И все-таки мы вместе!

Фе читал дневник Бранта, исписанный знакомым мелким, но четким и аккуратным почерком не прерываясь почти сутки. Потом влез в Комплекс, в его личный ящик, и ещё просидел полдня. Просто счастье, что никого не было дома! Он был словно невменяемым, одержимым, с сумасшедшим блеском в глазах. Ли даже боялся к нему подходить, он никогда не видел своего наставника в таком жутком состоянии ― пустые, бездонные, без признаков разума глаза на неподвижном, измождённом лице Зоргена приводили его в дикий ужас. Поэтому Ли осторожно мысленно спросил у Фе разрешения сходить в поселок Ризо в гости к другу и, получив его согласие, быстро смотался из дома. Семейство Варэ тоже отсутствовало, они всей семьёй улетели на какое-то торжественное событие на Миссу ещё в день возвращения Фе с Визуу. Зорген остался один и в буквальном, и в переносном смыслах этого слова, совсем один. Он настолько глубоко погрузился в себя, отключившись от окружающей действительности, что с трудом пришёл в себя на третий день после возвращения с могилы Бранта. И то лишь потому, что его с силой тряс за плечи насмерть перепуганный Линад, вернувшийся из гостей. ― Фе, очнись! Фе, Фе!!! Ты слышишь меня?! Фе, родненький, вернись, не уходи! Пожалуйста, не уходи-и-и!!! Как же мы будем без тебя?! Не бросай нас!!! Вернись!!! Фе-е-е-е!!! ― подвывал Ли, цепляясь за него. Он, медленно «выплывая» из глубин своего сознания-беcсознания, открыл глаза, которые стали также медленно проясняться, и наконец Ли увидел почти прежнего наставника. ― Слава Богам, ты вернулся! ― Откуда? ― Не знаю… Главное, ты вернулся! ― Я давно вернулся, но не туда и не к тем, ― почти не соображая, что говорит, ответил ему Фе. ― Что случилось? ― Я испугался за тебя, ты даже не представляешь как! ― Линад с силой прижался к своему наставнику, зажмурившись от облегчения, по его щекам текли слёзы. ― Ну-ну, успокойся! Всё хорошо. Спасибо тебе. Всё в порядке, теперь всё в порядке. Почти отпустило. Но ещё очень больно внутри. Так что всё-таки случилось, Ли? ― У... в общем, у меня резко начала болеть спина с правой стороны, мне там словно что-то внезапно стало мешаться. ― Давно заболело? ― встревожился Фе, загоняя глубоко внутрь свои переживания, и повернул Ли спиной к себе. ― Снимай рубаху! ― Два дня назад, сначала чуть-чуть, потом боль стала усиливаться, сейчас мне очень больно, я не могу больше терпеть. ― Почему ты сразу не сказал? ― Думал, поболит и пройдёт, ну, как обычно… А она всё не проходит, тогда я и побежал домой. Там болит всё сильнее и сильнее. ― Ли, ты понимаешь, что у тебя мог быть болевой шок? Я сколько раз говорил, чтобы ты был внимательнее к своему здоровью? Сейчас тебе станет полегче. ― И Фе приложил ладонь к небольшому вздутию под правой лопаткой паренька. Он долго крутил Линада, заставлял приседать, нагибаться, поднимать и опускать плечи. ― Нам с тобой только этого не хватало. Пойдём ко мне. Буду тебе показывать и объяснять одновременно, что происходит с твоим организмом. Зайдя в кабинет, Фе сел за пульт Комплекса и, покопавшись в учебных медицинских файлах, открыл красочную, немного жуткую своей излишней наглядностью картинку. Ли сразу и не сообразил, что это такое. ― Теперь слушай меня внимательно. Вот, смотри, это скелет рэрда, именно из таких костей состоит большинство рэрдов и рэрди. В настоящий момент у тебя началась резкая деформация области вокруг правой лопатки, из-под неё стало расти «крыло», очень быстро. Таким образом, возможна односторонняя деформация спины. Если ничего не делать, это «крыло» вырастет, причём буквально за одну-две недели, и окостенеет, что произойдёт ещё где-то через месяц, тогда тебя словно вывернет и перекосит вот так, видишь? ― И он показал другую картинку. ― Ой, я видел такое! Не-е-ет, Фе-е-е! Не-е-ет! Я не хочу! Не хочу быть таким страшным! ― Не кричи. Ты меня не дослушал. Ли дрожал всем телом и молча смотрел испуганными глазами на Зоргена. ― У нас с тобой есть возможность избежать подобного, но предупреждаю, ты должен молчать и никогда никому не говорить о том, что я тебе сейчас сделаю, если ты, конечно, согласишься на оперативное вмешательство. Мне придётся выломать это «крыло» с мясом, иначе оно снова вырастет, если я его ровно срежу. ― Мне будет очень больно? ― Нет, ты почти ничего не почувствуешь, как раз это тебя не должно беспокоить. В случае твоего согласия я вырежу тебе часть мягких тканей над лопаткой, примыкающих к наросту, и выломаю это Зганово «крыло». Я обещаю, что если и будет больно, то лишь чуть-чуть, не так, как сейчас. ― Фе, родненький! ― Линад встал на колени перед наставником. ― Делай, что считаешь нужным, только помоги! Я не хочу быть уродом! Иначе... иначе... ― Ли, не смей говорить то, о чём сейчас подумал. Не шевели нить своей жизни. Пусть всё идёт так, как предначертано судьбой. ― Я согласен, согласен на всё! Я доверяю тебе себя, своё тело, своё будущее! Помоги... ― Успокойся и возьми себя в руки. ― Зорген поднял рыдающего Линада с пола и крепко прижал к себе. ― Помни, я с тобой. Я всегда буду рядом с тобой, ничего не бойся. Кто ещё поможет тебе, если не я? ― Он чмокнул воспитанника в макушку и прижался щекой к его волосам. ― Сейчас только соберусь с силами и всё сделаю. Надо торопиться, каждый час на счету. ― Зорген, у вас всё в порядке? ― внезапно послышался крик Молли. ― Да, это наши дела с Линадом, не переживай. У нас всё хорошо! ― ответил Фе, успокаивая обеспокоенного рэрди. Молли стоял под закрытой дверью, которую ему так и не открыли, и вслушивался в еле доносящиеся до него звуки. Они с Фетти только что спешно вернулись с Миссы, поскольку Молли был очень обеспокоен состоянием вернувшегося с Визуу Зоргена, да и не очень-то ему хотелось видеть некоторые надменные морды. Молли видел подобное состояние у рэрдов после кровавых операций с большим количеством жертв, при боевых потерях, после страшных аварий. Рэрди вообще не хотел уезжать, понимая, что нельзя оставлять Зоргена одного в таком состоянии, но Сианэ, особо не разбираясь, почему его младший муж не желает никуда лететь, фактически насильно впихнул их с Фетти в грав, и они сразу же улетели, бросив скрада на произвол судьбы. И вот теперь, вернувшись, он так и не увидел Зоргена, чтобы понять, как тот себя чувствует, а тут ещё этот жуткий крик Линада! Молли было страшно, но не за себя, а за друга. Он всем своим маленьким храбрым сердцем чувствовал, как тому плохо, и даже был рад, что Мири с исинэ нет дома и они не видят главу семьи в таком ужасном состоянии. Что-то случилось на Визуу такое, что потрясло Зоргена до глубины души и ввергло в подобное состояние. *** А в огромном имении Лоирэ на Мкассе потихоньку сходил с ума Мири. Его словно изнутри пронизывали ледяные иглы, готовые вот-вот прорваться наружу. Храмовый браслет едва заметно пульсировал, то нагреваясь, то остывая. Мири почти не спал, он ложился в огромную, пустую кровать и закрывал глаза, проваливаясь минут на двадцать, а потом его буквально выбрасывало из сна чьей-то холодной рукой, и он обливался ледяным потом. Мири понимал, что на Ойлуре происходит что-то неладное. Но что именно? Связаться с мужем он не мог уже третий день, и ладно бы, к комму никто не подходил, всё гораздо хуже ― связь была отключена, чего никогда при жизни Мири в Лесном доме не бывало. Исинэ, сначала оживившиеся по прибытии, теперь тоже притихли, правда, по какой причине, непонятно. Они обходили своего папу стороной и даже не приставали к нему. При родственниках Миризе старался «держать лицо», улыбался, шутил и участвовал в семейных разговорах. На исходе четвёртого дня Мири вдруг «отпустило», будто ничего и не было. Он впервые со времени своего приезда к родственникам выспался, а внутри воцарился покой. Мири осторожно набрал домашний номер на личном комме. К его безумной радости, сигнал не только прошёл, но и произошло подключение. ― Привет, ― ответил ему каким-то замученным голосом похудевший Линад. ― Боги, Ли, что случилось?! ― Мири испуганно вгляделся в него. ― Потом расскажу, когда вернётесь. У меня резко заболела спина, и Зорген мне... В общем, помог. Теперь всё в порядке, слава наставнику и Богам, ничего нигде почти не болит. Зорген надеется, что этим всё и закончится. ― Что «это», Ли? ― У меня началась резкая деформация костей спины. Было очень больно. ― О Боги! ― Мири расплакался. ― Как же так?! Ты ведь столько занимался, пил лекарства, настойку... ― Не переживай, мы справились, вернее, справился Зорген. Сейчас я не могу его позвать. Он спит, потому что очень устал. Боюсь, даже если я и попытаюсь его разбудить, он не проснётся. ― Точно всё в порядке? ― Да, Мири, не беспокойся. Лучше расскажи, как вы там? ― Всё просто замечательно, исинэ я почти не вижу, они постоянно в каких-то заботах. Здесь огромное имение, много детей, животных, столько всего интересного! ― хихикнул отошедший от неприятной новости Мири. ― Этим хитрецам со мной некогда общаться. Поговорив ещё немного, Линад отключил комм. ― Я ему сказал, что у нас все хорошо. ― Он развернулся вместе с креслом к вошедшему наставнику. ― Молодец, ты настоящий рэрд. Как твоя спина? Вижу, почти не болит. Не переживай, пусть щиплет, это хорошо, значит, лекарство действует. ― Откуда ты знаешь, что щиплет? ― Я чувствую. Ты чего боишься повернуться? Пойдём к зеркалу, сейчас сам увидишь. И стащив с Ли рубаху, Фе повернул его спиной к большому зеркалу, висевшему на стене. ― Медленно поверни голову и посмотри, там нечему болеть и нечего повредить. Ли неверяще уставился на гладкую спину, правда, кожа правого плеча немного отличалась по цвету. ― Ещё дня два, и вообще ничего видно не будет. Это называется биопластика. Я залил рану специальным биосоставом, и он стал видоизменяться ― из него сформировались внутренние и подкожные мышцы, кожа, недостающие кровеносные сосуды. Ну что ты так смотришь? Нет в этом никакого чуда. Если говорить просто и коротко ― я применил методы нетрадиционной медицины, к которой большинство рэрдов относится крайне настороженно. ― Почему? ― Они считают, что методы нетрадиционной медицины негативно влияют на ауру больного, изменяя её. Пациенты боятся, что своим сильным биополем я наврежу им. Поэтому перед любым вмешательством всегда спрашиваю, согласен ли пациент. На самом деле это смешно. Я действую контактно, на ограниченной площади, восстанавливая повреждённую часть организма. Вот если бы у пациента из-за больших повреждений тела нарушилась целостность биополя и я взялся бы за его восстановление, тогда ― да, произошла бы перекачка части моей энергии в организм больного. И, естественно, структура его биополя изменилась бы, но, скорее всего, в лучшую сторону, ― улыбнулся Фе впервые со времени своего возвращения с Визуу. ― А что... ― Тебе можно делать всё, только старайся не перенапрягаться и беречь плечо от ударов. ― Тогда я схожу и поздороваюсь с Фетти. Фе кивнул и, проводив взглядом Ли, вышел в сад. Ноги сами принесли его к дереву ири. Он прижался щекой к жёсткой коре и закрыл глаза. *** Он опять, уже в стотысячный раз, сидит в чужих дымящихся развалинах, держа на руках изуродованное, истекающее кровью тело Бранта, и ничем не может ему помочь ― слишком велики повреждения, можно лишь убрать страшную, пронизывающую его тело боль. Он видит, как с каждой капелькой крови уходит жизнь из тела напарника, и ему невыносимо больно. Всего словно выкручивает. Чувствует на своём плече хватку, слышит голос, призывающий взять себя в руки и настаивающий, что надо улетать, пока не вернулись с подмогой враги, что Бранту уже ничем не помочь... А он не может оставить его умирать здесь одного. Не может! И бросив на перемешанную с металлом землю плащ, кладёт на него своего друга. ― Ты сумасшедший! ― слышит он. ― Вы тут все с ума посходили! Оставь его в покое, не мучай! Он осторожно поднимает ещё живого напарника на руки и, не обращая ни на кого внимания, несёт к кораблю. Брант с улыбкой на лице умрёт лишь спустя сутки, зафиксированный на откидном спальном месте рядом с боевым пультом во время очередного ожесточённого боя. И ещё неделю он будет возить его тело, не имея возможности достойно предать его земле... *** Фе очнулся от воспоминаний и сполз по стволу вниз, прижавшись спиной и затылком к дереву. ― Не плакать, оставить там. ― К нему спрыгнул Айси и махнул лапкой куда-то в сторону. ― Каами болеть тут. Сийю лечить! Его со всех сторон обступили сийю, плотно прижимаясь. Они своими тельцами словно забирали боль, очищая душу и успокаивая... ― Что бы я без вас делал! ― Фе попытался обхватить их руками и не смог, так их было много. ― Сийю помогать, всегда помогать. Каами знать это! Теперь знать! Фетти тоже помогать, ― сказал Айси. Фе поднял голову и увидел нерешительно застывшего рэрди. Фетти сорвался с места и врезался в скрада, обхватывая его. ― Мы так за тебя переживали, папа даже не хотел уезжать и оставлять тебя здесь одного! Поэтому мы так быстро вернулись. Тебе лучше? Правда, лучше? ― Да, малыш, меня почти отпустило... ― Ой, смотри, папа с... Сирилом прибежали! Ой, Сирил приехал! ― Зо... Боги, Зорген! ― Сирил обнял Фе, расплакавшись. ― Не спрашиваю, что случилось, ты всё равно ничего не скажешь... У меня уже дня три такое нехорошее состояние... А где Мири, исинэ? ― В гости к отцу уехал, ― сказал Фетти. ― К ка... какому отцу? ― Так ты ж ничего не знаешь... ― Я вообще ничего не знаю. Этот Скемп с его юбилеем... Думал, их всех прямо там и придушу ― и Арта, и Кима! Чтоб я ещё раз с ними двумя куда-нибудь поехал! Ни в жизнь! Давайте рассказывайте ваши новости. *** А на Визуу... Если бы Фе в тот момент мог сверху посмотреть на холм забвения, то увидел бы потрясающую картину ― он весь был усыпан народом, неподвижно стоявшим и ждущим своей очереди, чтобы подойти и прикоснуться к надгробию с новой надписью. Сама могила и вся земля вокруг неё были усыпаны розовыми и красными лепестками цветов. Чуть в стороне стояло несколько огромных и суровых на вид рэрдов, не скрывавших своих слёз. ― Боги, как это нелепо ― умереть от жёлтой лихорадки! Вернуться и умереть... Всего чуть-чуть, и мы бы встретились! ― Интересно, как и кто его нашёл? Как звали напарника? ― У Бранта их было четверо, насколько я помню. Их же тогда разбили на боевые звенья по пять кораблей. ― Они несли такие потери! Не меньше пятнадцати-двадцати, это точно! Их каждые два-три дня тасовали... ― Не хотел бы я найти могилу своего напарника, вернувшегося в этот мир и не успевшего встретиться со мной из-за какой-то примитивной инфекции. Я б, наверное, так здесь и остался лежать. А этот... какую ж сигналку надо иметь, чтоб недрогнувшей рукой написать на надгробии... ― С чего ты взял, что недрогнувшей? У всех пилотов крепкие сигналки, а у боевых пилотов Гверда ― кевларовые! А вот что сейчас творится в его душе... Надо бы найти того, кто написал, нас много, а он один. Помочь ему... ― С чего ты взял, что ему нужна наша помощь? Если бы нуждался, давно б у нас объявился. ― Не скажи. Если он полностью адаптировался, слился со средой, имеет дом и семью... Честно говоря, я бы тоже при подобном раскладе сидел и никуда не рыпался, тем более что его никто не опознал как Изменённого. У него другая жизнь, может, он, как некоторые из нас, решил полностью перечеркнуть то, что было, и начать жить заново. Если бы меня тогда не разоблачили, я бы тоже ни с кем не искал встречи. ― Ой-ой-ой! Кто бы говорил! ― обхватив друга за плечи, сказал рэрд с фиолетовыми стрельчатыми глазами. ― А как же я? Тогда бы мы не встретились. Думаю, нам его надо искать, но осторожно, не привлекая чужого внимания. Или вы не согласны со мной? ― Согласные мы! Согласные, но как искать тень в безлунную ночь? ― Приедем и поговорим с умными рэрдами, спецов у нас достаточно. Целая служба безопасности, в конце концов, имеется. Глядишь, что дельное посоветуют.