венома» услышать щелчок замка, как гравилет тут же взмыл вверх и, сделав головокружительный кульбит, устремился к основанию башни. Я схватился за поручни и собрал всю силу воли, чтобы не закричать от ужаса и ощущения свободного падения.       К счастью для моего сердца и рассудка полет в таком духе продлился недолго. Мы приземлились в гигантском ангаре, в котором было очень темно. Видимость была не более трех метров, как мне казалось. Моих конвоиров такая темень ничуть не смущала. Развалины окружили меня и направились в глубь ангара, где виднелся тусклый свет. Этим светом оказался вход в лабораторию гомункула. Двери в его лабораторию не уступали в массивности воротам имперской крепости, а когда они начали открываться, то я убедился, что и толщина их, соответствующая.       Наш небольшой отряд встречал сам гомункул. Его взгляд казалось мог препарировать меня на месте без всякого скальпеля, столь пронзительным и тяжелым он был. Как и ходили о них слухи гомункул левитировал над землей, а его две пары рук были увешаны разнообразными инструментами. На нем был обтягивающий черный комбинезон и набедренная повязка, на которой был какой-то рунический символ темных эльдар. Острое лицо гомункула, с резкими выдающимися скулами, и глубоко посаженными глазами, казалось было иссушено самим временем. Удовлетворившись просмотром, он учтиво поклонился и произнес: - Миледи Амарейя захватила крайне интересный экземпляр в вашем лице. – голос гомункула был хриплым и надтреснутым, лишенный тех лирических нот, которые давали эльдарским голосам особое очарование. - Рад, что вы нашли меня интересным, хотя бы как экземпляр для экспериментов. – попытался пошутить я. Гомункул изобразил у себя на лице гримасу, видимо заменяющую улыбку, и почесал верхней парой рук свой бритый череп: - Мон’кей с чувством юмора – это поправимо, – Эльдар наслаждался моим замешательством, – Вракариас, гомункул Ковена «Поисков Сокрытого», миледи уведомила меня, что я должен оказать помощь в подборе снаряжения. - Генри Арчертон, дознаватель Ордо Ксенос, – в свою очередь представился я, гомункул кивнул и направился в глубь своей лаборатории. Первыми перед нами предстали, так называемые, боевые конструкты темных эльдар, Талосы и Кроносы, а точнее лаборатория для их создания и склады для хранения. Затем последовала циклопическая зала инкубаторов. Потолок этой залы уходил в темноту, но даже там виднелось слабое свечение амниотических камер. Здесь созревали и ждали своей очереди тысячи, а возможно и десятки тысяч искусственно рожденных эльдар. К моему удивлению я начал слышать пение, женский эльдарский голос пел печальную арию, которая трогала за душу. - Вижу ваш слух тоже способен оценить прелесть голоса миледи Амарейи, даже в записи, – произнес гомункул, заметив мои попытки вслушаться в пение. Такой силы изумление я был не в силах скрыть. Гомункул хрипло рассмеялся, наблюдая мою реакцию. Под его смех, аккомпанирующий пению архонта, мы вошли в следующую залу. Голос Амарейи, своей лиричностью, силой и чистотой, казалось, бросал вызов акустике помещений, где он звучал. Столь плавны были переходы с лирического сопрано в драматическое, а затем в высокие ноты колоратурным сопрано, что лишь тончайший слух способен был оценить истинную степень мастерства поющей. Сначала она пыталась поведать о чем-то радостном и прекрасном, затем о чем-то восторженном, потом тревожном, а затем полном печали и слез. - О чем она поет? – чуть ли не с мольбой спросил я у гомункула. - О своих дочерях близнецах. Об ее ожидании их рождения, о счастье материнства, гордости за их свершения и о горечи утраты. Смерть дочерей едва не подкосила миледи, она словно бы, утратила волю к жизни. Ее страдания были воистину прекрасны – это акустическое их воплощение вдохновляет на свершения даже спустя шесть периодов. – ударился в рефлексию гомункул. – Также это импринтинг ее голоса в сознание пробирочных эльдар, чтобы они не могли ослушаться приказов архонта.       Как только он закончил фразу, я наконец понял, что мы пришли. Мощные ворота инкубатора с грохотом закрылись за нами. Оружейная предстала перед нами во всей красе. Ровные ряды разнообразного оружия стояли друг за другом. Здесь были образцы вооружения темных эльдар и их собратьев с искусственных миров, других неизвестных мне ксенорас. Гомункул летел мимо них не замечая, он направлялся в ту секцию где были имперские образцы. Секция по размерам не уступала секции эльдарского оружия. Обычных лазганов здесь хватило бы точно на роту имперской гвардии. Лазганы эти тем более отличались друг от друга. Разные паттерны, взятые у разных полков, они были словно напоминание о том, сколько гвардейцев пало от рук этих ксеносов. Казалось странным, почему здесь находились лазганы в таком количестве, что могло привлечь в столь простых образцах имперских технологий темных эльдар. Я подошел к одной из стоек, взял лазган в руки, чем привлек внимание гомункула: - Воистину, ты примитивен, если стремишься к столь примитивному оружию. - Отнюдь нет, – ответил я гомункулу, осматривая лазган, игнорируя снисхождение, – мне показалось странным то, что у вас содержится столь много экземпляров самого простого имперского оружия. Гомункул презрительно сощурился, так что его глаза издалека казались черными щелями в пустоту: - Это все образцы высочайшего качества, максимального из доступного вашему виду. Других образцов мы здесь не держим, зачем оно нам. - Я это уже понял, осматривая печать чистоты на лазгане, – парировал его придирки я. – где же тогда плазмаганы, мельты и прочие редкие и по-настоящему стоящие образцы. По лицу эльдара пробежала волна негодования, но он сдержался и лишь указал правой парой рук вдаль стоек: - Они все там.       Я целенаправленно пошел в сторону интересующих меня образцов. Когда я остановился у стоек с плазмоганами, я пребывал в замешательстве. Такого оружия я не держал в руках со времени прохождения обучения для становления дознавателем. В моей обычной полевой деятельности столь массивное и заметное оружие только мешало. Зачастую мне хватало обычного лаз пистолета, мощность плазмы была даже излишней. Хотя иметь плазму в своей коллекции, которая произвела на учениях такое впечатление, очень хотелось. Поискав среди рядов подходящую, я удовлетворенно выбрал себе один экземпляр с изящной гравировкой рукояти и приклада. - А энергоячейки? – спросил я у гомункула. - Доставим в твои покои в скором времени. Боезапас будет более чем достаточный. Броня? – гомункул вопросительно посмотрел на меня. - Хмм... панцири Милитарум Темпестус, думаю, подойдут. Сомневаюсь, что у вас есть что-то более серьезное, – гомункул коварно ухмыльнулся в ответ на мои слова. Он направился дальше вглубь помещения, пролетая мимо образцов оружия куда более экзотичных чем плазма. Вес оружия приятно успокаивал меня, даже несмотря на то, что плазма была не заряжена. Когда мы прошли стойки с оружием, оказалось, что мы перед своего рода запечатанными хранилищами. Дверь каждого хранилища была похожа на дверь банковского сейфа.       Гомункул подлетел к одной из дверей, положил свои четыре руки на едва заметные углубления, и я услышал, как запирающие замки начали открываться. Дверь открылась с громким гулом.       В открывшемся хранилище были экземпляры брони имперского образца. Все, начиная с замеченных мной комиссарских панцирей, заканчивая силовой броней астартес. К чести каждого из этих комплектов брони и их бывших обладателей мог лишь сказать, что все они были в той или иной мере поврежденными. Гомункул проигнорировал мое любопытство и направился к стройным рядам комплектов брони сционов.       Расцветка панцирей принадлежала либо Дельта Львам, либо Альфа Гидрам. Гомункул сделал жест своим развалинам, и они принялись измерять меня неизвестно откуда взявшимися приборами. Дождавшись показаний, гомункул полетел в глубь рядов и выбрал подходящий экземпляр. Состояние этих комплектов брони было великолепным, единственное кое-где отсутствовали шлема или части брони, утерянные в ходе захвата их прежних обладателей. Один из образцов был наоборот весь в царапинах и сколах от попаданий осколочных винтовок. Я подошел к нему чтобы осмотреть и увидел, что единственным пробитием было оплавленное отверстие на уровне сердца: - Блестящее попадание, неправда? – задал мне риторический вопрос гомункул. – милорд Алактель... стреляет точнее, чем кто-либо известный мне. А его «Темное Солнце» - это произведение искусства, а не оружие. Многие гомункулы гоняются за его секретами. - А кто он такой? – спросил я у него. - Милорд Алактель, архонт кабала «Крылья Кошмара», он изобретатель и оружейник. Еще он по совместительству является отцом дочери миледи Синтафаэ, Атсиаматы. – ответил мне гомункул. - Молодая девушка с волосами темно-фиолетового цвета. Я видел ее на арене. – удивился я. - Да, возможно она, а теперь примерь броню, возможно стоило осмотреть коллекцию более полно. Есть образцы, гораздо более интригующие нежели те, что ты выбрал по незнанию. – Гомункул жестом приказал развалинам помочь мне с броней. Удовлетворенный результатом он произнес: - Она твоя. Можешь идти прямо в ней. Магнитные крепления для оружия все еще работают. – гомункул направился к выходу из хранилища. Я в свою очередь надел шлем и сделал несколько пробных вдохов и выдохов, проверяя работу фильтров противогаза. Все работало исправно, оптика целеуказателей, портативная вокс станция, встроенный ауспекс, даже монитор состояния, расположенный на предплечье, показывал сейчас мой пульс.       По пути обратно, я захватил со стоек с оружием себе еще и плазма пистолет. Гомункул если и увидел это, даже не попытался меня остановить. Вес брони, показавшийся поначалу помехой, не стеснял движения, кувыркаться было бы немного сложно, но это была плата за защиту. Когда мы уже направлялись к выходу, меня словно молния поразила мысль: - Уважаемый, - обратился я к гомункулу с легким поклоном. Эльдар повернул голову в мою сторону, сделав вид, что слушает, – А мой меч тоже попал в эту коллекцию? - Твой меч? – гомункул сделал паузу, задумавшись, - не знаю, о чем ты. Чем он был столь примечателен, что должен был здесь оказаться. Да и к тому же, бери любой силовой меч эльдарской конструкции, они не сильно отличаются от ваших. Просто существенно легче и искусней изготовлены. - Он был мне дорог как память об инквизиторе, – соврал я. На самом же деле, в рукояти меча были прослушивающие устройства, которые могли пригодиться. Хотя и то что это был подарок от инквизитора, тоже было важно. Гомункул, испытывая явное неудовольствие от всего этого, произнес: - Это будет явно не сейчас. Я занят, а ты уже отнял невероятно много времени. Есть еще что-то, чем ты хочешь отвлечь меня, – гомункул начинал терять терпение от моих просьб. - Что-нибудь, что помогло бы мне изучить лучше эльдарский язык, – сказал я, понимая, что у него это не вызовет ничего кроме очередной порции раздражения. - Есть и такое. А теперь отправьте этого мон’кея назад, откуда взяли, – гомункул, развернувшись, улетел в противоположную сторону от выхода. Развалины подчинились, и очень скоро я вновь оказался в своих покоях. Переодевшись и убрав броню с оружием, я принялся изучать вещи, принесенные мне немым слугой. На изучение предоставленных гомункулом материалов для обучения эльдарскому языку у меня ушел весь оставшийся день. Предоставленные мне хронометры существенно облегчили восприятие времени. Чтиво было столь увлекательным, что я не заметил вошедшую Ильянир. Эльдарка бесшумно подошла к моей кровати и села на ее краешек, стараясь незаметно осмотреться в моей комнате: - Неплохо, ты можешь быть собой доволен, раз ради тебя были выделены такие средства и усилия, – я, поднявшись на кровати, старался скрыть свое удивление, – Теперь твой внешний вид хотя бы не вызывает у меня отвращение, – эльдарка принялась внимательно осматривать броню и плазмаган. - С чем связан твой визит, несомненно приятный, – спросил я, любуясь лицом эльдарки. Высокие скулы, узкого, овального лица, с прямым, красивым, аристократическим носом, который приятно гармонировал с одобрительно улыбающимися тонкими, чувственными губами, окрашенными в алый цвет. - Архита и миледи архонт назначили меня наблюдать за тобой, а также смотреть за твоей подготовкой и оценить в полной мере твои навыки, – сказала Ильянир, проигнорировав мой комплимент. - Ни’иша тоже вызвалась наблюдать за тобой, – на лице гостьи промелькнуло едва заметное неудовольствие, - Завтра тебя будет ждать полный комплект тренировок, и радуйся, если останешься целым и невредимым, – Эльдарка приблизилась так, что я мог ощущать ее горячее дыхание на своей коже. - Зато теперь я увижу в живую ваши таланты, что неимоверно сильно интригует, – ответил я на максимально чистом эльдарском, на который только способно было мое горло. Ильянир улыбнулась, щелкнула меня пальцем по носу и промурлыкала на ухо: - Завтра каждый твой мускул будет болеть, а каждый твой взгляд, обращенный на меня, будет полон не вожделения, а мольбы о пощаде. У тебя шесть часов на сон, – Я словно одурманенный присутствием эльдарки потянулся погладить ее по волосам. Ильянир толкнула меня рукой в грудь, в ответ на попытку к ней прикоснуться. Раздраженно фыркнув, она ушла, оставив меня одного в замешательстве.