Начать сначала

Наруто готова была проклинать этот день. Экзамен на звание генина. И проблема была вовсе не в том, чтобы сдать его и забыть о нем, как о страшном сне, ведь, в конце концов, ей не нужно будет мучиться с этими чертовыми иллюзорными клонами. Парочка теневых — и протектор Листа у неё в кармане. Проблема была в Мизуки и Саске. С первым все было более чем понятно. Его все же нужно было вывести на чистую воду, потому что греть змею на груди было крайне опасно. И если настоящий змей — Орочимару — был все же положительным персонажем в этой реальности, то Мизуки так и оставался редкостным мерзавцем. Он постоянно пытался подставить Наруто. Со словесными нападениями, где она не так высказалась или он ей что-то неверно передал, из-за чего она после ошибалась, Наруто ещё как-то могла справиться. Но с ситуациями, когда она оказывалась в полушаге от травмы и даже смертельной опасности (всего однажды, но это было), нужно было что-то делать. Сейчас жертвой была она, способная за себя постоять, хотя и производила впечатление весьма посредственной личности как шиноби. Но ведь через несколько лет здесь будет учиться Конохамару, и уже ему или его одноклассникам будет угрожать опасность. Да и в принципе отправлять в случае чего этого человека на миссию было крайне нежелательно. Что же касается Саске… Он был просто ужасным мальчишкой! Разбалованный опекой брата и живых родителей, он стал явно слишком много о себе мнить, а компания его воздыхателей из деревни ничуть не улучшали ситуацию, а лишь потворствовали усугублению его характера. Так что охарактеризовать Учиха Наруто могла только один способом — заносчивый засранец. Она постоянно влипала из-за него в передряги и вечно дралась с ним. И происходило это настолько часто, что даже Курама пару раз обмолвился, что скучает по тому Саске, который был когда-то в их прошлом. А слово Курамы в этом вопросе дорогого стоило. Сейчас же, сидя перед кабинетом, где вот-вот должны были начать принимать экзамен, а Саске уже подозрительно на нее косился, Наруто чувствовала только глобальное напряжение. Он точно что-то подстроит! Остальные же ее проблемы были куда меньше и не столь существенными, чтобы на них нужно было обращать внимание и отвлекаться сейчас. Из-за отсутствия клана в деревне за эти три года Наруто вновь словно вернулась в то прошлое, когда ее ненавидела вся Коноха. Поначалу было тяжело, но опыт у нее имелся, так что с этим справиться было не сложно, тем более, когда рядом стоял названный брат — Шикамару. Джирайя… напрягал. Он все так же отсутствовал большую часть времени, но теперь, стоило ему только появиться в Конохе, как он целенаправленно пытался разыскать Наруто. Сама же Узумаки не желала пока что столь тесно с ним связываться, а потому (спасибо, фуиндзюцу!) накладывала на себя и вокруг себя толстые слои печатей и скрывалась от крестного. Она простила его, да, но обида все еще проскальзывала иногда, стоило его увидеть, да и боль потери периодически давала о себе знать. Приятными проблемами, если их можно так назвать, были хлопоты по поводу обучения Шикамару фуиндзюцу и предстоящая свадьба ее друзей. Шикамару наотрез отказывался применять чувства и эмоции при создании печатей. Но оказался столь прилежным в начертании фуинов, что, пусть мастер печатей из него никогда и не получился бы из-за отсутствия неконтролируемой фантазии, за счет тщательности рисования и отличной памяти он мог бы с легкостью помогать копировать печати или же понимать их суть, которую Наруто вдалбливала в его слишком умную голову все это время. Это бы помогло при проникновении или же ликвидировании печатей, что тоже было весьма полезным навыком. Свадебные хлопоты состояли в том, чтобы найти идеальный подарок для Обито и Рин. Стоило Наруто только вспомнить о том, как Учиха пришел после сделанного Нохаре предложения к ней и разрыдался, как мальчишка, ее передергивало. Не от отвращения или ужаса, что столь взрослый шиноби плакал перед девчонкой, а потому, что она пока даже не хотела думать о том, что, возможно, подобная участь ждет и ее… В такие моменты, спасибо Ками, Курама тактично молчал, но Наруто знала, что он о чем-то подобном размышлял. Но конкретно сейчас она действительно хотела, чтобы проклятый экзамен поскорее завершился. Потому что сидеть перед дверью в ожидании своей очереди (а она знала, что будет последней) было ужасно. Ужасно скучно и бессмысленно. У нее уже был начальный уровень чуунина как минимум! А стоит ей только подписать договор с жабами, как она тут же сможет быстро развиться до джоунина, которым, увы, никогда так и не была. Зато она была Хокаге! Шикамару рядом спал, привалившись к Наруто боком и только устраивался поудобнее время от времени, меняя положение головы на ее плече, пока в итоге просто не лег ей на колени. Узумаки лишь тяжело вздохнула и позволила другу спать так, хотя в итоге это и привело к тому, что местные сплетницы тут же принялись чесать языками. Наруто было все равно. Ну просто потому, что она знала, что эти девушки не пройдут дальше, а останутся переучиваться или же и вовсе покинут академию. Возможно, она была несколько мелочной сейчас, но ей было все равно. Чоджи нервно хрустел чипсами рядом с Нара и изредка шевелил губами, явно мысленно повторяя материал. Наруто подавила желание улыбнуться — Акимичи не стоило так переживать, в конце концов, без него ведь не смогут сформировать одно из лучших трио их поколения ИноШикаЧо. Оставалось, правда, сделать так, чтобы Ино пришла в себя, а не смотрела этими безумно влюбленными глазами на Саске, который, конечно же, сейчас пойдет сдавать экзамен первым. И где, черт возьми, Сай? Стоило Наруто только вспомнить о нем, как она нахмурилась. Данзо не похищал детей в этот раз — она лично в этом убедилась, подсылая своих клонов и печати к нему, но и добряком он не стал. Неприязнь к ее отцу, а после еще и к Дану сквозила практически в каждом его движении и взгляде, но он был… более вменяемым? Хотя и таким же помешанным на защите деревни. Ну, хотя бы он не планировал убить клан Учиха теперь (Шисуи все еще был жив и весьма бодр. А еще доставал саму Наруто, когда у него появлялась такая возможность). Вместо этого Данзо фактически руководил Анбу, хотя на бумагах и числилось другое имя, и под его начальством почти все шиноби этой организации теперь числились как «опасность уровня А». Несколько человек даже записали в категорию «S», что Узумаки узнала благодаря рассеянному Обито и его забытой книге Бинго. И вся эта информация совершенно не помогала ей узнать, где этот мелкий и эмоционально отсталый паршивец ходит, когда почти все потенциальные сироты-шиноби ходили в отдельную академию при Анбу! — Эй, Добе! — голос Учиха раздался уж слишком близко от нее, из-за чего Шикамару дернулся во сне, но так и не проснулся. — М? — Наруто выгнула бровь, безмолвно задавая вопрос, что же нужно этому баловню судьбы. — Нара ленив, но умен, так что он однозначно пройдет экзамен, но вот что будешь делать ты? — он казался искренне озабоченным этим вопросом, переводя взгляд с мальчика на ее коленях на нее саму. — Ты ни разу не показала никаких впечатляющих результатов… Может, ты даже заходить не будешь? Какой смысл тратить время, которое могут использовать другие с большей пользой? Узумаки недоуменно моргнула. Это… он так свои нервы успокаивает, пытаясь сорваться на ней? Словно пытался подорвать ее эмоциональное состояние, только чтобы самоутвердиться и успокоиться самому за счет переживаний другого человека? Как-то мелочно и слишком по-детски. — Но с чего ты взял, что я провалюсь? — искренне поинтересовалась Нару. — В смысле, ты сказал, что я никак себя не показала и все в этом духе, но вдруг я тоже умная? — Ты? — ого, столько скептицизма она не слышала в свой адрес уже ну очень давно. Наруто только отмахнулась от мальчишки, не желая продолжать бессмысленный разговор. «Прикончи его уже», — подал голос крайне недовольный Курама, раздраженно размахивая своими хвостами, словно он был котом, а не лисом. «Мы не можем этого сделать, ты же знаешь», — она правда не хотела, чтобы ее голос звучал так расстроено, но уж как получилось. «И кто установил это правило? Почему нельзя? Он выводит нас из себя уже четвертый год подряд и неужели правда думает, что это всегда будет оставаться безнаказанным?» — возмущение Курамы было абсолютной копией ее собственного. «Обещаю, что разберусь с ним при первой же возможности. И постараюсь поставить его мозги на место», — клятвенно заверила друга Наруто. «Сделай это побыстрее. Желательно с помощью пинков и кулаков», — фыркнул Лис и устало прикрыл глаза одним из своих хвостов, весьма демонстративно пытаясь уснуть. Несмотря на то, что сами Саске с Наруто постоянно ввязывались в драки, их не ставили в пару для спарринга после того раза, когда она его избила. На самом деле, ее вообще больше не ставили ни с кем в пару. Как-то так выходило (наверняка благодаря Мизуки. В его причастности Нару не сомневалась), что она либо отсутствовала на практических занятиях, либо ей не находилась пара, а тренироваться с учителем было неправильно, либо вообще неважно что. Факт оставался фактом — она провела в Академии всего один спарринг и на этом все завершилось. И она все еще недоумевала, как это упустили вообще все учителя. Мизуки, может, и был гением подтасовки результатов, но четыре года подряд? Разве что сюда уже вмешался еще и Совет. И… воу, а ведь это могло быть правдой. После первого года обучения ведь как раз ушли Узумаки, так что никто не мешал им несколько повлиять на Академию. Хокаге был слишком занят делами деревни, а сама Наруто никогда не обращала на эту часть обучения внимание потому, что тренировалась сама или с кем-угодно другим, так что не чувствовала себя слабой или отстающей от класса. На мгновение Наруто задумалась, не откажут ли ей в протекторе только потому, что у нее не стоит ни одной (ладно, одна была) отметки по тайдзюцу? Дверь кабинета открылась и оттуда вышел улыбающийся Ирука. — Вижу, все уже собрались! — Умино буквально сверкал белозубой улыбкой, правда, так и оставалось загадкой, чему он больше радуется — что его головная боль в виде этого класса наконец покидают стены академии, или же что он просто рад видеть их выпуск. — Сейчас я буду приглашать вас по одному в кабинет. Вам дается десять минут на сдачу экзамена: устный ответ на два теоретических вопроса и три практических задания. Обязательным является создание клона, поэтому можете потренироваться сейчас заранее, но не переусердствуйте и поберегите свою чакру! Класс радостно загудел. Шикамару, лениво дернувшись на коленях Наруто, сонно моргнул и сел, потирая затылок и пытаясь понять, почему вдруг все так расшумелись. Чоджи принялся жевать с особым усердием, явно начав нервничать еще больше. Узумаки же попыталась припомнить, что было во время ее первого экзамена. Разве они сдавали три практических задания? — Может, кто-то хочет первым сдать экзамен? — поинтересовался Ирука, прерывая ход мыслей Наруто. — Я! Ну конечно же, Саске, куда же без тебя. Синхронный писк восторженных девчонок едва не снес Наруто высокой волной своего звучания. Шикамару под боком болезненно поморщился и даже прикрыл уши, а несколько более спокойных мальчишек поспешно отошли подальше от ринувшейся к двери толпе — каждая из фанаток горела желанием потом первой поздравить гения класса. — Они — оружие массового поражения, — в голосе Нара парадоксально смешались шок, неверие и усталость, будто он не мог до конца во все это поверить. — Радуйся, что оно направлено не на тебя, — похлопала его по плечу Узумаки, пытаясь выразить свою поддержку. Видимо, Шикамару представил, что было бы, если бы он сам обзавелся толпой обезумевших поклонниц, и его передернуло. Покачав головой, он вновь покосился на довольно мягкие колени подруги, размышляя, разрешит ли она ему еще немного вздремнуть на них? Сдавать экзамен в первых рядах он не планировал, в классе их было чуть меньше тридцати человек, что становилось почти пятичасовым экзаменом. Зная Наруто, она тоже явно не пошла бы даже в первую десятку, так что как минимум часа три он мог бы еще поспать… — Ложись, — милостиво произнесла Нару, заметив его взгляд. Его подруга была просто святой, и пусть только кто-нибудь попробует сказать иначе. Шикамару тут же вернулся в свое предыдущее положение, с комфортом укладывая голову на скрытые под тяжелой тканью брюк колени. Какой бы худой Наруто не была, а ноги у нее были все же мягкими. Что, впрочем, явно долго так не останется — как и у любого шиноби в самом скором времени ее мышцы буквально одеревенеют, став твердыми и крепкими, чтобы наносить как можно более болезненные и опасные удары, а также чтобы самой быть более защищенной от повреждений. Даже странно было, что ее ноги все еще оставались столь мягкими и удобными. — Хватит думать, просто спи, — проворчала Наруто, как-то слишком уж по-родительски запуская пятерню в его волосы и перебирая жесткие прядки. Было приятно, совсем как когда-то делала мама. — С чего ты взяла, что я думаю? — сонно спросил Шикамару. — Веки сжимаешь крепче обычного, — спокойно ответила Узумаки. — А теперь просто спи. Шикамару в этот раз решил ее послушать и больше ни о чем не думать. Ни о том, почему Наруто порой вела себя так, словно она его старшая сестра, хотя она была младше, ни о том, что думать о ее ногах не слишком уж прилично (черт, он явно только что дал новый повод для слухов в деревне только потому, что решил вздремнуть! Его мать будет в восторге, даже если и знает, что он в жизни не посмотрит на Наруто как на потенциальную девушку). Его разбудили слишком быстро, по крайней мере, именно так подумал Нара. — Чоджи только что зашел, — тихо произнесла Наруто, зная, что друг просто ненавидит шум сразу после пробуждения — чаще всего у него тут же начинала болеть голова. Шикамару кивнул, потягиваясь и готовясь пойти следующим после Акимичи. Его подруга действительно была святой, раз уж дала ему поспать, так что в этот раз ему будет даже наплевать на все слухи. Впрочем, он и раньше не особо обращал на них внимание. Чоджи вышел на удивление быстро, радостно улыбаясь и сжимая в руке протектор деревни. Наруто тут же улыбнулась ему в ответ, молча провела взглядом скрывшегося в кабинете Нара, и продолжила ждать своей очереди. Саске, как и было ожидаемо, справился быстро и блестяще. Он гордо вышел из класса с повязанным на лбу протектором, и если бы Наруто не прикрыла уши Шикамару, дополнительно активировав фуин тишины, он бы точно потом жаловался на головную боль. И не только сегодня, но и ближайшие пару дней. Потому что этот оглушающий вопль вперемешку с возгласами о том, как сильно Саске идет эта налобная повязка, был просто ужасен. Она правда хотела бы забыть об этот моменте, спасибо большое. А еще она была чертовски рада тому, что в этот раз несчастный случай, кошмар всей ее жизни и просто тошнотворное событие не произошло. Она не поцеловалась с Теме! Слава Ками, Кураме и даже немного Кагуе, раз уж на то пошло, потому что… Ну, когда-то это было не настолько ужасно (хотя и все еще плохо), но теперь, когда это был этот Саске, с его характером и поведением… ну уж нет. Дверь кабинета вновь открылась, выпуская Шикамару, который лениво показал Наруто свой протектор и тут же поинтересовался, подождать ли ее. — Иди, отдохни с Чоджи, он явно перенервничал, да и ты еще поспишь до официального завершения, — тут же ответила Нару, отмахиваясь от мальчика и всем видом стараясь показать, что все в порядке. — Ладно, — через пару минут согласно кивнул Шикамару. — Не провались. — Договорились, — хмыкнула Наруто, провожая взглядом друга и опять лениво откидываясь на спинку стула. Конечно, она могла бы вызваться добровольцем и пойти вне очереди, которую составляли явно не согласно списку класса, а по рейтингу, но были несколько нюансов, которые все портили. Первым было то, что после Саске почти все девочки решили сдать экзамен сразу же, чтобы хотя бы так оказаться к нему поближе. И Наруто правда не понимала этой очень странной логики фанаток. Вторым оказалось то, что подпевалы из мальчиков тоже решили, что стоит показать себя и не слишком далеко уходить от своего лидера, а значит — в начало списка также жизненно необходимо попасть. Собственно, это были одни из главных причин, почему так поздно пошел сдавать Чоджи, а следом за ним и Шикамару. Ну, а третьим нюансом было то, что именно Наруто бы напомнили, что следует сдавать экзамен согласно успеваемости. Или же вдруг оба экзаменатора крайне неожиданно покинули бы кабинет. Может, попросили бы ее подождать подольше, потому что из-за того же рейтинга успеваемости посчитали бы, что ей нужно больше времени на подготовку. Или и вовсе на сегодня завершили свою работу. Ирука бы вряд ли попробовал сорвать ее экзамен, но Мизуки с его подвешенным языком, который просто мастерски плел ложь, с легкостью провернул бы что-то эдакое. Минуты тянулись уж слишком долго. Перед Наруто было еще четыре человека, а это означало минимум полчаса, так что она была готова лезть на стену, потому что устала даже просто сидеть. Узумаки в принципе не были созданы для того, чтобы находиться на одном месте без движения столько долгое количество времени. Приятным исключением было фуиндзюцу, потому что практически каждому из клана нравилось заниматься печатями. И, если уж честно, Наруто не понимала, почему она раньше, в прошлой жизни, даже не пробовала изучать их. «Ты была слишком глупой», — сонно проворчал Курама. Даже для бессмертного создания ожидание в четыре с половиной часа ради пяти минут отчета было слишком утомительным. Обычно его джинчуурики делала хоть что-то, но просто пялиться в стену, изредка слыша о себе сплетни со стороны девочек, которые шептались так, будто она была глухой, было ужасно. Им нужно было действовать. Заниматься тем же фуиндзюцу в коридоре, где каждый мог это заметить и задать свои вопросы о том, что она делает, было не слишком разумно. В деревне пока еще не знали, что она готовиться стать следующим мастером печатей, и раскрывать тайны они не собирались. На заявление Курамы о том, что она была глупой, Наруто ничего не ответила, а только терпеливо ждала своей очереди дальше. И когда наконец предпоследний человек — заплаканная девчонка, которая просто обожала рассказывать сплетни о Наруто, — вышла из кабинета без налобной повязки, Узумаки едва не закричала от восторга. Не потому что девчонка провалилась, нет, потому, что сама Наруто может уже сдать этот проклятый экзамен. — Наруто Узумаки прибыла для сдачи экзамена на получение звания генина! — радостно воскликнула она и на долю секунды застыла, а после решительно подошла к столу, на котором лежали экзаменационные билеты. Ируки не было в кабинете. Его чакра ощущалась где-то у входа в Академии, рядом с еще одной столь же знакомой вспышкой чакры. А перед самой Наруто находился только Мизуки, который вроде бы и улыбался, но в уголках его глаз притаилась жесткость и предвкушение. «Сейчас будет интересно», — тут же оживился Курама, скидывая с себя сонное оцепенение и потягиваясь всем телом. «Однозначно», — неосознанно кровожадно мысленно улыбнулась Наруто, пока в реальности медленно тянула первый попавшийся билет. Сейчас они повеселятся.

***

Каждый раз, когда Джирайя возвращался в Коноху, он чувствовал себя отменным козлом. И вовсе не потому, что по старой привычке и в угоду собственному удовольствию продолжал подсматривать за женщинами в купальных, не потому, что приносил не слишком много хороших новостей для старых друзей, и точно не потому, что приносил слишком много тревожных известий, которые получил благодаря своей шпионской сети… Он ощущал себя паршиво из-за собственной крестницы. Наруто Узумаки, когда он увидел ее впервые, выглядела испуганным зверьком, который в жизни не дастся никому в руки. Тогда Джирайя, переборов первый шок, потому что девочка была просто копией отца в ту секунду, когда взглянула на него, решил, что это даже не плохо. Она явно будет относиться ко всем настороженно, не подпустит к себе врага, но дружить будет верно и преданно. Он же умел находить подход к любому человеку, а значит, смог бы стать ей хорошим другом и приручить ее, раз уж на то пошло. Звучало, конечно, не очень, но это была бы попытка искупить все грехи перед бывшим учеником. Но не тут-то было. Узумаки была милой и доброй со всеми, но не с ним. Она явно умышленно его избегала. Именно из-за нее он стал появляться в деревне куда чаще, чем делал это раньше, в надежде встретиться с крестницей и хоть как-то наверстать упущенное, особенно когда узнал некоторые весьма неприятные моменты из ее прошлого и лично убедился в ряде слухов, которые до него долетели. Ее выгнали из приюта. Год она жила у Третьего Хокаге, пока ей не предоставили собственное жилье, в котором она начала жить самостоятельно с редкой помощью Анбу с четырех лет. В шесть она сбежала из Конохи, в которой ее все буквально ненавидели и желали ее смерти, хотя она была единственной дочерью их любимого Четвертого Хокаге. Она была джинчуурики! Скрывала в себе самого опасного из всех хвостатых, оберегая тем самым деревню. Но все предпочли повесить грехи настоящего монстра на обычную девчонку. После побега Наруто вернулась. Немного другой, более решительно и собранной, и вскоре встретилась с кланом Узумаки, которые безоговорочно приняли ее к себе, тут же наградив статусом химэ Узушио. А потом она встретила самого Джирайю и явно не хотела больше никогда видеть. Впрочем, он ее в какой-то степени даже понимал, правда, задавался вопросом, знала ли она, что он ее крестный? Потому что в первую очередь он бы понял ее в том случае, если бы она была в курсе и избегала его из-за обиды, что за все эти годы он ни разу с ней не встретился. Джирайя не хотел об этом думать. Он знал, что Наруто копия своих родителей, но когда увидел ее лично… И это после короткой вспышки чакры Кьюби, который и погубил его любимого ученика и его супругу, а ее лишил семьи. А она, казалось, ничего не понимала или не осознавала. Просто смотрела на то, как он радует какого-то случайного ребенка своим вниманием, а сама плакала. Позже он, конечно, узнал все возможное о ней (чего было подозрительно мало, будто она или кто-то другой не желали, чтобы о ней вообще что-то было известно) и решил, что отсутствие столь доброго жеста к ней и сыграло свою роль в ее плаче, да и сама она это подтвердила, когда Джирайя все же смог выловить ее. Но именно с тех пор он и начал чувствовать себя так паршиво. И даже не мог полностью для себя сформулировать причину столь ужасного состояния. Может, это и была та самая совесть, которая решила ему напомнить, что он должен был хотя бы иногда интересоваться тем, как живет единственная дочь Минато? После той ситуации в раменной, когда он так и не понял ничего, а главное — не узнал, кто же такая Наруто Узумаки на самом деле, потому что она, черт возьми, была какой-то странной комбинацией своих родителей и в один миг казалась миниатюрной версией отца, а в другой — матери, он стал ее искать. И не находил. Порой она просто неожиданно исчезала. Вот он чувствовал ее чакру, вокруг которой вилась еще и чакра Кьюби, а в следующий миг ее просто не становилось. Наруто Узумаки едва ли не буквально исчезала на глазах, и Джирайя понятия не имел, как она это делает. В других случаях он просто не мог ее выловить. Жабы приносили ему сведения сразу же, стоило им только ее увидеть, но когда он прибывал на место — девочка уже куда-то уходила. И обязательно в компании кого-то. Однажды, почти сразу после первой встречи с ней, она шла за руку с кем-то из Узумаки, пару раз он замечал ее вместе с ирьенином, девушкой, некогда бывшей ученицей Минато, но чаще всего она была с мальчиком своего возраста из клана Нара или же двумя Анбу — теми же учениками Намиказе. И никогда не оставалась одна или в компании кого-то, от кого ее можно было легко оторвать. Так что ему пришлось искать все возможные варианты, как ее выхватить саму и просто поговорить с ней. Что именно говорить, он так и не придумал, несмотря на сколько времени, но был уверен, что сориентируется по ходу действия. И сегодняшний план встретиться с ней был идеальным. Он знал, что сегодня в Академии проходил экзамен. Это был первый пункт, когда он мог бы с ней встретиться, потому что она была бы одна на официальной церемонии выпуска после получения своего хитай-ате. Все остальные дети наверняка будут в компании взрослых, семей, друзей, и это был единственный случай, когда Джирайя радовался тому, что Наруто изгой — она не сможет быть с кем-то из друзей, пока их родители против ее присутствия. У него были и другие идеи, как встретиться с крестницей, но они быстро отпали, когда один из учителей — Мизуки — предложил ему помочь со встречей. Наруто была отстающей в классе, что было даже немного странно, учитывая таланты Минато и Кушины, и потому экзаменовать ее будут последней. Так что встретиться с ней будет весьма просто: и сам Мизуки, и его напарник Ирука помогут Джирайе со встречей. Ирука встретил его у входа в Академию, предварительно, совсем как воришка, выскочив из окна кабинета. Джирайя только улыбнулся на это, невольно веселясь, но после быстро вспомнил, что именно говорил учителям по поводу причины своего интереса к джинчуурики. Так что веселье сейчас было более чем неуместно. Любой бы обратил внимание на то, насколько неожиданно Жабий Саннин начал слишком уж интересоваться девочкой, о которой даже не знал ничего. И если гражданских было проще простого обвести вокруг пальца, чтобы добиться информации, шпионская сеть действовала безукоризненно (почти, потому что Узумаки была все же неуловимой), то с шиноби приходилось быть максимально осторожным. Кому-то, кто точно знал, кем приходится Наруто по праву рождения, он говорил, что решил проверить дочь Четвертого. Другим, менее осведомленным и с более низким рангом, отвечал, что действует по приказу Хокаге, и только потому, что Наруто была джинчуурики, никто не задавал лишних вопросов. Ну, а в случае Мизуки и Ируки пришлось идти на другую хитрость. Они были ее учителями и знали, насколько она неконтролируема. Сам Джирайя числился мастером печатей Конохи, пока отсутствовали Узумаки. Добавить же деталь, что он ощутил чакру Кьюби как сенсор — и ему все было предоставлено. Ирука быстро сложил имеющиеся факты в кучу именно так, как на это рассчитывал Джирайя. Печать Наруто либо ослабла, либо ее что-то нарушило (как будто Минато бы это позволил, но это было так на самом деле), так что только Джирайя мог проверить, что же случилось. Ну и так как Наруто любила сбегать и скрываться, из-за чего ее практически никто и никогда не мог найти, то без посторонней помощи Саннин бы не обошелся. Так было всегда — нужно было лишь показать часть картинки, а дальше люди додумывали все именно так, как было нужно. Джирайя обменялся приветствиями с Ирукой, кратко поинтересовался о том, как прошел экзамен — всего три человека не сдали его, но после встречи с инструктором отсеется еще большее количество, — и уже подходил к двери, как внутри кабинета прогремел взрыв. Ни о чем больше не думая, Джирайя ринулся на звук и влетел в класс, лишь на пару мгновений обогнав своего сопровождающего, и застал одну из самых ужасных картин, которые только видел. Мизуки нависал над лежащей на полу Наруто и вжимал в ее живот кунай, который девочка всеми силами пыталась остановить и не дать ему глубже вонзиться в ее тело. По щекам Узумаки текли слезы, сама она только крепче стискивала зубы и шипела рассерженной кошкой, извиваясь во все стороны и пытаясь лягнуть мужчину ногой, пока ее учитель дьявольски улыбался и только еще больше вгонял в нее оружие. — Видишь, ты ведь на самом деле и есть Кьюби, ты даже не человек, иначе бы уже сдохла! — хохотал Мизуки, доставая второй кунай и вонзая его в руку, которой Наруто пыталась ударить его. — А вместо этого из тебя лезет демоническая чакра! Из ран действительно поднималась, пузырилась и растекалась во все стороны алая чакра Кьюби. Джирайя мог только предполагать, что биджуу не желал умирать, и потому старался спасти вовсе не саму Наруто, а лишь свой сосуд. Короткий вскрик из-за того, что кунай в руке провернули по часовой стрелке и тем самым нанесли более глубокую рану, привел в чувство не только Джирайю, но и Ируку. Саннин тут же ухватил Мизуки за шею, резким движением оттаскивая его от крестницы, но сделал лишь хуже. Явно не планируя отпускать оружие просто так, бывший учитель также не желал и оставлять в покое Узумаки. В результате кунай вместо того, чтобы оставить простую проникающую рану как в животе, так и руке, еще глубже вонзился в тело и ринулся вниз. Сдавленно охнув, Наруто инстинктивно согнулась, пытаясь избежать ранения, но добавила еще больше урона — теперь все ее внутренности готовы были вывалиться наружу из глубокого пореза на животе, а из ранения на руке виднелась кость. Ирука вычурно ругнулся, пытаясь надавить на рану на животе, только бы уменьшить кровотечение, но чакра биджуу не давала этого сделать, разъедая все вокруг. — Да! — радостно воскликнул Мизуки, истерически смеясь и протягивая руки, из которых выпали кунаи, вперед, чтобы окунуть их в растекшуюся по полу кровь. — Я спас всех! Я сделал это! Демона больше не будет! Джирайя больше не мог этого вынести и просто быстро перекрыл воздух мужчине в своих руках, отключая его. А после тут же ринулся к крестнице, которая ошарашенно смотрела на свои раны. Она не кричала, и какая-то часть мозга Джирайи тут же отметила, что у нее явный шок, вместо этого она потянулась своими руками чтобы стянуть кожу вместе, совершенно не обращая внимания на красную чакру, которая растекалась все дальше и дальше, распространяясь по ее телу. Стоило только концам раны соприкоснуться, как чакра забурлила активнее, начиная лечение, сращивая поврежденные органы и соединяя кожу, будто ничего не было, будто Узумаки никто и не ранил пару минут назад. — Почему?.. — хрипло начала Наруто, но так и не закончила предложение, потеряв сознание. Почему что? Почему ее учитель так поступил? Почему из нее текла эта странная чакра? Почему это произошло с ней? Джирайя не знал ни точного вопроса, ни ответа ни на один возможный вопрос. Вместо этого он мог только ругать себя за то, что вместо того, чтобы сразу же ринуться помогать ребенку, даже не важно, что она была его крестницей, он застыл на месте так, словно не знал ужасов войны, не сражался и не попадал в непредвиденные ситуации. Его, пожалуй, впервые охватило оцепенение и он ненавидел себя за это. Ирука, вероятнее всего, сперва тоже был в шоке, но теперь быстрее приходил в себя. Наплевав на то, что ему уже обожгло руки, он ринулся к девочке и тут же поднял ее с пола, не обращая внимание, что едкая чакра не прекратила свою работу и все еще пыталась исцелить Наруто, тем самым раня других. Слегка поморщившись от жара, что исходил от Узумаки, Умино подхватил истекающую кровью девочку и ринулся к двери. Джирайя не отставал от него ни на шаг, таща на своем плече безвольное тело Мизуки. Коридор начинал полниться детьми, которые ждали итогов экзамена: похвалы от учителей, последнего сообщения о том, когда их распределят по командам, можно ли уже идти домой. Но вместо этого им навстречу выбежали двое мужчин — окровавленных, с яростными лицами и бледной, безжизненной куклой повисшей в руках сенсея Узумаки. — Наруто! Крик Шикамару Нары прокатился по вмиг онемевшему коридору, а мальчик ринулся за спешащими в больницу мужчинами. Чоджи тут же побежал догонять друга, пока несколько одноклассников попытались заглянуть в кабинет и тут же выскочили из него, прикрывая рты руками, опасаясь, что их стошнит. Откуда-то с улицы раздались крики Джирайи, а после в коридоре рядом с детьми буквально из воздуха показались несколько Анбу. — Просим всех покинуть Академию. Информацию по поводу ваших дальнейших назначений в команды и кто будут вашими руководителями, вы получите позже. С вами свяжутся, — голос мужчины за маской волка был напряженным и даже немного злым, в то время как рядом стоящий с ним человек с маской собаки и вовсе выглядел так, будто готов был кого-то убить. Дети тут же поспешили выполнить поручение. Те, кто заглядывал в класс первыми ринулись на выход, остальные торопливо покидали здание, и только Саске на секунду задержался, чтобы посмотреть на Анбу. Три человека скрылись в кабинете, но Пес и Волк так и стояли в коридоре, нервно сжимая кулаки, столь напряженные, что казались каменными изваяниями. Волк был из его клана, он видел его пару раз на территории Учиха, хотя никогда не интересовался, кто же этот парень. Теперь же его грызло легкое любопытство. Если Волк — Учиха и переживал за Узумаки, верным ли было его, Саске, решение ссориться с ней и враждовать все это время? Его клан был верным и преданным, вряд ли бы они переживали так за какого-то постороннего и неважного человека. Пес резко повернул голову в сторону Саске, и мальчик тут же побежал прочь из Академии. Пустыми коридорами раздавалось эхо его шагов — сегодня в здании были только они, выпускники, но сейчас ему казалось, что тут и вовсе никогда и никого не было.

***

Ее план провалился, и Наруто поняла это слишком поздно. Как только она ощутила чакру Джирайи рядом с Ирукой, она поняла — крестный решил взяться за нее всерьез и точно планировал поговорить с ней после экзамена. Он был Саннином, уважаемым деревней человеком, а значит, если бы у нее появилась возможность раскрыть паршивый характер Мизуки перед Джирайей, то об этом узнали бы все. Мизуки никак не смог бы отвертеться, даже используя весь свой умственный потенциал и болтливость. Сперва все начиналось неплохо. Видимо, он тоже что-то планировал, если уж в его взгляде и улыбке сквозило мрачное предвкушение, и именно на это Наруто почему-то решила не обращать внимание. Что и стало ошибкой. Она вытащила билет и сперва даже не поняла, на что именно смотрит. Вопрос 1. Дайте характеристику Кьюби но Йоко. Таких вопросов просто не могло быть среди билетов. Они готовились по заранее выданным материалам, и среди пары сотен потенциальных вопросов не было ни одного даже близкого похожего на этот. Шерсть у Курамы на загривке стала дыбом, и он угрожающе вскинул голову, рыча в голове Наруто, но пока еще не показываясь. Стараясь ничем не выдать себя, она принялась отвечать, вот только… Каждое ее слово Мизуки перевирал, извращал, комментировал так, словно она покрывала самое большое зло в мире. Узумаки старалась держаться. Взвешивала каждое свое слово, пока давала ответ, и начинала нервничать, что Джирайя и Ирука так долго. А после, когда они уже приближались к кабинету, и Наруто повернула голову в сторону двери, боковым зрением она увидела нацеленный на нее кунай и… Она отреагировала интуитивно — выбросила вперед первый попавшийся фуин, который оказался слабой взрывной печатью, и улыбка Мизуки стала дьявольской. — Ты напала на учителя, когда он всего лишь хотел проверить твою реакцию! Ты действительно чудовище, как все и говорят! Наруто отстраненно поняла, к чему было все это представление. Мизуки знал о Джирайе и планировал провести похожий на Наруто план, с поправкой на то, что злодейкой выступила бы она. Все бы поверили, что Узумаки дрянной сосуд для биджу и легче ее убить, чем позволить кому-то другому взять на себя столь тяжелую ношу стать следующим джинчуурики. Да и кто знает, сколько точно времени уйдет на перерождение Кьюби? Лис внутри рвал и метал, Наруто же пыталась понять, что ей делать, а потому совершенно не поняла, в какой момент Мизуки исчез из-за стола с громким «пуф», совсем как когда растворялись ее клоны. Спустя секунду настоящий Мизуки появился точно перед ней и мгновенно вонзил в нее кунай. Что же было дальше, Наруто помнила несколько смутно, отчетливо она знала лишь то, что кулон Гаары на шее едва не горел от переживания о ней, что он помнил ее. А остальное она видела отстраненно, словно все происходило и вовсе не с ней. Во-первых, потому что лезвие оказалось отравленным, и ее регенерация из-за этого замедлилась, так что Курама, наплевав на их скрытность, тут же принялся исцелять свою джинчуурики. Во-вторых, из-за удара об пол во время падения она на секунду потеряла концентрацию и смогла сконцентрироваться лишь на том, как бы не дать лезвию еще глубже вонзиться в ее тело. А в-третьих, практически сразу после того, как они упали, дверь с грохотом отворилась и в кабинет ворвались двое, но их уже Наруто припоминала и вовсе смутно. Все, что она потом чувствовала и слышала, были агония и в то же время странное онемение от разливающегося по телу яда, ругань Курамы и боль. И хотя боль из-за оцепенения была какой-то отстраненной, Узумаки не могла не думать о том, что лучше бы она снова попала в песок Гаары, чем ощущать, что вот-вот она развалиться на части. Кажется, даже буквально. «Он тебе живот разрезал! Стяни края раны в кучу, чтобы быстрее исцелиться!» — совсем уж неожиданно рявкнул Лис, и Наруто поспешила выполнить приказ, хотя руки почти не слушались и приходилось прилагать все силы, которых уже не было. — Почему я никогда не могу все сделать нормально и при этом не влипнуть в неприятности? Кажется, она так и не произнесла эту фразу. Дальше все ее сознание заволокло туманом, в глазах потемнело, а следующим, что увидела Наруто был белоснежный потолок с одинокой лампочкой по центру. В горле царапало так, словно она вновь оказалась в пустыне и не пила несколько дней. И она, увы, все же точно знала эти ощущения. Курама внутри нее спал. Она слышала его размеренное дыхание с тихим порыкиванием, как бывало каждый раз, когда он исцелял ее после особо опасной травмы. В нынешней ситуации ему явно пришлось поработать сверх меры — им еще не приходилось сталкиваться со столь сильнодействующим ядом в сознательном состоянии (тот укус скорпиона во сне она не считала, в конце концов, ее все же спасали суновцы), да и то, что Курама был запечатан тоже накладывало кучу ограничений. Медленно, чтобы голова не закружилась, Узумаки попыталась сесть, чтобы осмотреться и понять, есть ли здесь вода. Получилось не сразу — руки дрожали от усталости, из-за чего она пару раз упала обратно на кровать, но в итоге все же смогла достичь горизонтального положения и даже придвинулась ближе к стене, на которую тут же благодарно оперлась. Твердая и прохладная поверхность была именно тем, в чем она так отчаянно сейчас нуждалась. За исключением воды, пожалуй. Узумаки перевела взгляд с коленей, на которые бесцельно пялилась пару минут пока приходила в себя, на прикроватный столик, где стояли графин с водой и стакан. И находились они слишком уж далеко от нее. — Наруто! — громкий и взволнованный голос был так непривычен ее слуху, что она даже не сразу поняла, что это кричал Шикамару. Она могла думать только о воде, так что не было ничего удивительного, что она не услышала, как он вошел. — Пить, — прохрипела Узумаки, выдавливая из себя вымученную улыбку. Никаких более искренних и положительных эмоций никто от нее сейчас не дождется, пока она хотя бы не промочит горло. Шикамару тут же ринулся помогать подруге. Мягко усадил ее на подушки, чтобы она прекратила опираться на холодные стены, быстро поправил одеяло, а после налил воду и тут же протянул стакан Наруто. Дрожащими руками она тут же ухватилась за стекло, едва не вылив на себя половину жидкости из-за спешки и потому, что сами руки слушались ее с трудом. Узумаки скосила взгляд со стакана на ладонь, которая виднелась сквозь прозрачную преграду стекла и воды. Поперек всей правой ладони шел длинный и глубокий шрам, почти заживший, но еще не до конца. Откуда?.. О, точно, когда она пыталась достать кунай из собственного живота. За рукоятку крепко держался Мизуки, а ей оставалось только ухватиться за острое лезвие. — Как ты? — взволнованный голос Шикамару вернул ее в чувство. — Паршиво, — честно призналась Наруто. — Но вылечусь. — Сейчас я как никогда благодарен, что в тебе сидит Девятихвостый, — подавая еще один стакан воды названной сестре, пробормотал Нара. — Что? — если бы не реакция друга, который действовал слишком уж быстро, чему способствовало то, что он так и не убрал до конца руки, Узумаки точно бы разлила воду на себя. — Что ты сказал? Шикамару тяжело вздохнул и поднял на Наруто взгляд каштановых, как кора деревьев, глаз. Он знал. Он знал, но все равно был с ней и заботился о ней. Он не бросил ее. И пусть в другом мире Шика тоже нормально отнесся к новости, что она джинчуурики, тогда он был старше, уже видел, на что она способна, сам принимал участие в сражениях. — И давно? — с трудом вытолкнула из себя слова Узумаки. — Пару лет? Года три? — пожал плечами Шикамару, словно это ничего не значило. — Это было не сложно. Особенно когда все в деревне не особо и скрываются. Просто нужно было их послушать. — И ты все еще рядом. И все еще дружишь со мной, — нахмурилась Наруто. — Ты моя сестра, — тут же припечатал Шикамару, словно это было более важным. — Ты никогда и никого не обидела, ты помогаешь всем, кто в этом нуждается, именно ты страдаешь. Я, конечно, лентяй, но читаю и делаю выводы. Мито Узумаки была первой, кто стала сосудом для Девятихвостого. И почему-то ее не ненавидели. Кушина Узумаки была следующей, и к ней тоже относились хорошо. Но ты… Тебе просто не повезло родиться в тот день, когда биджуу вырвался из своей второй хозяйки. Ты… Шикамару вдруг резко осекся, хотя с каждым предложением становился все более и более возбужденным и взвинченным, словно наконец мог выплеснуть все негодование, которое в нем копилось все это время. Он знал что-то еще. Он был слишком умным, и этого Наруто не забывала ни на секунду. — Что еще, Шика? — сглотнула горечь во рту Узумаки. Что еще он понял? Что она не винит своего хвостатого? Что с ним заодно? — Ты… — начал Шикамару, но замолчал. Продолжил он спустя пару мгновений, прочистив горло и как-то смущенно глядя в сторону. — Ты ведь дочь Четвертого Хокаге, а они так к тебе относятся. Наруто Узумаки никогда не думала, что окоченеет от фразы о том, кто ее отец. Это было совершенно не то, о чем она думала! Она даже не предполагала, что он знает именно это! И она упустила свой шанс перевести все в шутку. Если бы она могла сейчас беззаботно рассмеяться, если бы отмахнулась от его слов, отреагировала быстрее, а не застыла каменным изваянием, крепко стискивая одеяло ранеными руками, то, возможно, смогла бы убедить Шикамару в том, что он просто придумал это. Но нет, ей нужно было именно в этот момент показать, что она обо всем знает и своим поведением и реакцией едва ли не прямо подтверждает, что Наруто Узумаки на деле дочь Минато Намиказе. — Это тоже было не трудно, — глядя на ее ошарашенное лицо, произнес Нара. — Ты сама себя выдала. В тот день, когда посмотрела в моем учебнике истории именно страничку с информацией о Четвертом. Я просто решил немного углубиться в материал, и почитал информацию у отца. И, давай честно, ты единственная во всей Конохе, у кого такие же цвет волос и глаз, как у Намиказе. Это как минимум странно. Но не так странно, как то, что он говорил. Шикамару знал практически все, и это немного пугало. Правда, одновременно с этим еще и дарило какое-то чувство легкости и покоя. Кто-то еще знал о ней! — Ты знаешь все это, и все равно… — Я уже сказал — ты моя сестра, — резко прервал ее Шикамару. — С того самого момента, как мама вытащила тебя из реки. С момента, когда ты была одета в вещи моего клана, ела со мной за одним столом, начала учить меня фуиндзюцу, выводила меня из себя, заставляла делать что-то против моей воли, но что хотелось тебе, когда разделяла мое желание просто смотреть за облаками. — Говоришь так, словно влюбился в меня, — смущенно пробормотала Наруто, пряча лицо в одеяло. — Что? Нет! Фу! — Нара передернул плечами, только бы избавиться от одной мысли, что ему может понравиться Наруто. — И вообще — ты явно все поняла! — Да, — все еще испытывая неловкость, пробормотала Узумаки, кивая. — Но у меня есть один вопрос, — задумчиво протянул мальчик, и именно это заставило Наруто неосознанно напрячься. — Как ты сама обо всем узнала, если информация является секретом ранга S+? Будь проклят Шикамару и его гениальный мозг. Именно в этот момент Курама проснулся и недовольно задал вопрос, что случилось. «Шикамару в курсе, что я джинчуурики и дочь Хокаге, а теперь хочет узнать, откуда я все это знаю», — панически взвизгнула Наруто. «Расскажи обо мне, — довольно равнодушно пожал плечами Кьюби, будто не он только что предложил ей рассказать, что они с Наруто — близкие друзья. — Мальчишка умен, говорить никому об это не станет». Ладно, это было еще более странно, чем излишняя догадливость наследника клана оленеводов, но вариант был хорош. — Ты поверишь мне, если я скажу, что все это мне рассказал сам хвостатый? — закусив губу, тихо произнесла Наруто, искоса следя за реакцией друга. — Что? — удивленный Шикамару был чем-то новым, что Нару прежде не видела. — Я общаюсь с ним. С… шести лет. Он мне все и рассказал, — кажется, помимо шока и недоверия, Нара был вполне восприимчив к такого рода информации и усваивал все довольно неплохо. — И ты ему доверяешь, хотя он убил столько людей, и в том числе твоего отца? Ты… — Шикамару резко прекратил говорить и задумался. — Вот почему на первом курсе Академии ты защищала Девятихвостого! Для него это была попытка вырваться на свободу. «Он все воспринимает даже лучше, чем твой дедуля», — с каким-то уважением протянул Курама. — Кто еще знает, что ты говоришь с хвостатым? — вдруг резко вскинул голову Шикамару, хотя до этого смотрел на свои колени, явно пытаясь все понять и осознать. — Из Конохи — никто, — тут же ответила Наруто. — Из Узумаки — некоторые. Дедушка и дядя, теперь еще и ты. — Вот же хрень… — Шикамару! — Даже не смей меня сейчас отчитывать за ругань! — Курама сказал, что ты умный и даже лучше дедушки в том, как воспринимаешь информацию. — Курама… — тупо повторил Нара, потрясенно глядя на подругу. Слишком много информации. — Это имя Девятихвостого? — При желании ты даже с ним можешь поговорить. Но нужны кучи фуинов, чтобы скрыть его чакру, и отдаленное место, где бы нас никто не нашел. — Ты предлагаешь мне поговорить с биджуу? «Забудь, что я сказал, он все же немного тупой», — раздраженно закатил глаза Курама. «Дай ему свыкнуться с мыслью, что мы команда», — неожиданно развеселилась Наруто. — Ладно… — спустя какое-то время произнес Шикамару, придя в себя. — Слишком много информации, мне надо все это усвоить. И… да, как-нибудь я бы хотел поговорить с… Курамой. — Ты лучший брат в мире! — тут же воскликнула Наруто, широко улыбаясь и подпрыгнув на месте. Она и не представляла, как была напряжена все время. Не во время разговора с Шикамару, а с тех пор, как прошлая ее жизнь стала давать о себе знать. Наруто не могла рассказать о том, что она когда-то пережила, как сражалась с Кагуей и потеряла многих своих знакомых и друзей. Не могла рассказать, что защитила Коноху ценой жизни, за что и получила еще один шанс прожить все заново. Но рассказать, что она знает хвостатых поименно, общается с собственным биджуу, в курсе, кто она по происхождению — это она могла. И сейчас, когда этот секрет исчез, Узумаки подумала, что уже очень давно не ощущала себя такой свободной. — Что ты планируешь рассказать другим? Ирука-сенсей и Джирайя-Саннин видели странную чакру, даже я ее заметил, это же была чакра… Курамы? — несколько смущенно спросил Шикамару, потирая шею и отводя взгляд. Комплимент ему явно понравился, а говорить имя Кьюби он еще не привык. — Эм… — протянула Наруто, лихорадочно соображая. — Что-то придумаю. Нара раздраженно закатил глаза. — Проблемная ты девчонка. Значит, сейчас ты рассказываешь, что же именно произошло на экзамене, а я помогу тебе составить хорошую легенду. Наруто радостно улыбнулась, невольно потирая кулон раненной ладонью. Пальцы привычно ощутили песок, а после пришло согревающее тепло и легкая пульсация — Гаара тоже был рядом, пусть и незримо, и точно так же, как и Шикамару, поддерживал ее.