***
Сэм вздрогнул и заставил себя проснуться. Его сердце билось под пуховым одеялом, а в горле стоял сухой ком. Дин. Ему снился Дин. Сэм потер глаза, чтобы прогнать остатки кошмара и слезы. Слабое чувство скорби и потери все еще сохранялось где-то под его ребрами. Он с силой выдохнул, стирая с лица предательскую влагу, повернул голову и покосился, чтобы проверить будильник. Было сложно сделать это без очков. Прерывистые цифры показывали 4:48 утра, мигая ему красным, потому что в одной из статей о здоровье он вычитал, что синий свет способствует нарушениям сна. Внизу дисплея горела точка будильника. Он мог спать еще сорок две минуты. Просыпаться так рано означает быть сонным весь день, особенно без допинга в виде кофе, которое выполнило бы всю сложную работу по пробуждению. Но попытка снова заснуть может нарушить режим полифазного сна. Это ослабит его еще сильнее. Худший вариант — это может привести к тому, что сегодня ему будет сложнее заснуть. Такому нельзя позволить случиться. Он не мог позволить себе лежать в кровати и думать в темноте. Не мог позволить себе хотя бы на минуту прекратить двигаться или давать мозгу опасно расслабиться. Давние стремления, больная безнравственность — для этого больше нет места в его жизни. Что более важно, каждый неправильный шаг плохо отразится на нем, его компании, его партнерах и работниках. Он потратил целых пятнадцать лет, чтобы заработать себе репутацию. Он не мог позволить какому-то глупому кошмару влиять на все это. Не тогда, когда это все, что у него есть. Все, что ему нужно. Сэм решил вставать, не смотря на ранний час. Меньшее из двух зол. Он приготовил овощной смузи, не думая о Дине, натянул на себя одежду для пробежки, не пытаясь припомнить, когда в последний раз разговаривал с братом, и пробежал трусцой полмили — больше, чем обычно — чтобы занять свободное время. Ему нужно было придерживаться распорядка так четко, как только возможно. У него все было расписано по минутам. Он стал так делать с тех пор, как Джесс… Сэм сжал левую руку в кулак, не чувствуя металла на безымянном пальце. Восемь лет. Странно, что он до сих пор еще не привык. Сэм бежал последний круг по асфальту дорожки обратно домой, с усилием, достаточно проснувшийся, чтобы выкинуть из головы лишние мысли и не позволить себе вспомнить, когда он в последний раз лично видел Дина, последний раз, когда он мельком видел объявления о его розыске в вечерних новостях. И то, как короткая вспышка адреналина заполняла его кровь каждый раз, когда его взгляд скользил по лицу брата. Это не важно. Он оставил этот… недостаток много лет назад, этот нездоровый результат его упущенного детства. Засунул это в самый темный угол своего мозга и раздавил его работой, упражнением, снова работой, и теперь это терзало его только когда он не мог заснуть ночью. Снотворное это исправило — единственная уступка, на которую он пошел в своей новой и чистой жизни. Естественный мелатонин не был настолько надежным. Выписанное Сэму лекарство грозило стать искусственным химическим протезом, но таблетки были необходимым злом из-за своей эффективности. Он больше не думал о Дине. Сэм принял душ и побрился, собираясь на работу, завязал на шее галстук и так и остановился — ключи в руке, а одна нога за порогом. Носок его ботинка блестел в свете восходящего над Пало Альто солнца. Он сделал еще несколько вдохов, пытаясь заставить себя сделать шаг. Но он не мог. Сэм медленно и тихо закрыл дверь. Он вернулся в спальню, переоделся в домашнюю одежду и написал своей ассистентке, предупредив ее, что не придет сегодня. А потом написал ей снова, дав знать, что в пятницу его тоже не будет. Мария ни разу не возразила, возможно потому, что его имя значилось первым в названии «Winchester Nguyen Tax Group, PLC». Только приятное и профессиональное «конечно, сэр». Сэм вошел в гостиную и сел за ноутбук, игнорируя предупреждающий о нарушенном распорядке колокольчик у себя в голове. То, что он делает — опасно. Копается в запутанной неразберихе своего прошлого, которое лучше бы и вовсе забыть. Просто трата времени, это исчерпает всю его энергию, которая понадобится на более важные цели — работу до конца своей жизни. Но что-то из сна не отпускало его, и это невозможно было игнорировать. Даже если он едва мог вспомнить детали. Он открыл ноутбук и запустил его, пока не передумал. Сэм мог отстраняться от своей прошлой жизни так сильно, как вообще возможно человеку, но это не значило, что он забыл старые трюки. Он все еще помнил, как отследить телефон, как найти пропавшего человека. Он все еще знал своего собственного брата. Тихий шепоток его мыслей напомнил ему, что не важно, сколько лет встало между ними. Но он не был уверен, правдивы ли эти слова, или же он просто хочет верить в это. Тем не менее Сэм сел за ноутбук и набрал в поиске «ДИН ВИНЧЕСТЕР».***
Номера комнат облупились, тонкий слой позолоты у цифры 103 потрескался, открывая дешевый металл. Сэм скривил губы в легком раздражении от увиденного. Его всегда разочаровывало, когда человек не гордился своей работой. Если владелец мотеля приложил хотя бы небольшие усилия, чтобы привести тут все в порядок, то, возможно, у него и постояльцев было больше. А большое количество постояльцев повело бы за собой хорошие отзывы, отличный бизнес. А если бы он работал в полную силу, то смог бы развить сеть. Что за упущение возможностей? Он размял шею. Аризонское солнце пекло голову и заставляло его потеть. Сэм пожалел, что надел черное, но он не подумал взять сменную одежду для трехчасового перелета. Видите, оно уже началось — ухудшение остроты восприятия из-за того, что он позволил ненужным эмоциям затянуть себя. Это не важно. Он скоро войдет в помещение. Если, конечно, Дин позволит ему зайти. Если он не развернет его прямо с порога. Сэм сделал глубокий вдох, пытаясь неубедительно убедить себя, что он не слетит с катушек, если сделает это, и постучал в дверь мотеля «Кактус». Два коротких стука. Теперь Дин знал, что это не полиция. Изнутри послышался шорох, дверной глазок на мгновение закрыла тень, а затем раздался слишком знакомый щелчок, означающий ничего, кроме дула пистолета, приставленного с той стороны двери. Для безопасности. Но после этого дверь открылась нараспашку. Первая мысль, появившаяся в голове Сэма — Дин выглядел старше. Та, что следовала за ним по пятам, та, которую он отказывался принимать. Как такое возможно, что его брат стал еще более привлекательным с того момента, когда Сэм видел его в последний раз при дневном свете. Это просто еще одна беспокоящая и опасная болезнь, к которой он не испытывал доверия, даже если не мог насытиться им. Короткая и аккуратная стрижка совсем не изменилась. Невероятная густота ресниц Дина и его губы были в точности такими же, как и в его двадцать три года, как и его прозрачные мшисто-зеленые глаза… Но его лицо стало грубее, челюсть более квадратной, вся его внешность стала чуть более суровой. Чуть более мужественной. Сэм понял, что нехарактерно для себя потерял дар речи, его мозг автоматически регистрировал все изменения. Более темный, более опасный блеск во взгляде. Светлый шрам, пересекающий по диагонали левую часть лица, начинающийся от брови и теряющийся в морщинках в уголке глаза. Сэм опустил взгляд ниже, на крепкие плечи и торс Дина. Росчерк красных чернил на внутренней стороне его предплечья и более выцветший черный, видневшийся из-под рукава футболки на противоположном бицепсе. Намек на еще одну татуировку у основания шеи, слегка заметный под воротником. Дин осмотрел его долгим и молчаливым взглядом с головы до пят, и Сэм с легкостью успокоил прилив крови к лицу от такого пристального изучения. Он очень долго практиковался контролировать основные реакции своего тела, предпочитая тратить его энергию на более важные нужды. Он был уверен, что это никак не отразилось на его лице. Дин, должно быть, нашел, что бы он ни искал, потому что он развернулся и вразвалку вернулся в номер. Небрежно. Равнодушно. — Стив Джобс звонил, — бросил он через плечо. — Хочет, чтобы ты вернул ему его дурацкую водолазку. — И тебе привет, — проворчал себе под нос Сэм, следуя за братом через порог. Он не знал, на что вообще надеялся. Раздраженная пассивность все-таки была лучше того, что он ожидал. — Как ты меня нашел? — хрипло спросил Дин, на мгновение одарив его взглядом, и бросил пистолет на столик. Сэм закрыл за собой дверь, больше для уединенности, чем для безопасности. — Есть парочка влиятельных знакомых. Ребята из IT-сферы, — пожал он плечами, но Дин не смотрел на него и не мог увидеть этого. — Те, что из Силиконовой Долины. — Ага, бла-бла-бла. Неловкий момент тишины. Отсутствие негатива. Все недосказанное повисло между ними, растягиваясь на десятилетия. — Так, — неловко начал Сэм, — как ты тут? Дин наконец-то одарил его насмешливым взглядом. — Замечательно. Сэм засунул руки в карманы, переминаясь с ноги на ногу. — И я тоже. В последний год фирма работает ежедневно. Дин снова отвернулся от него, но Сэм готов был поспорить, что тот закатил глаза. — Отлично, — сказал он, хотя явно так не думал. Сэм неловко стоял посреди комнаты, а Дин развалился на кровати — чистая манипуляция, которая могла бы стать угрозой, если бы не была такой очевидной — и положил на бедро точильный камень, возвращаясь к заточке ножей, которую прервал Сэм. Он был похож на серийного маньяка, окруженный своим блестящим и острым арсеналом. Как Тед Банди, очаровательный, но полностью поглощенный бездной неистовой ярости. Миниатюрная холодная война — только лишь скрежет металла о камень нарушал однообразие — длилась достаточно долго для того, чтобы Сэм подался в направлении единственного в комнате стула. Это было похоже на движения слепого, и он позволил себе трепет от не совсем приятных воспоминаний о некоторых грубых ошибках, засоряющих его прошлое. Стены были настолько цветастыми, насколько уродливыми, грязно-желтые и кирпично-красные, покрывало с мексиканским узором, стол и комод были уставлены глиняными безделушками. Для декора, конечно же. Дин даже не отвлекся от своей работы, когда Сэм осторожно уселся на грубо отесанный деревянный стул. — Кстати, с днем рождения, — на пробу заговорил он. И сразу же пожалел о сказанном. Еще одно напоминание о каждой причине, почему Дин зол на него. — Уверен, мы задолжали друг другу пятнадцать дней рождения или около того, но все же. Сэм вздохнул, делая свои лучшие попытки пошутить. — Сорок. Довольно значимая дата. — Ага, не стоит беспокойства, — пренебрежительно сказал Дин, но тут же растянул губы в искренней ухмылке. — Одна леди из «Бобровой хатки» поможет мне удачно отпраздновать. Сэм не мог понять, что он должен чувствовать насчет этого, так что он отогнал мысли прочь, не желая думать об этом. — Что ты хочешь, Сэм? Получилось резче, чем он рассчитывал, привыкший к пассивно-агрессивной неопределенности адвокатов и клиентов, которых ему приходилось принимать ежедневно, но он не был удивлен. Дин всегда рубил с плеча. Это в какой-то степени успокаивало. Сэм снял очки, чтобы потереть глаза, а потом так их и оставил. — Прошлой ночью у меня был странный сон, — признался он, раскрывая свои карты. Дин приподнял бровь, ту, которая со шрамом, непривычно исказившим кожу. — И ты проделал весь этот путь, чтобы сообщить мне об этом? Сколько там? Тринадцать часов на машине? — Я прилетел на самолете, — сказал Сэм. — Так намного проще путешествовать. Мускулы на челюсти Дина дернулись и тут же расслабились. Брат снова начал его игнорировать. — Нет, я просто… — Сэм снова вздохнул, на этот раз неожиданно для себя. — Из-за сна я захотел увидеть тебя. Честность затрачивала куда меньше энергии, чем ложь, да и Сэму нечего было скрывать. Именно так. Нечего скрывать в рамках этого разговора. — Ну так вот он я, — сказал Дин насмешливым и неискренним голосом. Сарказм срывался с его губ, приправленный движением его руки с ножом, указывающим прямо на дверь. — Спасибо, что заскочил. Сэм не собирался так легко сдаваться. Не после того, как потратил время на то, чтобы приехать в захудалую красную пустошь Мараны в Аризоне. — Дин, я знаю, что… что ты вроде как в бегах, — выдал он, понижая голос. — И знаю, что сложно прятаться от копов во время охоты. Он глубоко вдохнул и выдохнул на четыре счета. Одно из самых эффективных упражнений согласно его приложению для медитаций. — Я просто хочу, чтоб ты знал, что всегда можешь остаться со мной, если хочешь. У меня дома. — Дин просто смотрел на него, дожидаясь окончания речи, и Сэм кивнул на окружающие их вещи. — Не в этом рассаднике хламидиоза. Дин хмыкнул почти задумчиво. — Я не понимаю, — в конце концов сказал он. — Это что, оливковая ветвь? Он изучающе посмотрел на Сэма и прищелкнул языком, будто догадался. Он откинулся назад на спинку кровати, качая головой в приступе веселья. — У тебя дома завелся мстительный дух, и ты хочешь, чтоб я о нем позаботился? Так? Сэм, может, и бросил охоту давным-давно, но он не такой уж и слабак. К тому же строгое соблюдение диеты и тщательные тренировки помогали ему держаться на пике своей физической формы. — Предпочитаю думать, что могу самостоятельно справиться с призраком, — в свою защиту сказал он. — С этими-то нежными ручками? — усмехнулся Дин, даже из вежливости не пытаясь скрыть свои сомнения. Сэм остановился, немного застенчиво сжимая в пальцах свои очки, нервный из-за того, что Дин точно так же, как и он, изучил его. — Ты бы скорей всего попросил свою секретаршу сделать это за тебя, — продолжил брат. Комический образ его миниатюрной ассистентки, копающей могилу или сжигающей в своих туфлях от Прада кости очередного бедолаги задел гордость Сэма. — Это не касается охоты, Дин. Его Apple часы неожиданно включились, испортив момент повторяющимся резким звуком, напоминающим Сэму, что настало время для огуречной лапши с арахисовым соусом. — Прости, — сказал он, возясь с дисплеем. — Напоминание о завтраке. С лица Дина снова исчезли все эмоции, оставляя закрытую маску, и только тогда Сэм понял, что он стал этому причиной. — Конечно, — сказал тот натянуто. — Удостоверься, что уложишься в пятнадцать минут между составлением счетов и бумажной работой. — Дин. — Не беспокойся обо мне, чувак. Просто возвращайся к своей модной адвокатской чепухе. — Он вогнал кончик ножа в прикроватный столик, нажимая с силой, загоняя его глубже в дешевое дерево, и взял другой, чтобы заточить. Его движения стали резче, беспорядочней. Такой упрямый и неподдатливый, как камень в его руке. — Потому что ведь нет ничего важнее работы, да? Ни хобби, ни семьи. Огромное количество яда в его последних словах застало Сэма врасплох, пока он не осознал кое-что. — Подожди. Ты смотрел мои лекции? Дин издал ужасно снисходительный звук, зажав язык между зубами, как будто он не мог поверить, что Сэм упускал самое важное. — Зачем ты здесь, Сэм? — выплюнул он. Так же резко, но более грубо в этот раз. И Сэму нечего было на это ответить. Он не имел никакого понятия. — Я не знаю, — честно признался он. Он выпрямил спину, сконцентрировался на своей осанке, как рассказывали на семинаре, и снова повторил. — Просто прошлой ночью мне приснился кошмар. Яркий. Настолько яркий, будто реальный. И когда я проснулся… То плакал. Сэм отвел от брата взгляд, бегло осматривая комнату. Плотные занавески. Шмотки, которые Дин, кажись, и вовсе никогда не распаковывал, не важно, как надолго оставался в городе. Сумка, набитая грязными джинсами и скомканными носками. Какие-то вещи никогда не меняются. — Дин, — сказал он, снова контролируя себя. — Отец уже двадцать лет как пропал. — Отец не пропал, придурок, — прошипел Дин, соскочив с кровати так быстро, как гремучая змея. Сэм не рассчитывал на такую реакцию. — Он мертв. Он бы никогда не бросил меня вот так. Никогда. Он сжал кулаки, напрягая руки. А потом совладал с собой, пока ему не пришло в голову воткнуть нож еще во что-нибудь, за что придется потом заплатить. — Я не нашел его тело… Он умер на охоте. Вот что случилось. Сэм проглотил желание настаивать на собственной правоте. Он понимал, что, конечно же, Джон просто ушел, оборвал все контакты и исчез, когда его сыновья повзрослели. Он больше не отвечал за них. Каков отец, таков и сын. — Дело в том, — дипломатично начал Сэм, — что его…. нет уже долгое время. Глупо сражаться за его идеалы. Он вытянулся, надел обратно очки и сделал первый шаг навстречу Дину. В прямом и переносном смысле. — Послушай, я может быть уже не живу «той» жизнью, — сказал он. — Но мы можем общаться с тобой больше, чем тридцатисекундными голосовыми сообщениями раз в несколько лет. Так ведь? — Неужели? — риторически спросил Дин. — Что за перемены? Я что-то не припоминаю, чтобы ты жаждал со мной братских отношений. — Его взгляд был холоден, как сухой лед, когда он посмотрел на Сэма. — Не то чтобы у тебя не было шансов за все семнадцать лет. Сэм был выше брата всю вторую половину своей жизни, но конкретно в этот момент он ощущал себя совершенно наоборот. — Ты прав. Дин отвернулся, снова сосредотачиваясь на работе. Повернулся к нему спиной. Остался при своем мнении. — Проваливай отсюда, Сэм, — сказал он. — Ты мне не нужен. Стрела достигла своей цели, четко и жестоко. Сэм не упустил из вида ироничность, намеренность формулировки. Как он мог? Он сказал то же самое, когда Дин появился в его комнате общежития годы назад, ругая соседа и пытаясь вытащить его на поиски пропавшего отца. Втянуть его обратно в охотничью жизнь. Сэм тогда выставил его за дверь, все еще разозленный ссорой пару месяцев назад. — Точно, — понятливо сказал он. — Прости, Дин. Сэм молча и с достоинством прошел к двери, но остановился, держась за ручку двери, перед тем, как снова уйти из жизни брата. — Будь осторожен, — тихо попросил Сэм, не оборачиваясь. Вполне себе хорошие последние слова, все учтено.