Chamomile

Если честно, то Чанбин абсолютно нихрена не понимал всю прогулку. Все с самого начала казалось очень странным. Наверное, начиная тем, что не было Феликса, и заканчивая невероятно странными и непривычными для Со темами. И если об отсутствии Ли Чонин неловко сказал: «А у нас завтра контрольная важная» (Бин сделал вид, что поверил, но нифига), то объяснения всем этим странным темам он найти не мог вот честно. Сначала Чан ни с того ни с сего начал вести разговоры о братских чувствах и о любви (что блять извините), а потом Чонин вообще переключился на тему о ханахаки. И Бина это бесит, реально бесит. Потому что он ничего не смыслит в этих разговорах, а в намеках он вообще полный ноль. Именно поэтому он всю прогулку пытался сменить тему разговора. Но сейчас возвращаясь домой, он задумался, а что все-таки они могли иметь в виду? Если учесть, что они говорили о братских чувствах, то возможно… Возможно, что-то не так с Феликсом. От одной этой мысли Чанбина накрывает волна волнения. Больно даже представить, что такое солнышко, как Феликс, может болеть этой дрянью, что этот лучик солнца сейчас возможно сражается за свою жизнь, что ему больно, он плачет. Нет-нет-нет, Бин быстро качает головой, чтобы отогнать от себя эти жуткие мысли, он даже думать о таком не хочет. С его мальчиком все в порядке… Но… Братство? Брат ли ему Феликс? Чанбин уже не раз задумывался об этом, но к конечному результату прийти не мог. С одной точки зрения — брат, потому что они буквально с детства вместе. Но с другой стороны, ни для кого не тайна (разве что для Ликса), что Чанбин уже не первый год считает Ли довольно-таки симпатичным. А без его веснушек, Со готов поклясться, мир лишится красок, а Чанбин жизни. Потому что они и д е а л ь н ы. Бин никогда и ни от кого не скрывал, что считает веснушки, как и самого Ли восьмым чудом природы. Потому что ни разу Со не видел никого прекраснее и идеальней. И вообще, кто, если не Феликс, самое яркое солнышко в жизни Чанбина? И Чанбин, возможно, понимал, что он безнадежно влюблен в Ликса. Возможно… Феликс же насыщенным и странным днем похвастаться, увы, не мог. Его самочувствие испортилось примерно через час, после прихода со школы. Все это время легкие больно сдавливало, перекрывая попытки сделать нормальный и глубокий вдох. Феликс уже так не мог. Честно. Его это все достало. Но признаться он тоже не мог. Он вообще сомневался, что может хоть что-то. Потому что, эта чертова цветочная болезнь отбирает все силы. Но, к сожалению, очередной приступ предусмотреть невозможно, поэтому уже ближе к позднему вечеру легкие Феликса сдавливает еще сильнее, и он не теряя времени, как всегда бежит в ванную, срываясь на кашель. В этот раз боль сильнее, чем в предыдущие, горло, да и все тело дико ломит. Лепестки этих проклятых цветов становятся больше и от этого больнее, и крови больше. На пальцах Ли остаются капельки крови, а бортики умывальника окрашиваются в кроваво-розовый цвет, когда Феликс слышит: — Ликси, я дома. Хоть кашель уже и прекратился, но Ликс закашливается в панике и быстро отмывает кровь от рук и умывальника, хоть дело и непростое, но Феликс справляется. И умывшись прохладной водой, выходит из ванной. — Привет, — непринужденно улыбается Ли, увидев брата. — Привет, — Со обнимает Ликса, — как к контрольной подготовился? –Мм, нормально, — Ли быстро отстраняется от брата, — как погуляли? Кушать будешь? — — Погуляли довольно странно, и да, кушать буду, — Со улыбается и они с Ли направляются на кухню, — ты кстати почему опоздал, м? — Тоналку долго искал, — Ли жмет плечами и ставит перед Бином тарелку с раменом, — приятного. — Кстати о тоналке, ты смыл ее, — Чанбин улыбается. — Я просто умывался и случайно смыл, радуйся, — буркнул Ли. — Я… Эм, слышал, что ты кашляешь… Ты просто простудился или у тебя х- — Я простудился и очень устал, поэтому я спать. Спокойной ночи, — Феликс улыбается и уходит в комнату. Зайдя в спальню, Ликс берет с подоконника свою любимую игрушку- енотика (еще бы, его же Чанбин подарил), и переодевшись, ложится в кровать, обнимая игрушку и моментально засыпая. Но Феликс был бы рад одной спокойной ночи. Но видимо не с у д ь б а. Именно поэтому где-то в три ночи Ли просыпается со жгучей болью в районе легких и уже по заученной дороге бежит к ванной. Снова эти чертовы лепестки, кровь и боль. Вот только в этот раз кашель гораздо громче и от него просыпается Чанбин. — Ликс? Ты в порядке? — Да, хен, все хорошо, иди с-спи, –слышится слабый голос. Сейчас главное, чтобы Со не зашел сюда. Феликс открывает воду, смывая лепестки и капельки крови. — Звучит неуверенно, поэтому я захожу, — Феликс слышит звук открывающейся двери и обессиленно скатывается по стене.