Нарушая все правила

      Непониманию Феликса не было конца. Вот только что перед ним стоял человек, а теперь его нет. Ли честно обыскал всю комнату, вдруг это нечто просто спряталось. Но нет. Этого Джисона нигде не было. — Ладно, — начал Феликс, находясь в комнате совершенно один и чувствуя себя полным придурком, — прости. Я не хотел тебя обидеть. Просто ты появился слишком неожиданно, да и никто кроме меня тебя не видит. А ещё эта надпись на руке…       И тут Феликс замолчал. «Надпись, » — эхом отдалось в его голове, и он бросился к мирно спящему ноутбуку. Подросток стал шерстить интернет, чтобы найти хоть какую-то информацию про странные надписи на теле, которые появляются сами собой, и про людей что исчезают и появляются. Первая мысль, которая пришла Ли в голову, пока страница первого сайта грузилась, «соулмейты». Благо фанфиков этот парнишка читал много, так что знает, что бывают такие связи, при которых появляется метка. Но эта мысль была сразу же отброшена, ведь этот парень исчез, а люди так не умеют.       Спустя несколько глупых и ничего не дающих сайтов, Ли таки нашел информацию, которая более менее подходила под его случай. — Я кажется знаю кто ты, — с ехидной улыбкой на губах Феликс развернулся на стуле в сторону комнаты. И спустя пару минут он увидел того парня, он мирно сидел на подоконнике. — Да ты что, — усмехнулся этот самый незваный гость. — И кто же я? — Ты — воображаемый друг, которого мое подсознание само себе придумало, — голос подростка звучал настолько уверено, что Хан просто не смог сдержаться и засмеялся. Нет, сначала, первые минуты две, он сидел со спокойным лицом, будто что-то обдумывал. Но потом его прорвало на хохот. — Ну нет, ты бы себя видел, — Хан продолжал смеяться, но уже лёжа на подоконнике, в то время, как окно все так же было открыто настежь. — Ты сморозил такую глупость, а лицо такое серьезное!       Феликс с непониманием смотрел на парня, что уже откровенно катался по широкому подоконнику. Но только парень хотел что-то сказать, как Джисона сделал ещё один поворот и просто напросто вывалился из окна. — Эй! — вскрикнул Ли и подлетел к окну. Но на земле никого не было. Да и за дерево, что стоит недалеко от дома, тоже никто не зацепился. — Ты переживаешь, как мило, — уже знакомый Феликсу голос раздался со стороны его стола, где некоторое время назад он искал информацию. — Ладно, раз ты не воображаемый друг, то кто ты? — Ликс смотрел на Джисона выжидающе. Ему нужен был этот ответ.       И Хан это прекрасно понимал, поэтому не стал тянуть резину. Он встал со стула и подошёл к Ли, протянув ему руку. — Меня зовут Хан Джисон, и я не знаю, кто я, — Джисон солнечно улыбнулся, все ещё ожидая ответа на протянутую руку.       Глаза Феликса округлились. «В смысле <не знаю>, » — переспросил сам у себя Ли. Посмотрев на Джисона ошалевшим взглядом ещё несколько минут, Феликс все-таки ответил на рукопожатие. — А я Феликс Ли, — больше на автомате, чем осознанно сказал Фел. Ведь за столько лет проживания в этой семье волей неволей будешь при рукопожатии автоматически представляться. — Приятно познакомиться, Феликс, — ещё одна лучезарная улыбка со стороны Хана не смогла оставить Феликса равнодушным, поэтому он улыбнулся в ответ.       Первое время Феликс относился к Джисону с подозрением. Односложно отвечал на вопросы, сам ничего не спешил рассказывать. Все же после стольких предательств, Ликс понял, что нельзя сразу бросаться во все тяжкие и рассказывать про себя. Пусть это и невидимый всем человек, но на него это правило тоже распространяется.       Но стоило парням еще немножко поговорить, как Ли начал расслабляться. Сознание подсказывало парню, что Джисон не навредит, а наоборот поможет. И решив довериться интуиции, Феликс стал более открыто отвечать Хану. Это неимоверно обрадовало Джисона. Ведь мало кому понравится, когда ты говоришь один, а тебе отвечают лишь «Да», «Нет», «Не знаю» и все в таком духе.       Весь оставшийся день парни провели за разносторонним разговором, который кидало из крайности в крайность. Парни поговорили и о спорте, и о фильмах, и друг о друге. Из этого Феликс выяснил, что Джисон может не есть, но если ему предложат вкусность, то он никогда от нее не откажется. Ну, а феерией разговора стало то, что Феликс рассказал новому другу про предателя Чанбина, который так жестоко разбил его сердце. Ну и про белочку Ханни, Ликс тоже рассказал. Это стало поводом для задорного смеха, ведь Джисон похож на белку, а фамилия его «Хан». — Знаешь, — ближе к ночи у Феликса уже слипались глаза, а прекращать разговор совсем не хотелось, Феликс решил сказать то, что мучило его уже около часа, — мне почему-то очень легко с тобой общаться. Будто я тебя не первый день знаю.       Хан лишь добродушно усмехнулся. — Просто мы чем-то похожи, поэтому тебе и легко, — Джисон улыбнулся, но Феликс уже спал, так что ни фразы Хана, ни улыбки солнечный мальчик не увидел.       От увиденной картины Джисон тихонько усмехнулся. — Знал бы ты, как ты прав, Ликси, знал бы ты, — Хан грустно усмехнулся, глядя на такие знакомые черты лица.       Парень взял один конец пледа, на котором мирно спал Феликс, и укрыл им соню. Ещё раз посмотрев на мирно спящего подростка, Джисон растворился в воздухе, оставляя после себя лёгкий лесной аромат.

***

*** — Что ты выдумал на этот раз? — Чан стоял напротив Джисона и завязывал ему галстук, который тот так и не научился надевать сам. — Ничего, — пожал плечами Хан и поблагодарил друга за помощь, — я просто сказал, что не помню кто я. — Пхах! Это в твоём духе, — Чан подал другу кристально белый пиджак и пошел к выходу. — Ты уже кем только не представлялся ему. И призраком, и иллюзией, и тенью. — Ну не могу же я назвать себя, — усмехнулся Хан и все-таки догнал друга. — Меня ж тогда казнят нахрен. Это единственное правило, которое мне запретили нарушать.       БанЧан улыбнулся младшему товарищу и обнял его за плечи. И то верно. В прошлые разы этот оболтус уже нарушил все прежние запреты. Но каждый раз, получая жестокий выговор, Джисон не мог оставить ребенка, над коим судьба решила поиздеваться. — У тебя большое и доброе сердце, — довольно произнес Чан. — Горжусь тобой, сынок. — Ахахпх, — Джисон начал звонко смеяться и вырываться из объятий «мамочки». — Мамаша, успокойтесь, — к смеху Джисона подключился и сам Чан. — Но спасибо за эти слова. — Да не за что, я ж правду сказал, — усмехнулся старший, а потом взглянул на часы. — Ёлки палки! Джисон, мы сейчас опоздаем, бежим!       Два парня пустились бежать по кристально белому коридору, ловко варьируя между идущими навстречу людьми, и избегая с ними столкновений.