***
Некогда, в былые времена, миром правили две божественные птицы — основатели двух стран. Блу Оак — страна, где правит Синяя птица Счастья, Ги Вермилион — страна разрушения и возрождения, где правит бессмертная птица. Не одно тысячелетие продолжалась их ссора. Неизвестно, за что, но возненавидели люди птиц, и те пали на землю, унаследовав великую ненависть. И тысячу лет птицы будут враждовать, тая в сердце эту ненависть, и суждено им будет ещё столкнутся…От автора
Эта история будет не такой эпичной, если оставить имена вокалоидов, потому: Кайто — Хизэо Мику — Миюки Рин — пусть так и будет Лен — тоже нечего менять Мейко — и так не плохо (мне просто лень)11хх год. Блу Оак. Тронный зал
Миюки стояла, прислонившись лицом к прохладному стеклу. Солнце окрасило мир своими последними лучами, придавая ему кроваво-алый оттенок. — Войска Ги Вермилиона вновь у границы… Наши силы на исходе, и ещё одной атаки мы можем не выдержать, — сказала тихо королева, но в пустом тронном зале слова гулом отбились от стен. — Но что мы можем сделать? — спросила Рин, которая до этого тихо стояла рядом с Миюки, сжимая в руках маленькую коробочку. — А знаешь, Рин, — сказала Миюки, вздохнув, — не всегда Блу Оак и Ги Вермилион враждовали. Были времена, когда наши страны жили в мире, но что-то породило в сердцах жителей обеих стран ненависть друг к другу. Мы враждуем уже больше тысячи лет, и мы все устали. И единственный выход — заключить брак, во имя мира! — Но хотите ли Вы этого, госпожа Миюки? Пути назад не будет… — Я знаю, Рин, — приобняла королева преемницу. — Это мой долг, и я должна ему следовать. Это единственный выход. В тронный зал ворвался королевский советник, тихо молвив: — Королева, Вас ждут. Миюки ушла, приказав Рин не оставлять тренировок. А Рин лишь сильнее сжала коробочку, в которой покоилось кольцо с синим цветком.Ги Вермилион. Тронный зал
Хизео мрачно взирал на свои владения сквозь окно в тронном зале. Вдалеке пылало пламя битвы. Но ему было давно плевать на пламя битвы, ведь буквально через день от этого «пожара» оставались лишь тлеющие угли, и тысячи солдат, что отдали свою жизнь этой глупой войне. Поле меж Ги Вермилионом и Блу Оаком от вечных битв было щедро полито кровью людей из обеих стран. И от некогда цветущего луга, где резвились влюблённые и собирали цветочки девочки, осталась лишь кровавая пустыня. — Как это всё достало! — тихо, сквозь зубы, сказал Хизео. Он устал от вражды, от глупой вражды, которой не было ни конца, ни края. — Но что мы можем сделать? — пожал плечами Лен, который всё это время стоял рядом, прижимаясь спиной к стене. — Я и сам об этом долго думал… Действительно, что мы можем сделать? Знаешь, я давно об этом думал, но… — Ладно, подумайте об этом ещё, мой Король, а мне нужно идти. — Но куда… — хотел было спросить Хизео, но Лен убежал прежде, чем король договорил. «Хах, проказник… Он не изменится… И пусть не меняется, пусть будет таким столько, сколько нужно! Пусть он будет счастлив…»Блу Оак. Великий Совет
Пусть короли обеих стран мудры, но разве можно в одиночку заметить все нюансы? Почти нереально! И потому на протяжении всей истории Великий Совет помогал королям принимать самые важные, можно сказать, судьбоносные решения. И не каждый ведь мог попасть в Совет. Как в Блу Оак, так и в Ги Вермилионе, в Совет входили только величайшие учёные, философы, мудрецы. Они всегда были готовы помочь монархам в самых важных вопросах. Королева вошла в зал решительно, но смотрела вниз пустым взглядом. Совет начал шептаться, но Миюки не обращала на них внимания. Она молча села на своё место, окинула усталым взглядом присутствующих. — Спасибо всем, что согласились на внеочередное собрание, — сказала она. — Королева, мы всегда готовы помочь Вам, это наш долг, не за что благодарить, — сказал Леон, самый ближайший к Миюки в Совете, взяв её за руку. Миюки казалось, что Леон обладал силой успокаивать людей одним прикосновением. И пусть это было не так, но от его прикосновений всегда становилось легче. — Простите, что собрала, но мне нужно сделать важное объявление, — Миюки вздохнула, пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце. Правда, это не особо удалось, и её голос дрожал. — Я решила, я готова на это… Мы заключим мир с Ги Вермилионом, скрепим его узами брака. Совет замолчал. Никто не ожидал этого, даже сама Миюки. — Но ведь это не правильно! Мы как никогда раньше близки к победе! Мы не должны останавливаться! — закричал с дальнего конца зала Мирей — один из командиров армии. — А мне плевать на это! — вскочила с места Миюки. Она была в ярости, но на её глаза наворачивались слёзы. — Зачем нам победа, стоящая тысячи человеческих жизней, облитая кровью нашего народа?! Я больше не хочу каждый божий день видеть, как гибнут наши воины, гибнут ни за что! Я уже давно хотела отказаться от этого глупого кровопролития, и потому от своей идеи не отступлю. Королева успокоилась, села на место, смахнула слёзы. Молчал весь Совет, не в силах оспорить слова королевы, и лишь Мирей отвернулся и ушёл из Совета. — Я надеюсь, все согласны с моими словами, а потому не смею вас всех задерживать, — Миюки взяла у советника листок и положила его на стол. — Вот копия мирного договора, со всеми нюансами. Именно такой договор будет оправлен Хизео. Он может быть оспорен до рассвета, и в случае отсутствия серьёзных претензий, с первыми лучами солнца он будет оправлен в Ги Вермилион. Больше мы не выдержим, мы должны это сделать… Миюки вышла из зала решительно. Она знала, что договор идеален, ибо уже несколько лет составляла его, чётко отрабатывая каждый пункт. С первого дня своего правления она была уверена, что мир будет восстановлен.