Коммунист

Кто расскажет мне про страх? Может, он живёт в кустах? Может, он живёт в берлоге? Есть у страха руки, ноги? Лысый он или лохматый, Чёрный или полосатый? Небо спряталось в волнах, Ветер бьётся в парусах, День, как в шапке, в облаках, Нет улыбок на губах. Девочка стоит в слезах. Может, ей знаком тот страх? Я про страх узнать пытался, Только мне он не попался. Может, страх приходит ночью? Кто его опишет точно? Гусельникова Людмила Скрывался я недолго, так как понимал, что сидеть здесь и ждать своей участи я не хочу. Встав на ноги, я выдохнул. Ладно, надо найти хоть какой-нибудь выход из этого дремучего леса… End POV КНДР Пока наш Корея бродит по лесу в поисках просвета в бесконечной мгле, я вам поведаю одну историю: Давным-давно один маленький мальчик с повязкой на глазу очень сильно боялся ножей, игл, топоров и множества других острых и колючих предметов. Этот страх назывался Айхмофобией, мешал он мальчику всю его сознательную жизнь. Но откуда у него появилась эта фобия?давайте узнаем POV КНДР Воспоминания — Молодец, КНДР! — сказала тётя Кам, похлопывая меня по спине, — мне как раз помощь нужна, а то я сама не справлюсь с таким-то объёмом посуды, — сказала женщина, вытирая рукавом пот с лица, — стара я уже, очень стара. — Неправда! — возмутился я, домывая одну из оставшихся тарелок, — вы вовсе не старая, а очень даже молодая! И… — Цыц, юноша! — прикрикнула она, — ты что, забыл, кто здесь старший? — Извините, — буркнул я, опустив глаза. — Эх ты, не умеешь даже… — дальше я не стал вслушиваться. А смысл? Сколько бы раз тётя Кам не старалась вбить в мою голову такие понятия, как «здравый смысл» и «этикет», я все равно никогда её не слушал, даже если очень того хотел, что случалось, правда, очень редко. Да я просто неисправим! Мои раздумия прервала неожиданная тишина: вдруг я понял, что не слышу охрипшего голоса тёти. Подняв взгляд, я увидел её возмущённое, обозлённое выражение лица. — ТЫ ОПЯТЬ НЕ СЛУШАЛ?! — она хотела ещё что-то добавить, но наш спор прервал скрип двери напротив. Сначала из отверстия вылезли два белых, как ранний снег ушка, а потом и всё туловище. Только не она… — Госпожа Япония! — прокричала наша кухарка, подбегая к ненавистной мне девке, — чем, ваша светлость, мы заслужили столь неожиданный и прелестный сюрприз? Вам что-то принести, а может…! — Нет-нет, всё хорошо 夫人婦人 Джун — сказала Япония с пресущей ей милой улыбочкой, — но мне на самом деле нужен кое-кто. — Кто же госпожа? — еле сдерживая крик, спросила кухарка. — Приведите КНДР-сана, пожайлуста. — нежно улыбнувшись, промурлыкала она. — Конечно, госпожа. — поклонясь ей, ответила повариха. Обернувшись спиной к «хозяйке», она будто смыла со своего лица улыбку. Какие же они все двуликие. Указав мне на дверь, она ушла. — Иди давай! — сказала тётя, толкая меня к выходу, — и не забывай, что сегодня мы выучили! — Хорошо, — прошептал я. Подойдя к Японии, я сквозь силу поклонился, а она в ответ на это лишь хихикнула. Никогда не мог воспринимать её всерьёз, она, словно ребёнок, просто капризный избалованный ребёнок, в ней нет лидерского стержня. — Что надо? — спросил я с яркими нотками раздражения в голосе. — Эйй! Ты почему такой грубый? — надув губы, спросила она, — я от отца, ты должен принести пару блюд на банкет. — вдруг Япония поникла. — Ей, ты чего? — спросил я, легонько толкнув её. — Да просто слышала, что будет там на банкете кое-кто… — от страха ушки Японии прижались к алым волосам. — Да кто там такой страшный? ~~поинтересовался я и ужаснулся, увидев изменившееся лицо Япони — Третий Рейх, — шёпотом сказала она.

Продолжение следует