сны парадоксальны

Pov Хесус: Пока мы ехали обратно, я думал о предстоящей встрече со соулмейтом. Хотелось рассказать ему всё, до единой детали, не упуская даже самых глупых моментов. И сейчас, в данный момент, я был счастлив, потому что нашёл лучшего друга...и не важно, что он должен быть моим «суженным», я посчитал, что в тот день мы всё порешали, сойдясь на мнении забить на всевозможные рамки общества, ведь я люблю другого, а он, вовсе не знает этого чувства. —Пиздееец... Вова и Лёша что, геи?!—девочка влетела в автобус с криком. —Кавоо?—я помедлил, пытаясь не покраснеть. —С чего ты взяла?—Семенюк кинул злостный взгляд, потерев нос, от неловкости ситуации. —Так вы на сцене засосались!—Валакас жужжал «тупа как пажилая пчела». —Не целовались мы, блять!—казалось, Вова был готов взорваться. —Докажи что не пидОр,—крикнул кто-то из толпы. —Пошли нахуй!—было видно, как сильно Вова сжимает челюсть, дабы подавить алую злость. —Поцелуй меня, тогда посмотрим,—пробормотала та, что недавно влетела в автобус. Гребанное общество, что навязывает ярлыки и даёт пометки «нормально» и «ненормально». Злость окутала и меня, потому, что заставлять - это абсурд. Я верил, что он не сделает этого, но... заблуждался. Pov Братишкин: Я чувствовал гнев, что пробирает до костей, смешиваясь с жженым следом в груди и болью во лбу, мне хотелось послать нахрен этот несправедливый, чертов мир. —Поцелуй меня, тогда посмотрим. Злость окутала голову и я поддался на провокации, потому схватил её за талию и грубо поцеловал. Я представлял пред собой совсем не её, поцелуй затянулся. Щекочущее чувство пробежало под подбородком, неприятно было делать это не по своей воле, но тем самым я не испортил репутацию. Люди ведь не терпят чего-то необычного, как, например, любовь к своему же полу... Это ведь...верно? Pov Хесус: Вова целовал её страстно, с одышкой, впиваясь кистями в талию. Я как-то потерялся в пространстве, словно отдалившись от всех, образовал шар, из-за которого не слышал окружающих. Я чувствовал себя дурачком, чья партия - пару движений по минному полю. Шах и мат? Pov Братишкин: Мне хотелось убежать отсюда. Я погрузился в сон, в надежде увидеть его, поговорить, услышать смех, почувствовать тепло. Но...он так и не пришёл. Я сидел в пустой комнате совсем один, и вдруг до меня дошло. Это ведь сон и здесь можно делать всё, что хочешь... Pov Хесус: Я не могу пойти к соулмейту таким...разбитым, мне не хотелось портить ему настроение, потому привычная музыка в наушниках сменилась на агрессивную. Обычно, когда мне плохо или не хватает мотивации, я включаю такие песни и чувствую энергию, что хранится в агрессии...как бы странно это не звучало. В ужасающем чувстве слишком много накипевших эмоций, которые, словно искры, могут зажечь тебя. Pov Братишкин: Я сидел у костра во сне...совсем один. Слушал потрескивание щепок и ночную тишину пространства. Очень хотелось разобраться в себе. Режущее чувство боли шлейфом тянулось по телу. Возможно, я правда запутался, возможно все мы - запутались. Я вырисовывал круги на песке, что сложились в сообщение sos. Не явился даже этот хуесос. Pov Хесус: Автобус уже заворачивал к школе, откуда все должны были расходиться по домам...а точнее расползаться, ибо день измотал полностью. Кто собирал вещи, кто разговаривал, а я просто вышел на улицу, и сразу ощутил тёплый ветерок на лице, схожий с морским бризом. Солнце уже завалилось за горизонт, марая голубое небо алыми лучами. —Лёш, я сегодня у Оли ночую, родители знают!—Карина лишь похлопала меня по плечу и убежала в закат с подругой. Я не успел даже опомниться. Ребята потихоньку выползали из автобуса. Я ждал Папича, чтобы тот дал тетрадь с заданиями на завтра. Рядом уже стояло пару ребят, что спорили насчёт каких-то игр. —Один не хочу идти! Да пошли сейчас?!—я вздрогнул от неожиданного, громкого возгласа Семенюка. —Не шурши над душой, Воришкин!—Валакас поморщился,—вот тебе люди стоят без дела,—он указал пальцем на меня,—Может вам вообще по пути. —О! Губанов, мы же вроде рядом живём?—Вовий стремительно преодолел расстояние между нами и сложил брови домиком. Это выглядело мило, я еле сдержал широкую улыбку. —По-моему, да,—я не успел договорить, как он вцепился в руку и потащил за собой. —Постой!—я остановился. Его широкие глаза застыли в ожидании,—Мне нужно у Папича задание взять. —Домашка? Я дам тебе...—Семенюк мотнул головой, мол «пошли». Я дернулся на последней фразе, но быстро пришёл в себя и проследовал за ним. —Слушай, не хочешь зависнуть со мной? Скучно, пизда...—его взгляд был устремлён на меня, выжидая реакцию. —Заманчивое предложение,—я зачем-то достал телефон и взглянул на пустой экран. —Прикольный чехол,— Вова схватил мою ладонь, в которой был телефон, и притянул к себе, разглядывая узоры на пластиковой поверхности,—Нам, кста, налево сейчас,—он, не отпуская мою руку, повернул в нужную сторону. Чертов чудак, я тебя не понимаю... Pov Братишкин: Я открыл глаза, услышав крики и шуршания, вероятно, мы уже приехали. Оставалось только поднять свою задницу и катиться к чертям, ибо там мне было приготовлено особое место. —Деда сваливает, пока, пока!—Глад заорал на весь автобус. Я подорвался, добегая до него. —Пошли вместе? —Мне нужно отдохнуть,—Валакас развёл руками,—Давай через часа два. —Один не хочу идти! Да пошли сейчас?!—я почти что кричал. —Не шурши над душой, Воришкин!—Дед поморщился,—вот тебе люди стоят без дела,—он указал пальцем на Лёшу,—Может вам вообще по пути. **** Пару оборотов ключа в дверном проёме и ноги преступили порог квартиры. Мы дошли за пару минут. —Будешь чай?—я прищурился, почему-то ожидая отказа,—А знаешь, всё равно сделаю,— я не стал дожидаться ответа и ускользнул на кухню. Pov Хесус: Я снял ботинки и проследовал за ним. Кухня была салатовых тонов, на окне, под лучами уходящего солнца, красовались цветы, чьи бока скрывались за серыми шторами. Блики отскакивали от стеклянных ваз, падая на лицо Вовы. —Я сделаль,—он засмеялся так легко и непринужденно. В середине стоял серый стол, на который, только что, приземлились чашки горячего, ягодного чая. —Почему-то, раньше не замечал тебя в школе,—я прошёл за стол, смотря на него. —Аналогично,—Семенюк взглянул в окно, откуда беспрестанно лился горячий, янтарный свет, от того глаза его были схожи с огнём. —Хочу задать совсем дурацкий вопрос, ты только не злись, хорошо?—я боялся задеть. —Ну давай,—он кинул непонимающий взгляд. —Так страстно засосал левую девку...она тебе нравилась чтоль?—я попытался выдать что-то отдаленно похожее на смешок. Неожиданно он поморщил лицо, будто вспоминая с отвращением, но сразу же надел маску безразличия. —Нет,—всё, что он смог выдавить из себя. Мне было достаточно одной лишь реакции, вот только связать ту страсть с этой эмоцией было очень сложно. —Я просто хороший актёр,—Вова начал играть бровями. Мы одновременно захохотали. —Предлагаю посмотреть что-нибудь...—он постукал по столу пальцами, будто по барабану. Одновременно с этим раздался стук в дверь, пришлось отложить милый галдёж,—Сейчас приду,—с непониманием на лице, Семенюк отправился к входной двери. Pov Братишкин: —Ну че, футбол смотреть будем?—за порогом стояли Валакас и Папич с пакетами еды. —А вот пол часа назад ты хотел отдохнуть...—моё лицо растянулось в ироничной ухмылке,—Тем более, я позвал Лёшу. —Не хочешь пускать деда? Ах вот как?—Глад театрально размахивал руками, выражая недовольство и заскрипел голосом, будто сейчас же заплачет. —Да ладно, входите... Я отправил их в свою комнату, чтобы они включили матч и потопал к Хесу. —Ребята пришли и притащили всякие плюхи, надеюсь ты не против, пойдём футбол смотреть?—я, зачем-то протянул ему ладонь. Pov Хесус: —Ага. Идём. Коридор не большой, но широкий, мы пришли быстро, на повороте была его комната. —Включили?—Вова распахнул дверь, обращаясь к сидящим на кровати парням. —Угу,—они хором отозвались и начали доставать хрустящими снеки из пакета. Небольшая комната выглядела уютно. Постеры на белых стенах, игрушки на подоконнике, стол с нифиговым, таким компьютером, стеллаж, состоящий из книг, кубиков, фигурок Марвел, всё это создавало свойственную атмосферу. ...Стоп, кубики? —Ты собираешь кубики Рубика?—мой голос дрожал, когда я вспомнил, что мой соулмейт держал в руке именно этот предмет. Он поднял взгляд и внимательно смотрел, будто пытаясь вырисовать созвездия на моих щеках. —С третьего класса увлекается этой темой,—Папич ответил за него. —А что?—Вова залип, похоже, улавливая электрическое напряжение, что повисло между нами. Это, почему-то, заставило его сосредоточиться, а меня насторожиться, но... через минуту, я подумал...у многих есть эта игрушка. Pov Братишкин: —Ты собираешь кубики Рубика?—голос Лёши звучал странно. Он выглядел обеспокоено, встревоженно. Раньше я не смотрел на него продолжительно, потому не имел полного представления обо всех особенностях...интересно... —А что? —Да просто...—Губанов заметно погрустнел. Я достал из пакета энергетик и мы перевели внимание на экран телевизора, где транслировали футбол. —Вы все хотите гастрит заработать?—вдруг удивился Джес, оглядывая то, что мы ели. —Газ стрит? А прибыльная будет компания?—живой интерес проскользнул на лице Валакаса. Мы громко заржали. —Дед! Это он про Г А С Т Р И Т,—я положил руку на плечо Лёши, дабы показать чьи слова цитирую. —Чота я нипонял...Чичаз, чичаз...—Старый полез в телефон, гуглить. Мы вновь залились смехом. —Это заболевание такое,—Папич покачал головой. —Аа, ну ето я знаю, ето мне нинраица...-Глад почесал затылок и мы продолжили смотреть футбол. Pov Хесус: Матч закончился пару минут назад, я упал на кровать, делая потягуши. —Еба ты дрыщ,—Вова обхватил мою ляжку ладонями, измеряя ширину. Пиздец, кто так делает, Блять! —Бля, дурак, руки убери,—у него крепкая хватка, но я смог отцепить клешни...ибо ещё чуть-чуть и избежать неловкую ситуацию было бы невозможно. Он покраснел и отвёл взгляд, как маленький ребёнок, понимая, что сделал что-то странное. —Ребят, у меня такой вопрос...—Папич потёр ладоши,—А вы уже нашли своего соулмейта?—его глаза загорелись, будто он жаждал начать этот разговор. —Нет,—сказали мы хором. Я глянул на Вову, его щеки горели, он был похож на влюблённую девочку, что вспоминала своего возлюбленного. Нельзя расстраиваться из-за этого, ведь судьба так распорядилась, дала нам правила... ...которые я чертовски хочу нарушить. —Ты чего?—Братишкин уловил мой грустный взгляд и непонимающе поднял бровь. Я бы ответил правду, снимая паутину с мыслей, но от неё не станет легче...остаётся только ждать.