С чего начинается родина..?

Я вас обязан известить, Что не дошло до адресата Письмо, что в ящик опустить Не постыдились вы когда-то. Ваш муж не получил письма, Он не был ранен словом пошлым, Не вздрогнул, не сошел с ума, Не проклял все, что было в прошлом. Когда он поднимал бойцов В атаку у руин вокзала, Тупая грубость ваших слов Его, по счастью, не терзала. Когда шагал он тяжело, Стянув кровавой тряпкой рану, Письмо от вас еще все шло, Еще, по счастью, было рано. Когда на камни он упал И смерть оборвала дыханье, Он все еще не получал, По счастью, вашего посланья. Могу вам сообщить о том, Что, завернувши в плащ-палатки, Мы ночью в сквере городском Его зарыли после схватки. Стоит звезда из жести там И рядом тополь — для приметы... А впрочем, я забыл, что вам, Наверно, безразлично это.

***

      Я не помню, как уснула на этом чертовом полу. А как проснулась, то увидела, что рядом никого. Мда, вчерашний день отпечатался не только в памяти, но и на полу и стене, показывая эти страшные бордовые следы. Застывшая кровь неприятно сковывала мои итак еле видимые движения. Глаза слеплялись толи от ещё не прошедшего сна, толи от слез, что недавно лились водопадом. Тело ныло от боли. Видимо, удар оружия об меня пришёлся не сладко и сейчас на мне есть большие, возможно, иссиня-красные синяки. (Чтоб вы понимали, представьте, что сделав глубокий вдох, вас больно прихватило, и эта боль не отпускала вас длительное время.) Неровное дыхание также сковывало движения, отдаваясь резкими покалываниями. Но на данный момент я не должна обращать внимание на это.       Я дала себе минутку на осмысление. Вчера я убила двух людей, пусть и нехороших. Меня беспокоило другое. Я помню, что они говорили в лесу. Я помню их акцент, интонацию... Я все помню! Но самое интересное - я понимала, что они говорят.       Плавно, медленно подгибая ноги под себя, словно чужие, я начала тихонько вставать. Но и это простое движение вызвало во мне невыносимую волну боли. Зажмурив глазки, я терпела. Моя задача: найти своих родных. Но это не составило труда, поскольку я слышала веселые крики снаружи. Я огляделась. Выбитая дверь небрежно валялась где-то рядом с лестницей. А ведь сначала я даже не заметила, что вчерашние убитые мужчины куда-то подевались. Но не их следы. Чёрные, точно смола, лужи говорили об их недавнем присутствии. Вокруг валялось неисчислимое количество осколков от некогда пустых стеклянных банок и бутылок. На некоторых стенах были отчетливые следы пуль. Тем не менее, спальных мешков я также не увидела. Я насторожилась. Медленно, осторожно я повернула голову в сторону некогда «склада» с одеждой. И той не было.       Шаг. Второй. Каждое движение давалось мне с трудом. Но, задержав дыхание, я стала наступать более уверенно. Так я даже перестала ощущать некоторую часть дискомфорта. Удивительно. Но только я отпустила заветную стену, мою опору, я сразу подумала, мол, сейчас упаду. Но нет. Удержалась.       -...так нет! Он же ещё спорить начал, но- РОССИ!! Сестрёнка! - ко мне подбежали три маленькие страны. - Россия! Сестренка! Ты в порядке! Подожди, я позову кого-нибудь! - тараторила маленькая Эстония. Рядом с ней были Латвия и Литва. Два брата-акробата сначала вцепились в меня, заключив в крепкие объятия. Мне снова стало больно, отчего я невольно дернулась. Они это поняли и сразу отцепились, прошептав робкое «Извини..».       Но мне все ещё была кровь. Но их это не останавливало. Я чувствовала эти застывшие капельки даже на щечках. Да что там, казалось, я чувствую даже одежду! Хотя, скорее, это я уже накручиваю себя.       Внезапно влетает Казах вместе с Беларусью. Они оба быстро оказались рядом со мной. Вторая же накинулась на меня с объятиями, неразборчиво шепча что-то. Я снова дернулась, от чего Белла отстранилась от меня и посмотрела грустным взглядом.       -Россия, как ты? Ты можешь сама двигаться? - обеспокоенно спросил мой брат.       -Не тупи! Она же от любого движения сгибается пополам! - раздраженно ответила моя сестра, не дав мне и слова вставить.       Не медля, Казахстан подхватил меня на руки. Сделал он это слишком резко, от чего меня снова будто насквозь проткнуло ножом. Прошипев, тихо, хрипящим голосом попросила его действовать не так резко. Он услышал. Вдруг я почувствовала лёгкость. Повернув голову, я поняла, что мы всё-таки взлетели. Наверное, так ему было легче тащить меня.       -Куда вы убежали?! Я тут один не справлюсь! - подбежал Украина. Но увидев меня, он остановился, раскрыв широко глаза.       -Почему это я могла утихомирить детей, а ты не можешь? - язвительно сказала подошедшая Беларусь.       Но тот уже не слушал ее. В это же время крылатый плавно опустился на землю. А также подбежала некогда игравшая куча детей. Каждый начал говорить что-то своё. Образовался гул, что начал резать уши. У меня внезапно заболела голова. Но всё-таки кое-как дети успокоились.       -Я рад, что с тобой все в порядке, - выдохнув и улыбнувшись, сказал Украина. -Но сейчас мы решили, что не можем здесь оставаться, - брат куда-то посмотрел в сторону.       Я перевела взгляд в ту же сторону, бесшумно вздохнув. Даже этот простой выдох напомнил мне о той отчасти нехорошей для меня отдачи оружия. Я даже не задавалась вопросом, где оно. Несколько маленьких глазок уставились на нас. У всех были разные эмоции: счастье, непонимание и негодование, даже доля страха. Образовалась некая тишина. Задумчивая. Это не тот случай, где отсутствие звуков режет уши. Скорее, тот, где отсутствие звуков освежает. Даёт время, чтобы подумать. Это даже отчасти приятная тишь.       -Мы решили, что пролезем в поезд, который останавливался в той деревне. Правда, до неё идти долго, но там, скорее всего, ещё не было нападков нацистов. К тому же, Казахстанская республика недавно летал на разведку. Фрицы нашли другой путь, который не трогает наш, - уже более тихо добавил Украина. - Ты, кстати, как? Может, мы можем как-то помочь... я не знаю...       Я посмотрела на него. В его лице читалась легкая паника, схожая со страхом. Он явно хотел помочь. Возможно, чувствовал вину за что-то. Ну знаете, это пожирающее «Я не смог помочь в ответственный момент». Я чуть-чуть подумала.       -Мне бы... водички попить... да умыться бы где-нибудь, - хрипло, чуть ли не шепотом ответила я, всё также держась за Казахстана, кто был моей опорой.       Как же у моих родственников забегали глазки. А воду мне действительно принесли почти сразу. Мне даже показалось, что если бы не вчерашняя страшная ситуация, то я бы не узнала, насколько заботливыми могут быть мои братья и сестры. Неужели, для того, чтобы понять ценность вещи, ее нужно потерять? Хотя, в моем случае надо просто быть в опасности.       -Воду, как ты знаешь, у нас давно ещё отключили, хотя электричество почему-то работало, - начала было Беларусь. - А дожди сейчас не идут, к тому же снег топить негде, как мы это делали.. И ручейки с речками замёрзли, скорее всего. Воды у нас мало и... эммм... сама понимаешь.       -Ты только не подумай! Мы не хотим с экономить на тебе, нет-нет! - начал оправдываться крылатый. - Мы... мммы...       Перебив его, я подняла руки вверх, обозначая знак «Стоп». Точно дети, их глазки разбегались в разные стороны, руки теребили, что попалось первым, а слова подбирались с трудом. Выглядело забавно. Хотя... хотя, мимика моего лица не изменилась. Я, конечно, не видела его, но могу предположить, что выглядело страдальчески.       Я посмотрела на бутыль с водой, что принесли мне почти сразу. Немного подождав, я всё-таки сделала несколько глотков. Более мне просто не позволяла всё та же боль. Я почувствовала, как ручейками по всему телу прошлась приятная, чуть прохладная свежесть. Как будто вода пролилась по ребрам, оставляя за собой лишь это неописуемое чувство. Будто, набегавшись летом, ты вбегаешь домой и выпиваешь залпом стакан воды, что иногда выливалась за края твоего рта, оставляя мокрые следы по всему телу вперемешку с потом. А ведь я просто сделала несколько глотков, скорее всего, хранившейся долгое время воды.       В несколько минут я почувствовала бурю эмоций: сначала были боль и страх, негодование, непонимание, затем смятение, некое сожаление и даже капля грусти, а под конец больше радости. Стоило мне очнуться, как я не просто почувствовала пробуждение. Я почувствовала мир. Я почувствовала воздух. Не запахом, чувствами. Я почувствовала жизнь родных. И это незабываемое ощущение. Некое принятие себя. Я живая. Я живая. Я - живая.

***

      -Поезд обычно приезжает в это время, - задумчиво сказал Украина. - Да и стоит он здесь недолго...       -Успокойся, всё будет нормально, - подбадривала его моя сестра.       Хех, не совсем понятно, как они это придумали. Может догадались как-то.. Я не совсем понимаю. Может в отцовском кабинете были..? Или знают об этом с прошлых лет? Всё-таки не первый год здесь. Просто я даже не знала о существовании железнодорожной станции в этой деревне. Но она находится чуть дальше. Кстати, насчет деревни.. Здесь когда-то была жизнь. Я имею ввиду, здесь были целые дома, был скот, были люди... Эх... Для меня было грустно увидеть здесь лишь погоревшую древесину былых домов, пустые и нетронутые белые сугробы, мёртвую тишину. Я даже помню, отец однажды сюда приходил, только не помню какой целью. Маленькая была. Что-то я отвлеклась. Так вот, об этом, так сказать, побеге, мне лишь рассказали. Историю того, как они дошли до этого-не поведали.       Кстати, я думаю, говорить о том, что я, ну, очень редко разговариваю нет нужды. Хотя, откуда вам знать об этом..? Тоже, блин, придумала..       -Ладно, у меня вопрос: Как мы затащим детей в вагон? Хотя стой, по-другому. Как мы вообще зайдем в вагон? - спросила Беларусь       Подождите... То есть они даже не обдумывали свой план..? Мммм, класс, у меня умная семья.       - Нууу... - Украина задумался.       Что и требовалось доказать. Моё итак далеко не позитивное лицо сделалось ещё более грубым, и это было заметно. Ладно, всё равно.       -Обычно последние вагоны всегда открыты, - начал он. - И не надо делать такое лицо. - Он посмотрел на меня. Я лишь закатила глаза. - А детей будем передавать друг другу. Кто-то будет стоять снизу, а кто-то уже внутри. К тому же, они не такие уж и маленькие. И у Казахстана есть крылья. Поможет. Я всё продумал, я не безответственный к таким вещам.       Украина сказал это ровно, нервно. Что ж, я не могу его осуждать за настроение. Однако, братишка хорошо продумал план. Да что уж там... Придумал план! Это уже подвиг. Где-то ведь они нашли информацию.       ...       Нависла тишина, которая сопровождалась лишь тихим свистом зимнего ветра. Мы, стоя рядом с опустевшим зданием, где раньше суетились работники и будущие пассажиры, иногда ёжились от лёгкого холода. Смотря на своих родственников, можно было увидеть еле видный румянец. Маленькие шмыгающие носики только подтверждали теорию низкой температуры. Сверкающие снежинки медленно падали, переливаясь, словно радуга. Снег под ногами тихо похрустывал. Чувствовалось тяжелое дыхание, что выходило паром. Дети прижимались друг к другу, обхватывая в свои тёплые обьятья, изредка перешёптываясь. Я же стояла около стены, оперевшись на неё. Я просто ждала этот самый поезд. Вчерашний день оставил некое отвращение к этому месту. Изредка вздыхая, я смотрела в даль и считала секунды. Рядом со мной стоял Казахстан, также оперевшись и смотря вверх, задумавшись о вечном. Украина и Беларуська переминались с ноги на ногу, иногда обмениваясь фразами.       Мы ждём.       ...       ...       ...       Бесконечное ожидание.

***

***

***

      Время идёт. Вот уже и праздник скоро наступит. А где его проведу я? С кем? Уж точно не там, куда душа просится.. Что ж, наше положение особо не улучшилось, но и не ухудшилось. Спасибо и на этом. Ну и что же я могу сказать в итоге этого года? Мирный договор и война, оставил своих детей одних, ничего не сказав. Детей... А как там они..? Взяли ли их в плен? Или они еще мирно живут в том отдаленном доме? А вдруг.... Нет.. Нет, нет, нет, нет, исключено!       ...       Что я могу сказать о самой войне? В течение ноября 1941 года наши войска вели бои с противником на всех фронтах. Особенно ожесточенные проходили на Калининском и на одном из участков Юго-Западного фронта. А что насчет оружия? у наших трёхлинейка. А у немцев автоматы и пулемёты.. Интересно, не правда ли?       А может поговорим о немцах? Например, операция "Барбаросса". "Военная компания Германии против СССР. План был основан на одновременном молниеносном ударе с трех сторон на Москву, Ленинград и Киев, и рассчитан на неподготовленность советской армии." - пишут информаторы. Думаю, летом они хорошо подготовились, раз 22 числа так самоуверенно напали на мои земли. Идиоты. А может "Тайфун"? "Немецкая операция, целью которой был захват и уничтожение Москвы." Это был сентябрь-декабрь этого года. Хотя и этих двух вполне достаточно, чтобы распробовать вкус войны.       -Товарищ СССР! Товарищ СССР!!! - крикнул солдат.       Я окинул его взглядом. Худощавый пацан. Имеет короткие блондинистые кудри. А одежда! А одежда!! Висит на нем да и только! Как такие только и попадают сюда? Который раз удивляюсь этой молодёжи.       -Разрешите доложить информацию!       Над ним можно было посмеяться. Пытается быть серьезным, но я вижу, как его улыбка, наверное, во весь рот вырывается. Весь запыханный, низкорослый, но говорит уверенно. Хотя видно, что на ходу подбирает слова.       -Разрешаю, товарищ!       -Красная Армия в ходе стратегического к-контрнаступления под Москвой спасла столицу и остановила немецкий блицкриг!       ...       Я выпал. Столько эмоций меня не охватывало давно. От непонимания до взрывного счастья. А мальчонка-то выпрямился. Возгордился небось. Я же улыбнулся. Впервые я искренне улыбнулся. Протерев уставшие глаза, я собирался с мыслями.       -Неужели вы заплакали, Союз? - насмешливо спросил вошедший в помещение один из главнокомандующих. - Игорёк, свободен, - сказал он уже мальчишке, махнув рукой. Солдат вышел.       Информация всё ещё не укладывалась. А ведь я действительно прослезился.       -Когда стало известно об этом? - уже как-то по-доброму спросил я.       Телеграмма пришла совсем недавно. Буквально несколько часов назад. Хотел сам доложить, да опередили.       Я улыбнулся. Припустил взгляд. Ясен пень говорилось про этого недоросля на вид.       -Как звать-то мальчишку?       -Гвоздёв Игорь. Молодой пацан, неокрепший, самоуверенный юноша. Лет 18, не помню точно. Физиком быть хотел, поступил, да учебу не закончил. Родину защищать пошёл. Вроде и берёт гордость за молодёжь, да жалко детей. Жизнь не повидали, а в драку лезут. Грустно.       -Да...       И снова эта тишина. Снова мысли разного рода лезут в голову. Дети, дети...       -Чего нахмурились-то? Разве мысль о Москве Вас не радует?       -Радует. Естественно радует, - я вздохнул. - По детям скучаю..       Радует...       И этого было достаточно, чтобы замолчать и призадуматься. Чтобы закрыть глаза и расслабиться. Чтобы больше не тревожиться по поводу Москвы. Чтобы просто остановиться и сделать нормальный вдох.. и выдох. Передохнуть.

***

      Холодный мороз чуть ударял по щекам. Резкая прохлада била в нос. Мурашки пробежались по всему телу. Морозная свежесть. Дым сигарет мешался с паром изо рта. За спиной слышались песни, смех, мужские громкие голоса. как же по-другому? Новый год, как никак. Ощущение, что я один стою в одиночестве, желая всего хорошего тем, кого сейчас нет рядом. ... Двусмысленно звучало.       Грусть и тоска охватили меня, словно какого-то подростка. Но разлука такая жестокая. Заставляет задуматься, заставляет вспоминать. Заставляет чувствовать особенно остро. Душа ноет, сердце колотится. Разве так должно быть?       Эх... Как же скучно без любимых и родных.       И ведь какой же я мудак. Надо было оставить записку на столе! Идиот!!! А ещё лучше, надо было всё рассказать. Хотя бы старшим.       ...       Царапины. Нет, уже впадины. Даже трещины. Мои руки буквально начинали разваливаться. Не догадался сразу, от чего стало легче.. Мне даже на секунду показалось, что они затянулись. Неужели скоро моя кончина? Хотя, и то неправда. Не был я таким золотым человеком, чтобы легко умереть.       -Товарищ Советский Союз! Ты чо тут один стоишь??? - спросил меня пьяный мужик. Даже не интересно, кто это. - Пойдём с нами! Новый год же! Водочки на всех хватит!       Откуда они её только взяли... Хотя, думаю, развеяться чуть-чуть будет не так уж и плохо. Главное не напиться.