Туман

Мы шли по болоту, держа мечи наготове. Луки ни у кого не вызывали особого доверия — я, например, последний раз держал в руках лук классе эдак в третьем, да и то особо никуда не попадал. Вероятно, у остальных ситуация была не лучше. Автоматы по-прежнему висели у нас за спинами, но толку от чуда отечественного военпрома в сложившихся обстоятельствах было как от козла молока: патронов у нас не было, да если бы и были, надолго нам бы их не хватило — штатный боекомплект АК-74 составляют четыре магазина, то есть сто двадцать выстрелов. Половину мы израсходовали бы в первом же бою, а пополнить боекомплект здесь уже не удастся. Представив, как наше отделение отстреливает падших из калашей, я улыбнулся, но об этом оставалось только мечтать. Только когда рассеялся туман, я понял, как близко нас выбросило от логова падших — твари окопались в пещере у подножия скалы метрах в трёхстах от места, где мы впервые столкнулись с местными чертями. — Ну, по идее, это оно и есть, — сказал Юра, оглядывая пещеру. Караульных выставить противник явно не догадался, а вот флаг у входа поставили и землю вытоптали капитально. — Ладно. В пещере не разбегаться, держаться вместе, — сказал я и первым вошёл в пещеру. Внутри, прямо у входа, горел большой костёр, около которого околачивалось штук десять падших. Их мы просто смяли, избавиться от них по-тихому даже не пытались — здесь мы были в более выгодном положении, в любой момент мы могли бы отступить, у нас было достаточно места для манёвра, так что того, что на шум прибегут новые противники, я не опасался. Группа падших наступала из одного прохода, мы просто встречали их ударами мечей, когда они входили в пещеру. Тварей с посохами пока что не было, да это и к лучшему — в эффективности их оружия я уже успел убедиться. Убив очередного падшего и заглянув в коридор, из которого они появлялись, я увидел, что оттуда на нас идут зомби вроде тех, что убили сержанта в самом начале. Судя по обрывкам одежды, многие из них прежде были обычными крестьянами, но я заметил и погибших сестёр из лагеря. В целом зомби были ненамного опаснее падших, по крайней мере, пока нам не приходилось иметь дело более чем с одним из толпы, а противостоять граду ударов меча долго не могла ни одна тварь. Я замахнулся было ударить очередного противника, но, посмотрев на него, не поверил своим глазам: наш сержант в залитой кровью и грязью форме перешагивал через труп только что убитого зомби. Шея его была залита спёкшейся кровью, он смотрел на нас невидящим взглядом, а мы замерли в нерешительности. Пусть каждый из нас и знал, что он теперь враг, не так просто было резать мечом того, кто в учебке заступался за нас после наших косяков, кто по идее должен был командовать нами, но он так нелепо погиб, когда впервые встретил зомби... Я первым оправился от шока и, просто подрубив сержанту ноги, добил его, пробив колющим ударом меча череп. На бойцов отделения это подействовало отрезвляюще, но появление на поле боя сержанта сильно изменило расстановку сил — пока мы отвлеклись, в пещеру вошло несколько скелетов с мечами. Зловеще щёлкая челюстями, твари бросились на нас, оттесняя от прохода, через который тем временем прорывались всё новые и новые враги. Мне пришлось отбиваться от скелета и двух падших. Последние не представляли особой опасности, но скелет довольно умело отражал мои атаки и сам атаковал, не ведая пощады. Меч в его руках светился зелёным светом, и мне не хотелось знать, что за магия наложена на это оружие. Я просто как мог отражал атаки чудовищного клинка, шаг за шагом сдавая позиции, и уже не верил в победу. Глядя в пустые глазницы своего врага, я понимал одно: я не вернусь в лагерь сестринства, рано или поздно я пропущу один из ударов скелета и умру, а когда твари нападут на лагерь, Александра увидит в штурмовой группе меня и ребят в образе зомби. Когда скелет, отразив мою атаку, нанёс резкий колющий удар, я отпрыгнул в сторону и срубил руку, в которой тот сжимал своё страшное оружие. Отпихнул от себя падшего, я подхватил меч скелета и рубанул им второго падшего. Он успел отпрыгнуть назад, но клинок задел его по руке. Тварь, схватившись за рану, с визгом упала на колени, а потом и вовсе завалилась на спину. Поняв, насколько ценное оружие я получил, я воспрянул духом. Только что казалось, что я погибну у этой пещере неведомо за что, а вместе со мной умрут и мои товарищи, доверившие мне свои жизни и последовавшие за мной навстречу своей смерти, но теперь ситуация явно изменилась. Увидев, как я расправляюсь с врагами, бойцы второго отделения девятой роты тоже ободрились и с новыми силами стали теснить тварей. Вдруг из прохода вместо скелетов или падших появилось несколько новых монстров. Больше всего они напоминали горилл, но ни одна горилла не бывают ростом в два с половиной метра. Падшие и прочая шушера отступили — к чему гибнуть в боях против моих людей, если нас должны перебить эти твари? Но я не собирался сдаваться без боя: кроме отравляющего эффекта, мой меч, похоже, давал ощущение уверенности в себе и в том, что мои бойцы не станут обедом для волосатых уродов. Я бросился на первую тварь и обрушил на нее град ударов. Чудовище, явно не ожидавшее, что столь мелкое существо может причинить ему такую боль, отступило обратно в проход, ревя, словно медведь, но я уже знал, что после стольких ударов моего нового оружия не живут. Второй зверь едва не убил меня, но, когда я пронзил новым мечом его колено, он упал на четвереньки, и я просто снёс его голову. Тем временем мои товарищи легко одержали верх над остальными врагами. Уцелевшие твари бросились бежать дальше в пещеру, но шансов у них не было — мы дружной толпой вошли в пещерный лабиринт и зачистили его. Когда добили последнего падшего, уползавшего в сторону, ко мне подошёл один из ребят. Посмотрев на него, я увидел что это тот самый, что напал на Юру в самом начале. — Послушай, я погорячился тогда. Действительно винить во всём Юру не стоит. Меня, если что, Алекс зовут, — сказал он, протягивая мне руку, я пожал её, вложив мечи в ножны. Какое-то время мы всем отделением обчищали трупы погибших врагов. Нам попались ещё несколько волшебных клинков, которые я распределил между лучшими бойцами, кольчуга, которую я надел поверх военной формы, а также несколько свитков. Для чего они нужны, я не знал, но понимал, что это может быть полезным, а потому положил их в вещмешок. Когда мы вернулись в лагерь бродяг, Кашия поприветствовала нас: — Мои разведчицы доложили мне, что вы успешно справились с заданием. Увы, но ваш друг скончался, и Акара не смогла ничем ему помочь. Сейчас можете отдохнуть у костра и подкрепиться. Я просто рухнул у костра, стараясь не вспоминать Весельчака — от этих воспоминаний и осознания того, что Весельчак умер, хотелось плакать, но нельзя было, чтобы ребята видели мои слёзы — ради остальных я должен быть сильным, иначе какой я командир. Рядом со мной присела Александра; она протягивала мне тарелку с завтраком — ломоть хлеба, вяленое мясо и кусок сыра. — Мне жаль вашего товарища, -произнесла Александра. Я искоса посмотрел на девушку и, изобразив некое подобие улыбки, ответил: — Спасибо. Девушка, понимая, как мне сейчас хреново, просто сидела рядом со мной. Другие бойцы отделения с интересом смотрели на нас. — Как жаль, что вам нет дороги в орден — ты отличный солдат, нам нужны такие бойцы как никогда. Я не видела тебя в бою, но судя по тому, как быстро вы справились с заданием, не сомневаюсь, что ты способен остановить Андариэль, — сказала Александра и положила руку на моё плечо. Я не стал её стряхивать — мне нравилось чувствовать её близость.