***
Чонгук слегка морщит нос и сильнее зарывается им в одеяло. На улице царит довольно мрачная атмосфера: всё небо усеяно тяжёлыми свинцовыми тучами, которые посылают на землю нескончаемые ливни. Брюнет приоткрывает один глаз и прислушивается к ритму, что отбивают падающие на стекло капли. Сон как рукой снимает, и парень, скинув одеяло, поднимается на ноги. Кидает взгляд в сторону единственной кровати в помещении и идёт на кухню. Чонгук наливает в чайник воды и ставит его кипятиться, а сам сонно бредёт в ванную. Проведя несколько раз рукой по волосам в попытке их пригладить, он заимствует у Кима его расчёску и приводит чёрные локоны в нормальный вид. Умывается, а потом ещё несколько минут рассматривает в зеркале уже зажившие царапины, что остались после той ночи, когда он чуть не расстался с жизнью. Едва касаясь шрамов кончиками пальцев, он усмехается, ведь человек, спасший его от гибели, сейчас далеко в царстве сна. И почему Чонгук застал его пьяным? Чайник щёлкает и парень, достав бокал, наливает воду и бросает в него пакетик чая. Чон садится за стол и, подперев голову рукой, лениво болтает заварку в воде. Парень замечает на часах 8:42 и улыбается, понимая, что на пары не идёт. В воздухе начинает ощущаться лёгкий аромат каких-то фруктов, и брюнет отпивает из бокала и сидит так некоторое время, глядя в окно, пока не слышит тихое шуршание в комнате и звук приближающихся шагов. Он поворачивает голову и замечает в проёме дверей заспанного с взлохмаченными волосами и в своей безразмерной футболке Тэхёна, ворот которой слишком широкий, подмечает Чонгук. Он немного пошатывается и часто моргает, а затем садится рядом с Чоном. — Ну, как спалось? — с издёвкой интересуется брюнет, продолжая глядеть в окно и стараясь не смотреть на ключицы, виднеющиеся из-под одежды. Тэхён также подпирает голову обеими руками, положив подбородок на ладони, и тоже пытается найти на улице что-то интересное. — Плохо... — мычит он с всё ещё прикрытыми глазами. — Зато мне хорошо. — грубо отвечает Чон и поднимается на ноги. Моет за собой кружку и ставит её на место, игнорируя любопытный взгляд. — Чонгук, — начинает Ким, но его перебивают. — Ты что вообще вчера творил? — повышает голос парень, замечая как мрачнеет собеседник. — Прости, — произносит блондин, резко вскочив и так же резко опустившись обратно. — Будь осторожнее. — Чонгук придерживает схватившегося за голову парня за плечи, не давая упасть. Видимо, старший вчера немало выпил. — Голова раскалывается... — скулит Ким и жмурится от пульсирующей боли в висках. — Где таблетки? — В верхнем шкафу, в аптечке. Чон быстро таблетки и протягивает их Тэхёну вместе со стаканом воды. Чонгук забирает стакан и убирает аптёчку на место. — Тебе надо прилечь, — говорит он и подхватывает Кима под руки. — Я сам дойти могу. — произносит блондин и пытается отстраниться, но, поняв, что тот его не отпустит, просто обмякает в сильных руках. — Ещё что-нибудь надо? — иронично спрашивает Чон. — Прекрати и прости, — парень прикрывает глаза и вздыхает, — я не специально же... Чонгук молчит, а затем садится на корточки, таким образом оказываясь на уровне с блондином. — Забудь. — говорит парень, наблюдая, как Ким удивляется. — Лучше скажи, почему ты вчера был пьян? Тэхён отводит взгляд и поджимает губы, — Не так уж и пьян был... — Тэхён, почему? — настаивает Чонгук на своём. — У знакомого нейрохирурга... пациент на операционном столе скончался. — начинает он, — Такое часто бывает, но наступает момент, когда не можешь уже терпеть это. И срываешься, — выдыхает парень, смотря на собеседника. — Извини, я не должен был спрашивать... — Чон ощущает, как неловкость за свой вопрос накатывает с каждой секундой всё больше, и не знает куда себя деть. Он встаёт на ноги и разворачивается, намереваясь уйти, как чувствует прикосновение. — Чонгук, — Тэхён крепко держит его ладонь, не давая сделать шаг. — Останься со мной... Прошу... Тэхён придвигается ближе к стенке, а Чонгук укладывается на край, поворачиваясь к Киму лицом. Щёки покрывает лёгкий румянец из-за неловкости, но парень не уходит, наоборот, поднимает глаза на блондина. Тот нервно теребит подол футболки и сдвигает брови к переносице, видимо, думая о чём-то. — Знаешь, — начинает Тэхён, не глядя на Чонгука, — у меня тоже были случаи... когда я не смог спасти человека... — он сильнее сжимает чужую ладонь в своей. — Поначалу это вроде как и нормально, мы же не железные, — он вздыхает, закрывая глаза, — но когда это происходит много раз, все чувства накапливаются и либо понемногу просачиваются будто сквозь закрытый ящик, либо выливаются наружу в один неподходящий момент... — К чему ты это? — настораживается Чон и неуверенно проводит большим пальцем по тыльной стороне ладони, пытаясь успокоить. — Ни к чему, просто... — Чонгук замечает, как Тэхён резко помрачнел, видимо, ожидал от него другого ответа. Брюнет понимает, что тот хочет просто выговориться и выплеснуть всё, что накопилось за время столь сложной и ответственной работы. — Да, я понимаю, — говорит парень и придвигается ближе, обнимая блондина и прижимая к себе. Тэхён обвивает руками его талию и утыкается носом в плечо, шумно выдыхая. Чонгук зарывается ладонью в светлые волосы и начинает перебирать пряди пальцами, от чего парень сильнее жмётся. Тэхён сейчас нуждается в той теплоте, которой ему давно не хватало... — Чонгук, — шепчет он и тянется ближе, едва касаясь чужих губ. Целует мягко, робко, словно боится спугнуть, но Чонгук и не думает отстранятся. Он приоткрывает рот и сильнее прижимает блондина к себе. Тот, получив разрешение, углубляет поцелуй, обвивая его шею руками. Брюнет забирается руками под футболку, проходясь холодными пальцами по чувствительной коже, тем самым вызывая табун мурашек. Ким несильно вздрагивает от таких махинаций, тяжело дышит и прогибается в спине, когда младший едва касается живота, вырисовывая на смуглой коже непонятные узоры. Тэхён, не отошедший от алкоголя, инстинктивно тянется ближе. Брюнет ведёт ладонью по спине, спускаясь ниже, и проводит по бедру. ...а Чонгук может эту теплоту дать. — Тэхён, — выдыхает парень прямо в поцелуй и одним быстрым движением переворачивает блондина на спину, нависая сверху, а затем останавливается, глядя в глаза. Ким непонимающе смотрит, бегает глазами из стороны в сторону, понимая, что такое поведение не то, чего ожидал пациент от своего доктора. — Я... это... — произносит он и поднимает взгляд на парня. Тэхёну сейчас жутко неловко. В голову тут же ударяют различные мысли, над которыми тот задумывается, но они также быстро и покидают светлую макушку, стоит почувствовать на своих губах чужие. У Чонгука дыхание перехватывает, когда он видит эти карамельные глаза. Тэхён сейчас сам на себя не похож: разметавшиеся по подушке светлые локоны, подрагивающие ресницы и нескрываемый румянец на щеках делают его настолько развратным, что у брюнета сносит крышу. Он целует жарко и напористо, морщится, когда блондин несильно кусает его губы в ответ. Он восхитительный, пролетает в голове Чона. Чонгук отстраняется и стаскивает со старшего футболку, откидывает её куда-то в сторону и вновь целует. Льнёт к шее, очерчивая языком каждый изгиб, из-за чего тело под ним едва содрогается от ласк. Оставляет на ключице несколько багровых пятен, которые скоро распустятся как цветы и разольются красно-бордовыми разводами на смуглой коже. Ким приятно стонет, хватается пальцами за волосы, елозит по постели от нетерпения. Тэхён неуверенно протягивает руки к краю майки и задирает её вверх, а затем и вовсе снимает, отправляя к своей футболке. Ведёт ладонями по сильным накаченным рукам. Чувствует каждую выступающую вену, вспоминая, как легко было устанавливать капельницы. Чувствует перекатывающиеся под кожей мышцы. Затем едва касается груди, проводит по рёбрам и резко останавливается. Легко, почти невесомо, очерчивает медицинские пластыри и отстраняется, прекратив отвечать на пылкие поцелуи. — Что? — недоумевает Чонгук и снова наклоняется, но Тэхён отворачивает голову в сторону, не давая этого сделать. Он тяжело вздыхает и прикрывает глаза, словно борется с чем-то внутри. — Я сделал что-то не так? — не успокаивается брюнет и касается пальцами его щеки, аккуратно поворачивая к себе. — Ответь уже. — Дело не в тебе... — Тэхён упирается руками в плечи парня и отталкивает от себя, садясь на кровати. — Это неправильно. Чонгук с минуту молчит, а затем поднимается с кровати, берёт свою майку и уходит. Тэхён сидит, не шевелясь, а потом медленно с наворачивающимися на глаза слезами встаёт на ноги и, пошатываясь, бредёт в ванную.***
Чимин выходит из магазина, запирая тот на ключ, и быстрым шагом направляется ко входу в парк, по пути надевая куртку. Он опаздывает из-за последнего покупателя, что минут пятнадцать выяснял на какие товары действует скидка. Пак не надеется, что Юнги остался его ждать, но, к своему удивлению, замечает знакомую фигуру. Мин, опустив голову вниз, сидит на лавке, освещённой тусклым светом уличного фонаря, и постукивает пальцами. — Ты чего и домой даже не зашёл? — Чимин садится рядом и снимает с плеч рюкзак, размещая его у себя на коленях. — Не хочу, — отвечает Мин, не поднимая головы. В тоне его голоса прослеживаются нотки грусти и какой-то депрессии, что Пак ещё не до конца понял. — О чём ты хотел поговорить? — спрашивает парень, решая не заострять на этом внимание, и слегка наклоняет голову набок. Юнги с минуту молчит, чем лишь сильнее озадачивает Чимина, а затем поднимается на ноги. — Я хочу признаться, — говорит он и совершенно выбивает собеседника из колеи. — Признаться в чём? — вскидывает бровь Пак, не понимая, к чему тот клонит. Юнги стоит, собирается с мыслями под пристальный прищур. — Ты мне нравишься... — Прекрати издеваться! — Чимин подрывается на ноги и хватает Юнги за ворот его любимой чёрной парки, приподнимая немного вверх. — Ты поспорил на меня? Думаешь это смешно?! — парень дёргает ткань одежды на себя, не прекращая испепелять взглядом. Юнги слегка пошатывается от такого напора, но ничего не предпринимает, чтобы отстранить его от себя. Наоборот. Он хочет быть ближе. Хочет спрятать от всех этих проблем, которые тот не заслужил. Хочет помочь с ними справиться и поддержать в трудную минуту, ведь он знает, что у Чимина кроме Чонгука никого нет, а пока тот находится в больнице, сейчас Пак, если задуматься, совершенно один. — Ты думаешь я вру? — отвечает Мин, рывком скидывая руки с себя и тут же жалея о сказанном. Перед глазами всё плывёт, темнеет, и парень, еле удержавшись на ногах, заваливается в сторону. С разбитой губы стекает несколько капель крови, падая на асфальт. Во рту чувствуется металлический привкус, и Юнги сплёвывает, морщась от боли. — Не ты ли всегда говорил, что ненавидишь таких как я? — оскорблённо спрашивает Чимин, потирая руку и прожигая взглядом, в котором Юнги не находит ничего, кроме злости и ненависти. Мин молчит, не решаясь что-либо произнести, потому что знает. Тот не поверит ни единому его слову. Он выпрямляется, слегка отвернувшись, и продолжает аккуратно вытирать кровь рукавом куртки, наплевав на возможное заражение. — Чего, язык проглотил? — уже с претензией задаёт вопрос Пак и цокает. — Ха! Конечно, тебе же и стоять рядом противно, верно? Но знаешь, я не выбирал кем родиться, если тебя это вразумит. Не выбирал, кого любить, Юнги! Я не виноват в этом, но ты почему-то издевался именно надо мной, избивал на заднем дворе школы. За что? — парень уже буквально кричит, активно жестикулируя руками, и периодически смахивает выступающие на глазах слёзы. — За то, что влюбился! Слова, вылетающие из уст словно ножи в спину, приносили глубокие порезы, которые, Мин уверен, не заживут быстро. Которые оставят шрамы, и они будут напоминать о тёмном прошлом, из-за ошибок которого сейчас страдают оба. Один виновный и другой, что оказался не в том месте и не в то время. Что из-за лживых друзей стал посмешищем и ещё одним развлечением для отморозков школы. Юнги помнит. Всё помнит. Помнит школьные годы. Помнит, как проезжался кулаками по детскому лицу мальчишки, что учился в восьмом классе. Тогда прошли слухи о парне с нестандартной ориентацией, и, конечно же, это не осталось без внимания. Юнги заканчивал одиннадцатый класс. Проходя по школьному коридору, он заметил столпившихся учеников. Раздался оглушительный смех, Юнги подошёл ближе и удивился: в центре стоял тот самый парень, над которым он частенько измывался в средней школе. Волосы цвета вороного крыла свисали на лоб иглами, закрывая глаза, на которых давно выступили слёзы. Слёзы обиды. Парень с ног до головы облит водой, а рядом стоит шайка смеющихся старшеклассников с опустошёнными бутылками. На полу разбросаны какие-то бумаги, учебники и тетради, а недалеко от них рюкзак. — Юнги, держи! — один из них протянул Мину неоткрытую бутыль, усмехаясь и кивая на десятиклассника. — Окажи честь... Юнги взял её в руки и неспешно открыл, устремляя взгляд на парня. Всё те же черты лица, то же выражение глаз, что своей глубиной затягивают... Юнги соврёт, если скажет, что он непривлекательный. Юнги врёт и по сей день... Тот в последней попытке поднял глаза, в которых читалась просьба. Пожалуйста, не делай этого, дай мне просто уйти. Мин расплылся в улыбке и дьявольски медленно вылил содержимое бутылки прямо тому на голову, смакуя каждую эмоцию и то, как быстро угас огонёк надежды в глазах...