Смерть ради неё или Сгоревший бунт.

      Отказчики... Это такие странные, но в то же время интересные люди. У каждого отказчика есть причина, по которой он перестал принимать радостин. Казалось бы, что им не нравится? Целых три вкуса таблеток: клубничный, шоколадный и ванильный, преобразовывают все в хорошую сторону, никто не видит никаких косяков и ошибок. Жизнь удалась, казалось бы. Но как говорится: "Воспоминания всегда возвращаются, вспоминают все невзгоды, которые когда то пережили.". Почему же Артур стал отказчиком? Ответ довольно замысловатый. Три слова: газета, война и брат. Казалось бы, чем они связаны? А вот чем.       Посмотрите, вот перед вами стоит Артур. Кого вы видите? Простого мужчину в очках? Обычного редактора газет, который каждый день под радостином убирает несчастливые статьи? А может, вы видите перед собой человека, который вдруг вспомнил о войне и о своем брате через... газету? Похоже, третий вариант больше подходит. Наткнувшись на статью про своего брата Перси, Артур перестал принимать наркотик. Он вспомнил, как он поступил в детстве, когда всех детей увозили в Германию. Он просто оставил своего брата в поезде, а сам остался в Англии. А ведь он обещал, что будет рядом с братом... Обещал... И теперь Гастингс бросился в бега, пытаясь выбраться из Веллингтон-Уэллса. Этот город словно большая клетка, в которой доктора держат своих птичек - веллингтонцев. Артур уже обошел все острова, выполняя задания других людей. А особенно - Салли.       Обычная бутылочка рыбьего жира. Зачем он понадобился Салли? Из за какого то рыбьего жира Артур рисковал жизнью в лаборатории Верлока, создателя радостина. Зачем он пошел против своей цели? Но ведь это поручение надо было выполнить не только ради пропуска в Парадный район. Да, Артур ненавидит Салли из за её гнусного поступка, но где то глубоко в сердце осталась любовь к ней, желание помочь. Ищет рыбий жир не только из за гребанного пропуска в Парадный район, но и из за жалости, пусть и маленькой.       Всю ночь Артур, Салли и маленькая Гвен ходили по задним дворам домов в поисках сквера, где был люк к рельсам. Ещё ни один констебль или доктор не заметил их и это было удачно. Вскоре показались деревья и пустые скамейки небольшого сквера. В середине была большая статуя трех людей - двух мужчин и женщины, которые, взявшись за руки, весело пели песни и водили небольшой хоровод. А в углу, около домов был люк, который вел в подземелье Веллингтон-Уэллса. Артур подошел к двери люка, осторожно открыл её и прошептал подруге: - Салли, сюда!       Девушка тихо подошла к люку и стала осторожно спускаться вниз. Одной рукой она держала ребенка, который спокойно спал, а второй рукой держалась за лестницу. Послышался возглас констебля, но Гастингс успел спрятаться, спустившись вниз и закрыв дверь люка.       Раньше подземелье Веллингтон-Уэллса было что то вроде метро. Поезда шли в каждый уголок города на каждом острове. Но вскоре, после появления отказчиков, метро закрыли, потому что на поезда могли напасть бродяги, болевшие мором. Где то произошли обвалы, это была ещё одна причина закрытия метро. Входы заколотили досками, но люки почему то оставили. И теперь Артур активно пользуется ими, чтоб попасть на любой остров, вместо мостов с детекторами отказчиков.       Они спустились вниз. Похоже, это был чей то кабинет. Или кабинет охраны. Горели лампы, освещая коридоры и комнаты, неподалеку был верстак, причем рабочий. А в коридоре стоял химический стол, только не такой большой, как в лаборатории Салли. Они прошли в другую часть помещения, где была двухъярусная кровать и пневмосейф. Напротив была большая железная дверь, которая вела к рельсам. - Нужно переждать ночь. - решил Артур. - Но почему? Нужно уходить, вдруг придут констебли? - возразила девушка. - Сейчас на острове Луда много патрульных и зараженных мором. Они очень опасны. Днем их не бывает. - Я думала, мы идем на Девичий остров или в Парадный район. Что нам делать на острове Луда? - Если не нравится остров Луда, можем идти на остров Ил Пай за розами и нужными растениями. - Остров Ил Пай поменьше острова Луда, тот уж слишком большой, я устану! - Ты опять начинаешь? - немного повысил голос Гастингс. - Ты просто до конца не знаешь этот остров! Я открыл на нем аж два люка! Если не нравится остров Луда, можем вообще отправиться на Крысиный остров! - Я что то начинаю? Это ты со своими путешествиями по всему Веллингтон-Уэллсу, не подозревая, что выход из города находится в Парадном районе, в подвале телебашни! Лучше идти туда, чтоб уйти! - Я лучше знаю, куда идти, потому что я прочесал все семь островов! А ты сидела в своей лаборатории и ничего не делала! - Зато я полностью изучила остров Луда и знаю, что ты такой же псих, как и доктор Фарадей, которая поселилась там!       Спор мог бы продолжиться, если бы не Гвен, которая проснулась от громких криков и ругани. Перестав ругаться на Артура, Салли отвернулась и стала успокаивать малышку. Затем она подошла к кровати и легла на первый ярус кровати. Гастингс немного походил по помещению, успокоился и решил немного поспать. Он залез на второй ярус кровати, отвернулся носом к стене и хотел было уже закрыть глаза, как Салли тихонько заговорила: - Хорошо, Артур... Я согласна идти на остров Луда.       Да, миссис Бойл бывает заносчива, как говорил Гастингс: "Все время Салли, все время для нее что то надо, каждый раз надо идти по её струнке, не по чьей либо другой!", но она была доброй. Мужчина ничего не сказал в ответ.

***

      Послышалась возня и детский голосок. Похоже, Салли давно проснулась. Интересно, сколько времени? Артур слез со второго яруса кровати и немного потянулся. Хотелось есть. Он прошел в другую часть помещения и увидел Салли, которая сидела в кресле с ребенком на руках. Она заметила присутствие друга, немного улыбнулась и проговорила: - Доброе утро, соня. - Доброе утро. А сколько времени? - поинтересовался он. - Не знаю, часы здесь остановились. Оказывается, у тебя в пневмосейфе много еды и всяких штук. И таблеток много. Скажи, ты съел весь светламин, который я тебе дала? - Нет, ещё шесть таблеток осталось. Знаешь, светламин - хорошая штука! Хорошо заменяет радостин. - Я знаю. - Кстати, знаешь, что тебе надо сделать? - вспомнил Артур. - Что? - Тебе нужен новый наряд. Потому что бродяги одеты херово, а нас они могут принять за городских. И конечно же, могут убить. У меня есть костюм Садов, давай я дам тебе камень, чтоб ты испортила свое платье? - Ты издеваешься? - поморщилась Салли. - Нет. Так положено.       Поняв, что придется расстаться с хорошим платьем и красивой белой шляпкой, девушка вздохнула. - Хорошо, давай свой камень...       Прошло около пятнадцати минут. Друзья подошли к большой железной двери, которая вела к рельсам. Артур дёрнул ручку двери, открыл ее и пропустил вперёд подругу. Та, держа на руках Гвен, стала спускаться по лестнице к рельсам, по которым когда то ходили поезда. Путь был долгий, шел около часа, но они дошли до следующей железной двери. Мужчина подошёл к ней, открыл дверь и сразу почувствовался запах разлагающейся плоти. Они зашли в новое помещение, в котором сильно чувствовался запах мертвечины. Салли, закрыв нос, фыркнула: - Что здесь было такое? - Здесь были болеющие мором. Я их убил, а убрать не могу. Заразиться хоть бы что можно. А феноцилина у меня нет. – объяснил Артур. Около рельс был старый столик с опрокинутыми стульями, кровать была сломала, неподалеку лежали большие камни, похоже, здесь был обвал. Мужчина показал рукой в сторону лестницы, которая вела наверх. А пол там был измазан в крови. Салли, прижимая к себе дочь, стала обходить кровь и увидела в углу труп патрульного. "Лучше не смотреть на это зрелище..." - проговорил Гастингс, подойдя к лестнице. Он полез наверх, открыл люк и выбрался наружу. За ним полезла и миссис Бойл. Люк был в небольшом домике, который от старости покосился и мог вот вот обвалиться. В зарослях травы была черная машина, которая была сломана. На тротуарах лежал мусор и груды камней, в которых копались бродяги.