Надежда для Тёмного Лорда

Райан, посмеиваясь, неторопливо удалился. Предоставив нам с Томом возможность остаться наедине. И в данный момент это было ожидаемо, но нельзя сказать, что это было то, чего я в данный момент хотела. Перспектива объяснений с Реддлом меня в данный момент не вдохновляла, но варинтов не было. – Руперт Вардемус, – повторил Том с таким выражением, словно презирал и насмехался над каждой буквой этого имени. – Что тебя связывает с этим типом, Хоуп? – вопрос звучал жёстко. Так, что было понятно – избежать ответа вряд ли удастся. – Прошлое. Я ведь не соврала? – Вдохновляет, что не будущее, – скрестил на груди Том. Он улыбался, но лучше бы орал. От такой улыбки у тех, у кого нервишки послабее, может нервный срыв случиться. – Будем играть в гляделки? Или ты всё же расскажешь мне?.. – Расскажу – что, Том? – Что тебя связывает с этим типом? Погляжу, ты не из тех, кто ценит стабильность и спокойствие. Тебя так и тянет к тому, от кого нормальным людям следует держаться подальше. – Ты себя имеешь в виду? – В том числе. – Прекрати. Можно подумать, что ты ревнуешь… – Конечно, я ревную, – улыбка Тома превратилась в оскал и отчего-то в этот момент его лицо стало напоминать ухмыляющий череп. Словно сквозь человеческие черты проступили змеиные, острые и реально пугающие. Даже меня. – Мне не чуждо ничто человеческое. – Хватит, Том. Это… просто смешно. – Я оценил твоё чувство юмора. Поверь, тебе не захочется познакомиться с моим. – Есть ещё дурные черты твоего характера, которое за время нашего знакомства ты не успел мне продемонстрировать? – Я разносторонняя и глубокая личность. По-крайней мере, мне нравится о себе так думать. Я невольна вскрикнула, когда Том, не церемонясь, схватил меня за руку и подтащил к себе: – Не играй со мной, Хоуп. Это плохо для тебя закончится. Ты не из девушек хрупкого десятка, знаю, как и то, что ты – сильная ведьма, и я… Я замерла, ожидая услышать… что, кстати? «Я люблю тебя»? От Тома Реддла?.. – Я, в любом случае, играю лучше тебя. Держись от этого типа подальше. И это вовсе не просьба. Ты меня поняла? Он смотрел так, будто ждал ответа, но я молчала. Мне не нравился его тон. Мне не больше его нравилось поведений Райана. Мне совершенно всё не нравилось и… я была согласна с оценками Тома в той их части, что касались личности нашего нового преподавателя (привет, директорам Хогвартса! Они, как всегда, умеют работать с кадрами, ага!). Но меня бесил этот тон собственника, эта манера угрожать. – Будем считать, что да, – пальцы Тома разжались, выпуская мою руку из тисков. Боюсь, если бы не кровь оборотня у меня на остались синяки. – Нежнее нужно быть с девушками, – не удержалась я от шпильки. – Всему своё время, – парировал он. – Ты намерен принять приглашение Райана? – спросила я, поиграв билетами. – Приглашение адресовано не мне, – свернул он глазами. – Но ты составишь нам компанию? – Разумеется, нет. Не добавляя больше ни слова, он ушёл, так поспешно, что я и добавить ничего больше не успела. Итак, Том с нами не пойдёт. И недвумысленно дал понять, что и мне идти не советует. Не то, чтобы я хотела направиться на прогулку в компании Райана, но последний ничего просто так не делает. Он хочет что-то мне показать. И, что важнее, я хочу увидеть то, что он хочет мне показать. А ещё, Тому следует выучить урок – мне не следует отдавать приказы, приправленные угрозами. Признать, если бы Том пошёл вместе со мной, мне было бы спокойнее. Но он избегал меня до самого вечера. После ужина я сдалась, и сама подошла к нему. – Том, мы должны пойти, – без всяких предисловий начала я, непроизвольно положив пальцы на его локоть. Обернувшись, он окинул меня беглым взглядом, так, словно я была незначительней комара. Ах, да! Прости, совсем забыла. На людях мы же изображаем, что едва знакомы. Чтобы никто не догадался о наших тайных связях и развлечения. Под его взглядом я отдёрнула руку, будто прикоснулась к кипятку. В глазах его промелькнуло нечто злое и весёлое. Выглядел он спокойным. – Должны?.. Я – что-то должен и даже не тебе, а этому, не пойми кому, неизвестно откуда пришедшему? – Если ты не пойдёшь с нами, я пойду одна, – твердо заявила я. Потому что действительно собиралась так поступить. Откровенно говоря, я и не надеялась, что Том отступится от своих слов и хоть в чём-то мне уступит, просто не хотела что-то делать втихую – чтобы потом не было претензий. Несколько секунда Том молчал, глядя на меня. А потом, к моему крайнему удивлению, медленно кивнул: – Хорошо. Пойдём. До сих пор затрудняюсь сказать, испытала ли я в тот момент облегчение. Наверное, да. Потому что обостряться мне не хотелось, а наши отношения с каждым днём становились всё запутаннее и сложнее. Но если бы я только знала наперёд, что предстоит увидеть… я бы… Впрочем, обо всём по порядку. До Хогсмета пришлось идти пешком. Было ветренно, снег валил крупными мокрыми хлопьями. Тропинка, по которой мы шли, была такой скользкой, что приходилось прилагать усилия, чтобы не поскользнуться. – Собираешься молчать всю дорогу? – Том снова меня удивил, поскольку голос его звучал спокойно, дружелюбно и даже весело. Я напряглась, ожидая очередного подвоха. Но нет, кажется, на этот раз он не собирался ни рычать, ни воспитывать меня. – Может быть, ты мне всё-таки расскажешь? – Что именно? – поинтересовалась я. – Всё. Я хочу знать тоже, что знаешь ты. – Ну. Я-то всего о тебе не знаю? – И слава богу. Будто он верил в Бога? – Я не могу быть спокойным, когда вижу, как этот тип крутится всё время рядом. И дело не только в ревности, тут что-то ещё… – Ты не слишком сильно обо мне беспокоился… – Я всё тебе объяснил. Если хочешь, чтобы я выставил наши с тобой отношения напоказ – я сделаю это, но тебе же будет хуже. А теперь – кто такой этот Руперт Вардемус? – Никто. Никакого Руперта не существует. Его зовут Райан Маливор. – Ну, хочешь – слушай, – пожала я плечами. И он слушал. Время от времени задавал уточняющие вопросы, но большую часть времени – слушал. Я бы хотела узнать его точку зрения на то, чтобы вернуться в моё время. Или на то, чтобы вернулась я. Хотелось бы услышать возражения, чем горячее, тем лучше, но, если они у Тома и были, он их высказать не успел. Потому что на тропинке, словно выкристаллизовавшись из мельтешащих снежинок, вырос Райли: – А вот и вы, влюблённые голубки. Это так трогательно, привязанность молодых сердец и прочее бла-бла-бла… ну, вы готовы поразвлечься? – Конечно. Иначе не пришли бы сюда, – ответил Том улыбкой на улыбку. Они словно соперничали в жизнерадостности, от которой становилось так же тепло, как от зимней ночи. – Чтобы не потеряться, возьмёмся за руки? – предложил Райан. И, сотворив нечто вроде мини-хоровода мы в следующее мгновение оказались напротив странного заведения. Это был какой-то гротеск. Всё вокруг пропиталось магией и кровью. – Что это за место? – спросила я, невольно поёжившись и бросила удивлённый взгляд на Тома, который приобнял меня, словно пытаясь поддержать. – Это? Яма, – хмыкнул Райан и направился ко входу. Стоило шагнуть за ним следом, как меня замутило от резкого, сильного запаха опилок, железа и пота. А ещё было жарко, как в турецкой бане. Повернув налево, мы оказались перед железными ступеньками, уводящими наверх. – Что это за место? – шёпотом спросила я Тома. – Твой Райан сказал тебе: Яма. – Райан не мой и то, что он мне сказал, ни о чём мне не говорит. – Я слышал об этом месте, но никогда сам здесь прежде не был. Но, судя по слухам, это место – бойцовский клуб. – Бойцовский клуб? – от удивления мои брови словно сами собой поднялись вверх. – – Э-э?.. И зачем мы здесь? – Из-за бойцов, –пояснил Райан, уже успевший подняться на самую верхную ступеньку, взирая на нас сверху-вниз с этой своей вечно ухмылочкой. – Знаешь, кто станет сражаться там, внизу, на ринге? Оборотни. Том тихо и грубо выругался, словно до него только сейчас дошло, что задумал его соперник. До меня, признаться, пока доходило туго. Огромные часы под потолком показывали без четверти девять. – Сюда, пожалуйста. Мы вошли в нечто вроде ложи, если уместно так называть странный закуток, откуда открывался отличный вид вниз, на нечто вроде ринга: арена, посыпанная песком. Множество ходов, запертыми на данный момент решётками, выходили на арену. За решётками угадывались фигуры людей, чьи шеи опоясывали ошейники с шипами, как на ротвейлеров, только гораздо больших размеров. Кто-то из этих, выглядевших сверху безликими, фигур, разминался, словно настоящие боксёры, кто-то метался, словно запертвый внутри клетки тигр. А кто-то просто тихо лежал на полу. Охранники были экипированны в защитную эппикировку и сверху увешаны различными заклятиями. Защитными, отталкивающими и бог ещё весть, какими. Зал был полон, забит до отказал. Зрители шумели. Шуршали бумажки и позвякивали золотые медяки – делались ставки. Раздался гонг. Свет приглушили, оставляя зрительские ярусы в тени, лишь арена освещалась ярко. Слишком ярко. Услышав вой из клеток, то жалобный скулёж, то угрожающее рычание, я позабыла обо всём на свете, вцепившись руками в железный поручень. Никогда – никогда! Со своего первого обращения, – я не зависела от луны. Трансформация в зверя была чем-то, что было доступно всегда, что было моим даром, дополнительной бронёй, позволяющей отрастить клыки для защиты или лапы для того, чтобы быстрее унести ноги. Оборотень королевской крови, кровь от крови первых, я не боялась моей второй ипостаси. По сути её не было, я всегда оставалась собой. Мой разум не изменялся вместе с формой. То, что я видела сейчас… Оборотни падали на землю, бились в судорогах, их кожа трескалась, мышцы рвались, всё вокруг заливая кровью и какой-то мерзкой, вязкой субстанцией, словно изнутри их жрал, прогрызая себе дорогу, монстр, а не зверь. Трансформация не занимала много времени и длилась… вот, честно, не знаю, сколько времени. По моим впечатления – целую вечность. Но вот вместо рук – лапы, а вмесо лиц – морды. А трибуны грохочут от ликующих криков. Ор, радостный крик, бравурные марш, рычание и вой – мне казалось, что я сойду с ума! Охранники схватили оборотней за ошейники, видимо, применяя дополнительные заклятия. Отчаянные парни. Одно неловкое движение и не спасёт не эккипировка, не заклятия. Оборотни – смертельно опасные создания. – Номер первый! – грохотал голос распорядителя. – Его противник… Я не слышала имён. Не слышала апплодисментов с трибун. Загоревшиеся цифры ставок ни о чём мне не сказали. Видела только поднимающуюся решётки и слышала мерзкий, зубодробильный скрежет. Оборотней отпустили, и они рванулись вперёд. Два жутких монстра неслись друг к другу навстречу, и они столкнулись с такой силой, что, казалось бы, от силы удара можно было бы оглохнуть. Но было тихо. Один зверь схватил другого за мягкую шкуру на загривке, но первый вывернулся, оставляя на зубах противника клочки шерсти. Но, не давая противнику уйти, первый сжал зубы на лапе второго. – Жри! Жри его! Мясо! Покажи нам мясо! Я зажмурилась, изо всех сил стараясь не поддаться волне дикой, совершенно нечеловеческой злости, что вспипала во мне. Одурманивающе пахло кровью. И эти самовлюблённые ублюдки, почитающие себя в безопасности и наживающиеся на крови других. Во все времена и во всех мирах хватает этой мерзоты. Я открыла глаза как раз в тот момент, когда первый зверь бросился на второго, метя в артерию. Ему удалось сцепить зубы на плече израненного противника. – Рви! Рви! Рви! – скандировала публика. Звери кружились на месте. – Стоп! Растаскивай! В бойцов ударили бешенные струи воды, сорвавшиеся из палочек охранников. Оборотни, сжав челюсти, не желали отпускать друг друга. Сердце моё стучало, словно молот. Сознание… только не дать ему ускользнуть. Оборотней растащили. От морд по песку тянулся кровавый вязкий след. – Проигравшую зверюшку, скорее всего, добьют сегодня ночью, – ударил в висок весёлый голос Райана. – Это ужасно, – словно со стороны услышала я свой ровный голос. Как у меня может быть такой спокойный, равнодушный голос, когда я вся киплю от ярости и… и ярости! Так и порвала бы всех этих тварей, наслаждающихся чужой болью и бедой. Порвала бы в клочья! В клочки. – Обычное дело с проигравшими оборотнями. И не гладя на Райана я вижу, как он пожимает своими узкими плечами. Я чувствую поднимающиеся из ямы пары крови и дикой животной ярости – сестры близнеца моего. Трибуны беснуются, когда на ринг выпускают следующую пару зверей. Рычание и визг…людской рёв…бешенный стук крови в ушах… Чувствуя, что сейчас сорвусь, я, оттолкнув Тома с дороги, бросилась по гулким ступеням вниз. – Хоуп!.. – Сюда нельзя! – попытался остановить меня служитель. Последнее, что я помню, как отталкиваю его и вбегаю в узкий проход между рядами клеток, в которых бьются, бросаясь на прутья клеток, оборотни. Рычание, визг за барьером… кровавая пелена перед глазами и бешенная ярость… *** Я не помню, что было дальше, но знание того, что нечто ужасное не покидало меня в тот момент, когда я пришла в себя. Место было сумрачным. Вокруг – множество свечей. Полки с множеством книг. Стопка бумаг на столе. С трудом повернув голову, я увидела, что рядом со мной, на полу, сидит Том. И вид у него был ужасно уставшим и словно посеревшим, будто выцветшая картинка. Он смотрел на меня пристально, не отрывая взгляда, а мне вдруг стало так холодно, будто я изнутри покрывалась коркой льда. Что я знаю о Тёмном Лорде, которым когда-нибудь станет этот красивый юноша? Он не терпел слабости и был ярым приверженцем чистоты крови. Он, как и все волшебники, не терпел оборотней, считая их…я уверяла его, что не такая, как прочие оборотни, что всегда всё контролирую. Отлично продемонстировав – как именно. «Рано или поздно любой оборотень становится смертельно опасным зверем. Не бывает в этом правиле исключений», – сказал он ей как-то раз. Я тогда только рассмеялась в ответ. Сегодня было не до смеха. – Том?.. – тихо, скорее простонала, чем проговорила я. – Даже боюсь спрашивать… – Что тут сказать? – с усмешкой сказал он. – Видок у тебя бывал и поприятнее. Не хочешь умыться? Или там – переодеться?.. Я застонала, закрывая глаза. Затылок ломило и тошнило довольно сильно, но всё это было чистой чепухой по сравнению с тем, как я себя чувствовала. – Я… я натворила что-то особенно ужасное? Я не могла даже посмотреть на него. Это было, как если бы… не могу даже подобрать сравнения. Он теперь презирает меня. – Смотря что считать «особенно ужасным». По мне, не пойди я сегодня с тобой сюда, так оно бы и было. – Не могу понять, как такое со мной могло случиться. Я всегда это контролировала… – Не оправдывайся. – Мне есть в чём? – нервно сглотнув, я спросила. – Я убила кого-нибудь. Глядя на меня ясными, как утро, глазами, Том ответил: – Нет. И сердце моё упало. Я поняла, что он лжёт. И в тоже время, сквозь горечь чувствовала нежность – он мог лгать только для одного: чтобы защитить меня. – Этот Райан тот ещё сукин сын, – медленно проговорил он, глядя в потухший камин. – Ему нужно, чтобы ты вернулась в своё время. И эта тварь умеет добиваться поставленное цели. – Что ты имеешь ввиду, Том? – То, что после сегодняшнего, тебе будет лучше как можно быстрее покинуть Хогварт, Хоуп. Сердце провалилось и разбилось. – Если министерские тебя найдут, на тебя наденут ошейник – это в лучшем случае. Я попытался замести следы, но нас было трое… Я порывисто села, глядя на Тома круглыми глазами: – Скажи мне, что ты не убил Райана! Том, выгнув бровь, несколько секунд смотрел на меня, словно провоцируя добавить что-то ещё. – Переживаешь за старого друга? – Ни в одной из жизней Маливор не был мне другом, он… – Ключ?.. Да, я знаю. Он так и сказал, когда я пытался его убить. – Не уверена, что это чисто технически вообще возможно, потому что Райан… – Не человек. Это он тоже поведал. – Где мы сейчас? В кабинете Райана? – Как ты догадалась? Доводилось бывать тут раньше? – Нет. Просто ни на твою коморку, ни на нашу общую комнату это не похоже, но явно Хогвартс. – Да. Это его кабинет. – А где же он сам? – Не переживай о нём. – Да я не о нём – я о нас с тобой переживаю! – Переживаешь ты лишь о том, что я могу лишить тебя возможности сбежать. В это твоё – будущее! – взорвался Том и все его напускное спокойствие разлетелось, как щепки при взрыве. Я пропустила тот момент, когда Том, подлетев ко мне, схватив меня за волосы, притянул к себе, игнорируя мои возмущённые возгласы. Возмущаться было чем – мне было больно, но я была так утомлена тем, чего даже не могла вспомнить, что на сопротивление не хватило сил. – Пусти… – пролепетала я. Но он не пустил. Навалился всем телом, прижимая к холодному кафельному полу. – Ты мне все волосы вырвешь, – пролепетала я. И получила в ответ довольно жёсткий смех. На своём горле я ощутила его дыхание. Оно не было жарким, но зато – достаточно прерывистым. И в его объятиях я на мгновение чувствую себя в безопасности, словно попала домой. И мне плевать на то, что каждой своей клеточкой Том излучает тщетно сдерживаемый гнев, поток чёрной и злой энергии и ещё нечто болезненно, равно опасное и для него самого и для других. Что делать с тем, что я люблю чудовищ? Все, кого я любила, принадлежали к Тёмной Стороне. И никого не удалось спасти. Но я всё бы отдала, лишь бы получилось. Его руки по-хозяйски скользят по моему телу. Он знает мои слабости. Знает меня. Легелимент, чёрт возьми. И как только может в одном человеке сочетаться такая чёртствость и жестокость с такой эмпатической чуткостью? – Том, – хрипло выдыхаю его имя и, обнимая его за шею, притягиваю к себе. Жар, разгорающийся внизу живота, поднимается по всему телу, заставляя гореть и не находить покоя. А он резко входит в меня на всю длину члена. Двигается быстрее и быстрее. Наши тела переплетаются всё теснее, дыхание учащается, как порывы ветра перед грозой и в какой-то момент болезненно сладкая волна оргазма прокатывается по телу, оргазм похож на ярко взметнувшееся пламя, рассыпающееся по телу искрами. В полумраке я вижу его лицо, выверенные до совершенства черты лица, в которых всегда есть что-то змеиное. Дерзкие и жёсткие глаза. Мягкие губы, но твёрдая линия рта. – Я люблю тебя, Том. Прошу, пойдём со мной? Он хмурится и молчит. Не пойму, как он реагирует на мою просьбу. – Пожалуйста. Ну, что тебя здесь держит?..