***
Гудок мобильного трезвонил на протяжении нескольких секунд. Разлепив сонные очи, Никита с яростью взглянул на экран. Это было сообщение от благоверной Маргариты, которая извещала о том, что у Аглаи режутся зубки. Что малышка не может по ночам спать, так как безумно скучает по отцу. Прочитав эти милые строки, Киоссе с грустью вздохнул. Он и сам тайно скучал по семье, чуть ли не каждый вечер отправляя порцию сообщений с признаниями в любви. Но и бросить младшую сестру тоже не мог. Тем более сам же и напросился сопровождать её. Потому что как-никак это тоже была его родная кровь, пусть и не такая близкая. Сменив пижаму на повседневный наряд, майку с шортами, парень вышел из номера. Вся гостиница ещё спала, но дверь в номер Ани с Артёмом была подозрительно приоткрыта. Заглянув вовнутрь, Ник заметил друга, удручённо сидевшего на диване. — Ну, что опять произошло — потоп, понос? — Хуже, — почти не разжимая губы, прошептал Пиндюра. — В смысле? — вместо этого, парень рукой указал на дверь, которая вела в спальню, где спала Воронцова. Ничего не понимая, Киоссе на цыпочках прокрался и открыв дверь, замер в изумлении. На огромной кровати, сгустившись в одну кучку, спали четыре малыша. Аня и три её племянника. Крохи лежали один друг за другом, сложив ручки. Кто-то время от времени шевелился, не нарочно задевая соседа. А кто-то даже пихался ножками. Никита стоял, как вкопанный, завороженно смотря на зрелище. Он хотел по-тихому подойти к детям, но внезапно один из малышей застонал. — Тише, Агния, тише. — Услышав знакомый голос, девочка проснулась. Маленькие ручки, одетые в рукавички, потянулись к отцу, а на лице расплылась улыбка. Не успел Никита нарадоваться одну ребёнку, как следом проснулись и остальные. — Ребятня, вы как вообще здесь оказались? Все трое. — Это я у тебя хотел спросить, — услышав крик сына, Артём тут же поспешил на помощь. Малыш искренне ему улыбнулся, показывая радость, отчего Пиндюра растрогался. — Да ты ж мой хороший. — Только не говори мне, что дети сами себе купили билет на самолёт и улизнули из дома. Потому что в этот бред я никогда в жизни не поверю. — А придётся, — с улыбкой произнесла Аня, с интересом наблюдая за ними. — Я их сегодня ночью встретила. — Парни с ошарашенным видом уставились на сестру, а та довольно им подмигнула. — Да расслабьтесь, я пошутила. Поля с Ритой рано утром приехали, пока ты, Никит, спал, а Артём где-то гулял. — Интересно, и где же вас, старший брат, носило? — Агния слегка пихнула Тёму в бок, как бы пытаясь вместе с отцом над ним поиздеваться. — И тогда где эти красавицы, одна из которых на сносях? — В женской консультации, — пояснила Воронцова, обнимая Глашу. — У Риты живот резко заболел, вот и уехали. — Я не удивлюсь, если она ещё и родить успела! — как ни старался Никита, нервная система его была на приделе. Он о семилетнем ребёнке не успевал заботиться в чужом городе, а тут двое своих, девятимесячных. Но, в конце концов, парень всё же взял себя в руки и, как настоящий папаша, занялся самым главным процессом — пеленанием.***
Очередной питерский день встретил по-зимнему хорошей погодой. Одевшись по теплее и не став ждать девчонок из консультации, парни с детьми высыпали наружу. Поначалу малышня вела себя неспокойно. Чужая обстановка, тёплая одежда, которая мешала не то что двигаться, но и дышать нормально. Ко всему прочему, двойняшек положили в двухместную коляску, без перегородки. Как ещё беременная Соколова сумела её дотащить? — Ребят, смотрите, Зимний Дворец! — Артём с удивлением смотрел на громадное здание, выстроенное по всей ширине площади. Даже сквозь время оно не утратило своё величие, храня в себе все тайны прошлого. — Ань, ты бы хотела там жить? — Да, — одной рукой девочка держала брата за руку, а второй везла коляску с малышом. — Я бы там от всех пряталась, мне не надо было ходить в школу. И у меня была бы самая большая комната в мире. — Рядом с ними шёл Киоссе, тихо про себя посмеиваясь. Встретив с суровым взглядом сестры, парень тут же принялся успокаивать своих маленьких красавиц. В отличии от них, Мирон крепко спал, вцепившись ручками в одеяло. Отец упаковал его так, словно младенец жил не в России, а на Крайнем Севере. Где температура минус шестьдесят и больше. — Вообще-то принцессам не позволялось иметь больше положенной свободой, — заметил Пиндюра, поправляя шарфик на шее сына. — Они должны были следовать этикету и ходить в платьях. А ты у нас в основном в штанах ходишь. — Рассмеявшись, парень резко остановился, замечая задумчивую сестру. Она остановилась на полпути, напряжённо морща лоб. — Ты чего? — Зато я бы дружила со всеми ребятами. И не дралась бы с ними из-за медали, которая сулила бы ничего не стоящий навороченный телефон. Ты прав, я не должна плакать и сдаваться. Я буду бороться. И даже если окажусь на последней ступеньке пьедестала, я буду счастлива, хотя бы от того, что занимаюсь любимым делом. И воздушное кольцо никогда и ни за что не брошу.