Туман

      Акара переводила усталый взгляд с тела командира на койке на Александру. Девушка сидела на полу, обхватив руками колени, и рыдала. Изредка, если прислушаться, можно было услышать в её рыданиях что-то осмысленное — она просила уже мёртвого командира вернуться к ней.       Всё это Акара могла понять: основной темой для сплетен в лагере была именно любовь Александры и её командира. Акара сама много раз сталкивалась с тем, как кто-либо терял любимого человека, но ещё никогда она не видела, чтоб так убивались по мёртвым. Акара подошла к полкам, собираясь дать Александре успокоительное, но её внимание привлёк меч в ножнах командира: клинок сиял зелёным светом. Она осмотрела оружие и увидела, что на первый взгляд безобидный артефакт теперь был полон чёрной магии.       Акара ранее не встречалась ни с чем подобным — обычное зачарованное оружие светилось лишь в руках у живого хозяина, этот же клинок сиял мертвенно-зелёным светом сам по себе. Акара осторожно попыталась извлечь меч из ножен, но Александра, переставшая плакать, остановила её:       — Лучше не трогать этот меч, его сила не позволяет кому-либо, кроме хозяина, трогать его.       — Откуда твой командир взял свой меч? — спросила Акара.       — Трофей, как он говорил, — ответила Александра.       Акара взяла с полки свиток идентификации и приложила к рукояти клинка. Свиток вспыхнул было, но Акара вовремя погасила его и прочла следующее:       "Клинок проклятого воителя: выкованный из сумеречной стали и пропитанный чёрной магией клинок, созданный проклятым воителем для борьбы с Диабло. Этот клинок позволяет призывать мёртвых. Помимо мощного проклятия, уничтожающего любое живое существо за несколько часов, дарует своему хозяину возможность... между... живых и... из тени, а также... падших".       Дальше лист бумаги прогорел насквозь. Акара нахмурилась. Нормальные артефакты не уничтожали свитков идентификации. Даже если на них и было наложенно проклятие, свиток легко обнаруживал его. Этот же клинок надёжно хранил свои секреты, но интересно было другое — тот, кто создал это оружие, ранее считался просто легендой из тех лет, когда души Диабло, Мефисто и Баала ещё не были заточены в кристаллы. Увидев замешательство Акары, Александра спросила:       — Что не так?       — Ты не задавалась вопросом, кто создал этот меч?       — Нет, — ответила Александра.       — По легенде это паладин, решивший, что сможет использовать магию тьмы, дабы раз и навсегда уничтожить Диабло и его последователей. Но Диабло убил его, или, если верить легенде, думал, что убил — по легенде Проклятый воитель лишился лишь своего физического тела, но он легко его восстановит, когда придёт время. По другой версии той же легенды его дух заперт в его же склепе, расположенном неподалёку отсюда, и если кто-то войдёт туда, проклятый воитель заберёт его тело и продолжит свой бой против Диабло.       — То есть к командиру попал меч проклятого воителя? — спросила Александра.       — Да, и то, что меч принял его, может означать только одно — Семён как-то связан с его хозяином или сам является проклятым воителем.       На этом моменте Акара и Александра услышали хрип, затем судорожный вздох и кашель. Обе обернулись. Семён полусидел, полулежал на койке и кашлял. Акара и Александра в шоке уставились на него — ни одной из них не доводилось видеть, как воскресают мёртвые. Акара подумала было, что командир стал зомби, но быстро поняла, что это не так — зомби не дышали и уж тем более не кашляли, как Семён. Откашлявшись, Семён спросил:       — Каин выжил?       — Не знаю, — ответила Александра       — Выжил, — сказала Акара и добавила: — Каким образом ты умудрился вернуться с того света?       — Меч не дал мне умереть, — ответил Семён.

* * *

      Я не мог вспомнить, что было после того, как я покинул каптёрку. Выглядело это так, будто каптёрка мне просто приснилась, и я очнулся в лазарете. Дышать было довольно тяжело, но я чувствовал, что выживу — магия проклятого клинка не даст мне умереть, его хозяину я нужен был живым. Увидев, что я очнулся, Акара и лежавшая на ближайшей койке Александра в шоке уставились на меня.       — Каин выжил? — спросил я.       — Не знаю, — ответила Александра.       — Выжил, — ответила Акара и добавила: — Каким образом ты умудрился вернуться с того света?       — Меч не дал мне умереть, — ответил я.       Александра замерла в шоке. Только что она была убита горем, но теперь она увидела, что я вернулся с того света, и не могла в это поверить. Акара, в отличие от неё, старательно делала вид, что восставшие с того света солдаты для неё явление абсолютно обычное. Пришлось отвечать на вопросы о клинке проклятого воителя, После чего Акара осмотрела мою рану.       — Пару дней полежишь в лазарете вместе с Александрой. Её нога сильно повреждена, перегрузит — выйдет из строя надолго.       — Хорошо, — сказал я, откинувшись на спину.       Акара хотела было унести меч в палатку, где ночевали солдаты моего отряда, но я попросил её этого не делать — тёмный артефакт неведомым образом придавал мне сил, да и его мертвенное сияние действовало на меня успокаивающе. Акара дала Александре выпить зелья, а затем ушла за перегородку. Вскоре свеча погасла и лазарет погрузился во тьму. Я хотел было перевернуться на другой бок и заснуть, но поймал на себе взгляд Александры.       — Хочешь знать, что произошло в том доме? — спросил я.       — Нет, Семён, я о другом хотела спросить.       — О чём?       — Что там, на том свете? — ответила Александра.       — Каптёрка, — на автомате ответил я, даже не задумываясь о том, что Александре неоткуда знать, что это за помещение.       — Что? — переспросила девушка.       — Каптёркой в армии у нас называется помещение, в котором хранится обмундирование или ещё какое-либо закреплённое за ротой имущество, — начал объяснять я.       Александра пожала плечами:       — И ты хочешь сказать, что когда человек умирает, он попадает в каптёрку?       — Все мои солдаты, погибшие в этом мире, уже там, и Флави тоже, — ответил я и лишь теперь всерьёз задумался над вопросом: "А что там, кроме каптёрки?"       — Сень, пообещай мне одну вещь, — сказала Александра.       — Какую? — я сел на койке.       — Пообещай, что не будешь так рисковать. Ты спас мою жизнь, но сам не умер лишь благодаря силе своего меча, — сказала Александра.       — Александра, я один раз вышел из каптёрки, и выйду из неё столько раз, сколько понадобится, чтобы покончить с Диабло, а тебя я не брошу никогда, — ответил я.       Александра улыбнулась. Не знаю, поверила она мне или нет, но в её взгляде читалось нечто доселе неизвестное; я не мог с уверенностью сказать, что именно, но я более не был для неё просто командиром. Однако и я после того, через что мы прошли вместе, не мог считать её просто бойцом моего отряда. Девушка с самого начала наших совместных странствий всеми силами пыталась помочь мне, начиная с того, что место у костра для меня удерживала, так ещё и спала на моём плече в ту ночь, просила, чтобы я спасался сам, бросив её умирать. "Она ко мне неравнодушна, это точно, но не влюбилась же она в меня?" — думал я, перевернувшись на другой бок.       — Я не был бы так уверен с своих словах, ибо лишь на первый взгляд это так просто, — услышал я голос Проклятого Воителя. Голос исходил, как показалось, от клинка, сиявшего всё тем же мертвенно-зелёным светом. — Но мне нравится твой настрой, думаю ты достойный преемник моей силы и моего меча. И будь я на твоём месте, я не стал бы ломать комедию, а сделал эту милую девушку счастливой.       Слова проклятого воителя заставили меня задуматься. В них читалась древняя, как мир, мудрость. Мои раздумья прервала Александра, она негромко позвала меня:       — Сень, подойди, пожалуйста, к моей койке, если не трудно.       Я встал и подошёл, после чего присел рядом с Александрой. Девушка вытянула ноги и сказала:       — Я давно хотела тебе сказать, только боялась, что ты не поймёшь меня или откажешь. Но после того, что произошло у портала, я больше не могу молчать. Я люблю тебя, Сеня, — Александра опустила взгляд.       Я .взял её за руку и поцеловал в лоб. Девушка слегка сжала мою руку и подняла на меня глаза, затем сказала:       — Я не не надеюсь, что ты сразу полюбишь меня, я просто прошу дать мне шанс.       — Не бойся, Сашуль, после того, через что мы прошли вместе, я не стану тебе отказывать.       Александра улыбнулась, затем привстала и обняла меня, а затем впилась в мои губы страстным поцелуем. Я обнял её в ответ и ответил на её поцелуй.       Александра застонала от блаженства. Пусть Семён и был холоден, да и она не была уверена, что он любит её. Но он не отвергал её любовь, а это было главным. Если не отталкивает, значит полюбит рано или поздно, а то, что его руки, ласкающие сейчас её спину, были холодны — так он много крови потерял, да и минут пять назад он был мёртв, но кто-то вернул его в мир живых. Вскоре Семён прекратил поцелуй и сказал, что ей нужно поспать, да и ему тоже. Он пошёл к своей койке и вскоре заснул, положив меч рядом с собой.       Проснулся я от запаха жареной картошки — в лагере уже готовили завтрак. Я сел на койке и огляделся. Александра сидела на соседней койке и с аппетитом ела. Заметив, что я проснулся, она улыбнулась мне, и я сразу понял, что ночной поцелуй не был сном.       — С добрым утром, Сеня, — сказала Саша.       — И тебе того же, — сказал я.       Александра виновато потупила взгляд, что заставило меня насторожиться: от меня что-то скрывали. Подумав, я решил спросить напрямую.       — Сашуль, что происходит? — спросил я.       — Я сама мало что поняла. Утром пришёл Каин и ещё двое ваших, Соломонов и Юра, по-моему. Они о чём-то разговаривали, это как-то связано с твоим клинком. Каин осмотрел его и сказал, что этот артефакт пропитывает тебя тёмной магией. Потом Юра начал что-то объяснять Каину и спросил, может ли Каин вас вернуть домой... Тот ответил, что это невозможно, — сказала Александра и добавила: — Мне очень жаль, Сеня.       Сперва я даже не понял, почему ей меня жаль, но потом до меня дошло, что домой мы уже не вернёмся. Я никогда больше не увижу мою семью, не смогу вместе с теми, кто выжил в Тристраме, зайти в макдак или КФС и помянуть павших добрым словом, не смогу зайти в танки и докачать-таки японские тяжи. Ничего этого у меня уже не будет. Всё, что у меня осталось — меч проклятого воителя вместо любимого тяжа и бедная девушка, потерявшая свою семью и теперь не знающая, как в глаза мне смотреть.       Я встал с койки и нетвёрдой походкой подошёл к Александре. Сев рядом, я обнял девушку. Та казалась мне просто нестерпимо горячей, но я знал, что это из-за того, что во мне осталось слишком мало жизни: а я сам сейчас могу ходить и дышать только потому, что меня поддерживает меч проклятого воителя. Девушка подумала было, но обняла меня в ответ.       — Как же ты теперь? — спросила Александра.       — Сашуль, давай не будем поднимать это тему. Теперь и у меня есть свой дом с лужей крови на полу.       Девушку передёрнуло от моих слов, но она сказала:       — Прости.       — Ладн, проехали, как там твоя нога?       — Не болит, но наступать на неё не рискну.       — Ясно, — сказал я.       Я хотел было встать, но Александра попросила:       — Полежи со мной.       Я послушно лёг на койку и приобнял Александру. Девушка повозилась было, пытаясь устроиться поудобнее, и обняла меня, потом сказала:       — Жаль, что у нас нет тушёнки, с удовольствием съела бы ещё банку,       Вместо ответа я просто погладил её по тощей спине. Я подумал о том, сколь мало ей нужно для счастья: поесть тушёнки и пообниматься со мной — и улыбнулся. Хоть кто-то от того, что я не вернусь домой, в выигрыше.       — Эх, сводить бы тебя в КФС, Сашуль, там чизбургеры вкусные, — ответил я и улыбнулся.       Вместо ответа Александра просто поцеловала меня. Я лежал, обнимая девушку, не мешая и не помогая, пока нас не прервала Акара. От её деликатного покашливания Александра сразу прервала поцелуй и хотела было отпрянуть, но я не выпустил её из объятий, не позволив упасть на пол.       — Вижу, вы тут даром времени не теряете, — сказала Акара и улыбнулась. — Судя по всему, за завтраком ты и сам пройтись сможешь — магия этого клинка не позволит тебе просто умереть.       — Ясно, мне в любом случае нужно поговорить с ребятами, — сказал я, вставая с койки.       Я пошёл к костру. Встретившиеся по пути лучницы провожали меня настороженными взглядами, порой до меня доносились обрывки их разговоров: почти все обсуждали события в Тристраме и моё возвращение с того света и гадали, как я это сделал.       Я не смог сдержать смеха, когда уже у костра увидел забавную сцену. Раисса подсела к Соломонову и спросила:       — Скажи, Соломонов, в вашем ордене все могут, как ваш командир, возвращаться из мёртвых?       Соломонов на этот вопрос отреагировал так же, как и на любой другой адресованный ему вопрос — замялся, а потом спросил:       — Какого ордена?       — Александра говорила, он называется ВДВ. Она слышала это слово от одного из вас, Алекса, вроде. Это название ордена, в котором вы состоите?       Бойцы, при первом же вопросе Раиссы навострившие уши, сейчас чуть ли не падали с бревна, на котором сидели, Соломонов же смутился ещё больше. Заметив меня, бойцы сперва глазам не поверили, но когда поняли, что я действительно стою перед ними, кто-то спросил:       — Как ты так быстро встал на ноги?       — Клинок не дал мне умереть, — сказал я, указывая на висящий на поясе меч.       — Ясно, — ответил Юра. — Тебе уже сказали, что мы домой уже никак не попадём?       — Да, Александра сообщила, — ответил я.       — Каин объяснил, как мы сюда попали и почему не сможем вернуться?       — Вы попали сюда через нестабильный портал, — раздался со стороны входа в лагерь старческий голос.       Я обернулся и увидел Каина. Как он подошёл, не заметил никто, но сейчас старик стоял рядом с костром.       — Когда маги только изобрели порталы — вроде того, которым вы воспользовались, чтобы попасть в Тристрам, — они не смогли сразу создать их так, чтобы они вели куда нужно и работали постоянно. Некоторые порталы работали слишком нестабильно — меняли точку выхода и закрывались сами собой после применения, порой на сотни лет. Обычно этот брак производства уничтожали, но не всегда удавалось это сделать. К примеру, один такой портал и привёл вас сюда, а затем закрылся. Когда он снова откроется, не известно, и повлиять на это никто не сможет. А если он и откроется, точка выхода может оказаться где угодно, и не факт, что это будет ваш мир, — пояснил Каин.       — Ясно, — ответил я, садясь рядом с Юрой. Тапкина, всегда весёлого, сейчас было не узнать: он сидел, опустив голову, скорбя о доме, в который теперь никому из нас нет возврата.       — Командир, так мы зря Каина спасали? — спросил Соломонов на русском, видимо, чтобы девушки и Каин не поняли.       — Нет, когда спасаешь чью-то жизнь, Соломон, это не бывает зря, — ответил я и добавил в надежде хоть как то разрядить обстановку: — Вот ты грустишь, что домой не попадём, а лучше бы радовался — здесь на то, кто мы и откуда, всем насрать, можем начать новую жизнь, а там? Если ты, Салабон, вернёшься в часть, тебя в дисбат определят за утерю оружия лет на десять, будешь там служить, как на подводной лодке... Хотя нет — те по пять лет служат, — сказал я, надеясь утешить Соломонова и товарищей.       Соломонов отступил было, но добавил:       — Так автомат-то — нас четверо, а там их семь штук лежит, могу новый взять...       — Соломон, ты дурак или прикидываешься? У автомата есть номер. Какой автомат тебе выдали, с тем ты, сука, и служишь, сунешься с чужим — это увидят и спросят с тебя и за то, что оружие проебал, и за то, где хозяин, — неожиданно поддержал меня Юра       — Ну ладно я, признаю, накосячил, не могу вернуться. А вы-то?       — А что ты предлагаешь? Мы точное место, в которое попали, назвать не можем. Болота — огромная территория, и мы даже не знаем, куда попадём, если и найдём там портал, а если и попадём после того, как всё отделение, кроме нас, полегло и пропали на несколько суток, для нас две дороги — дисбат или психушка, если расскажем кому, куда попали.       — Ты же хотел вернуться? — спросил Соломонов.       — Хотел, мы с Алексом договаривались, что через его знакомых золото местное продадим, сделали бы как задумали — у нас были бы новые документы и куча бабла. Но Алекс погиб, нужных людей из всех нас знал только он, и тайну эту он унёс с собой в могилу, — сказал я.       Соломонов сник, понимая, что я прав. Какое-то время я молча сидел у костра, ощущая на себе взгляды проходящих мимо сестёр, затем спросил у Каина о произошедшем в Тристраме. Тот словно бы ждал этого: он поведал нам о каком-то герое, отправившемся в катакомбы под Тристрамом на бой c Диабло. Герою удалось одержать победу, но с каждым днём после победы он казался всё более мрачным, а вскоре и вовсе исчез, и что-то ещё говорил насчёт востока. Тогда Каин был уверен, что герой просто подавлен произошедшем и скоро придёт в норму, но вскоре после его исчезновения демоны атаковали Тристрам. Многие погибли, а Каина оставили умирать в той клетке, где мой отряд нашёл его.       — Я опасаюсь худшего, мой друг — Герой Тристрама и был тем тёмным странником, что прошёл здесь перед падением монастыря. Возможно, Диабло вселился в нашего героя. Если это так, Диабло станет сильнее, чем когда либо был! — сказал Каин.       "Надеюсь, у меня хватит сил, чтобы одержать победу", — услышал я голос клинка.       "Ты хотел сказать, у меня хватит сил", — ответил я, не вслух, конечно, но, судя по усмешке, меня услышали.       "Ты до сих пор не понял? До нашей схватки ты не хозяин клинка, да и после неё конечный результат не будет иметь значения. Победишь ты — так уж и быть, твоя рука направит мой меч и мою магию против Диабло, но что бы ты там о себе ни думал, победа будет моей. Вкушай её плоды, смертный, но по факту это будет моя победа. Если ты не сможешь одолеть меня, твоё тело станет моим, а ты присоединишься к соратникам в каптёрке. Так или иначе я остановлю Диабло", — услышал я ответ клинка. Я не нашёлся что ответить — он был прав...       Александра в шатре Акары тем временем трепалась с Ализой. Девушки были ровесницами, но Ализа попала в орден на три года раньше Александры, и ей было что рассказать новобранцу. Постепенно от обсуждения фронтовых баек Ализы перешли и на более приземлённые темы, точнее, это Александра рассказала Ализе о своей большой и светлой любви. Ализа улыбнулась и сказала:       — Я тебе даже завидую немного. Главное, не забудь выпить эликсир спокойной жизни, когда до дела дойдёт.       — Что выпить? — не поняла Александра.       — Деревня, ты правда не знаешь? Ну так запомни: эликсир спокойной жизни не даст тебе понести. Не бойся, его употребление безопасно, у Акары попроси — она тебе выдаст его бесплатно, по уставу обязана снабжать им сестёр всякий раз, когда те покидают монастырь. Выходить замуж нам нельзя, но от приключений на сеновале ещё никому плохо не было, — ответила Ализа и грустно улыбнулась, видимо, вспоминая какой-то случай из своей службы.       — Ты уверена, что я должна это пить? — спросила Александра.       Если ранее она не задумывалась над этим вопросом, то после того, что произошло этой ночью, она уже приняла решение заманить командира в койку любой ценой, о возможных последствиях она и не задумывалась.       — Да, уверена. Если ты забеременеешь, просто подставишь всех, а зелье выпьешь, и проблем не будет, — сказала Ализа. — В ордене за тем, чтобы у сестёр всегда была возможность получать эликсир спокойной жизни, отвечает Акара, а за пределами монастыря его можно найти в продаже у любого алхимика, и за это зелье никогда не брали слишком большую цену.       — Ясно, — ответила Александра. — Я хочу спать.       — Пока, — сказала Ализа и вышла из шатра.       Александра накрылась одеялом и вскоре уснула...