***
- Доброе утро, могу ли я услышать, Ши Лухана? – Кенсу, не терпится рассказать другу, о вчерашнем свидании, не терпится так, что он в спешке проезжает на красный, не обращая внимания на светофор. - Доброе утро, самый сексуальный дантист вас слушает, чем я могу помочь? - в какое бы время дня и ночи, Кенсу не позвонил Лухану, тот всегда отвечает на все звонки, неважно в душе он или на прогулке. – О, кого я слышу. Сахарный, как дела? - Очень смешно, ты хочешь заставить своего мальчика ревновать, засранец? Ладно, у тебя есть свободная минутка? Хотя мне плевать, давай встретимся сегодня, только я тебя предупреждаю сразу, пить мы не будем! – Кенсу обессилено опускает голову на руль. Докатился. Теперь он просит совета у своего друга извращенца, который сам нуждается в помощи. - Что говоришь, сахарный? Хочешь секса? Сегодня? Ну, малыш, я же тебе говорил, только по средам, а сегодня понедельник. Может, если тебе так не терпится, ты приедешь ко мне, обещаю, пить не будем, – Лухан чувствует на себе тяжелый взгляд Сехуна, победа за ним, его мальчик начал ревновать. - Лухан, пошел ты. Не думай, что ты этим можешь заставить его ревновать. В общем, я приеду к тебе сразу после работы, не смей задерживаться, ты меня понял? И да, я тебе не сахарный, а ванильный, – когда на горизонте появляется объект его обожания, Ким Джонин собственной персоной, Кенсу в спешке пихает телефон в сумку, и снова пялится на накаченные руки Кима, тихо пуская слюни в сторонке.***
Когда ты понимаешь, что твой босс, который неделей раньше пытался тебя поиметь не обращает внимания, кажется, что из жизни уходит вся радость. Правда, Сехун осознал это только сегодня, когда его «любимый» босс трепался с кем-то по телефону, называя кого-то сахарным малышом. И вроде нужно радоваться маленькой победе, но на сердце непривычно пусто, и кажется, что даже любимый друг-идиот не в силах растормошить Сехуна. Неужели, ему так нравилось внимание, и как сильно ощущается нехватка, когда понимаешь, что ты больше ему не интересен. Сехун не верит, но кажется, понимает, что успел окончательно привязаться к тому самому боссу извращенцу, с нереально красивыми глазами, и до жути приятным голосом.***
- Алло, Джонин? Я знаю, не во время звоню, потому что ты в это время обычно дрочишь на своего учителя, но у меня экстренно важное сообщение! У меня ООС! – Сехун, замечает, как меняется настроение на лице Лухана, и теперь тот очень внимательно подслушивает разговор. - О Сехунита, что же нам делать? Хотя помолчи, я закончу с этим делом, помою руки, потом весь твой, – Cехуну не привыкать, ведь Ким его друг и неважно дрочит ли он на Кенсу, или просто дрочит, Джонин всегда ответит на звонок. – Ах, еще чуть-чуть, Сехун, скажи что-нибудь приятное, я на пределе. - Твой пенис меня бесит, это достаточно сексуально? ДжоДжо, ты не мог бы отвлечься от своего пениса, и послушать мою ООС! Потому что я нереально злой сейчас, и даже твой маленький писюнь меня не рассмешит, – Сехун замечает, как нервничает босс, и как запотели Сехуновские ладошки. - Мой пенис когда-нибудь тебя трахнет, и ты договоришься! Дай угадаю, твой босс сидит и смотрит на тебя, так? Боже, Хун, ты старомоден, хочешь, чтобы он ревновал? Сын мой, ты никогда не отличался оригинальностью, и сейчас… ах… - Джонин шумно вздыхает, а Сехун бьется в истерике. Только его друг может одновременно дрочить и давать дельные советы. – Ну вот, малыш Кенсу снова меня возбудил, Сехун, что мне делать? - Это я хотел спросить, и почему ты мой друг, напомни мне? Я, короче, сегодня освобожусь пораньше и приеду к тебе. Пожалуйста, будь так добр, убери свое белье до моего прихода, и поставь чайник! И еще ДжоДжо, кажется, у него кто-то есть, и мне хочется убиться, – Сехуну нужно лечиться, думает он, определенно нужно лечиться.***
Обычно, когда человек ревнует, он очень сильно себя выдает, можно рассмотреть этот случай на примере Лухана, который уже битый час сверлит Сехуна взглядом. Нет, он не пристает к нему и даже не задел его пошлыми шуточками, хотя язык так и чешется, он вообще с ним не разговаривает. А Хун в свою очередь, тоже не проявляет никакого внимания, упиваясь черным чаем с ужасно неприятными конфетами. Вот так проходит рабочий день, молчание в ответ на молчание, но Лухан был бы не Луханом, если бы просто так сдался. - Сехун-а, - сладкий голос буквально вырывает Сехуна из раздумий. – Мне кажется или в этом месяце клиентов стало больше? - Да, к нам каждый день новые клиенты приходят, если вы не заметили. Ах да, куда вам, вы же заняты болтовней по телефону со своим сахарным, – Лухан некоторое время пребывает в шоке, а Хун снова стыдливо прячет лицо за грязными папками. - Сехун-а, мои штаны сейчас взорвутся от услышанного. Ты сейчас приревновал меня? Я не сплю, ты действительно ревнуешь? – Лухан вскакивает с места, но так удачно вписывается в поворот, что ударяется об стол. – Ах, рожаю, блин. - Лухан, все в порядке? – Хун подхватывает бледного босса и в первый раз сажает так близко, на колени. - Не хило вы ударились яйцами, у вас они наверное стальные, раз вы еще звездочки не видите. Болит? - Я рожаю, Сехун, эта адская боль меня разорвет, сделай что-нибудь. Кажется, ты станешь отцом моих оленей, – Лухан закусывает губу, да так сексуально, что от одного вида Сехун уже хочет кончить в штаны. – Помассируй вот тут, – босс аккуратно кладет сехуновскую руку себе на пах. – Скорее, мы теряем оленей. - Я стану отцом наших оленей? Лухан, наверное, вы сильно ударились, раз несете такой бред, и отпустите мою руку, – Сехун пытается отдернуть руку, но в ответ лишь получает жалобный стон. - Хорошо, я сделаю вам массаж, только не давите, и сидите смирно. - Ты такой хороший, Сехун-а, у меня из глаз искорки вылетают, я уже родил? – Лухан, откидывает голову на плечо Хуна, наслаждаясь массажем. - Может по минету? - Вы как всегда неподражаемы, и почему вы засели в моей голове? – Сехун прикусывает губу, понимая, что сказал лишнее. – Точнее, вы в моей голове не потому, что я думаю о вас, вовсе нет. Потому, что вы надоедливый старый извращенец, который вечно предлагает мне минет, ясно? - По-моему, ты меня любишь, и я даже не обижусь на старого извращенца. Я ведь тебе нравлюсь Сехун-а? Я не могу думать ни о ком кроме тебя, я скоро сойду с ума, малыш, – Лухан пошло раздвигает ноги, заставляя Сехуна захлебнуться слюнями. - Хочу оседлать тебя, мой жеребец. - Вижу, вам уже лучше, теперь слезьте с меня и не раздвигайте больше свои красивые ноги, – Сехун скидывает с себя босса, в спешке покидая кабинет, а Лухан победно улыбается, понимая, что единственное, куда направится сейчас Сехун, это туалет.***
Лухану кажется, что сегодняшний вечер идеален для романтического свидания, так утверждает его гороскоп, а еще там написано, что сегодняшняя ночь идеальна для секса и прочих забав. Только вот Сехун давно ушел домой, а сам Лухан сидит и слушает жалобное нытье своего корейского друга, горе-любовника. Но Лухан уверен, что гороскопы врать не могут, и его действительно ждет жаркая ночь, только вот с кем? - Лу, ты меня слушаешь? Я говорю, что, кажется, влюбился. И что мне теперь делать? Ведь он совсем мальчик. Хотя стойте, ему есть восемнадцать, - Кенсу расслабляется, закидывая ноги на друга. – Вот я тебе говорил, не будем пить! Зачем мы взяли виски скажи? - Ты веришь в совместимость пар? Если тут пишут, что мы практически несовместимы, в это ведь не нужно верить? А что, если это так, и потом когда мы начнем встречаться, у нас возникнут проблемы, а что, если мы не сможем детей воспитать вместе? – Лухану нельзя пить, и он это знает, сейчас залпом осушая пятый стакан с виски, разум потихоньку покидает его. – Значит, мы не пара? - Виски-киски, Лухан, когда мы в последний раз с тобой так напивались? Знаешь, ты сейчас несешь бред у меня дома, ты представляешь, у меня дома ты несешь бред. Стоп, а что если и мы с Джонином не совместимы? Лухан, это же глобальная проблема, мы должны написать об этом в ООН! Наше дело точно рассмотрят. – Кенсу следом осушает четвертый стакан, присоединяясь к обществу «Когда я пью, я бред несу». - У тебя нет киски идиот, хотя все возможно, я к тебе давно туда не заглядывал. Мы у тебя дома и по-моему, нам не следовало пить в одиночестве, а вдруг мы умрем вот так вот вдвоем, и никакого секса на работе, Кенсу-я! ООН точно нам поможет? Наша проблема очень серьезна, хоть с какой стороны смотри, наши бэд бои вообще не хотят обращать на нас внимание, как нам заставить их это сделать, не встречаться же нам друг с другом? - Лухан и сам не может понять, как такая бердовая идея зародилась в голове, а Кенсу лишь хлопает глазками, допивая уже пустую бутылку виски. - Значит сделаем это? - Сделаем что? Ты же не думаешь, что я собираюсь спать с тобой, только чтобы вызвать ревность, идея сама по себе неудачная, идиот. Твои оленьи мозги совсем не работают, придется, как всегда мне додумывать, - Кенсу нащупывает в кармане телефон, в спешке набирая номер. - Попробуй только пискнуть, Лухан, я тебя убью, понял? Сейчас я покажу тебе, как действуют настоящие профессионалы. – Уверенность покидает Кенсу, как только он слышит знакомый голос Кима. - Кенсу? Что-то случилось, ты обычно мне не звонишь, то есть я безмерно счастлив, что ты мне позвонил, но все ведь не просто так. Енми не слушается? – Джонин наконец замолкает, ожидая ответной реакции от До. - Кенсу? - В общем, меня насилуют тут, Джонин-а! На мой розовый куст покушаются олени, и знаешь, что они говорят? Говорят, что у меня нет киски, ты знаешь, как обидно это слышать! Означает ли это, что у нас не будет детей, своих детей Джонин-а! – Кенсу закрывает глаза, наслаждаясь дурманящим голосом Кима. - Малыш, ты чего? Не плачь, глупый. Ты выпил что ли? Какие олени, какой куст, Кенсу, где ты? О какой киске идет речь? Ты и без нее сможешь стать отцом. Я не уверен, готов ли сейчас иметь детей, но если ты так хочешь, то мы заведем их. Кенсу, прошу тебя, скажи, где ты сейчас? – Джонин не знал, что послужило причиной нервного срыва у Кенсу, но одно знал точно, такое допускать больше нельзя. – Диктуй адрес, Кенсу, я выезжаю! - Джонин-а, мои руки совсем меня не слушаются, но я постараюсь скинуть тебе адрес. Джонин-а, сделай мне ребенка, я всегда мечтал стать отцом, вот прям с детства, представляешь. Стой, тут олени бегают, Джонин-а, скорее! – Кенсу сбрасывает звонок, дописывая смс и молча кидает телефон куда-то за диван. – Ну все, Лухан, мне крышка!