Kimi no kokoro

Хёнвон возвращается домой, неся пакетик с продуктами. Уже почти стемнело, сумерки сгущаются, воздух довольно прохладный и парень немного замёрз, но для него же и лучше. Холод немного приободрил его, заставил мыслить яснее. Мин, конечно, был немного в шоке от рассказа Че, но выслушал с привычной стойкостью и терпением. Хёнвон хотел было замолчать часть о себе, о том что он ёкай, но Минхёк смотрел таким взглядом, что Че не удержался и рассказал полностью все. И про Ю Кихёна кицунэ, и про попытки убить Хёнвона, и про то, что именно он оставил ему этот шрам, и про Джина и Джису, которые хотели прирезать юношу в университете и про то, что Ю помог ему избежать смерти. Минхёк слушал, мрачнел на лице, в конце громко вздохнул, зарывшись рукой в волосы, но ободрительно похлопал Хёнвона по спине и сказал, что все понял, просто ему нужно время, чтобы осознать это. Че ещё долго извинялся за то, что не рассказал всего раньше, но Минмун, кажется, не был в обиде. Они прекрасно поняли друг друга и у них опять нет этих отягощающих и без того непростую студенческую жизнь тайн. К Хёнвону по дороге домой медленно приходила уверенность и осознание того, что Мин теперь всецело на его стороне, что он поддержит его даже в таких нелегких обстоятельствах. «Завтра нужно будет обязательно проведать Вонхо» — подумал Хёнвон. Парню просто жутко повезло, что он выжил. Че сделал ещё несколько шагов и медленно остановился. Его взгляд слегка остекленел, Хёнвон не чувствовал, правда, ни страха, ни ненависти, смотря на него. На лавочке, метров за пять от парня, сидел Ю Кихён. Правда, не тот, к которому Че уже было привык за это время. Холодный ноябрьский ветер беспощадно трепал лёгкое хаори с вышивкой персиковых цветов и темное кимоно. Мягкие волосы светлого карамельного цвета с рыжеватым оттенком закрывали лицо юноши. Что было более важно всего этого, так это то, что и хаори, и руки Кихёна были в крови. Парень полулежал на лавочке и, кажется, был в бессознательном состоянии. Он не обратил внимания на Хёнвона, наверное, просто красноволосому «повезло» наткнуться на кицунэ. Че оглянулся по сторонам — несколько людей проходили через парк, но, кажется, никто из них не замечал этого странного раненого парня. Хёнвон сделал рывок в сторону Кихёна и вдруг остановился. Он хочет помочь? Убийце? Да ну? Хёнвон подошёл к Ю и наклонился над ним. — Эй, Кихён? Кихён-кун, ты жив? Че дотронулся к руке кицунэ и вздрогнул. Она была очень холодной и почти что безжизненной. Хёнвон потрепал того по щеке, пытаясь привести в чувства, но тот только едва поморщился. Вон облегчённо выдохнул — жив. Хотя почему это его радует? Разве он не должен желать ему смерти? Или хотя бы ненавидеть? Хёнвон аккуратно поднимает безвольное тело Кихёна, тот едва ли на что-то реагирует, но не видно чтобы он истекал кровью, он не ранен. В мозг Хёнвона врезается одна единственная мысль — это не его кровь на руках. Катаны же однако рядом нигде нет. Вздыхая, Хёнвону кое-как удаётся забросить Кихёна себе на спину. Он довольно тяжёлый, но сил у Че должно хватить донести его. Юношу слегка бьёт дрожь от холода и волнения, но он только сжимает челюсти и несёт кицунэ домой.

***

Минхёк сидит в тёплой просторной кухне и психует. Сначала он просто беспокоится из-за того, что Хёнвон решил на ночь глядя пойти в магазин, он предвещал, что ничего хорошего с этого не выйдет — так и случилось, как он думал! Кихён лежит на кровати Хёнвона уже час. Тот, кто причинил боль другу Минмуна, кто втянул его в этот кошмар, сейчас дрыхнет в соседней комнате! Эта мысль выводила парня из себя. — Почему бы просто не сдать его в полицию? — У нас нет прямых доказательств… — едва слышно бормочет Хёнвон, опустив голову, и крутит в руках чашку чая. Он чувствует настроение друга и понимает, что тот прав. Да, доказательств нет, только Хёнвон знает, что это именно Кихён мог сделать такое. Исходя из его вспыльчивого характера, из того, что именно он первым вылетел из аудитории тогда, может, именно для того, чтобы подкараулить Вонхо, когда тот выйдет из универа. Плюс ко всему именно он сидел рядом возле тела пострадавшего, именно его руки были в крови, а люди этого не замечали… «Зачем он это сделал?» — Но он первый подозреваемый, знаешь? Хёнвон только кивнул. Конечно, он знал и прекрасно все понимал. Но не мог просто так обвинять того, как и в ситуации с Вонхо вчера. И если бы это все действительно вот так оказалось правдой, наверное, было бы легче, но дела были слишком запутанными. До сих пор слова Кихёна, сказанные в тот вечер крутились в голове Че и от этого было ещё сложнее и больнее. «Ты должен доверять мне. Я не настолько глуп, чтобы убивать невинного человека, я кицунэ, а не убийца…» — Черт, — тихо выплевывает Хёнвон и утыкается головой в стол. — А за содействие убийце можем попасть и мы, ты знаешь? — ещё больше накаляет обстановку Мин. При всех его хороших чертах характера, самый большой недостаток, равносильный, по мнению Хёнвона, всему хорошему взятому вместе, это неумение заткнуться в нужный момент. — Да, Мин, да, — раздражённо бормочет Вон, — я не настолько глупый. — Но ты притащил его домой! Хёнвон поднимает голову и уже смотрит на Мина. Ещё одна секунда и он заткнет его сам. — Я не хочу обвинять, прости. Просто… Зачем? — примирительно говорит друг. Хёнвон устало закрывает глаза. Если не смотреть на Мина, нервно заламывающего пальцы, с этим его беглым взглядом, становится спокойнее. — Не знаю… Я не знаю, брат. Из спальни доносится едва слышный звук, похожий на скулеж, и Чанги, сидящий в углу возле окна, начинает нервно перетаптываться на месте и тоже подвывать. Как только Хёнвон принёс Кихёна, успокоить пса было почти невозможно, но Мину удалось это сделать и заманить его на кухню, дабы тот не растерзал Ю прямо на пороге. Впервые Хёнвон увидел, что псы действительно так агрессивно реагируют на кицунэ. Минмун с Воном переглянулись, Че даже успел заметить искру неодобрения в глазах друга, но старался не придавать этому большого значения. — Я пойду посмотрю, — он встал со стула. — Хёнвон! — остановил его Мин. — Что? Темноволосый опустил взгляд и уселся на стул. Он неуверенно открыл рот, закрыл, как бы ещё думая, стоит ли что-то говорить, бросил на друга многозначительный взгляд, означающий «Будь осторожен!». Хёнвон только кивнул и зашёл в спальню, тихо прикрывая за собой дверь. В комнате был полумрак, горела только лампа на тумбе, у кровати Минхёка. Кихён снова заскулил так, что у Че невольно мурашки пробежали по коже. Понятно, тому снился какой-то кошмар, но почему-то Хёнвону тоже стало не по себе. Скулеж действительно так был похож на звериный. — Кихён… — Че присел возле Ю на кровати. Парень нахмурился и сжимал в руках подушку Вона с такой силой, будто хотел её убить. — Нет, нет, не надо, — бормотал Кихён и все не просыпался. — Юки, — Хёнвон дотронулся к руке юноши. Тот вздрогнул и широко открыл глаза, приподнявшись на локте. — Все нормально? — тихо спросил Че. Кихён несколько секунд в прострации осматривал комнату, будто бы пытаясь узнать, бегло посмотрел на красноволосого со встревоженным красивым лицом, и едва ли кивнул. Он снова лёг на подушку, вытирая тыльной стороной руки пот со лба и поморщился, будто бы от боли. — Что с тобой произошло? — спросил Хёнвон. Ю приоткрыл глаза и спустя секунду смотрел на юношу своим фирменным колким взглядом, однако совсем не надменным, как обычно, а с холодным оттенком печали, что не теплел даже в жёлтом уютном свете лампы. — Тебе ведь следовало задать другой вопрос для начала, ты это знаешь, — слегка хрипло проговорил Кихён. Хёнвон помрачнел и отвёл взгляд, едва кивнув. Сложно. Это было весьма сложно — обвинить его. Если бы Ю сказал это в другой ситуации, например, держа в руках ту же катану, или хотя бы не таким тоном, а со злодейской ухмылкой, было бы намного легче. Но эта печаль просто пробивала защитный барьер, который выстроил Хёнвон, восстанавливала хрупкую нить доверия. Кихён сейчас казался Че таким беззащитным, лежащим на кровати, тем более после того, как Вон узнал, что лис видит кошмары и кого-то умоляет что-то не делать. Он не мог его вот так обвинить, даже понимая, что все доказательства против Кихёна, что этот милый вид не должен его сбивать с правильного пути, Хёнвон все равно не мог. — Это ты пытался убить Вонхо-сенпая сегодня утром? — к облегчению Хёнвона фраза прозвучала как вопрос, а не утверждение. Погодя секунду, что тянулась почти вечность, глядя в глаза Вону, Кихён честно отвечает: — Нет. Я правда не делал этого. Хёнвон не удерживается, чтобы не вздохнуть, и закрывает глаза. Ю не врет. По крайней мере, кто бы мог лгать вот так прямо, так точно не Кихён. — Я пытался предотвратить его убийство, Вонхо не умер потому, что я немного исцелил его до прихода людей. Че с тревогой всматривается в лицо Кихёна, не веря своим ушам. Неужели он действительно сделал это? Остался на месте преступления зная, что подумают на него, лишь бы защитить сенпая? — Это был кумихо? — Нет, — снова отвечает Ю слегка нехотя и теребит краешек одеяла. Неужели нервничает? — Это был не он. Кто-то другой, с похожей аурой, такой же, почти как у тебя, не слишком сильной. Мононоке, мстительный дух, который обрёл плоть. Я правда не знаю, как Вонхо мог провиниться перед ним. Он снова морщится и едва слышно вздыхает. Хёнвон видит, что ему больно. — Тебя ранили? Немного погодя, будто думая, стоит ли посвящать ёкая в такие подробности Кихён нехотя отвечает. — Вроде того. Наслали небольшое проклятие, действует на внутренние органы, поэтому и открытых ран нет. Хёнвон не знает что сказать, поэтому молчит. Ему бы хотелось как-то поддержать Кихёна, но он не знает, что стоит сделать, да и навряд ли чем-нибудь сможет помочь. — Ты видел лицо этого мудака? — Я убью его в следующий раз. Никто больше не должен пострадать, не в мою смену, ёкай, — усмехается Ю. — Поверь мне, я помогу тебе добить его, если нужно, — скрипит зубами Хёнвон. Он действительно зол. Кихён только кивает и почему-то косится на дверь, вдруг бледнея даже в свете лампы. Хёнвон поворачивает голову вслед за Ю. У порога стоит Минхёк и заглядывает в комнату. «Опять беспокоится и не может усидеть на месте» — закатывает глаза Хёнвон. Мин едва усмехнулся, глядя на беспомощного Кихёна, о котором Вон рассказывал, как о злющем лисе, как тут вдруг что-то вихрем пронеслось по комнате, Хёнвон даже не успел сообразить, что случилось. Кихён стоит прямо напротив его друга, в руке у него была катана, слегка мерцающая огнём, и направлена она была прямо в шею Минмуна. Че вскакивает как ошпаренный и смотрит глазами полными ужаса. Ли только испуганно переводит взгляд с Хёнвона на Кихёна, открывает и закрывает рот. Он напуган не меньше, чем Вон. Лис же вдруг зло ухмыльнулся, превозмогая боль. — Рад снова тебя видеть, Минхёк. Черноволосый побледнел, едва открыл рот, чтобы что-то сказать, как руки Ю напряглись, он хотел было ударить Мина. — Кихён, нет! — крикнул Хёнвон. Вместо того, чтобы броситься на лиса, он становится перед Минхёком, ограждая того от безумного кицунэ, и клинок упирается острием ему в грудь. Ю вовремя остановился, но укол, словно жало пчелы, больно жалит парня, но не ранит. Кицунэ сам выглядит едва испуганным оттого, что едва не убил Хёнвона. Че страшно от того насколько быстро меняется настроение Кихёна, он явно не в себе. Ю морщится то ли от боли, то ли от чего-то ещё, но катану не убирает. Его руки все так же напряжены, он не собирается уйти так легко. — Хёнвон, отойди, прошу. Ты не знаешь, что делаешь. — Нет, это ты не знаешь! Что на тебя нашло, это же Минхёк! Какого черта, Юки? Кихён хмурится, когда слышит, как Вон называет его. Он пристально смотрит в глаза напротив, будто умоляя Че отойти, но упертый парень не делает ни шагу в сторону. Он знает, что Кихён не причинит ему зла, он сам сказал, что не попытается убить Хёнвона ещё раз. — Хёнвон, — испуганно шепчет Минхёк и сжимает руку друга, ища поддержки. Теперь он понимает, что недооценивал лиса, насколько он может быть злым и безумным. Мин чувствует вину и благодарность за то, что Хёнвон заступился за него. А перед глазами Ю кружится мир, то ли от проклятия, насланного мононоке, то ли от гнева. Он злится и на парня, стоящего прямо перед ним, и на себя, за то, что хочет сделать. Но он понимает, что это правильно, именно так и должно быть. Нужно сказать, только и всего, как бы больно не было ни Хёнвону, ни самому кицунэ. — Че Хёнвон, ты не понимаешь… — Так объясни. — Не могу, — рычит Кихён, сцепив зубы от бессилия. «Трус, какой же ты трус!» — только и думает про себя Ю. Нет, он не может сказать это Хёнвону, ёкай попросту не поверит ему. Несмотря на это, Кихён все же не собирается сдаваться. Не сейчас… Все тело у лиса болит, внутренности будто перемешивают ложкой, и кицунэ уже в который раз проклинает этого инугами, того самого, что пытался убить Вонхо… — Хёнвон, он… Кихён вдруг закашливается и падает на четвереньки. Слишком больно, невыносимо, хотя лис пытается держаться изо всех сил. — Кихён! — Че уже сам не знает чего хочет, он делает шаг в сторону Ю, напуганный тем, что происходит с раненым кицунэ, но Минхёк останавливает его, с тревогой всматриваясь в глаза друга. — Не надо, подожди! — Но ему плохо! — Он же только что наставил на нас катану, забыл? Хёнвону нечего ответить, он мечется между двух огней — лучшим другом, которого нужно защитить, раз Че втянул его в эти сверхъестественные разборки, и кицунэ, которому нужна помощь. Юноша не успевает что-либо сказать, как вдруг что-то происходит. Полутемную комнату освещает внезапная вспышка синего света. Кихён горит, причём в прямом смысле. Всё вокруг него остаётся нетронутым, но сам кицунэ объят голубым лисьим пламенем. — Кихён… Хёнвон хочет подойти, но не решается, пока огонь не гаснет. Теперь, похоже, он видит одну из форм кицунэ. У юноши действительно торчат звериные уши из макушки, он раздражённо помахивает двумя хвостами слегка вразнобой. Кихён сжимает в руке крепче меч и пытается подняться. Вдруг Хёнвон видит как происходит что-то странное, более чем-то, что он сейчас видит. На самом кончике хвостов Кихёна формируется голубой огонёк и вдруг тут же гаснет, когда лис припадает к земле. Что-то падает на пол со стеклянным стуком, но не разбивается. Полупрозрачная сфера, размером с маленькое яблоко, в которой виднеются голубые искорки, катится к Хёнвону. «Что это?» Че подскакивает к лису в попытке помочь ему встать. — Забери шар, забери… — Кихён снова закашливается. Едва Хёнвон хочет взять сферу, как её поднимает Минмун. — Я подержу, — говорит Мин, сузив глаза. Хёнвон ему кивает и поднимает Кихёна. Завидев, что шар оказался в руках у Минхёка, Ю снова рвётся к нему с такой яростью и отчаянием, что Хёнвон понимает, что совсем не узнает лиса, что ему действительно страшно видеть его в таком состоянии. — Отдай! — рычит кицунэ, но Мин только отходит в сторону. В комнату совсем не вовремя забегает Чанги. Он не лает на Кихёна, только подскакивает и клацает зубами прямо перед носом у кицунэ, Хёнвон лишь оттягивает лиса назад, дабы его не загрыз пёс. Ю вдруг останавливается, чувствуя знакомую энергию злого духа, и понимая, что ничего криком и попытками вырваться из хватки Хёнвона в таком слабом состоянии не добьётся, сжимает крепче катану и заговаривает к Че совсем спокойно: — Хёнвон, это не пёс, это мононоке. — Что? — Он фамильяр аякаши, фамильяр Минхёка. Кихён говорит все эти малознакомые Хёнвону названия из мифологии, но последнее он понимает. Че поворачивается к другу и в упор смотрит на него и Чанги. Только вот он не верит своим глазам, у него подкашиваются ноги и, кажется, что это уже не он держит Кихёна, а тот его. — Ты…? — воздух из лёгких словно выбило ударом, Хёнвон говорит, прилагая просто чудовищные усилия, — Чангюн? Возле Мина стоит уже не пёс, а парень в сером кимоно, чуть выше Кихёна, с каштановыми волосами, в которых запутались собачьи острые уши. Юноша, услышав это свое имя, шевелит звериными ушами, будто настораживаясь. Глаза Хёнвона невольно становятся влажными, слова застревают в горле. Он знает его, знает слишком хорошо и то, что с ним случилось, поэтому не верит своим глазам. — Но как ты… Чангюн ничего не отвечает, только смотрит как-то странно, будто бы не совсем понимает, что обращаются именно к нему. Минхёк, кажется, выглядит совсем не удивлённым. Он задумчиво вертит в руках стеклянный шар, не обращая внимания на брата Чжухона, который как они думали, умер несколько лет назад, упав в озеро. Хёнвон таращится на друга, ему хочется просто попросить успокоить его, сказать хотя бы какие-то дурацкие слова, как это умеет делать Ли, но он не может выговорить ни слова. Мин поднимает тёмные глаза на друга и смотрит таким колким незнакомым взглядом, что в голову Хёнвона закрадывается просто чудовищная мысль. Она такая маленькая, но похожа на монстра с цепкими когтями, постепенно полосует душу Вона и не даёт избавиться от себя, только становится все больше. — Кажется, сцена слегка затянулась, — хмыкает Минхёк, играясь шаром и не слишком наблюдая за кицунэ и Хёнвоном, в отличие от Чангюна, который внимательно слушает и смотрит на обоих. Он действительно похож на пса, сидящего у ног Минхёка — та же преданность, но от прежнего Чангюна, кажется, только внешность. — Отдай мне чертов хоши-но-тама, — рычит Кихён и смотрит зло прямо в глаза Мина. Он цепляется сильнее в плечо Хёнвона так, что тому становится больно и тот закрывает глаза, пытаясь абстрагироваться от того что происходит. Слишком больно и неправильно, нет, так не должно было быть. «Нет, нет, нет…» — твердит про себя юноша, — «это просто очень страшный сон, просто кошмар, это не взаправду, только скорее бы проснуться… » Но Хёнвон не просыпается, а только слышит все такой же знакомый тёплый голос Мина. — Мне жаль, что Чангюн наслал на тебя проклятие, тебе должно быть чертовски больно, — задумчиво говорит Минхёк, — я восхищён, ты все ещё стоишь на ногах в таком-то состоянии. Я уберу его, если попросишь. — Зачем ты приказал мононоке убить Вонхо? — Кихён специально говорит об этом. Тянет время и, конечно, как бы больно не было, он хочет, чтобы Хёнвон понял все и услышал из уст Ли. — Он мне мешал, — тихо отвечает Мин и внимательно рассматривает голубой шар, искрящий золотым все больше. Хёнвон чувствует, будто прямо сейчас лучший, единственный его друг вонзает ему нож в спину. Слова ранят слишком сильно. Неужели все было так очевидно? Нет, он совсем не думал об этом. Как же так… — Почему? — Хёнвон обращается к Ли, твёрдо глядя ему в глаза, но ком в горле просто невыносимо душит. Минхёк как-то меланхолично смотрит на друга. — Ты не знал меня, Хёнвон, это не твоя вина. — Но ты ведь мой друг, — не унимается Че. Ему все ещё кажется, что это все просто ужасная шутка. Ему хочется, чтобы это оказалось шуткой. Но после того, что увидел Че, он понимает, что ничего такого не может быть. — Кихён, — начинает было Минхёк и подкидывает в руках шар, на его губах играет улыбка, будто говорящая «ты знаешь, что сейчас будет». Ю едва держит себя в руках, чтобы не сорваться с места. Он ранен, он медленнее Ли, он один, а Минхёк с фамильяром. Кихён старается успокоиться, но чувствует, как дрожит Хёнвон, и не может собраться духом. Он сжимает плечо ёкая в последний раз, отпускает его и делает шаг, оскаливаясь к черноволосому, его охрипший, но все ещё мелодичный голос приобретает язвительного оттенка. — О, я прекрасно знаю, — если он хочет победить врага, значит нужно ему подыграть. Путь не из лёгких, но сейчас ничего другого двухвостый кицунэ не может поделать. Минхёк гадко улыбается. — Обещаю, я верну тебе хоши-но-тама, если ты пойдёшь со мной, — он убирает шар в карман. — Нет! — наконец вмешивается Хёнвон. Он понимает, что лис не оступится, но пытается хоть что-то сделать. Кихён оборачивается на него, смотрит как-то холодно и лукаво, но Че видит в этом взгляде сожаление. Кицунэ снова глядит на черноволосого парня, ухмыляется и говорит: — Даю слово посланника Инари. «Нет…» Золотым светом вдруг вспыхивают кольца вокруг запястья лиса, будто бы оковы, в которые он сам и попался, давая обещание. Хёнвон смотрит на это все и наконец понимает все. Кихён делает ещё шаг к Минхёку, едва хромая. Че ловит его за рукав кимоно, но Ю только слегка улыбается с грустью. А затем все втроём они исчезают. Хёнвон стоит и пытается осознать что произошло. Чувства накатывают холодной волной и им почти что удаётся утопить парня. Че оседает на пол у стены и закрывается руками в волосы. На дворе светлеет, солнце поднимается, освещая комнату золотым холодным светом. Из окон доносится едва слышный шум просыпающегося города, что готовится к новому дню, но этот гул такой далекий и чужой… Хёнвон как никогда сильно ощущает пустоту в собственной квартире.