Деньги решают всё

       Алёнке никогда не признавались в любви. Ну, так уж сложилось. Рожденная в состоятельной семье, она с избытком получала требований, зависти, предательств и прочих нехороших вещей, но как-то успела за восемнадцать лет своей жизни привыкнуть к такому раскладу. И вот, перед ней сейчас сидит, несомненно, привлекательный, модно одетый, но до ужаса бесящий Алёну, парень. ― Чего? ― Я люблю тебя, ― снова отчеканил шатен напротив и лучезарно улыбнулся. ― Я всё обдумал, мне плевать на последствия, я хочу быть с тобой, ― и замолк, уставившись на девушку в ожидании вердикта. Та в меру своей воспитанности решила воздержаться от некультурной речи и, не зная, что делать в такой ситуации, принялась разглядывать шутника. Его карие глаза смотрели до абсурда открыто и честно, а на щеках можно было проглядеть легкий румянец. Правильные, тонкие черты лица смягчились от широкой, доброй улыбки. «Недурно», ― подумала Рыжова. ― «Этому придурку нужно идти учиться на актёра». ― У тебя с головой как, всё в порядке? ― как можно спокойнее проговорила Алёна, чувствуя, как её щёки начинают краснеть то ли от злости, то ли от смущения. На секунду парень стушевался, замешкался, но, взяв себя в руки, чуть нахмурился и проникновенно заглянул в её глаза: ― Я говорю чистую правду. С того самого дня, когда мы встретились, я понял, что начинаю влюбляться в тебя, ― последнюю фразу он пролепетал тихо и настороженно. Алёнка молча смотрела на Сашу. Сейчас в ней боролось два чувства: одно, чтобы высказать всё ему прямо в лицо, а второе, какое-то непонятное, от чего сердце начинало бешено колотиться. Пока Рыжова витала в своих раздумьях, она не заметила, как к ней подсел парень. Он аккуратно, словно боясь её спугнуть, взял за руку. От этого действия Алёнка вздрогнула, тем самым вернувшись опять в реальность, и посмотрела на Сашу взглядом полным ненависти и недоумения. На его лице играла самодовольная улыбка. ― Ну же, будь со мной. Разве ты не хочешь такого горячего парня как я? ― после сказанных слов, Саша медленно начал приближаться к лицу девушки. — Д-д-да пошёл ты нахрен, козёл! ― минута и звонкая подщёчна раздалась на всё кафе. Александр слегка дотронулся до обжигающего болью места, попутно взглянув на уходящую девушку. Через пару секунд её силуэт скрылся за большими стеклянными дверьми и исчез во мраке ночи. POV Алёна.        Я просто дура. Идиотка. Зачем я вообще туда пошла? Нужно было просто не отвечать на его сообщение и всего бы этого цирка не было! Опозорил меня на всё кафе! Придурок! Тупица! Как же я его ненавижу! Я иду по улице. Просто иду. Воспоминания, картинки недавнего прошлого сменяются подобно кадрам фильма. Я не имею ни малейшего понятия, что мне делать. Интересно, что у него было на уме, когда он мне всё это говорил? Хотя, это глупый вопрос... Мозгов же у него нет. Вдруг, неожиданно, меня хватают за руку. Я резко оборачиваюсь и вижу перед собой тупую физиономию Абрикосова. Ну что ему нужно от меня? Почему он просто не даст мне спокойно жить на этом свете? Чего я такого ему сделала, что он теперь не отстаёт от меня? Где ж я так нагрешить успела? — Тебе мало той подщёчны? Хочешь, могу ещё разочек вмазать, только посильнее, — грубо говорю я, отдёргивая свою руку. — Мы не договорили, — спокойно отвечает он, пропустив мимо ушей мои вопросы. — Нам не о чем говорить, — я собиралась уходить, но это существо закрыло собой путь. Что ему нужно? — Нет, есть о чём, — его голос... Он такой равнодушный, такой холодный, словно ледяная вода из-под крана, которой умываются утром, чтобы освежиться и проснуться до конца. — Давай поспорим? — что? Мне это послышалось? Или он действительно это сказал? У него что, совсем шарики за ролики заехали? Неужели я так сильно его ударила? Что мне делать? Что говорить? Я смотрю на Сашу. Постепенно он меняется в лице. Его спокойное выражение исчезает, не оставив и следа, и на его месте появляется ухмылка. Жаль, я не могу прочесть его мысли и узнать, о чём он сейчас думает. — Что, струсила? — он насмехается над мной. Он просто издевается. Ему, видимо, всё равно что я подруга Снежки. Он не боится её, а значит, меня уж точно. Его последнее слово взбесило меня. Он знает, что я не смогу отказаться, гордость не позволяет. Гад, всё продумал. — На что? — это самый нормальный вопрос, который можно задать в данной ситуации. — На желание, — звучит банально. Он ничего поинтереснее не мог придумать? — Каковы правила? Его лицо озаряется не доброй улыбкой. Что-то мне не по себе. — Если ты найдёшь себе парня и поцелуешься с ним у твоей лучшей подруги на глазах, то выиграла ты. Если же я найду себе девушку и проделаю ту же процедуру, то победитель я. Срок – один месяц. Ну как, ты согласна? — он протянул мне руку. — Согласна.

***

POV Филипп. Утро.        Я спокойно шагал по улице и никого не трогал, погрузившись в свои мысли. Неожиданно меня будто вытягивают на поверхность со дна воспоминаний, в которое я погружался столь долго. Не успеваю опомниться, как уже сижу на переднем сидении знакомой машины, а с права от меня, на месте водителя сидит... Ну конечно же, Снежка! А кто ж ещё? Не президент же. Я зло зыркаю на неё, а затем раздраженно, не без доли усталости, произношу: — Ну что тебе надо на этот раз? — Как всегда – тебя, — усмехается девушка. — Зачем ты так поступила с Шиканом? — задаю вопрос, терзающий меня. Задаю не церемонясь, не пытаясь завуалировать или подвести к этой теме «кривыми» путями. — Не смей меня об этом спрашивать, — резко обрывает Снежка. Я не успокаиваюсь. Чувствую, что меня уже не заткнуть. — Как свадьба прошла? Они как раз там должны были надеть друг другу кольца. И Варя теперь связанна с человеком, которого даже не любит крепкими узами... А Шикан?.. Ты о нём подумала? Он любил Варю больше собственной жизни... Такой прекрасный момент... Могу поспорить ты его долго жд... Не успеваю закончить монолог. Рука Снежки закрывает мой рот, а её глаза смотрят в мои пылающим, гневным взглядом. — Заткнись, — шепчет она хриплым голосом. — Заткнись, иначе я убью тебя. Убью собственными руками. Я не шучу, Фил. Её слова прозвучали так убедительно, так чётко, что я тут же замолк. Снежка убирает от меня руку и тоже молчит. Молчит и не двигается с места. Как же я ненавижу эту гнетущую тишину! Напряжение в воздухе становится просто невыносимым, будто тебя сейчас раздавит под прессом этого состояния. С каждой минутой желание открыть дверь этой грёбанной машины и убежать куда подальше всё возрастает. И наконец, оно достигает наивысшей точки. Я тянусь к дверной ручке, но дернуть мне её так и не удается: женская рука останавливает меня. — Я разве разрешала тебе уходить? — спокойно спрашивает Снежка, но при этом глаза её сверкают недобрым огнём. Я мгновенно бешусь из-за такого нахального поведения. — Какого фига?! Я тебе что, в рабство продавался, что ты мне тут приказываешь? Это свободная страна! – с каждым словом злость всё сильнее закипала во мне. И если бы злость была водой, а моя душа – чайником, то вторая бы не выдержала давления и давно вышла бы из строя. — Как смеешь затыкать мне рот? С какой это стати я должен молчать? Что, совесть теперь мучает? После содеянного-то? Так и пускай замучает до смерти. Раньше надо было думать. До того, как ты брата и подругу предала. Как ты вообще посмела? Покажи мне вескую причину! Возможно, моя тирада длилась бы ещё столько же, однако... Моё лицо беспардонно обхватываёт нежные руки и притягивают к себе. И снова, снова она целует меня! И снова без моего разрешения. Я отталкиваю Снежку. Тяжело дыша, я отодвинулся как можно дальше, практически слившись с дверью. Девушка усмехнулась. — А ты всё такой же, — печально произнесла она. — В смысле? — вопросительно приподнимаю бровь. — Такой же упрямый. — Да чья бы корова мычала, — зло говорю я. — Это ведь ты сделала так, чтобы надо мной издевались. Ты понятия не имеешь, сколько мне пришлось вытерпеть унижений и несправедливых насмешек. Из-за тебя! Потому что ты вдруг решила, что я должен сказать, что люблю тебя! Из-за тебя мою голову чуть ли не каждый день макали в унитаз, резали ножницами мою спортивную форму, внутрь кроссовок наливали какую-то липкую гадость, каждый в колледже мог просто вытереть об меня ноги в буквальном смысле, меня подставляли каждый раз и мне приходилось вымывать все туалеты до блеска и это ещё не всё. Да я теперь, благодаря Вашему Высочайшему Величеству, — при этом я сделал поклон, положив руку на сердце. — Разумеется, могу написать целую книгу о том, какими разнообразными способами могут издеваться студенты над своим сверстником. И эта книга, причем, я уверен, станет настоящим бестселлером! Во время моего монолога, Снежка не проронила ни слова, только смотрел каким-то тоскливым взглядом. А как только я закончил, она начала протягивать ко мне свою руку. Я отпихнул её. — Не тронь меня, — загробно выдал я. Но Снежка берёт мою ладонь обеими руками и нежно прикладывает её к своей щеке. Я хочу выдернуть руку, но Снежка не позволяет. Я смотрю на неё как на помешанную. — Да что ты творишь? — не выдерживаю я. Тогда Морозова, наконец, соизволяет поднять на меня свой взгляд, а затем смотрит. Долго, нежно заглядывает в мои глаза, искушая, испытывая меня на прочность. Потом она немного сжимает мои пальцы и произносит: — Тебе столько всего пришлось вытерпеть из-за меня. Прости. Не могу поверить своим ушам. Долго пялюсь на Снежку, не в силах произнести и слова. Что она только что сказала? Может, у меня уже с умом того? — Что? — неуверенно переспрашиваю. — Снежка, с тобой всё в порядке? — на этот мой вопрос девушка демонстративно усмехается, мол, насколько же я ужасна в твоих глазах. — Прошу, дай мне ещё один шанс, Фил. — Какой, к чёрту, шанс? — Я хочу начать всё сначала. Хочу попытаться стать твоей подругой. У меня аж глаза на лоб полезли от такого заявленЬИЦА. — Да ты, подруга, похоже совсем обнаглела, — тихо сказал я. — У тебя совесть есть вообще? — Да, есть... И именно поэтому я и прошу тебя дать мне шанс! — чуть ли не выкрикивает девушка. — Я хочу всё исправить. — Ты сможешь всё исправить, если не будешь лезть ко мне и моим друзьям! — в тон отвечаю я. — Не могу я к тебе не лезть, — чуть слышно пробормотала она. — Но, Фил, — Снежка немного сжимает мои пальцы. — Прошу. С минуты две просто молчу, но потом всё-таки тихо, шёпотом спрашиваю: — Зачем ты так поступила с Шиканом и Варей? — Я не могу тебе сказать. По крайней мере, не сейчас. Может, когда-нибудь, но не сейчас. Прости. — И у тебя правда была веская причина? — Да. — Клянешься? — Клянусь. — Но я не верю тебе. — Если не веришь, зачем спрашиваешь? На это я молчу. Действительно. Зачем? Я поднимаю на неё свой взгляд. Её глаза полны решимости. Мне знаком этот взгляд: эта девушка так просто не отступит. Но зачем ей это? Что заставило её пожалеть? Чувствую, как с каждой секундой погружаюсь на самое дно её голубых глаз. Хотя, ещё неизвестно, существует ли вообще это дно или же погружение будет бесконечным, то есть, пока я могу дышать, ведь кислород в воде не вечен. Умом я понимаю, что нельзя поддаваться этому обману, этой лжи, этой маске. Но я больше не в силах сопротивляться. Я хочу ей верить. Хочу попробовать поверить ей, ведь в конце концов, глубин души человеческой полностью ещё не изведал никто из людей, и кто знает, может, внутри Снежка не такая уж плохая. Даже не знаю, хочу ли я надеяться на это или нет, но всё же... — Ладно. Ты ведь всё равно не отстанешь, — на выдохе произношу я. Снежка улыбается. — Но! — я выставляю перед ней указательный палец. — Ты должна пообещать, что прекратишь все издевательства и не тронешь никого из моих друзей. — Хорошо.

***

       Телефонные гудки медленно и нудно протягивают надоедливую «мелодию», будто передразнивая своего ленивого хозяина, никак не могущего подойти к аппарату. Ну же, Абрикосов, возьми эту чёртову трубку! Я начинаю беситься. Эти противные гудки уже режут слух, а Саша всё никак не может взять мобильный в руки. Я вообще не знаю, зачем этому человеку нужно сие средство связи. — Алло, — да ла-а-а-дно?! Неужели он ответил? — Трепло. — И тебе привет, Фил. — Ты какого пня так долго до мобилки тащишься? — Прости, прости, — весело отвечает парень. — Ну, рассказывай, когда ты, наконец, в колледж-то вернешься? — А вот завтра и вернусь. — Рили?! Круто! — воскликнул Саша. — Ага, слушай, Сань, у тебя сейчас есть свободное время? — Да, полно, что-то случилось? — Нет. То есть, да. Не знаю! Просто нужно поговорить с тобой. — Я весь во внимании. И я начинаю свой рассказ. Я говорю всё, как оно есть в мельчайших подробностях. Мы с Сашей умеем выслушивать друг друга. Я всегда готов прийти к нему на помощь, ровно также, как и он ко мне. Я рад, что у меня есть такие друзья, как Арт, Шикан и Саша. Наконец, я замолкаю. Жду, что же скажет мне друг, жду его реакции на всё это. В начале он просто молчит, как будто думает, переваривает информацию. Затем, будто догнав ситуацию и увидев возможный исход, Саша выкрикивает: — Ты что, совсем дурак?! — Не знаю. — Зато я знаю! — продолжает Абрикосов. — Ты полнейший ИДИОТ! Тебе надо было послать её ко всем вшам, а ты вместо этого... У меня даже слов нет! Она ведь только этого и ждёт! — Да понимаю я! Я не знаю, что на меня нашло. Но я тогда подумал, что она искренна. И снова молчание. Долгое, длинной скорее в вечность, нежели в минуту, напряженное молчание. — Ладно, — тихо произносит Саша. — Посмотрим, что из этого выйдет. — Да. Посмотрим, — неуверенно, в тон другу отвечаю я.