Стихийное

      Змей бороздил небо, а Гэвин смотрел как колышется цветастая ткань, как отчаянно бьются длинные ленты на его хвосте. Леска натягивалась, от чего дрожала рука. Гэвин чуть поднимал ее, вдаваясь под напором тянущего змея. Тот рвался и рвался выше, порывистый резкий ветер мотал его из стороны в сторону и не давал упасть.       Гэвин не запускал змея лет, наверное, с семи.       Просто Ричард сказал, что он любит смотреть на то, как летают воздушные змеи. Любит смотреть, как яркие пятна красиво застывают где-то там, наверху, как качаются, словно небесные корабли. Созерцать Ричард любил. Созерцать — просто и в то же время неимоверно сложно, но все дети умеют делать это с какой-то абсолютной отдачей.       И все равно если этот ребенок ― машина, начиненная наполовину восстановившимися платами. Потому что это все еще ребенок ― просто выглядит он как взрослый человек.       И если Ричарда рядом сейчас нет ― Гэвин все равно запускает змея. На удачу, что ли ― не совсем понятно зачем он вообще это делает по-хорошему. Просто... легче ждать.       У Ричарда примерно пятьдесят процентов на успех. Еще пятьдесят ― на провал. И это ― чертовски много. Гэвин с контролируемым страхом понимает, что пятьдесят процентов ― это намного больше, чем он вообще готов выдержать, но ему больше ничего не остается.       С тотальной девиации Ричарда, с того момента, как тот спалил себе почти все внутренности, сломав стену, прошло почти полгода. И сейчас ― наступила критическая точка. Да, восстановилось все, что могло восстановиться, но были и компоненты, которые просто так запустить заново ― невозможно, им нужна замена. Пока Ричард восстанавливался их менять было нельзя.       Но теперь...       Гэвин не знал, почему эту операцию одобрили. Скорее всего дело было в том, что инженерам и техникам было банально любопытно ― у Камски были совсем другие морали и этические границы. И если на людях проводить сложные хирургические вмешательства из чистого любопытства было невозможно, то вот андроиды... были более доступным материалом.       Змей рвется из рук, тихо хлопочут те части ткани, которые прикреплены к несущим рейкам.       Гэвин готов ждать сколько угодно. Ждать лучше, чем получить однозначный ответ ― потому что однозначный ответ может быть и отрицательным.