***
– Я-а-а… Где я, черт возьми? Комната со светлым потолком качнулась и поплыла. – Вот же… Я не пьяна. Какого я тут делаю… Тора говорила вслух, и голос был непривычно слабым. Дернув рукой, она обнаружила воткнутую в нее иглу капельницы. Выдернула ее и попыталась встать. В районе живота стало очень больно. Этот… Кролик. Он целился точно в кристалл в ее желудке. Он не такой псих, каким кажется… Нет, он все же псих. Той атакой Джусеки вынесло из ее тела, но она осталась жива. А раз она жива, она отомстит. Нет ничего страшнее Тигра в засаде, особенно для какого-то убогого Кролика. Стойте… Стойте. Как она оказалась тут? – Че за фигня-а-а. Комната обрела более четкие очертания, мысли стали чуть яснее. Ну его, этого Кролика. Точно!.. Тот человек… Ушии. Эйджи-тян. Он ее все же спас. Ушии... Война. Да, она хотела там всех убить, но пришел он и… Тогда она не просила его спасать ее. Черт, она никогда не просила ее спасать. И сейчас тоже. Что он о себе возомнил? Вот же напыщенная скотина. Кто позволил ему решать, жить ей или умереть? Рана на животе была зашита и перевязана. По ощущениям, кровь почти остановилась. Это сделал он?... С нижнего этажа раздался жуткий звон стекла. Канае забила на боль, и, встав с больничной койки, нетвердым шагом направилась к двери. По пути она не глядя прихватила с тумбочки пару баночек медицинского спирта. Здание неслабо тряхануло – похоже, где-то совсем рядом взорвалась бомба. Тора поочередно откусила крышки с баночек и выпила залпом все их содержимое. Она находилась на втором этаже. Нужно было выбраться из здания и оценить обстановку. Ноги никак не хотели слушаться, хотя от спирта слегка полегчало. Сколько же она уже сегодня выпила?.. Да какая разница, если ей этого мало. Слишком мало, чтобы забыть его. Он обнимал ее… Ну как бы. То, что он нес ее на руках, считается за обнимашки? «Тьфу, о чем я думаю. Это не мой стиль.» Если бы Канае умирала, она попросила бы Эйджи поцеловать ее. Если бы она была милой девушкой. Ей вдруг очень захотелось стать милой, если он снова увидит ее. Тору опять качнуло, и, едва не споткнувшись о собственную ногу, она оперлась о стену. Чутье подсказывало, что снаружи продолжается битва Войны Двенадцати. Сколько воинов еще осталось в живых? Канае сползла по стене на пол, попутно загибая пальцы в попытке сосчитать. Овца… Те двое братьев… И остатки Свиньи там валялись с этими ее автоматами. Не, это очень мало. Черт, а сколько сейчас времени? Сколько она уже тут валяется без дела? Кристалла она лишилась, но ее все равно могут убить, если захотят это проверить. «Ну что мне делать?» Черт. И зачем этот Эйджи-тян вспомнился опять. Вечно он ни к месту везде, даже в ее мыслях. Спасла ведь его. Она же ради него здесь. Но она ему типа… долг возвращала. И зачем было притаскивать ее в это место? Она и так не померла бы. Нет, можно же в мыслях быть честной с собой. Подохла бы она, как уличная кошка. А-а-а. Вот ему-то она зачем? Вот ведь тупой… Бык. Не вспомнил ее даже. А как же их дуэль? В ней теперь и смысла нет. Вся эта Война ради Джусеки, а раз она потеряла свой, так Ушии теперь и не взглянет на нее, верно? А жив ли он еще? Ну конечно, жив. Он же гений, ха. Ну подумаешь, не вспомнил. Разве ее, такую маленькую девочку, которую он тогда за гражданскую принял, кто-то вспомнит? «Первое. Я решаю совершить правильный поступок. Второе. Я совершаю правильный поступок». И за каким эти его слова вспомнились сейчас. И вот… Блин. Почему она сидит здесь и тратит время на никому не нужные размышления, когда снаружи идет веселье? Да потому что она не может больше сражаться. Может только сидеть здесь и быть благодарной Эйджи-тяну за спасение. Как же она мечтала встретиться с ним. С того дня, когда он указал ей правильный путь. Она даже фотку его на обои в смартфоне ставила, когда была дома. И напоминалку включила с утра, чтоб не забыть сменить картинку перед выходом на люди. Такие дела… Не ее это стиль – ходить с фоткой парня на обоях. Да еще и незнакомого ей парня. Ну… почти незнакомого. Не, не может же быть, что она влюбилась с первого взгляда? Эти длинные черные волосы. Костюм такой. Фигуру подчеркивающий. Конечно, для воина важнее всего удобство. Но она вот… Ну да, ради него она на эту дурацкую Войну так вырядилась. Не круто это – разгуливать перед кучей народа в купальнике. Кажется, она спопьяни вообще этот свой наряд выбирала. А он ее даже не вспомнил! Ну и пусть… Снег тогда шел, точно, и холодно было. Ее шапку сдуло ветром, а он ее поднял и надел на голову Канае. Заботливо так. И улыбнулся. Кто бы мог подумать, что убийцы умеют так улыбаться. Только он – не убийца, он – Воин. Это она… Она не достойна иного названия. А еще у нее опять кровь пошла, кажется. Не нужно было вставать. Канае – уже не Тора – вытянула ноги и закрыла глаза, стараясь дышать ровно. Умереть было бы не страшно. Но если она истечет кровью, это будет значить, что ее убил тот урод. А стать тупым зомби совсем не хочется. Не хочется сражаться с кем-то… таким дорогим для нее… Почему он ее не убил, почему?! Тора злобно зарычала и с усилием все же встала на ноги. Она сейчас выйдет, найдет Ушии и попросит его убить ее. Черт, если бы она не встала с кровати, она, может, и осталась бы жива. А теперь не все ли равно? И яд уже успел проникнуть в организм, даром что кристалл больше не внутри. Просто… Увидеть бы его в последний раз.***
Ушии вышел из здания больницы, и на него тут же налетела стая птиц. У них были красные глаза, и они все были мертвы. Кролик, похоже, решил утомить его сражением с этой мелочью. Кажется очень глупым. Представляться этим птицам-зомби вряд ли есть смысл. «Ушии. Воин знака Быка. Убиваю систематично». Хоть в мыслях, но ему нужно было произнести это перед боем. Сабля Ушии мелькала так, что ее лезвия не было видно. Половина птичьей стаи была порублена на столь мелкие кусочки, что они не могли бы двигаться или причинить хоть какой-то вред. Другая половина отлетела на некоторое расстояние. Вдруг из-за угла здания вылетела еще одна птица. Сова, кажется, но странно взъерошенная и слишком большая. Она неслась со скоростью торпеды – живой она не смогла бы двигаться так быстро, но мертвыми можно было управлять как угодно. Ушии успел отскочить с ее пути. Птица врезалась в стеклянную дверь больницы, осколки полетели во все стороны. Ушии прикрыл лицо рукой, чтобы стекло не попало в глаза. Он был в недоумении. Сова должна была размазаться по толстому стеклу, а никак не обрушить всю дверь. В этот момент вернулась стая. Отбиваясь от нее, Ушии заметил руку Кролика с лезвием в ней. Очевидно, она была спрятана в трупе той совы. Сгибаясь и разгибаясь, чтобы оттолкнуться от земли, рука в несколько прыжков подобралась к нему. Клинки со звоном ударились друг о друга. «Что задумал Кролик? Меня не победить таким, он должен понимать это. У него есть план?» По отдельности рука Кролика и остатки стаи птиц не составляли бы проблемы, но они нападали одновременно. Усаги решил таким образом удерживать его на месте, пока сам не подойдет? Значит, он уже успел собрать себя. Размышления Ушии прервал мощный взрыв. Он произошел почти рядом со зданием. Взрывная волна отбросила Ушии к стене, о которую он ударился спиной. Рука кролика и пара оставшихся птиц бросились в атаку. Превозмогая боль в спине, Ушии отпрыгнул в сторону, успев прирезать птиц и разрубить руку Кролика почти пополам, лишив возможности сгибаться в локте и таким образом отталкиваться от земли. Ветер донес с собой облако дыма от взрыва, видимость стала почти нулевой. Ушии ощутил резкую боль в плече. Мертвая рука допрыгнула до него и сжала с ужасной силой. «Хорошо, что он не добрался до горла», – подумал воин, уже сорвавшись с места и направляясь в сторону эпицентра взрыва. Там что-то горело, а огонь – почти единственное, что могло уничтожить остатки Кролика. Мельком взглянув на обгорелые останки, Ушии избавился от руки на плече. Дым развеялся, а мелкая морось дождя грозилась потушить последнее пламя. Но оно было уже не нужно – чья-то бомба взорвала Кролика, труп Обезьяны и Крысу. Что воин знака Крысы делал здесь? Впрочем, это не имело значения. Поискав, Ушии нашел Джусеки, разбросанные взрывом по земле вокруг. Девять, вместе с двумя добытыми им и его собственным их было двенадцать. Все действительно закончилось.***
За большим панорамным окном занимался нежно-розовый рассвет. Он напоминал о цветении сакуры и свежем утреннем воздухе весны. Но война была повсюду, она не выбирала места, где ей начаться. Бесполезно было ассоциировать это небо с мирной жизнью. Ушии не задумывался о том, можно ли остановить войны. Желать чего-то настолько масштабного слишком амбициозно – противоречило бы природной скромности, присущей Быку. На самом деле он ничего не планировал относительно желания. Но та девушка. Тогда он видел не ее. Ее взгляд не мог измениться настолько сильно. Большие наивные глаза, зеленые, как… Как зелень. Да, ему не стать поэтом. Но Гению Убийств это и не нужно. А что тогда нужно? Что необходимо настолько, чтобы тратить на это единственное желание? Способность к пространным размышлениям тоже не была преимуществом воина знака Быка. – Я – единственный выживший в Войне Двенадцати? – можно было предположить худшее. – Конечно. Правилами предусмотрен единственный победитель. Все остальные участники удаляются независимо от их состояния на момент завершения Игры. – Тогда моим желанием будет вернуть к жизни воина знака Тигра. Чтобы он мог выполнить обещание, данное ей. Это правильное решение.***
Канае пришла в себя перед дверями все той же больницы. Последнее, что она помнила – осколки, кровь, меч Кролика и много черных перьев вокруг, и что-то тяжелое, упавшее на нее сверху. Сейчас все это бесследно исчезло, асфальт вокруг был чистым. Тора обернулась – стекла в двери позади нее не было. Значит, все, что она видела, не показалось ей в пьяном угаре. Уже наступило утро. Сколько времени прошло с начала Игры? И что с ней будет в конце? Дышать было поразительно легко. Тора неловко наклонилась и осмотрела место ранения. Рана исчезла, будто ее и не было. – Что-о. Как так?.. Голова совсем опустела, не выдавая ни одной даже самой глупой мысли. Тора покрутилась вокруг себя и топнула ногой. – Ничего не понимаю! Эй, вы! Организаторы, как вас там… Че происходит вообще?!***
Ушии наблюдал за девушкой издалека, зачем-то сдерживая улыбку. Когда он стал таким любопытным? Правильно ли это? – Э-эй! Ты! Воин Знака Быка! Выходи… блин. Хватит прятаться. Все-таки она заметила его. Ушии вышел из укрытия. Чем ближе он подходил, тем сильнее нарастала напряженность Торы, ему была заметна ее настороженность. – Че за фигня здесь происходит, а?.. Ты что, улыбаешься? – на последних словах тон девушки сменился с наглого на растерянный. – Война окончена. Я победил. Зеленые глаза Торы округлились от удивления. Ушии начал замечать за собой, что ему нравилось наблюдать за этой девушкой. Нравилась ее искренность и эмоциональность. – Не надо мне мозги пудрить! Ты победил, говоришь? Тогда зачем ты здесь? И почему я выздоровела? В предыдущих войнах выживал только победитель. Тора с подозрением наблюдала за реакцией на ее вопросы. Ушии явно смутился и отвел взгляд, но почти сразу вновь твердо посмотрел ей в глаза. – У меня не было никаких желаний. Но я дал тебе обещание и не забыл о нем. Мы договорились о дуэли… Теперь нам ничто не сможет помешать. Канае с трудом верилось в услышанное. Он потратил свое единственное желание на то, чтобы выполнить обещание, данное ей? Он, гений, воспринял ее слова настолько серьезно? Ей вдруг захотелось расплакаться от счастья, но сильные девушки точно не плачут, так с чего бы ей распускать нюни из-за того, что она растрогалась? Она ведь долго трудилась ради того, чтобы он признал ее равной себе, она-то точно заслужила его уважение. Но самоуважение все еще тяжело давалось ей – как только она вспоминала себя, отчаявшуюся, как только она начинала думать о том, что она делала, она расстраивалась еще больше. Как тут не хотеть выпить, не хотеть забыться?.. – Что-то не так, Воин Знака Тигра? Кажется, думать о спиртном сейчас нет времени. – Тц, – Тора чуть не представилась своим настоящим именем, но вовремя прикусила язык. Он вообще знает, как ее зовут? Так раздражает это его официальное обращение. – Все отлично… Да, я помню о дуэли. Ну ладно, давай сделаем это сейчас! Тора встала на четвереньки, оскалилась и выпустила когти. – Тора, воин знака Тигра. Убиваю в пьяном угаре. – Ушии. Воин знака Быка. Убиваю систематично. Ушии вынул саблю из ножен, и Тора бросилась в атаку. Ей удалось увернуться от выпада, но она почему-то не спешила нападать. Просто продолжала кружить вокруг, уклоняясь от лезвия. Ушии поражался ее скорости, все больше убеждаясь в том, что сражается с действительно достойным воином. Он не пытался разгадать ее стратегию – просто нападал, прямолинейно, как и всегда. Хоть Тора и не была пьяна сейчас, она чувствовала в себе достаточно сил, чтобы сражаться с Ушии на равных. Но всерьез сражаться не хотелось. Она все больше осознавала, что только и делает, что уклоняется и отступает. Движения Ушии были идеальны, но она так легко читала их. Она столько раз представляла эту встречу… Идеальны были не только его движения. В нем все было идеально. Прекратить бы думать об этой огромной разнице между ними, перестать заниматься глупым самобичеванием. Она решила участвовать в этом турнире ради встречи с ним, и сейчас ее выбором было – умереть от его руки или убить его. Умирать совсем не хотелось – с чего бы? Но убивать его… Нет же, нужно решиться. Совершив резкий бросок, Тора отвлекла внимание Ушии взмахом руки, будто собравшись его ударить, и повалила его на спину, прижав к земле его руку с клинком. На мгновение они замерли, глядя в глаза друг другу. Тора не понимала, почему он медлил. Почему не пытался вырваться. Он казался удивленным, как и она. А еще он был таким красивым… Только сейчас она четко разглядела, что его длинные волосы, разметавшиеся вокруг, действительно красные с внутренней стороны прядей. Как хорошо, что это не от крови – она не вынесла бы, если бы с ним что-то случилось... Раскроется ли он ей с еще более неожиданной стороны, чем во время той встречи? «Надеюсь, ты больше не встретишься с убийцей, подобным мне». Он не знал тогда, кому он это говорит. Вряд ли кто-нибудь мог бы сравниться с ней в жестокости. А он казался таким надежным и верным. Но... важно ли вообще, равны они или нет? Канае больше не могла сдерживаться – просто склонилась к нему и поцеловала. Провела языком по его губам, и они приоткрылись. Их языки соприкоснулись, и Канае тут же смущенно убрала свой, но Эйжди неожиданно сам притянул ее к себе, не позволяя разорвать поцелуй. Сердце Канае забилось так, что отдавало в висках, губы и рот Эйджи были горячими и влажными, и Канае казалось, что она сейчас растает. Ей захотелось большего, пока она целовала его снова и снова, не в силах оторваться… Но оторваться все же пришлось. Канае осознала, что происходит – он отвечал ей. Разве такое могло происходить в реальности?.. Эйджи выглядел очень спокойным, как и всегда, только на щеках проступил чуть заметный румянец. – Я проиграл, – произнес он и улыбнулся, проводя пальцами по ее щеке. Канае не знала, когда он принял это решение. Она никогда до конца не понимала, как он выбирал, как он определял «правильность» того, что делал. Но его решения всегда были правильными, верно? Решение, исполнившее ее мечту, она точно может признать правильным. Канае казалось, что дрожит каждый ее нерв, все тело будто кололо мелкими иголками. Захотелось стать еще ближе к Эйджи, так близко, как это было бы возможно... Канае не выдержала и все же разрыдалась. – Дурак... Какой ты дурак. Эйджи лежал, гладя ее рыжие волосы, пока она обнимала его и плакала, уткнувшись его плечо. Похоже, он приобрел на этой Войне что-то неожиданное для себя. Он чувствовал ответственность за всех, кого спасал, но почему именно эта маленькая тигрица так запала ему в душу? Кто знает...