***
Доехать не составило большого труда. Несмотря на внушительно устрашающие пробки в это время, в те самые сумерки, послеобеденное время, умелые ручки, моментальная реакция на обстановку и связи "золотого мальчика", всегда приводят его к цели. Перед глазами Гука мелькали незнакомые лица, совершенно чужие ему и его душе людей, которые так же раздражали своей неизвестностью и загадочностью. Некоторые улыбались, но в основном так наигранно и пусто. Плавный тормоз у подъезда, а толерантность Кима спорила с его же гордостью. Ссора с молодой моделью не позволила и двинуться с места. Профессиональные черты лица Тэхёна не выводили никаких изменений, он был всё также спокоен и даже не дрогнул после дерзкого "Стоп блять!". Стараясь не дожидаться этой звенящей тишины после заглушки двигателя, золотой мальчик спокойно открыл водительскую дверь, также летящей походкой вышел и открыл дверь Гуку, который нервно вылетел из салона поспешно шагая в сторону знакомого подъезда, старательно избегая зрительных контактов с насильником. Казалось он будто сейчас вскипит, как будто не хватало лишь одного щелчка, чтобы поток эмоций выливался водопадами на обидчика, нужен был какой-то толчок, нужно было лишь выдернуть пробку, нажать на газ при знаке стоп, переступить жёлтую линию в метро, достаточно было просто косого взгляда в его сторону, Чон был на волосок от срыва. В его глазах горел огонь, а каждый шаг раздавался по телу новыми потоками ярости. Последней каплей стало касание злополучной руки... Эти нежные руки покрытые бархатной кожей, насквозь пропитанные манящей похотью вперемешку с бешеным желанием владеть, нотками невозмутимости, страсти и каплей любвеобильности. Одно касание, а он уже видит этот блеск в глазах, манящие губы, которые Тэхён так страстно покусывает, хорош сука. В голове лишь картинки бурно разыгравшегося воображения той самой ночи, которую так красочно описывал Чимин... музыка эхом, словно на яву отдает от стен клуба, а смех пьяных богачей затихает в миг, когда открываются двери в ту самую комнату в которой "невинный" мальчик красовался у зеркала. Как Ким с полуулыбкой входит внутрь, пятерню запуская в свои волосы, оставляя на светлых прядях возбуждающие отпечатки. Слышит как с его дьявольских уст, возможно до этого звучало "мои сучки готовы повеселится?". Представляет как тот произносит это и в след за собой заводит паренька в маске из бабочек на глазах, который на ногах стоит из последних сил, и каждые пару секунд хватается за пиджак блондина, чтобы не упасть. Его уже не раз мучал вопрос, сколько там уже попрыгало на нём. Буквально воспроизводит "он ничего... пустим его по кругу?" В туже секунду остатки бурной фантазии позволили ему сопоставлять события и дальше, как не странно в худшую для Ким Тэхёна сторону. Представлял как "золотой мальчик" обнимает младшего за талию, теплая вода и ароматизированные свечи с запахом темного шоколада и гвоздики расслабляют мышцы и освобождают от плохих мыслей. Всех кроме Пака... Буквально собственными ушами слышал как он тихо шептал, что Пак является ему всем, и что он сделает всё возможное и невозможное, чтобы защитить его от чужих похотливых глаз, дальше горящим взглядом впивается в молодое тело. Слышит как лучший друг издаёт издает гортанный стон и нехотя трётся спиной о чужое возбуждение. — Заставь меня кончать без рук. Буквально видит это всё... Как директор улыбается и целует глубоко, танец их языков можно назвать насилием, а дыхание предсмертным. Как становится стремительно жарко для двух возбуждённых тел. Как тот медленно ведёт губами по нежной коже возле ключицы, спускаясь вниз мокрыми укусами. Как Тэхён оставляет пару засосов на самых видных местах, оставляя желание для того, чтобы снести эту кровать к чертям, чтобы никто более не посмел даже попытаться присвоить то, что принадлежит только ему. Это алкоголь, возможно... плод воображение, тоже возможно... но то, что потоки ледяной воды уже накрыли Пака с головой не было виртуальным. Как Тэхён тянется к тумбе, что стоит у изголовья кровати и достает пакетик с дурью, уверяя себя, что именно так проводит каждый свой выходной. Эти божественно гнилые пальцы касались горящего, возбуждённого тела его лучшего друга, который каждой клеточкой души надеялся что всё будет хорошо.***
— Да что ты блять от меня хочешь?! - срывается Гук, резко одёргивая руку, устрашающе поворачиваясь в сторону собеседника. Та неловкая, звенящая пауза в их разговоре, Ким был старше, но этого он боялся больше всего. Растерянности, незнания ситуации, боязнь каждого слова, что будет вылетать из его уст. Он понимал, что сейчас любая буква могла стать точкой невозврата. Оставив ладонь в миллиметре от руки Чона, Тэхён застыл стараясь не показать растерянности, медленно опустил её. Вся эта ситуация не на шутку пугала старшего и если бы не его мания чрезмерного превосходства, кто бы знал в какую из дорожек этого безгранично холодного, одинокого и пустого лабиринта, завернули их отношения. — Ты чего-то не понял стажёр! — прорычал Ким, повысив свой божественный голос, что делал крайне редко. Чона бросило в дрожь. Он никогда не слышал от Кима подобных нот. За эти пару метров, что он ступил, Гук всё-же успел чутка одуматься и просто остановился. Тэхён сам был от себя в шоке. Сплетая пальцы в кулак, неловкий кашель, после чего попытки возобновить диалог сохраняя лояльные, но не сходящие с тембра, тоны. — Гхм... не сочтите за грубость, но я хотел бы просмотреть гардероб будущей модели. Ваш внешний вид меня крайне поражает. — А что тебе не нравится в джинсах блять?! — перебил Гук, развернувшись к собеседнику, бросив на него самый что ни на есть леденящий взгляд. — Нет, мне всё нравится. Просто... — Мой директор, Ким Сокджин запретил мне шляться со всякими богатеями по клубам. — вновь перебил Чон, полностью повернувшись к блондину, сводя брови к переносице. Такое поведение вообще не испугало Тэхёна, ведь он знал намного больше об этой жизни, чем брюнет. Он понимал, что все попытки говорить профессионально с этой конфеткой не сработают. — Блять, как будто меня это ебёт. Сейчас я твой папочка малыш, так что если не хочешь чтобы твоя шикарная попка оказалась под угрозой, позволь выбрать тебе одежду с дизайнерской точки зрения. — попытка была хорошая. Его манящий взгляд с высока, обнажённая шея, под кожей которой бегал кадык, эти ключицы, светлый волос, глаза... ярко синие линзы, свалили бы уже на повал любого, прогнули под себя даже самого гордого человека в мире. Но не Гука, Гук дьявол, а значит заставит прогнуться под себя и играть в его игры, по его правилам. Жалко что Ким этого не знал. Обнажив клыки, Чон заставил Кима сглотнуть, стремительно сокращая расстояние между ними. — Слышал, ты любишь пожёще. Когда детки работают язычком, просят еще. — хрипит Гук неприлично усмехаясь, изредка смотря в стороны, демонстративно показывая свою доминантность. Не на шутку перепугав Тэхёна, который не дёрнул и мышцой на лице, да бы сохранить свою репутацию тут же оказался зажат между чёрным железом и божественно идеальным телом, так и просяшимся на грех. Глаза в глаза, миллиметр между лицами. Чон облепил "золотого мальчика" с обеих сторон, уверенно усмехаясь тому в лицо. Гук знал, что если у них и будет секс, то они будут рвать друг друга от ненависти. Громкие матные слова с оскорблениями будут резать уши и сердца. Чон будет держать его за горло и давить, пока тот не будет молить о пощаде. Не проскулит, что не может дышать, что в глазах темнеет и голова кружится. Тэ будет острыми когтями резать его спину, заставляя появиться капелькам крови. Они будут стекать по его спине, заставляя парня недовольно фыркать и зажмурить глаза от боли. Но только в сексе. В жизни они будут также надменно улыбаться друг другу. Он мог бы прямо сейчас украсить салон машины, криками боли, дикой ненавистью и громкими шлепками, что заставляли кричать от боли. Мог затянуть свой ремень у изголовья, крепко приковав тело к сиденью. Чон сжимал бы охуенную шею, входя так грубо и жёстоко, глубоко и беспощадно. А эти лёгкие вскрики, когда младший задевал чувствительное место, заводили бы ещё больше. От укусов на смугловатой коже, она стала бордовой, с лёгкими чёрными капельками, переливаясь красивым красным оттенком. Такие тонкие струйки крови стекали по шее на бельё , пока машина тряслась, как больная. Они оба уже кончили бы и не раз, но ощущений не хватало, и они словно нажали на «restart», и игра пошла заново. Всё это можно было устроить прямо сейчас и Ким отчётливо читал это в резких покусываниях собственных губ, дыхании и взгляде Гука, желание которое словно пеленой покрывало зрачок. Неожиданно для Кима, кончик языка младшего скользит по его щеке, оставив на его щеке горящий след из слюны. — Так вот, со мной такое не прокатит. Ты и представить себе не можешь, какие грязные и порочные вещи я хочу, и могу сделать с твоим ухоженным тельцем. Поэтому прошу, закрой свой рот, иначе я за себя не ручаюсь. После такого заявления, Тэ заметно побледнел, но старательно делал вид, что эта полоса слюны на его щеке совершенно случайно появилась. Надменно улыбнувшись он провёл пальцем по щеке, зажав остатки "дьявольского яда" меж пальцев, поднимая взгляд из подлобья на Гука, который всё ещё тяжело дышал, но не смел опустить глаз. — Хорош сучонок... - тихо хрипел Тэ, стараясь вернуть в норму дыхание. Отстранившись,дьявол махнул головой в сторону подъезда. Чон прекрасно всё услышал, поэтому когда уже шёл впереди, открывая весь вид на спину и шикарный зад переходящий в фигурные бёдра, Тэхёну, и уверенно отчитался перед собой довольной улыбкой. Никто не сможет его нагнуть, как морально так и физически. Только дьявол может сказать когда конец, а когда начало.***
Руки украшенные многочисленными венами, мужественно выпирающими из под бледной кожи, стали мишенью для лучей дневного солнца. Ролексы на запястье не издали ни звука. В детстве Джин обожал как стрелки чётко отбивали каждую секунду его жизни, давая знать что день за днём проходит, времени всё меньше. Но он стал старше и теперь слишком боится того, как быстро время убегает у него прямо из рук. Должного внимания он не получал и рос для того, чтобы стать достойным наследником, поэтому чудо приходилось искать в переизбытке роскоши. Но он себя не жалел, он не привык, так не положено, наверное послушнее человека, чем директор Ким Сокджин, нет во всём мире. Сколько смысла он вкладывал в слова "да" или "нет", вариант "возможно" никогда не рассматривался. Усталые глаза блестели от усталости под стёклами очков в позолоченной оправе. Массируя слизистую обоих глаз, сжимая переносицу меж большим и указательным пальцами Ким вновь старается проморгаться и складывать буквы на договорах и контрактах в слова. — Фух... — выдыхает Ким, стянув очки с носа, приложив внешнюю сторону ладони ко лбу. — Вы устали директор, идите домой. — доносится голос откуда-то с дверей. — БЛЯТЬ! — вырывается из уст культурного мужчины, после чего он стремительно отбрасывается к спинке старательно балансируя на сидении, чудом не улетев с него. — АЩЩЩЩ, белый как бумага, со стеной спутать на раз два, чего приполз мученик, стучать не учили блять. Ащ... — хватаясь за сердце, поднимает улетевшие куда-то в стекло, очки. Испуганный секретарь не шевелится с места, опустив голову, но тут же расцветает, когда слышит тихие смешки. — Пх... придурок блин...— шепчет директор расплываясь в самой детской, что ни на есть искренней улыбке, которую когда-либо видел Юнги. Именно её он видел каждый раз, когда тот до жути напивался, именно она заставляла его сердце дико трепетать и таять от такой чистой невинности и доброты. Нехотя сухие, алые губы растянулись в лёгкой ухмылке. — Простите... — выдавливает Мин, также улыбаясь стараясь отдать улыбке всю искренность. Боясь поднять голову, от того, что директор затих. — Подними голову — выпалил Джин, но Юнги не смел ослушаться. Повисла неловкая тишина... секретарь, на губах которого застыла лёгкая улыбка, и директор, взгляд которого прожигал насквозь,— улыбайся чаще, тебе очень идёт. Сердце Юна замирает на совсем, после чего он не смог выдавить ни одного членораздельного звука. Лишь тихое — но... — которое естественно услышал директор Ким, поспешно собирая документы в папку. — Никаких но белоснежка, это приказ, я директор ты мой подчинённый. И как директор, хочу предложить тебе выпить со мной кофе — уверенно говорил директор, накидывая на себя каштановое пальто, которое до жути ему шло. Подобрать челюсть Мина, мог только сам Мин. Никто никогда не был так чист и добр к нему, на его лбу можно было прочитать "я весь ваш", а сосульки на его сердце медленно встречали лучи солнца. — Секретарь Мин Юнги, вы свободны или нет? — повторяет Ким, вновь вернувшись к столу, ловя на себе взгляд белоснежки, такой пристальный и глубокий. — А... д-да конечно, я не против. — услышал Джин только благодаря тишине в здании. — SO GOOOOD~ - расцвёл во все 32 зуба Джин, и похлопав того по плечу, проскользнул к дверям.***
— Капец, и тут живут люди... — хрипит Тэ, стараясь не касаться стен руками. — Не снимай обувь. — проходит Гук чуть вперёд. — Да я и не собирался, я не хочу сдохнуть от чумы. Слушай, тут крыс точно нет. — До твоего прихода не было. — одарив друг друга полными сарказма и наигранности улыбками, Чон завернул в сторону кухни в то время как Тэхён осторожно проскользнул по коридору вперёд. — Твою мать, это же наркопритон. Ты употребляешь?! — Ещё слово блять, и травмпункт охуеет от того, что это с тобой сделал человек! — Понял. - прошептал себе под нос Тэхён, стараясь как можно меньше дышать. Задирая голову, он всматривался в стены, и испуганно подпрыгнул когда услышал неестественный всплеск под ногой. Опустив голову, Тэхён прищурился и сначала подумал что глюки, отходя назад тем самым понимая что вода всё прибывает. Не медля тот толкает рукой дверь которая плотно скреплялась с косяком, замком. — Твою мать малой, ты что кран не закрыл! Растерянный Чон облизывал пальцы от джема, который старательно намазывал на тост, секунду назад. — Ты чё несёшь, у тебя уже крышняк в конец поехал? — пробубнил Чон, который выглянул с дверей, направляясь на свойственное рычание Тэхёна, который уложил на пол омертвевшее, бледное тело лучшего друга. Повисла тишина... звон в ушах, последние граммы здравого рассудка покинули его в туже секунду. Мысли парня метались от :“Это сон... это кошмар, я сейчас проснусь и всё будет в порядке.” до: "Пожалуйста, пусть это будет не он". Ким застыл, панически бегая глазами по губам синеватого оттенка, пытаясь хоть как-то заставить руки не трястись. Ледяное тело пластом лежало на полу, покрытое слоем воды. Глаза бешено бегали по миниатюрному личику. Эти воспоминания, они пронизывали каждый орган на ниточку и сжимали их до истерических вздохов. — Ему нужно искусственное дыхание, давай! - панически закричал Тэхён. — Ты больной, я не буду этого делать! — Я тоже не собираюсь! — Будто в первый раз тварь! — выпалил Гук стараясь хоть как-то рассмотреть тела напротив, одно из которых уже не шевелилось. Где тот Тэхён, который улыбался страху в глаза... в ту же секунду он растворился в упавших на глаза веках Чимина. — Сука... - хрипит парень и жмурясь от внутренней боли, хватается за нос Чимина, жадно впиваясь в губы парня, старательно пуская в лёгкие потоки воздуха. — Прости меня, - вновь рот в рот, - Я УРОД, - ещё попытка, - по щекам стекают слёзы, руки бешено дрожат, страх захватил всё тело, а надежды впитались в каждый выдох в рот Чимина. Истерически терзая губы Пака, стараясь вдохнуть в него жизнь, Тэхён вновь и вновь ловил себя на мыслях что это конец. «Пожалуйста Господи, если ты есть верни мне его.» Вновь попытка, вновь слёзы. Глаза горят болью и страхом, тело онемело. — Блять, пожалуйста дыши! СУКА, НЕ СМЕЙ УМИРАТЬ, Я НЕ РАЗРЕШАЛ! Самые жестокие звери получaются из тех животных, которых сначала приручили, показав им ласку и заботу, а потом выкинули на улицу из-за ненадобности. Самые жестокие люди – из тех, кто верил в доброту и сам хотел быть добрым, но потом был предан. Рожденный злым ещё имеет шанс измениться. Но тот, кто появился на свет добрым, а затем столкнулся с жестокостью, раз и навсегда перевернувшей его представление о мире, уже никогда не сможет стать прежним. Просто внутри что-то обрывается и ты уже не способен относиться к людям так же, как раньше. Тэхён зажмурился и открыл глаза, лишь когда услышал ужасно мерзкие звуки исходящие от Чимина, которого "золотой мальчик" уже похоронил в своей голове. Незнакомый ему парень терзал воспоминания и заставлял зарываться глубоко в тёмное прошлое, чего Тэхёну жутко не хотелось.***
— Да, твоя сестра. Она даже очень симпатичная девчонка. — Я знаю... она очень похожа на мать... и это самое мерзкое, что только могло с ней могло случится... На губах Джина чуть поблекла улыбка. Юнги опустил голову, стараясь занять свой рот чашкой кофе. Сейчас должны были прозвучать слова поддержки, но их не было так как их диалог прервал "Let's dance the night away". — Ой, прости. — Н-ничего... Увидев "Мудак" на экране, Джин был неприятно удивлён, это воплощение не самых хороших слов звонило ему лично. С чего бы... Джин присмотрелся к звонку лишь когда ему перезвонили и во второй раз буквально через секунду.(Влючите песню Ruelle - Madness ссылка внизу)
Тут словно в голову ударяет: "С этим ущербным уехал Чон..." После этой мысли, директор поднимает трубку и отводит её от уха, когда слышит дикий визг скорой помощи, какие-то крики на заднем плане и голос Тэхёна, который в не свойственно ему дрожал. — Больница "Намсан", блять пожалуйста быстрее Джин... Переварить эту информацию было невозможно. В голове лишь одно "боже, пожалуйста только не Чонгук".***
— Опекун Пак Чимина? - показался в дверях белый халат, издающий успокаивающие звуки. — Да я! С...с ним всё хорошо... — вскочил Тэхён, стараясь не запутаться в собственных ногах. — Да... с ним всё в порядке. Ещё бы минута, и было бы всё плачевно, вы хорошо сработали. Мы откачали воду с лёгких, пульс стабилен, пациент уснул под анестезией, советую вам его сейчас не беспокоить. Скорее всего после пробуждения он будет эмоционально нестабилен, для профилактики пройдите психолога. После слов "он жив" информации не существовало. Только эти два слова пробили 220 вольт по телу Кима и Чона, который смотрел в одну точку ловя одеждой капли слёз. В ту же секунду Гук понял, насколько Чимин слаб... что он скажет, как легко потерять... так жалок, раним и слаб, как всё прекрасное в этом мире... — ЧОНГУК! — доносится с другого конца казалось бы бесконечного, белого коридора пропитанного потерей жизней, болью и антибиотиками. Этот голос который ударил в пелену растерянности покрывавшую сердце Чона, поджавшего под себя колени, вцепившегося в собственные волосы, нервно рыдая. В глаза бьёт яркий свет. Слёзы застилали обзор, но чёрная макушка так и мелькала на горизонте, этот высокий силуэт позади которого развивалось кофейное пальто. В такие моменты твоё тело покидает душа... она улетает когда, тебя обнимает тот, кого ты ждал. В туже секунду, когда руки Джина обвивают дрожащего стажёра, Чон теряет рассудок. Хватаясь обоими ладонями за широкую спину, ревёт что есть мочи заставляя рубашку, которая была под защитой плотной ткани пальто, впитывать солёную воду. Пытается, заикаясь что-то разъяснить, но слышит тихое "тшшшш, всё хорошо, слышишь, я с тобой", этот нежный голос прямо на ухо. Ещё секунда, и последние силы в ногах покинут Гука. Мысль «И в последний мой выходной я стану лишь придатком кровати, и я приду тебя навестить ведь ты в больнице» резала хуже ножа. Пока Чон ревел, Джин поймал на себе взгляд Тэхёна, и пользуясь случаем кивнул, мол "Что случилось?", тот лишь махнул ладно давая знать, что позже расскажет. Эту милую, дорамную сцену казалось ничего не могло прервать, абсолютно ничего но... очередной звонок вывел Джина из себя. Похлопывая Гука по плечу, директор чуть отстранился с тихим "подожди секунду". Его перекосило когда он увидел номер милиции, попутно раздумывая какое из нарушений страшнее, то что он снёс с ног кого-то, или то что чуть не попал в аварию, подрезав чужую машину, или то что он нагрубил, не очень вежливо поговорил с медсёстрами... трубку пришлось поднять. — Здравствуйте. Мы звоним с места совершения попытки суицида, ваш номер мы нашли в телефоне пострадавшего. Квартиру, в которой произошёл инцидент, Чон Чонгука затопило... поэтому вам придётся найти новое место жительства, хотя-бы на неделю. Чон растирал глаза красные от слёз, а Тэхён пытался понять по эмоциям директора Сокджина, что опять случилось. Тут Ким отводит трубку от уха, и пробегает взглядом по Чону, который видимо не понимал что вообще происходит. Тэхён приоткрывает рот, надеясь на то, что этот день не может стать ещё интересней и ужасней одновременно. — Стажёр Чон, видимо вам придётся пожить какоето-то время, кхм.... со мной.