... Не узнаешь

Накахара сидел за столиком знакомого кафе за чашкой айриша, сжимая в кармане небольшую коробочку. Он с легкой улыбкой наблюдал за тем, как Айя, стоя за стойкой и о чем-то переговариваясь с напарницей, делала чай для очередного посетителя. Но вскоре девушка снова обратила на него внимание. Шатенка улыбнулась и подошла к столику. — Ты сегодня рано, — она привычно села напротив мафиози. — Получилось уйти раньше, — парень улыбнулся, положив на стол шляпу. Айя кивнула. — Надеюсь, тебе потом не придется из-за этого допоздна задерживаться с бумагами, — она вспомнила, как рыжий несколько дней не появлялся из-за завала с документами. — Не придется, — парень усмехнулся, извлекая на свет красную коробочку и ставя ее на стол. — Что это? — недоуменно спросила девушка, когда рыжий пододвинул ее к ней. — Подарок. Внешне не было видно, но Чуя волновался. Что она ответит на это? Дазай перевела взгляд с коробочки на парня и обратно. — Открой её, — Накахара при помощи гравитации притянул к себе чашку, которую до этого отодвинул в сторону. Девушка тихо вздохнула и послушно сделала то, о чем ее просили. На бархатной постилке лежало небольшое колечко с зеленым камнем. Шатенка перевела взгляд на парня. — Чуя… — девушка встала из-за стола и обняла парня. Рыжий приобнял ее за талию и легко потянул на себя, сажая к себе на колени. — Айя… Я, конечно, понимаю, что с моей работой и образом жизни подобное не слишком… Но тем не менее… Ты согласишься выйти за меня? Девушка по-птичьи наклонила голову и затем кивнула. — Я согласна. Накахара довольно улыбнулся. Продолжая обнимать девушку одной рукой, он притянул к себе кольцо и, взяв Айю за руку, аккуратно надел его на пальчик шатенки. — Я рад, что ты согласилась, — он коснулся губами кончиков ее пальцев. Дазай зажмурилась и улыбнулась. Осталось сообщить эту новость брату. Нет, не прямо сейчас. На него и так много всего навалилось. Лучше сегодня вечером аккуратно намекнуть. Юлия сидела на своей кухне, выкуривая уже пятую по счету сигарету. Ложиться спать было ещё рано, работа сделана, а настроение было паршивым. Сергей так и не пришел, хотя обещал. — Змея, что еще можно сказать, — произнесла Лермонтова, туша сигарету о пепельницу. — А ты, дура, поверила. Девушка поморщилась. Зря она решила, что он может помочь. — Хотя один раз это уже сделал, — она нехорошо усмехнулась. — Но тогда наши интересы пересекались… А сейчас… Всё иначе. Юлия потянулась к сигаретам, но тут одернула себя. Итак в последние месяцы много курит. Вдруг послышался звонок в дверь. Девушка медленно встала. — Неужели у кого-то проснулась совесть… Она открыла дверь и замерла. — Привет, моя контрабандистка, — гостья наклонила голову, улыбаясь. Юлия нахмурилась. Так её называл только один человек. Брюнетка распахнула дверь, с удивлением и недоверием смотря на девушку, стоящую на пороге. — Добрый вечер, Русалка, — на пороге стояла пропавшая шесть лет назад подруга. Шесть долгих лет… Лермонтова глубоко вздохнула и порывисто обняла гостью. — Сколько времени… Та обняла ее в ответ, едва заметно усмехнувшись. — Действительно долго. Но сейчас это не важно. Главное, что мы снова вместе. — Да, — брюнетка улыбнулась и потянула подругу в квартиру. Грибоедова пошла за ней, аккуратно прикрывая за собой дверь… Примерно в это же время Дазай закончил с очередной стопкой бумаг и облегченно выдохнул. На сегодня он свою работу выполнил. Звонок от сестры застал его врасплох. Шатен с недоумением и легким беспокойством взял телефон. Неужели, что-то произошло? — Да, Аи? — Осаму… Я помолвлена, — смысла тянуть девушка не видела. Шатен потерял дар речи и, если бы не сидел, точно не устоял бы на ногах. — Э… Ты серьезно? Глупый вопрос, да. Но парень был шокирован данной новостью. — Абсолютно. — И… С кем? Хотя нет, не отвечай. Я почему-то уверен, что ты скажешь о Чуе, — Дазай глубоко вздохнул и прикрыл глаза рукой. — Осаму… Я люблю его. И тебя люблю. Я понимаю твои чувства.  Но и ты меня пойми. — Аи, это твоя личная жизнь. Я не в праве в неё вмешиваться, — Дазай слегка улыбнулся. — Просто я всё ещё не могу привыкнуть, что ты выросла, — шатен провел рукой по волосам, взлахмачивая их. — Я сегодня вряд ли прийду домой. Меня позвали в гости. — Хорошо, — вздохнула девушка после короткой паузы. Осаму улыбнулся. — Хорошо проведи время. — И ты. Дазай усмехнулся. — В этом можешь не сомневаться. — Угу, — протянула девушка. Судя по голосу, она улыбалась. Есенин сидел на койке, не желая идти на завтрак. Настроения не было от слова «совсем», радовало лишь то, что горячо любимые коллеги, не без настояния врача, оставили его в покое. Они явно не хотели этого делать, но пришлось. Блондин посмотрел в окно. Сегодня он должен был встретиться с прибывшим в Японию Чеховым. Однако, видеть никого не хотелось. Парень лег набок, поджав под себя ноги. Вздохнув, он закрыл глаза. Не хотелось совершенно ничего. Но в палату настойчиво постучали. Сергей поморщился и снова принял сидячее положение. — Да. Входите. В палату зашла интерн. — К вам гости. Мужчина и девочка, — несколько неловко произнесла она. Есенин непонимающе посмотрел на девушку. Он ждал только Главу. — Пусть заходят, раз уж пришли, — блондин натянуто улыбнулся. Девушка кивнула и позвала гостей. В палату вошел Чехов. Обернувшись, он посмотрел на человека за порогом и сделал приглашающий жест. — Ну что же ты? Блондинка тихо вздохнула. Она почти всю жизнь ждала этого момента, но вот сейчас не решалась. Казалось, что это ей только снится и стоит сделать шаг, как она проснется у сев комнате, а происходящее в миг исчезнет. Было очень волнительно и вместе с тем… Страшновато… Как в ожидании чуда. Ты знаешь, что оно должно случиться, но не до конца в это веришь. Есенин с нескрываемым интересом ждал, что же будет дальше. «Кого ко мне привели?» Наконец, Александра сделала шаг вперед, сжав кулачок. Она пришла сюда, чтобы встретиться с дорогим ей человеком, ну, а дальше… Будь что будет. Она, в конце концов, так ждала встречи. Сергей на минуту замер, смотря на маленькую девочку. Такие же голубые, как небо, глаза, волосы цвета пшеницы, немного бледная кожа… Парень молча встал и обнял ее. — Я же обещал, что мы встретимся. Как видишь, я сдержал слово, Шура. Девочка обняла его в ответ и кивнула. Как-то совершенно неожиданно осознав, что по щекам бегут слезы. — Сдержал. — Теперь я тебя не оставлю. Я расскажу тебе всё с самого начала. Всё, как было на самом деле. А остаться со мной или нет решать только тебе. — Хорошо… Но я не хочу возвращаться. Парень удивленно посмотрел на сестру. — Что случилось? Та помотала головой. — Ничего такого… Просто… Не бери в голову. — Шура… Я должен знать, что произошло. Почему ты не хочешь домой? Девочка поморщилась, но ответила. — Я поссорилась с матерью, которая оскорбляла то, что мне дорого. В том числе и тебя. «Ну да, она может», — усмехнулся про себя Есенин. Он тихо вздохнул и погладил сестрёнку по голове. После перевел взгляд на Чехова. Тот прислонился к стене, не мешая им. Мужчина усмехнулся. — Ты счастлив? Сергей улыбнулся. — Счастье — ловкость ума и рук. Все неловкие души за несчастных всегда известны. Чехов поморщился. — Прекрати говорить загадками. Будь проще и говори короче. Краткость — сестра таланта. Есенин тихонько рассмеялся. — Вы ведь сами учили меня подобным оборотам, — секундное молчание. — Пожалуй, я отвечу да… Я рад, что вы прилетели вместе. — Я рад, что ты чувствуешь себя счастливым.  Для меня великая награда видеть, как мой ученик превзошел меня. И, наконец, счастлив. — Превзошел? Я так не думаю. Мне еще многому надо учиться, как это ни странно… И вернуть то доверие к себе, которое потерял. Хотя, его и не было как такогого, — Сергей горько усмехнулся. — Но теперь они однозначно не дадут мне им помочь и мое вливание в коллектив с треском провалилось. Мужчина покачал головой. — Ты выполнял свою работу. Не более. Они поймут это, будь уверен. Но для этого нужно время. — Да, я вижу. Михаил меня едва не убил, благо, Анна вступилась, сказав, о том не им вершить правосудие. И оба до сих пор думают, что я их предал и вполне резонно. — Ненадолго и согласовав всё со мной. Иного выхода у нас не было. — Я знаю, знаю. Но это вы им скажите. Мне не верят. Чехов кивнул. — Надеюсь, когда-нибудь ты найдешь с ними общий язык, — вздохнул он. — А я вот на это уже не надеюсь, — блондин погладил сестру по голове. — Справлюсь. Мужчина улыбнулся и повернулся к выходу. — Вам есть о чем поговорить. А мне надо встретиться с остальными. Есенин кивнул, прижимая к себе сестру. Глава Змей вышел в коридор и буквально сразу же увидел Булгакова. Мужчина стоял у стены, сложив руки на груди. Чехов подошел к нему ближе, становясь напротив. — Нам с вами нужно поговорить о моем названом сыне. Брюнет кивнул. — Я бы тоже хотел обсудить кое-что, касаемо него. — Сначала вы, — учтиво предложил мужчина. — Что ж… Мне интересно то, что он в последние дни нашей работы здесь перешел на сторону нашего врага. Анна рассказала мне, что произошло потом, но я всё равно не верю в подобное, — Михаил внимательно посмотрел на мужчину. — Однако, хотелось бы услышать подтверждение ее слов. — Этот план мы придумали вместе. Идти напролом было слишком опасно, поэтому Есенин должен был внедриться к ним и развалить изнутри, «предав» нас. Подобный способ даже полиция не гнушается применять. Булгаков поморщился. — Может и так… Почему не было даже намека на этот план? Вы ведь знаете о наших… Скажем так, взаимоотношениях. И какой будет реакция. — Он посчитал, что все должно быть реалистично. И чем больше реализма, тем лучше. Михаил приглушенно ругнулся. — А о том, что после такого его попытаются убить свои же, он не подумал?.. В любом случае, сейчас всё стало на свои места. Чехов грустно вздохнул. — Он работу всегда ставит выше. Зачастую даже выше собственной жизни. Я так и не смог помочь ему полюбить жить. Михаил помолчал. — Некоторые вещи не изменить, — наконец, тихо произнес он. — А что-то менять и не стоит вовсе. — Главное, чтобы однажды он себе не навредил. Он может, но пока его что-то держит. Как только это «что-то» перестанет его держать — всё. Булгаков грустно улыбнулся на эти слова. А ведь когда-то он уже с этим сталкивался. Реанимация. Молодой парень сохранил таблетки снотворного, которые ему назначали и, когда их стало нужное количество, принял все сразу. Врачи тогда пытались его откачать, но было уже поздно. День назад он зашел к этому парню в палату, чтобы осмотреть. Тот был весел, шутил и даже предложил немного поиграть с ним в шахматы. Никто даже не думал, что произойдет совсем скоро. Парень практически пришел в норму и врач собирался со дня на день сообщить ему о выписке. Но что-то все же они не учли, не смогли помочь. Михаил сжал в руке короткую записку, написанную неровным почерком. «До свидания и спасибо за всё». Сначала он пытался понять, в чем же была их ошибка. Но потом бросил это дело, быстро поняв, что это ничего не даст. Человек просто устал. Устал и захотел уйти. Всё уже. Булгаков рассеянно кивнул коллегам и вышел из отделения. Сейчас он хотел немного побыть в спокойной обстановке. Всегда тяжело терять пациента, даже если ты знаешь, что не можешь его спасти, ты используешь самый маленький шанс, равный 0.001 процента, а иногда и меньше. И каждый раз, когда ты видишь, что ничего не вышло, становиться плохо. Каждый раз. А сами пациенты часто даже не знают об этом. О том, что врачи делают ради того, чтобы они жили. Брюнет глубоко вздохнул и похлопал себя по карманам, ища сигареты. Однако, в карманах плаща их не оказалось. — Проклятье! — выругался мужчина. Должно быть, оставил пачку в кабинете. Но возвращаться желания не было. Брюнет прислонился к стене, прикрыв глаза. Накатила жуткая усталость. Слишком сложный день. Но дальше будет еще хуже. Михаил в этом не сомневался. Хотя бы потому, что предстоит разговор с родственниками. И говорить придется именно ему. Но даже не это было самым страшным, как ему казалось. Родители парня обвинили именно его в смерти сына, а глава семейства оказался прокурором. Никакие заявления о невиновности врача, не возымели действия. Михаила признали виновным, несмотря на факты, указывающие обратное. Увы, закон не всегда справедлив. Однако, кто бы мог подумать, что все изменит случайная встреча? Сам Михаил точно такого не предполагал. И тем не менее, он встретил человека, который помог ему. Антон Павлович Чехов, Глава Змей Зимнего Дворца, а официально, владелец компании «Инновация». Кажется, Булгаков запомнит разговор с этим человеком чуть ли не на всю жизнь. Мужчина встретил его в одной из рюмочных северной столицы. Михаил уже не помнил, как оказался в том заведении, но помнил, что в какой-то момент рядом с ним оказался мужчина. — Разрешите? — он кивнул на соседнее место. Брюнет пожал плечами. — Пожалуйста. Не имею ничего против. Тот кивнул, сев рядом. — Сложный день, верно? Сюда обычно приходят если уже совсем невыносимо. Михаил грустно усмехнулся. — Можно сказать и так. Чехов помолчал. — Я могу вам как-нибудь помочь? Брюнет покачал головой. — Не думаю, — он сжал кулак. — Мне уже ничто не поможет. — Почему же? — Потому что судебная система работает в пользу ее сотрудников. Если ты насолил кому-либо из них — всё. Всё уже решено, а суд присяжных превращается в спектакль, где каждый отыгрывает свою роль, но исход, исход всем уже ясен. — Вы в этом так уверены… — мужчина заинтересованно посмотрел на брюнета. — Печальный опыт с властями? — Да. Я не смог спасти молодого парня, а его отец прокурор. Вот несчастные родители и обвинили во всем меня. Не могут принять, что их сын просто устал. — Значит, вы медик, — мужчина грустно улыбнулся. — Могу я спросить, какая у вас специализация? — Реаниматолог, — Михаил усмехнулся. — Уже бывший. Меня лишили лицензии. — Врач не может быть бывшим. Моя жена часто говорила, что никто не может запретить спасать чужие жизни. Воспоминания о ней резанули ножом сознание. Возвращаться в прошлое было больно. Тем более, что прошло не так уж и много времени. …Несколько стволов вишни подняли в воздух жертв, заказанных Мафии, а затем сбросили на землю тела, похожие сейчас на сломанных кукол. Чехов обвел взглядом проулок, в котором был, проверяя, не ушел ли кто. Но это было лишним. Под атаку эспера попали все. Пора было возвращаться, иначе одна активная брюнетка его буквально завалит своими вопросами. Он едва заметно улыбнулся, вспомнив о ней, и развернулся, чтобы покинуть это место. В самом конце проулка он заметил одинокостоящую фигуру в белом халате и больно похожую на нее… Молодой человек нахмурился и быстрым шагом направился к ней. «Только не говори, что ты это видела.» Девушка стояла на месте, боясь шелохнуться. Легенда, созданная ее возлюбленным внезапно разбилась осколками цветного стекла, оставив лишь пустоту… Чехов понял по ее испуганным глазам, что его опасения оправдались. «Видела…» Девушка прикрыла глаза, сделав шаг навстречу. — Обычно, свидетелей убирают, — ее голос был спокойный, ровный, несмотря на бесконечный ужас, который она испытывала. — Не всегда. Бывают исключения, — тихо ответил шатен, осторожно протянув к ней руку. Та подошла еще ближе и коснулась его щеки. — У тебя здесь кровь, — она стерла небольшую каплю. Эспер тихо усмехнулся и обнял её, притягивая к себе. — Прости. Я не хотел, чтобы ты знала об этом. — Я понимаю. Но знай, двери моей клиники всегда открыты для тебя и твоих друзей. — И готова принять, что я убиваю? — Я слишком сильно люблю тебя, — девушка посмотрела на усеянное звездами небо. Чехов облегченно выдохнул. Он прижимал к себе девушку, проходя по ее мягким темным волосам, контрастирующих с белоснежным халатом. Антон аккуратно приподнял ее голову, накрывая ее губы своими. Он был очень рад, что она приняла его таким, какой он есть. Это воспоминание заменилось следующим. Больничная палата, на койке сидит их тринадцатилетняя дочь. Она была невероятно похожа на свою мать. И тем больнее было видеть, как девочка угасает. Однако, она улыбнулась пришедшим ее навестить родителям. — Как ты, солнышко? — женщина присела на кровать рядом с дочкой и приобняла ее. — Все хорошо, голова только болит иногда, — девушка обняла мать своми тонкими, как спички, ручками. Та, стараясь не показывать свою боль, заставила себя слегка улыбнуться. — Ничего, милая. Еще немного и это пройдет. А потом мы заберем тебя домой. Девушка тихо вздохнула. — Да. Именно так и будет, — она знала, что уже не вернется, но не хотелось расстраивать и без того взволнованную маму. Она ведь до последнего надеялась, что найдется выход, хотя, как врач, знала, что его нет. Но надежда умирает последней… После ухода родителей, девочке стало хуже и буквально через несколько часов она скончалась. Это оказалось слишком неожиданным, несмотря на то, что подобного исхода ожидали. Состояние здоровья жены также ухудшилось, Чехов мог лишь наблюдать, как его Ольга идет вслед за дочерью… Она начала видеть девочку. Чехов пытался как-то вернуть ей жажду к жизни, но все было зря. Она прожила всего на несколько месяцев дольше дочери. Перед этим она наблюдалась у врача, по этой причине последний месяц своей жизни Книппер-Чехова прожила в больнице. Мужчина хорошо помнит, как ему позвонили на работу (на официальный номер) и сообщили о ее смерти. Выпала из окна, предварительно каким-то образом раздвинув решетки. Ее нашли утром со свернутой шеей. Шансы на выживание были равны нулю. Сам Чехов смог с большим трудом преодолеть себя и не отправиться вслед за своими девочками. Он полностью погрузился в работу, не оставляя себе ни времени, ни сил вспоминать об этом… Но иногда воспоминания все же давали о себе знать. Как сейчас. Мужчина тряхнул головой и посмотрел на собеседника. — Я думаю, что смогу вам помочь… Если вы конечно, согласитесь… — Помочь? Это уже невозможно, — горько усмехнулся брюнет. — Это совершенно не так. Помочь можно… Правда не совсем легальным путём. Михаил поднял взгляд на шатена. — Что вы имеете в виду? — Только то, что сказал. Вы можете стать… Скажем так, по другую сторону закона, — осторожно проговорил мужчина. — Вы связаны с преступной организацией? Зачем вам рядовой врач? — Человек, который может вытащить кого-либо с того света много стоит. Особенно в подобных организациях. — Но почему именно я? Шатен пожал плечами. — Вам, по сути, нечего терять. — В этом вы правы… — Михаил вздохнул. — Что мне нужно делать? — Ничего особенного. Вы знаете, где находится офис компании «Инновации»? — Да, — Булгаков растерянно моргнул. — Я живу неделеко. В паре кварталов. — Прекрасно. Подходите туда завтра. Скажете, что вас пригласил Чехов и вас пропустят. — Хорошо. Я прийду. Выбора все равно нет. — Что бы люди не говорили, а выбор есть всегда. — В моем случае он один. Это согласиться. Шатен не стал переубеждать врача, лишь слегка улыбнувшись на эти слова. Как же часто он слышал подобные фразы. Булгаков вздохнул. — Если человек решился, ничто не способно его удержать. Но Есенин… Он просто искушает судьбу, играя с ней, кто кого. Чертов авантюрист. — Он лишь хочет почувствовать себя живым и нужным. Не как хороший информатор, а как человек… Ему не хватает понимания. — Поэтому надо подвергнуть опасности свою жизнь. Удивительная логика. — Его образ мыслей понять действительно непросто… Он уже отчаялся найти с вами общий язык и не может найти иного способа, — как-то отстраненно проговорил Чехов. — А он пытался? Антон Павлович пожал плечами. — Я не лезу в его дела. Но, насколько мне известно, пытался. Михаил цыкнул. — Только вот мы с Анной этого не заметили. Мужчина едва заметно усмехнулся. — А вы сами хотели бы наладить с ним отношения? Если да, то вам ничего не мешает. Если же нет, то любые попытки будут проходить мимо. Булгаков отвел взгляд. — Попробовать можно. — Это пойдет на пользу всем вам. Мужчина кивнул. В конце концов, Чехов был прав.