Непокорный II

POV Спирит Я был на грани. Раньше, когда старшие только начинали говорить о том, что грань между жизнью и смертью для каждого своя, я старался уйти от этой темы. Потому что беспокоился — а какой она будет для меня? Я успел придумать себе встречу с духами. Представлял, как они будут уводить меня, уже уставшего и поседевшего, в тот, лучший мир. Оттуда я буду наблюдать за жизнью своего племени. Там мне будет спокойнее и не нужно будет размышлять о том, как быть дальше. Потому что мне на смену придет другой — мой сын, потомок великого, по мнению многих моих соплеменников, вождя. Сейчас ничего этого не было. Вокруг был только бред. Лихорадка сковывала мои конечности, и я не мог двигаться, не мог ощущать себя в пространстве. Все чаще я погружался в темноту, и каждая попытка сделать вдох давалась мне невероятно тяжело. Я только чувствовал руки. Чьи-то сильные руки, которые поддерживали меня и не давали упасть, пока я упорно шел…куда-то. — Солнце… Пожалуйста… — это говорил я? Или он? Голос, который я знал слишком хорошо, теперь казался каким-то чужим, но странно приятным. Таким голосом стал голос моей матери — ее уже не было на свете, но я все еще помнил тот приятный шепот, которым рассказывала она мне свои старые сказки. — Не-ет. Я услышал очередное слово, проваливаясь во вспышку бреда. Перед глазами все плыло, но я вдруг отчетливо увидел землю. Почувствовал, как падаю в изумрудную траву, щедро смоченную недавней росой. Уже рассвет?.. — Нет, Дух, ты не посмеешь умереть, — я хватаюсь за самые тяжелые, самые сухие травинки, но те все равно ускользают из моих рук. Мои ладони накрывают чужие пальцы, слишком горячие, чтобы быть реальными. Это духи предков пришли забрать меня в иной мир и избавить от мучительного ожидания? А…чего я ждал? Голос продолжал мне что-то говорить, не унимался, зудел над ухом и все пытался воззвать к какому-то Духу. Это мое имя, правда? Я уже успел позабыть, погрузившись в горячечный бред. — Мне… Мне так жарко. Пожалуйста… — шептал я, больше не чувствуя под собой мокрой травы. — Уже солнце? Это уже…оно, солнце? Какое, ко всем демонам, солнце мне было сейчас так необходимо? Я бы хотел увидеть хоть что-то кроме сверкающих тут и там разноцветных бликов, больших и маленьких. Я сумел сфокусироваться лишь спустя несколько слишком долгих секунд, и увидел над собой лицо. Полковник — тот, на кого я уже перестал злиться так сильно — смотрел на меня обеспокоенно, как будто не в силах сообразить, чем он может мне помочь. Почему я перестал сердиться? Ведь он так близко, так опасно… Возможно, у меня попросту не было сил, и какая бы то ни было эмоция попросту лишила бы меня остатков сил? Мои глаза и без того были такими же мокрыми, как трава под пальцами. — Убей меня. Ты же хочешь, — говорил я, ощущая, что пересохшие губы сами собой складываются в обессиленную улыбку. — Нет. Ответ, на который я не сумел бы найти нужной реакции. Что мне сделать? Удивиться? Разозлиться? Промолчать?.. — Я никогда не хотел убивать тебя, — отозвался Полковник, убирая с моего лба налипшую черную прядь. — Но тебе придется… — я слабо улыбнулся еще сильнее, сам не понимая, почему так реагирую. — Я и так умираю. POV Полковник — Помнишь… Ты говорил? Я смотрел на Духа и четко осознавал, что бред его слишком силен. Он едва ли сумеет выбраться, да и если лекарь говорил, что надежды никакой… Болезнь сточила его слишком быстро и, вероятно, эта встреча будет последним, что мне удастся сделать для него. Дух не отвечал некоторое время, мне даже пришлось легко потрясти его за плечи. Он постоянно пропадал, то на короткие периоды, а то на более затяжные. — Что…я говорил? — сквозь тяжелое дыхание Ачэка было все труднее разобрать речь, но мне удалось это сделать. А дальше наступило молчание. Я молча нес его сквозь ближайший лес, к водопаду. Пешком, хотя мог бы воспользоваться лошадью. Шумела падающая вода, подсвеченная алым диском заходящего солнца. Для Духа, вероятно, все времена суток смешались и он едва ли мог определить, где и когда находился. Было непросто добраться до самой вершины водопада, чтобы дать ему увидеть последнее, чем он еще мог восхититься. Мне показалось, что он не видел ничего. Но когда мы, простояв около десяти минут на вершине, любуясь догорающим закатом, спустились в низовье, Дух вдруг схватил меня за прядь волос. Притянув тем самым мое лицо к своему, он дыхнул на меня и негромко сказал одно слово, поразившее меня до самых глубин. Я и правда не хотел убивать его. Я знал уже точно, что ничего не сумею сделать, ничего не сумею больше дать ему. Лишь единственное — за что и услышал то слово. Я опускал его тело в реку абсолютно чистым, без всякой одежды или украшений, оставив напоследок только одно — касание губ. Его лоб тогда был все еще горячим. — Ты говорил о Ручье и Солнце, Дух. Теперь ты с ними. Ты счастлив? Что же было лучше — продолжать держать его подле себя, слабого и больного, превратившегося в подобие овоща или отпустить теперь к тем, кто ждал его уже очень давно? Я выбрал второе, ни на секунду не сомневаясь в собственном выборе. — Спасибо… — эхом на его последнее Слово отозвался я, прижимая к груди широкополую шляпу и с трудом сдерживая клокочущий в груди гнев. Он победил меня, мой Трофей. Он выбрал свободу ценою в смерть. А я… Кажется, увидел падающую звезду, когда уже за полночь возвращался во встревоженный лагерь. До встречи за горизонтом, не так ли?..