— Стоп. Стоп. Стоп, — недоумевающе произнёс Крюк. — Правильно ли я понимаю, что…
— Она её дочь, да, — закончил за него Робин. Внешне он был спокоен, однако внутри него была буря эмоций, в основном связанных с Реджиной. Ему невыносимо было от мысли, что эта женщина не помнит его. Невыносим был тот чужой взгляд в её глазах. Ему хотелось бросить всё и всех, прижать её к себе и не отпускать никогда. Но понимание, что Миллс его просто оттолкнет останавливало его. Именно поэтому Локсли хотел найти Эстер как можно скорее. Он верил, что та знает, как вернуть ей память. Магия девушки была невероятно сильна, не оставалось сомнений в том, что она была сильнее матери.
В это время никто не мог переварить новую информацию. Осознание, что у Реджины есть дочь повергло в шок абсолютно каждого.
— Когда… — не могла подобрать слов Снежка. — Когда она родилась?
Робин помолчал пару секунд, а затем ответил.
— В то время, когда Реджина была замужем за твоим отцом.
— Ох… — это было единственным, что она смогла из себя выдавить. — Кажется, я начинаю понимать…
— Да уж, в то время она не славилась добротой характера… — прокомментировал Крюк.
Всё это время Генри стоял в полном молчании, пытаясь осознать происходящее. У него была… Сестра? Пусть и не родная. Она была дочерью его мамы, а значит была частью семьи. Однако Генри знал, как сильно Реджина ненавидела короля. В то время она действительно могла просто бросить ребёнка. От этих мыслей по его спине пробежали мурашки.
— Как бы то ни было, — прервал его размышления Робин. — Почему-то Эстер невзлюбила Генри, — дальше он говорил уже парню. — Я не знаю почему, но, пожалуйста, будь осторожнее и постарайся не оставаться один. Хорошо?
— Конечно.
Почти сразу после того, как он это произнёс, вошёл врач и сказал, обращаясь ко всем присутствующим.
— Вы можете посетить мисс Миллс, только не все вместе. Ей нужно отдыхать и набираться сил. Думаю, если никаких проблем не возникнет, она сможет вернуться домой уже к вечеру.
Услышав эти новости, все очень обрадовались. Робин всем сердцем желал зайти к Реджине, увидеть её улыбку, поговорить с ней, но он боялся, что в её глазах он будет чужим. Он так долго пытался пробиться сквозь те стены, которые женщина выстроила вокруг себя, что от осознания, что через всё это придется пройти с самого начала, на душе становилось очень тяжело.
Но, в конце концов, он сумел сделать это раньше, а значит, сумеет и теперь. Если уж такова цена их счастья, то Локсли готов бороться до последнего. Он верил, что сможет растопить сердце королевы вновь.
Первой к Реджине зашла сестра. Невозможно было услышать, о чем они говорили, однако по улыбкам на лицах было понятно, что они радовались тому, что бывшая Злая Королева очнулась. Как только Зелина вышла, зашли Прекрасные, немного поговорили о чём-то и уступили место Эмме и Крюку. В их разговоре однозначно не обошлось без сарказма. Всё это время Робин не отводил взгляда от женщины, наблюдая, как меняются эмоции на её лице при разговоре.
— Пойдём? — неуверенно спросил Генри, глядя на лучника. Парень понимал, как тяжело ему сейчас должно быть, от осознания, что его любовь находится всего в паре метров, а он не может даже спокойно поговорить по душам. Поэтому он и предложил зайти вместе.
— Да, — ответил Робин, потому что перспектива остаться один на один с Реджиной, не помнящей о нём немного пугала.
Первым зашёл Генри, сразу же подойдя к матери, в то время как разбойник остановился недалеко от двери. Он вглядывался в лицо женщины, которая вся светилась рядом с сыном. Сейчас Робина устраивало и то, что он может наблюдать улыбку на её лице. Эта радость частично передалась и ему самому, отчего на губах расцвела лёгкая улыбка. Он смотрел на их объятия, желая подойти и точно так же обнять, поговорить.
Этот непрерывный взгляд заметила и сама Реджина. Она уже хотела возмутиться, заявив, что пялиться, вообще-то, неприлично, однако в глазах мужчины была такая теплота, что, казалось, это невозможно было сделать. А ещё эти глаза, почему-то, казались очень знакомыми, но Миллс никак не могла вспомнить, где видела их раньше. Во взгляде было что-то ещё. Она понимала что это, но отказывалась верить. Или всё же... В его глазах была… любовь?
— Здравствуй, — наконец заговорил Локсли, не прерывая переглядку. — Рад, что с тобой всё в порядке. — после этих слов он нежно и легко улыбнулся. Если бы женщина сейчас не лежала на больничной койке, то с большой вероятностью она не смогла бы спокойно стоять на ногах от этой улыбки. Она была уверенна, что понятия не имеет, кто этот человек, но один лишь взгляд и легкая улыбка заставляли что-то в её сердце сжиматься и трепетать. Сейчас она не могла понять сама себя. Ей не хотелось показывать свою слабость другим, так что, когда она заговорила, она постаралась сделать голос максимально холодным, надеясь, что мужчина не заметил её неуверенности.
— Я вас знаю?
Робин постарался скрыть то, как ранили его эти слова, но получалось слабо. Он готовился к этому вопросу, но готов так и не оказался. На его лице всё равно можно было увидеть едва скрытую грусть, но он постарался вновь улыбнуться, чтобы продолжить разговор
— Да. — на это Реджина лишь подняла бровь, ожидая продолжения. — это сложно так быстро объяснить, но тебе пришлось забыть меня и всё, что происходило в царстве мёртвых в течение месяца.
— Какого черта я вообще делала в царстве мёртвых?! — Возмутилась Миллс.
— Поверь, когда я тебя там увидел, мне хотелось задать тебе именно этот вопрос, — усмехнулся разбойник, на что увидел немного непонимающий взгляд. — ах, да, забыл упомянуть. Умер, спасая тебя от Аида. — он еле удержался от шуточного поклона. Что бы ни происходило, Робин определённо скучал по этим словесным перепалкам, хотя желание наплевать на всё и просто подойти обнять или поцеловать женщину никуда не исчезло, а только усилилось. Но он отогнал эти мысли, понимая, что Реджина вряд-ли это оценит.
— Если умер, то что здесь забыл?
Ну а кто говорил, что будет легко? Никто не говорил. Гуд с самого начала понимал, что это будет больно. У него не было обиды на женщину. Она имела полное право так себя вести, с учётом того, что она даже не помнила человека перед ней.
— Вас, Ваше Величество. — тут он всё-таки не удержался от шутливого поклона, на что Реджина лишь закатила глаза.
— Что ж, спасибо, мне и здесь хорошо, — язвительно ответила она. — Что вообще произошло, и почему я в больнице?
— Ты спрыгнула с крыши своего дома, пытаясь совершить суицид, чтобы попасть ко мне. — с невозмутимым выражением лица ответил разбойник.
— И с чего я должна тебе верить?
В этот момент в разговор вмешался Генри, про которого дате уже, кажется, позабыли.
— Это правда, мам. Можешь не верить Робину, но поверь мне. — сказал он, шагая в сторону матери.
— Робин? — удивлённо подняла бровь Реджина.
— Ох, забыл представиться, Робин Локсли, или же Робин Гуд. — вновь шутливый поклон.
— Вор — съязвила женщина. Однако если раньше она могла сомневаться в словах мужчины, то после того, как Генри всё подтвердил, ей стало немного не по себе. Сыну она верила.
Да и взгляд Робина, который практически не изменился с начала разговора, однозначно что-то да значил.
***
В течение нескольких следующих дней королева пересекалась с Эстер и разговаривала с ней на разные темы. Честно говоря, они неплохо сдружились. Она легко выдерживала всю язвительность Реджины, давая различные разумные советы. Практически единственным, о чём они ещё не поговорили, являлась беременность женщины. Она ещё никому об этом не объявляла, а король очень удачно на несколько месяцев уехал в одно из дальних королевств, собираясь предложить там какое-то торговое соглашение. Но Эстер сама начала что-то подозревать, поэтому, как всегда бесстрашно задала интересующий её вопрос, головой указывая на живот королевы.
— Это то, о чём я думаю?
Она лишь кивнула, не в силах ответить.
— Хотите об этом поговорить? — Осторожно спросила девушка.
— Нет, — просто произнесла Реджина.
— Вы ведь понимаете, что вечно это скрывать не получится? Что вы собираетесь делать с ребёнком?
— Понятия не имею! — взорвалась она. Во время беременности она стала более раздражительной. — Я презираю этого ещё неродившегося ребёнка! Что я могу сделать?!
— С таким отношением у вас вряд ли получится воспитать его должным образом, — рассудила Эстер
— И что ты предлагаешь? Убить его после рождения? — По голосу Миллс тяжело было определить, шутит она или говорит серьёзно.
— Что вы. Убивать незачем. Однако возможно подбросить его кому-нибудь, а во дворце сказать, что ваш ребёнок не пережил родов.
Что ж, это был не идеальный план, но он же был и единственным. Как и Эстер была единственной, кто в этот план был посвящён.
***
Реджине хотелось целую вечность провести именно так. Лежать рядом с любимым мужчиной, смотря на него с такой любовью, о которой раньше она не могла и мечтать. Она не могла выделить вечность, однако могла выделить хотя бы один день. Один беззаботный день без всех проблем. Только она и Робин в её доме.
— У меня что-то на лице? — Недоумённо спросил он, заметив пристальный взгляд женщины.
— Нет, — с милой улыбкой усмехнулась она и честно ответила. — Просто не могу тобой налюбоваться.
На это заявление Локсли тоже улыбнулся, не разрывая зрительный контакт. Он наклонился и вновь легко поцеловал Реджину.
Они лежали в кровати ещё минут десять, пока совместно не решили, что пора бы пойти позавтракать. Как говорится, война войной, а обед по расписанию. Как и завтрак с ужином.
Они медленно спустились по лестнице, не отходя друг от друга ни на секунду. Им просто невозможно было разойтись. Не нужно было ничего говорить, хватало лишь присутствия друг друга, а остальное сейчас казалось таким неважным.
Было решено приготовить блинчики. Робин достал ингредиенты, а Реджина, в свою очередь, стала смешивать всё необходимое. В это время разбойник обнимал её за талию, периодически оставляя невесомые поцелуи на её щеках и шее, что немного мешало мыслям сосредоточиться на готовке, однако никто против не был. Уже через двадцать минут небольшая стопка блинов, политых мёдом, красовалась на столе, за которым пара сейчас и сидела. Даже пока они ели, их взгляды не отрывались друг от друга, из-за чего мёд часто капал на стол, но Реджине и Робину было всё равно. Им не нужны были слова, чтобы передать всю ту любовь, которая у них была, друг другу. Хотелось остаться в этом моменте навсегда, однако в голове то и дело появлялись навязчивые мысли о поджидающей их опасности.
