Алая вишня

      Зереф недовольно кривится, ощущая, казалось, давно остывшие чувства.       Сердце невольно пропускает удар. Обручальное кольцо на её пальце.       Она его. Полностью.       После смерти Нацу, после кончины Мавис всё неожиданно замедлило свой ход, потеряло хоть какой-то смысл. Грусть из-за собственных сил и бесчисленных смертей вокруг него внезапно потерялась, застревая завядшим цветком где-то на дне прогнившей, и, казалось, давно потерянной душе. В груди медленно, но верно угасали эмоции.       Он сам всеми силами давит в себе любые проявления эмоций и чувств, которые приносят с собой только невыносимую боль.       Всё всегда заканчивается одинаково.       Эта воительница появляется в его жизни неожиданно, принося вместе с собой лепестки сакуры, аромат клубники и вкус спелой вишни на кончике языка. Появляется настолько неожиданно, что первое время великий тёмный маг теряется, не зная, как нужно реагировать на это.       Ярко-алые волосы в свете заката слепят, но почему-то это не вызывает раздражения.       Почему-то в отличие от Ирен Эрза вызывает в груди только щемящее чувство нежности, что, казалось, было просто неисчерпаемой. Чувства накрыли бушующим потоком, буквально топя его в своих пучинах, пытаясь наверстать все те годы, когда сердце его покрылось толстой коркой льда, когда мир больше не имел смысла, был совершенно серым.       С её появлением мир приобрёл ярко-алые краски.       Эмоции в нём стали настолько сильными, какими не были даже до смерти брата.       Бледные пальцы зудели, в желании прикоснуться к бледной коже воительницы, взгляд каждый раз невольно падал на пухлые губы, сердце замирало от каждой, пускай и такой редкой, улыбки. На щеках появлялся румянец, когда она в очередной раз надевала слишком откровенный, слишком пошлый доспех.       Какой извращенец делал эти артефакты?       Она касается до его щеки. Без страха, без сомнений.       Она не боялась его.       А вот он боялся. Боялся, что однажды потеряет смелую воительницу, что она покинет его также, как подруга, также, как брат, что она вернётся к нему призраком прошлого.       Как будто ему E.N.D и Мавис не хватило.       Он понял, что больше не хочет умирать. Что хочет разделить целую вечность рядом с Эрзой — Эрзой Скарлетт, в несчастном прошлом которой был невольно виноват, с Эрзой Скарлетт, которая не знала о своей матери. С ней, с волшебницей Хвоста Феи, с наследием Мавис, он хотел разделить свою проклятую вечность, но не мог обречь возлюбленную на такие страдания.       Его жена заслуживает только лучшего.       Бледные, тонкие пальцы пропускают сквозь длинные алые пряди. На его лице выступает искренняя, слабая улыбка.       Она спокойно спала на его груди, без привычных доспехов. Это значило, что Эрза всецело доверяет ему, доверяет настолько, что готова была в его присутствии не скрываться за грудой доспехов. И это действо значило куда больше, чем любые признания в любви или бессмысленные слова.       Зереф улыбается мягко, прижимает тело любимой жены ближе и ласково гладит по длинным волосам, ощущая странное спокойствие.       Рядом с ней великий тёмный маг может смело смотреть в будущее, не оглядываясь на прошлое.       Взгляд сам собой упал на призрак близкой подруги, вернее, на её эфирное тело. Для него, для Зерефа не было секретом такого существования Мавис, и, в отличии от всех остальных, он мог видеть первого мастера Хвоста Феи и без метки.       Она не приближалась ближе, но улыбалась тепло и ярко.       Кажется, Мавис была искренне рада за учителя и друга в его лице.       Он всё ещё боялся, что Эрзу убьет его сила, боялся, что потеряет свою любимую жену — он много чего боялся. С появлением Эрзы в его жизни вернулись не только светлые чувства, вернулись и страхи, и гнев, и раздражение. Вернулись все эмоции.       Зереф оставил мягкий поцелуй на макушке воительницы, понимая, что не сможет уберечь её от себя. В этом он был совершенно бессилен.       Он выдохнул, прикрыв чёрные глаза.       Я не хочу… не хочу тебя потерять.