Цена власти

      1021965 год с создания Единого королевства, 281 луна до первого путешествия Артура Бигантолла.       Войско Урдалака осталось в Сирегалате на следующий день, чтобы слуги спокойно отремонтировали повреждённое в бою снаряжение. Жители тем временем уже принялись за восстановление стен и домов — на улицах звучал непрекращающийся стук молотков, а навстречу марширующим к воротам воинам шли повозки со строительными материалами. Жизнь в спасённом городе продолжалась, и вряд ли варвары пошли бы на новый штурм в ближайшие несколько месяцев — осады было бы достаточно, чтобы отрезать Сирегалат от остального мира, а ещё одна попытка штурма могла им дорого стоить.       Снова выбравшись на поверхность, Урдалак нашёл большую ровную поляну среди леса травы, где он велел своим воинам построиться. Поднявшись на вершину торчащего из земли камня посреди равнины, избранный обратился к бойцам с речью:        — Враги перекрыли нам путь на восток и на север, — уверенно заявил военачальник, — и мы не сможем пересечь Великую реку или пройти по её берегу. Но это не значит, что для нас закрыты все дороги в Эгмен Тиргау. Путь на запад свободен, и скажу больше — именно там с северо-запада к осаждающему столицу войску дикарей подвозят воду, еду и материалы. Враг и не подозревает, что скоро эти обозы станут нашими. Мы доберёмся до логова Посвящённых, захватывая его припасы! Каждый вернётся из этого путешествия богачом!       Войско встретило новость хором одобрительных возгласов, и после недолгого привала отряд снова выдвинулся вперёд. Однако не всех устроил предложенный избранным способ добраться до Посвящённых.        — Разве это не пойдёт вразрез с божественными добродетелями? — Намекнул Андаэр, поравнявшись с Урдалаком, шедшим в начале походной колонны. — Воину, идущему в священный поход, не пристало нападать на караваны и грабить мирных жителей.        — Эти обозы снабжают эгменахоров у стен столицы, и их наверняка неплохо охраняют, так что без битвы мы не останемся, — возразил избранный, — если не хотите никого грабить, просто не подходите к повозкам, а ваша доля достанется кому-нибудь ещё. Всё, что мы не возьмём с собой, предадим огню — ослабить противника важнее, чем соблюдать традиции.        — Разумно, — ответ Андаэра был лаконичен.       Первый день пути из Сирегалата прошёл без приключений. После полудня, сделав привал, Урдалак послал Вериана и его разведчиков вперёд, узнать, на каких дорогах можно устроить засаду, а сам тем временем решил немного поговорить с разбойником, захваченным под Сирегалатом.       Пленника держали в небольшом шатре под постоянным наблюдением. Это оказался представитель народа нарулахор, не старше четырёх тысяч лет, невысокий, с длинными спутанными чёрными волосами, довольно длинной неухоженной бородой и грубыми, простыми чертами лица. Одежда была старая, явно с чужого плеча и едва ли годилась на роль доспехов. На лице и ладонях виднелись почти зажившие шрамы. Небольшие серо-голубые глаза не выдавали ничего, кроме досады — бандит явно не думал, что его так легко поймают.       Пленник был относительно здоров, если не считать многочисленных ушибов — разбойника придавило мёртвым муравьём, но сами надзиратели не причинили ему никакого вреда. Пытки в Шести землях считались уделом примитивных народов, дикарей и варваров, незнакомых с цивилизацией, да и необходимости в них тоже не было — любой благословенный воин знал, как заглянуть в чужие воспоминания, и просто вытаскивал из головы всё, что требовалось. Единственная мера безопасности помимо постоянного надзора — накрепко связанные верёвкой руки и ноги, и то лишь на время допроса.        — Итак, тебя зовут Мархолд, ты из деревни на восточном берегу Великой реки, присоединился к отряду наёмников, потом сбежал и встал на путь разбоя, — Урдалаку уже рассказали почти всё, что выяснил дознаватель, — попал в плен к эгменахорам и присоединился к ним под страхом смерти. Участвовал в двух облавах на ушедших в глушь селян, разорял деревни и только недавно был отправлен на штурм города. Неплохая биография для бандита и предателя.        — Не на всех снисходит благословение Семи Великих, — возразил Мархолд, заметив на поясе Урдалака Меч Власти, — я не от хорошей жизни к ним пошёл. Я знаю, вы хотите победить, но у вас ничего не получится. Это бессмысленно, посвящённые непобедимы! У них не просто орды дикарей, на их стороне есть кое-что страшнее любой армии.        — И что же это? — спросил Урдалак. Про это благословенный воин не говорил, и сам полководец не горел желанием напороться на какой-нибудь непобедимый «сюрприз» в самом сердце Эгмен Тиргау. — Отвечай!       Однако даже ответить для Мархолда оказалось тяжело: лицо пленника вмиг побледнело, руки задрожали, а зрачки расширились от ужаса, словно перед его глазами вновь всплыла чудовищная картина из прошлого. Заикаясь и еле держа себя в руках, он произнёс всего одно слово: «Пепельные».        — Пепельные? — Урдалак впервые слышал это слово, — кто это?       Однако Мархолд уже был не в состоянии отвечать: страх подавил в нём всякий разум, и спрашивать пленника о чём-то ещё было бессмысленно. Впрочем, Андаэр мог знать, кто такие эти загадочные «пепельные», и военачальник решил спросить у него.       Андаэр сидел у небольшого костра и что-то читал — судя по богатому окладу, это была священная книга. Поддерживать огонь было несложно — облитые особой смолой поленья могли гореть часами. Поздоровавшись, Урдалак сел рядом, и тотчас же языки пламени отразились в зеркально отполированном клинке Меча Власти.        — Наш пленник предупредил об одной из опасностей, которые ждут нас в землях Посвящённых — Пепельные. Это слово говорит тебе о чём-нибудь?        — Пепельными называют тех, кто получил особые… способности от божества, которому поклоняются Посвящённые. Некоторые его последователи обретают силу полусотни воинов, скорость молнии, и, что самое главное — дар, позволяющий насылать несравнимый ни с чем страх. Они чрезвычайно опасны на поле боя, а победить их в поединке не удавалось почти никому.        — Получается, они почти как наши благословенные воины? — удивился Урдалак, — мне казалось, что даром наделять смертных такой силой владеют только великие боги.        — Будь оно так, пограничные крепости выстояли бы, — возразил жрец, — но сила чужого бога наравне с могуществом любого из наших покровителей, если даже не больше.        — Кто этот бог? — Урдалак продолжал задавать вопросы, — откуда он взялся? О существе такой силы должны были сохраниться легенды.        — И они сохранились, — благословенный воин кивнул, — разрозненные, пугающие истории и его деяниях, но из них мало что можно узнать. У этого бога много имён — здесь его зовут Врагом, в Верхних землях — Тёмным, в Четвёртом королевстве он известен как Пожиратель мира, у толабагхов на востоке его зовут Тем-что-правит-огнём, у нас, в Шестом королевстве, это существо известно как Душитель, а на просторах Эгмен Тиргау его имя — Кровожадный бог. Его настоящее имя давно проклято, только Посвящённые произносят его. Для остальных даже одно упоминание этого божества сулит беду. Мы не знаем, кто это, да и, признаться, не хотим узнавать. Говорят, в своих владениях он может проникнуть в любой разум.        — Если, то есть, когда мы наткнёмся на Пепельного или на последователей этого бога, о чём мне следует помнить?        — Постарайся действовать неожиданно для своего врага, в прямом бою Пепельного почти не одолеть — он поймает тебя на первой же ошибке. И самое главное — услышав в себе незнакомый голос, немедленно огради разум от любого вмешательства извне, даже если этот голос будет предлагать помощь. Не верь ни единому слову, иначе потеряешь власть над собственным телом, а из всех мыслей останется только покорность новому властителю. И тогда ты рано или поздно обнаружишь себя в рядах фанатиков, лезущих в самоубийственную атаку и даже не понимающих этого.        — Действовать неожиданно? То есть, лучше нападать из засады?        — Не совсем, — возразил Андаэр, — но, на наше счастье, я уже сталкивался с Пепельными в бою и остался жив. Я покажу тебе, что нужно делать. Следуй за мной и захвати с собой громадного телохранителя.       Хисавелдир спокойно точил оружие, сидя у костра, когда Урдалак и Андаэр велели следовать за ними. Все трое отошли чуть поодаль от лагеря, на ту самую поляну, где избранный произнёс свою речь. Сейчас на этом же месте воины из отряда принца тренировались, чтобы не забывать свои боевые навыки.       Андаэр жестом подозвал трёх благословенных воинов из своего отряда. Его напарники практически не отличались телосложением и явно происходили из того же народа, что и командир, однако священных надписей на их доспехах было куда меньше, да и ножны выглядели скромнее.        — На время тренировки эти трое небесных братьев будут вместо Пепельных, их и наши стили ведения боя во многом похожи, — представил своих спутников Андаэр, — к тому же эти прислужники Душителя обычно сражаются группами по двое или по трое. Тренировочное оружие на стойке справа. Берите мечи, проще всего объяснить тактику будет на примере фехтования.       Будущие оппоненты взяли каждый по обмотанному тряпками полуторному мечу с затупленным клинком и треугольному стальному щиту. Встав друг напротив друга на расстоянии в десять шагов, Урдалак и Хисавелдир приготовились к бою с благословенными воинами.        — Ещё до начала сражения очень важно отработать защиту от чтения мыслей, — предупредил Андаэр, — иначе Пепельный в любой момент сможет заглянуть в твой разум, увидев и почувствовав то же, что и ты сам. Так он сможет за пару мгновений узнать обо всех твоих слабых местах, страхах и стиле боя.        — Выудить столько за пару мгновений? — удивился Хисавелдир, — как он может всё это успеть?        — Внутри чужого разума время идёт в сотни раз медленнее, — объяснил один из небесных братьев, — поэтому действия За’Кри такие слаженные, мы гораздо быстрее передаём друг другу приказы.        — Именно так, но вернёмся к нашему уроку, — продолжил Андаэр, — наш разум всегда распознаёт чужака, и не без причин считает его угрозой для себя, болезнью. Подобно лекарству, изгоняющему хворь, сосредоточение на собственных мыслях изгоняет чужака из головы. Лучше всего для этого подходит какая-нибудь одна идея или воспоминание, способное вызвать сильные эмоции. Удержать её достаточно долго, чтобы изгнать чужака, помогут сила воли и целеустремлённость — всё как и с любым телесным недугом.        — То есть, мне нужно сосредоточиться на чём-нибудь, вызывающем сильные эмоции, и держать это в голове, пока мысли в моём разуме снова не будут принадлежать только мне? — переспросил Урдалак, — а как мне тогда увернуться от удара, если я буду поглощён борьбой за собственное сознание?        — Не забывайте, что внутри разума время часто течёт гораздо медленнее, вся борьба может занять не больше нескольких мгновений, — предупредил Андаэр, — что ж, приступим к обучению. Загадайте любое число. Сейчас один из небесных братьев попробует залезть в ваши мысли и выведать его. Приготовьтесь.       Когда Урдалак ощутил в своём разуме присутствие кого-то чужого, он сразу выбрал воспоминание, которое будет использовать для защиты: торжественный марш от дворцовой площади к главным воротам столицы Первого королевства, где он, принц Урдалак из рода Беркалиона, стоит во главе колонны, ведя тысячи отборных воинов в священный поход; миг величайшего триумфа. И Андаэр оказался прав: стоило представить эту картину во всех деталях, как время вокруг замедлило свой бег, практически застыло, а детали воспоминания всё больше и больше наполнялись деталями.       Урдалак даже не знал, как подсчитать время, которое он провёл, пытаясь изгнать благословенного воина из своей головы, но довольно скоро странное ощущение, словно внутри черепа хозяйничал кто-то чужой, исчезло — мысли принца принадлежали только ему.        — Не думал, что минипут с такой репутацией будет настолько хорошо подготовлен к отражению телепатических атак, — прокомментировал жрец-воин свою попытку узнать загаданное число.        — Видимо, «мстители» уже научили тебя защищаться, несмотря на то, что ученик слушал своих наставников в пол-уха. В таком случае перейдём к более приземлённой части нашего урока: собственно бою.        — Что ж, я готов сражаться, — объявил принц, поворачиваясь на девяносто градусов и принимая стойку «плуг».        — Бой ещё не начался, а ошибка уже есть, — заметил Андаэр, — если заранее встать в какую-то стойку, Пепельный легко поймёт, что делать дальше, и выстроит свою стратегию соответствующе. И он обязательно найдёт эффективное противодействие.        — А если сменить стойку прямо на ходу? — предложил Хисавелдир.        — Мыслишь в правильном направлении, — похвалил его Андаэр, — поскольку Пепельные всегда будут более опытными фехтовальщиками, чем кто-то ещё, главный секрет успеха в непредсказуемости. Первое правило боя с таким противником — быть умнее него.        — Это явно по моей части, — пошутил Урдалак, дружески толкнув Хисавелдира, — а что делать, если Пепельный решит прибегнуть к магии?        — Постарайся ударить его до того, как он подготовит свой колдовство, иначе всё может очень плохо закончиться, — предупредил Андаэр, — даже если и не попадёшь, то заставишь отвлечься на блок и остановку твоего оружия.       Один из небесных братьев медленно подошёл ближе к Урдалаку и точно так же принял стойку «плуг». Андаэр жестом велел Хисавелдиру отойти назад — пока его участие в тренировке не требовалось.        — Чтобы ударить раньше Пепельного, потребуется быстрота стрекозы, — сообщил воин-жрец бога Неба, — двуручное оружие тут не помощник, да и не всякое одноручное тоже подойдёт. Топоры и булавы слишком медленные, меч — хороший выбор, копьё тоже, из-за длины, а вот от другого оружия с длинным древком лучше отказаться, в сражении с Пепельным оно будет только мешать. И самое важное — делать всё нужно в доспехах.        — В доспехах? Так это же неудобно! — возразил Хисавелдир, — без них будет легче и быстрее.        — Но не будет права на ошибку, — укоризненно ответил Андаэр, — первый же удар переломает половину костей и оставит лежать на поле боя. Наш избранный — новичок, к тому же предводитель всего войска, поэтому лучше ему научиться делать всё прямо в броне.       Дальше Андаэр обратился уже к Урдалаку:        — Между небесным братом и тобой восемь шагов. Тебе надо преодолеть это расстояние в один прыжок, сохранив равновесие, и ударить мечом как можно скорее.        — Шутишь? Как я это тебе сделаю? По-твоему, я блоха, чтобы так…       Однако не успел принц договорить, как Андаэр уже оказался прямо перед ним. Острие его меча упёрлось в горжет. Взглянув сначала на оружие жреца-воина, а затем — на него самого, Урдалак замолк, поняв, что наставник не требует от него ничего невозможного.        — Никаких особых сил для этого не надо, хватит и тренировок, — прокомментировал свой рывок служитель бога Неба, — попробуй. Мой брат по оружию уже ждёт тебя. Надо прыгать с места, без подготовки. Ничто не должно выдавать твои намерения.       Урдалак повернулся к своему оппоненту и снова принял стойку, на этот раз «день» — меч прямо над головой, занесённый для удара, способного разрубить голову пополам. Мышцы напряглись перед прыжком, нужно было делать всё как можно скорее, не двигаясь с места — времени хватит только на один скачок.       Всё произошло в мгновение ока — избранный резко сорвался с места, преодолевая расстояние, которое разделяет его и «пепельного», однако не смог в один прыжок долететь до небесного брата, оставалась всего пара шагов. Впрочем, принц сохранил равновесие и, быстро смекнув, что произошло, тотчас поменял стойку и сделал выпад в туловище оппонента.        — Неплохо, но всё ещё медленно, да и расстояние ты преодолел не до конца, — похвалил своего ученика Андаэр, — но пока на бой с Пепельными лучше держи при себе копьё. Перейдём к следующему упражнению — как устоять на ногах и ничего себе не сломать, если всё же пропустил удар. Хисавелдир, вот теперь понадобится твоя помощь.        — Я внимательно слушаю, — телохранитель Урдалака кивнул.        — Видишь тот здоровенный кусок древесины? — спросил Андаэр, указывая на бревно толщиной с обычного минипута из Первого королевства, — ударь им любого из небесных братьев. Бей снизу вверх.       Хисавелдир молча кивнул и, подняв бревно одной рукой, неспешно направился к своему оппоненту. Пока телохранитель Урдалака замахивался, небесный брат пригнулся и воткнул щит в землю, а затем опустился на колено, одновременно твёрдо упирая вторую ногу в землю. Туловище воин повернул в профиль, а другой рукой воткнул копьё втоком в землю и крепко ухватился за древко. И когда последовал удар, жрец остался на месте, как ни в чём ни бывало, и даже слегка толкнул Хисавелдира щитом, показывая, что левая рука почти не пострадала от удара.        — Впечатляет, — заметил Хисавелдир, бросая деревяшку в сторону.        — В бою с Пепельными всегда будь готов получить удар примерно такой же силы, — предупредил Андаэр, — и запомни, как встретить врага, чтобы остаться на ногах.       Некоторое время Урдалак отрабатывал эту защитную стойку, пытаясь в точности повторить движения небесного брата, и, по словам жреца-воина, у принца всё получалось весьма неплохо. Затем принц вместе с Андаэром и своим телохранителем вышли на тренировочное сражение против трёх небесных братьев, где предводитель За’Кри показал, как прикрывать товарищей в бою с несколькими Пепельными одновременно — в схватке с ними следовало как можно скорее вступить в бой с каждым служителем Врага по отдельности, а не пытаться держать строй, как обычно. К вечеру все шестеро вернулись в лагерь — избранный вместе со своим охранником и предводителем за’кри собрались в палатке командиров; небесные братья же устроились у костра вместе с остальными своими товарищами.       На совещании всё внимание к себе приковал Найрион — он как никто другой разбирался в сложном искусстве рейдов по тылам, научившись не только защищать от врага тонкие нити снабжения, но и перерезать их с минимальными потерями. Полководец уже начертил на засушенном кусочке берёзового листа план нападения на обоз.        — Как вы все знаете, обоз — штука весьма медлительная, и обычно движется только по дороге. Свернуть им будет трудно, поэтому первая наша задача — обездвижить противника, атаковав его в лоб и в тыл одновременно. Отряды, которым это поручено, должны как можно скорее остановиться, а затем развернуть первую и последнюю повозки — тогда и только тогда у нас будут шансы перехватить весь груз.        — Простите, что прерываю, но как быть с охраной? — поинтересовался Урдалак, — вряд ли они станут мирно смотреть за нашей… атакой.        — Здесь у нас тоже есть преимущество, — возразил Найрион, — хотя голова и хвост — наиболее уязвимые участки любого обоза, самые быстрые и опасные войска в конвое находятся посередине — чтобы при нападении быстро ввести в бой резервы. Впереди обычно движется военачальник со свитой — он ведёт колонну, и гибель вражеского предводителя будет нам на руку. Позади чаще всего находится пехота, они прикрывают хвост на случай отступления и не станут отходить далеко от повозок, а, тем более — преследовать врага.        — Кажется, теперь картина вырисовывается, — заметил Райнатиэн, — мои стрелки должны будут ударить им в хвост, верно?        — Всё так, а всадники во главе с принцем Урдалаком атакуют головную часть обоза и убьют предводителя дикарей. Часть всадников пойдёт с Райнатиэном, встанет на видном месте и ударит противника во фланг, если вражеская пехота вдруг решит перейти в атаку. Идренотарион и его гвардейцы тем временем должны будут сковать боем основные силы в центре колонны. Разгромив противника с обеих сторон, мы окружим и добьём врага уже в середине построения дикарей.        — Полагаю, перед этим нам придётся спрятать где-нибудь возле тракта две тысячи пеших, чтобы ударить одновременно, — заметил Урдалак, — не получится просто лечь вдоль дороги и молча дожидаться, пока варвары пройдут мимо — даже если они примут нас за мёртвых, что маловероятно, это не закончится ничем хорошим.        — Надеюсь, Вериан найдёт для нас подходящее укрытие, — подтвердил Идренотарион, — иначе этот красивый план не сработает. Сколько у нас времени?        — Из воспоминаний Мархолда мы узнали, что обозы появляются в этой части Северного тракта каждые три-четыре дня, последний прошёл вчера, то есть, у нас есть время до завтра или послезавтра, — сообщил Андаэр, прежде дремавший в углу.        — Времени у нас немного, так что успех всего налёта зависит от разведчиков, — подытожил Урдалак, — завтра утром они должны вернуться, а пока… пока отдыхаем.       Весь вечер у костров раздавался оживлённый гул — воины травили байки, делились историями о своих приключениях и по очереди черпали похлёбку из котлов. Сидя рядом со своими телохранителями, принц, впрочем, не особо прислушивался к рассказам гвардейцев, и в этот день был на удивление молчалив. Избранный сидел, положив Меч Власти плашмя на колени и вглядывался в зеркально отполированный клинок, словно выискивая какую-то тайну.       «Забавно, — подумал военачальник, — этот полуторник появился в нашем мире сотни тысяч лет назад, а до сих пор выглядит как новенький, словно его выковали и отполировали только вчера. Какое-то колдовство, хотя чего ещё ждать от оружия богов?»       Урдалак осторожно провёл перчаткой по клинку, не касаясь чрезвычайно острой режущей кромки. Ничего не произошло, лишь на мгновение принц услышал едва уловимый, практически неотличимый от шума костра, треск, а затем увидел промелькнувшую и тут же исчезнувшую искру. Было ли это наваждением, или перед ним открылась крошечная часть безмерной силы артефакта — принц не знал, и на всякий случай отложил полуторник в сторону.        — А я слышал, что Аталфир мог летать, — поделился своими знаниями Лимтир, дожёвывая кусок сушёного мяса насекомого, — поднимать горы на ровном месте и вызывать молнии. Интересно, новый Избранный тоже такое умеет?        — Наш первый король научился этому спустя сотни, если не тысячи лет после того как получил Меч Власти, — возразил Урдалак, — а я освободил его оружие из каменного плена только на прошлой неделе. Так что погодите с чудесами — нам бы хоть понять, как для него ножны сделать.        — А что не так с ножнами-то? — удивился Хисавелдир, — меч как меч, только форма необычная.        — Его клинок лёгким движением разрезает даже здоровенные каменные глыбы, — пояснил полководец, — и разорвёт любые ножны на первом же уклоне. Вот и ношу его на железном кольце.       Хисавелдир понимающе кивнул и вернулся к трапезе, а Урдалак, доев ужин, неспешно прошёл в свой шатёр, намереваясь как следует выспаться перед битвой, однако не успел принц снять доспехи и отложить Меч Власти в сторону, как в его голове раздался знакомый голос:        — Как и многие до тебя, ты зашёл в тупик. Получив Меч Власти, ты грезишь обрести и могущество его первого хозяина, но не знаешь, как этого достичь. Этот артефакт известен мне гораздо лучше, но я не смогу помочь тебе овладеть его силой… пока что.        — Приветствую и благодарю владыку божественной империи, — вполголоса ответил Урдалак, — но я также хотел бы знать, не придётся ли платить отдельно за эти… уроки.        — Это и есть плата, — уклончиво ответил незнакомый голос, — последовать за мной и стать моим учеником. Но, к счастью для тебя, мы стремимся к одному и тому же. Наши интересы совпадают, но порознь мы не сможем достичь цели. Посвящённые желают разорить все Шесть земель, но мне этого не нужно, и тебе, как я понимаю, тоже.        — Разве для вас важно, кто будет править этими землями? — с сомнениями спросил принц, — на месте правителя величайшей державы я бы гораздо больше внимания уделял своим возможным соседям.        — Мои наделы неизмеримо далеко от этих мест, и ваша земля не интересует меня в качестве ещё одной провинции. Но, заглянув в будущее, я увидел, что этот мир породит воина, который принесёт мне гибель. Мне нужен верный последователь, который не даст этому свершиться, а если я погибну, займёт мой трон, и ты, Урдалак из рода Беркалиона, подходишь для этого как никто другой.       На этих словах все сомнения «ученика» окончательно растворились. Если в этой сделке и крылся подвох, юный принц его не видел — слишком велик был соблазн взойти на трон величайшей державы мира. На мгновение у полководца даже появилась мысль низвергнуть своего наставника, едва закончится обучение, и стать единоличным правителем, но пока всё это было слишком далёким будущим, и власти над Первым королевством Урдалаку хватило бы с лихвой.        — Да будет так, — объявил Урдалак после недолгих размышлений, — отныне я становлюсь вашим учеником и наследником вашей империи, но, если позволите, мне хотелось бы знать имя своего ментора.        — Моё правление столь долгое, что я известен Вселенной под миллионами имён, многие из которых ты не сможешь даже выговорить, Урдалак из дома Беркалиона, но то имя, что мне дали при рождении, будет тебе довольно близко и понятно, и ты удостаиваешься чести узнать его — Оннетир.        — Оннетир, — задумчиво протянул Урдалак, — это имя действительно похоже на минипутское. Неужели вы из нашего народа?        — Едва ли, — возразил незнакомец, — я наблюдал за зарождением вашей цивилизации с высоты своего престола, смотрел на вас, делал выводы. Но это всё — пустые разговоры, наверное, ты и сам уже желаешь узнать, что от тебя потребуется и когда мы сможем начать обучение.        — Сгораю от нетерпения и жду ваших указаний, — Урдалак чуть не добавил подобострастное «сир», но в последний момент решил общаться со своим наставником практически на равных, без пресмыкательства; хватило бы и простого уважительного обращения.        — В одном из обозов, идущих к столице, будет лежать гладко отполированный чёрный камень размером с кулак. Забери его и постоянно держи при себе. Нужный тебе груз пройдёт неподалёку от твоего лагеря завтра в полдень. Постарайся его захватить.        — Это не так просто, — возразил принц, — мы ещё не разведали местность, и для засады нам нужно найти подходящее укрытие — заросли или овраг. Если мы попробуем напасть в чистом поле, нас заметят, и добыча ускользнёт, а разведчики вернутся только к обеду.        — Поговори с захваченным в плен разбойником, — намекнул Оннетир, — он знает, где находится подходящее укрытие для твоего войска. Уверен, тебе не составит труда его разговорить.        — Благодарю вас за совет, — попрощался со своим новым учителем Урдалак, и тотчас же знакомое чувство, возникающее, когда для телепатического общения кто-то проникает в чужой разум, исчезло. Наставник пропал, и принц не мог даже понять, куда именно пропал Оннетир или связаться с ним вновь, если бы это вдруг потребовалось.       Времени оставалось мало: полководец не мог ждать рассвета, поскольку спрятать воинов нужно было ещё до полудня. Теперь ему предстояло узнать от пленника, где находится подходящее укрытие, а затем вместе с небольшим отрядом добраться до места. Твёрдым шагом Урдалак снова направился к палатке, где держали Мархолда.       Когда принц отдёрнул полог и прошёл внутрь, узник мирно ужинал, позабыв об ужасе, который испытал при упоминании Пепельных и даже не думал о побеге. Видимо, в плену ему нравилось даже больше, чем среди разбойников.        — У меня есть для тебя важное задание. Выполнишь его — приму в ряды участников священного похода, — объявил избранный, — трапеза подождёт, это срочно.        — А что сразу я? — удивлённо и раздражённо вопросил бандит, дожевав кусок сушёного гриба, — вон у вас тысячи воинов, которые что угодно сделают лучше меня.        — Они не знают местность так же хорошо, как ты, — возразил Урдалак, — нам нужны заросли травы или овраг неподалёку от дороги, чтобы устроить засаду на проходящий здесь обоз. Мне казалось, засады, набеги и разбой — это больше по твоей части.        А смысл устраивать все эти засады, бороться? Вам их всё равно не остановить, — возразил Мархолд.        — Ты считаешь Посвящённых непобедимыми, но я докажу тебе обратное, — Урдалак говорил твёрдо и уверенно, — их армии не могут существовать без снабжения, тонкой нити из обозов, идущих по дорогам Первого королевства из Эгмен Тиргау. Достаточно перерезать только одну эту нить, чтобы вся их империя рухнула под собственным весом.        — Если всё так просто, почему же вы не сделали этого давным-давно? — хотя убедить Мархолда пока не удалось, он, видимо, уже принялся искать любые предлоги, чтобы не помогать Урдалаку.        — Потому что основные силы сдерживают орды эгменахоров, идут на жертвы, чтобы у нас появилась возможность ударить в самое уязвимое место врага. В конце концов, если Посвящённые захватят все Шесть земель, они в первую очередь избавятся от «мелочи» вроде тебя и твоих товарищей, опасаясь предательства, так что цели у нас с тобой общие.        — Подловил, — мрачно подытожил Мархолд, откладывая в сторону миску с едой и поднимаясь на ноги, — ладно уж, я в деле. Есть тут неподалёку большой овраг, откуда мы нападали на ваших торговцев, но он уже занят бандой Стрекоз, и они оттуда точно не сдвинутся.        — Сдвинутся. — Лаконично возразил Урдалак, недвусмысленно опуская руку на эфес Меча Власти. — Веди.       Вскоре Урдалак уже собрал небольшой отряд, с которым отправился сопровождать Мархолда. Помимо перебежчика и кронпринца к оврагу отправились Хисавелдир, Лимтир и шестеро гвардейцев, прежде стороживших пленника. Взяв с собой светильники, они покинули лагерь и вышли на поиски.       Овраг оказался действительно недалеко — через пару часов пути по дороге Мархолд резко свернул в сторону и пошёл куда-то вправо. Наконец, вор остановился перед пологим спуском и объявил, что овраг прямо здесь. Это был огромный котлован, скрытый холмами от любопытных глаз путников и чем-то походил на яму, выкопанную каким-то огромным зверем. Обычно минипуты старались засыпать подобные рытвины до начала сезона дождей, чтобы спустя несколько десятков тысяч лет не получить на этом месте озеро или здоровенное ущелье, но для этой ямы сделали исключение.       Причина, по которой этот овраг обходят стороной, попалась на глаза не сразу — подойдя чуть ближе, принц заметил внизу два маленьких огонька светильников — пока было непонятно, дозорные это или свет в окнах убежища разбойников, но определить источник света было нетрудно.       Кронпринц жестом скомандовал следовать за ним и осторожно, светя себе под ноги, тщательно выбирая, куда ступить в следующий раз, спустился вниз. Идти в кромешной темноте было бы слишком опасно, так что приближающиеся огни разбойники заметили издалека, и когда отряд Урдалака уже ступил в круг света от фонарей убежища, в дверях стояло пятеро громил в поношенных эрханненовых поддоспешниках и покрытых пятнами ржавчины круглых шлемах с наносниками. На довольно дешёвых поясах хозяев убежища висели топоры для рубки дерева и самодельные утыканные гвоздями дубины.        — Именем рода Беркалиона требую пропустить меня и мою свиту к вашему предводителю для переговоров, — грозно объявил Урдалак, делая шаг вперёд.       Увидев, что практически все ночные гости облачены в пластинчатые доспехи, а то и вовсе в полулаты, бандиты занервничали — таких «посетителей» они не ждали и, похоже, до последнего рассчитывали на лёгкую добычу. Не проронив ни слова, один из них скрылся в убежище, а четверо других расступились, пропуская внутрь воинов Первого королевства.        — Я почти уверен: это ловушка, — вполголоса предупредил Лимтир своего главнокомандующего.        — Что ж, пусть попробуют, — равнодушно ответил Урдалак, уже давно готовый к битве.       Внутри убежище разбойников выглядело весьма непримечательно и больше напоминало импровизированный склад, вырытый без всяких удобств. Почти все спали на полу, расстелив плотные спальные мешки, вместо столов и стульев использовались бочки и ящики, а сами ходы были настолько низкими, что Хисавелдир практически касался потолка своей макушкой. Некоторые стены и пол прикрывали доски, но в основном обитатели этого места не заморачивались с интерьером.       Наконец, спустя несколько минут, Урдалак вместе со всем своим отрядом оказался в довольно просторной комнате с несколькими сундуками и кроватью, где незваных гостей уже ждал главарь бандитов в сопровождении дюжины охранников. Узнать его оказалось несложно, это был единственный из всех разбойников, кто помимо эрханненового поддоспешника или какой-нибудь старой кольчуги носил ещё и чешуйчатые доспехи, судя по всему, с чужого плеча.        — Чего тебе? — недовольно поинтересовался бандит, сверля взглядом незнакомца, из-за которого его разбудили посреди ночи.        — Я, Урдалак из рода Беркалиона, кронпринц Первого королевства и предводитель священного похода против врагов Шести Земель, требую от тебя и твоих мордоворотов немедленно покинуть этот овраг, — объявил избранный, — в противном случае вам придётся иметь дело со всем нашим войском.        — И как же твоё войско доберётся сюда, если об этом месте некому будет рассказать? — возразил предводитель разбойников, хватая лежащие рядом топорик и щит весьма недурного по сравнению со снаряжением остальных разбойников качества, — бей их, ребята!       Обернувшись, Урдалак увидел, как полсотни разбойников, поднятые по тревоге, приближались к его отряду, перерыв все пути к отступлению.        — Как угодно, — с долей иронии ответил принц, вытаскивая Меч Власти.       Отряд оказался меж двух огней — первые разбойники уже навалились на гвардейцев, прикрывавших тыл, а с другой стороны надвигался главарь с собственной свитой. Не теряя времени, Урдалак, Лимтир и один из гвардейцев шагнули вперёд, готовясь принять бой с самым опасным врагом. Мархолд тем временем схватил мешок с дротиками и бесхозный круглый щит, лежавший неподалёку, и присоединился к той части отряда, которая должна была сдерживать бандитов в коридоре.       Первый же удар Урдалака отправил в небытие амбала с двуручным топором, посчитавшего принца лёгкой мишенью и бросившегося в бой, позабыв о защите. Гвардеец тем временем сцепился в битве с предводителем разбойников, а Лимтир отбивался сразу от троих наседающих на него бандитов, и хотя само их оружие едва ли могло причинить серьёзный вред доспехам, сражение с несколькими противниками сразу обычно сильно выматывало.       Впрочем, наследнику престола было не до помощи своему знаменосцу — на него самого набросились сразу шестеро. К счастью, латы прекрасно держали град ударов, а одного или двух ударов меча хватало, чтобы расправиться с очередным врагом.       Полководец успел прикончить четверых из набросившихся на него врагов, когда гвардеец стремительным и точным выпадом пронзил копьём шею предводителя разбойников. Прохрипев перед смертью что-то неразборчивое, главарь шумно рухнул на пол, и спустя несколько секунд прежде напиравшие со стороны входа бандиты спешно обратились в бегство. Только свита решила сражаться до последнего, но добить их не составило труда.        — Что ж, все живы и в сознании, — объявил Урдалак, пересчитав воинов после боя.       Увидев в туннеле четыре тела разбойников, пронзённые дротиками, принц сразу догадался, чьих рук это дело, и твёрдым шагом подошёл к довольному собой Мархолду.        — Неплохо, — похвалил перебежчика принц, — я ожидал от тебя какой-нибудь подлости, но теперь уверен, что тебе можно доверять. Мои поздравления, Мархолд с восточного берега, отныне ты — участник священного похода! Наутро тебе выдадут доспехи и оружие. Вся добыча с убитых тобой врагов принадлежит тебе.        — В таком случае эти дротики тоже мои, — объявил бывший вор, поправляя мешок с короткими копьями, — ещё мне понадобится муравей, привык сражаться верхом.        — Будет тебе муравей, только вьючный, а не боевой, но если хочешь, можешь попробовать на нём поездить, — отшутился Урдалак, а затем обратился к гвардейцу, в одиночку одолевшему предводителя разбойников, — как твоё имя?        — Эденост, сир, — представился воин, — Эденост из рода Каранира.        — Слыхал про этот род, один из самых уважаемых в западных землях, — одобрительно кивнул Урдалак, — воистину самые доблестные воины собрались под нашими знамёнами. За твою отвагу и искусное владение копьём я объявляю тебя, Эденост из рода Каранира, своим личным телохранителем.        — Ещё один? — спросил Хисавелдир, разглядывая своего нового «коллегу». Эденост явно принадлежал к одному из трёх изначальных народов, скорее всего, судя по светлым волосам, из числа талдакасар, и на вид ему едва ли можно было дать больше четырёх тысяч лет. Даже по сравнению с довольно стройными представителями своего народа гвардеец выглядел тощим, но, вместе с тем, по словам товарищей, отличался редкостным проворством и выносливостью, да и определённая сил в его руках тоже была.        — Охраны много не бывает, — сказал Урдалак, — особенно в большой битве.        — А что будем делать с припасами? — поинтересовался Лимтир, указывая на гору бочек и ящиков, которые разбойники оставили в убежище.        — Теперь это наше, — лаконично объявил принц, — завтра погрузим их в обоз вместе с… позаимствованным снаряжением эгменахоров. А сейчас сложите тела разбойников в этой комнате и возвращаемся в лагерь. Обыщем и похороним их позже.       Этой ночью сон военачальника Первого королевства был непривычно чутким — Урдалак не мог позволить себе упустить обоз, где находился ключ к обретению новых сил, недоступных простым смертным…