Как часто мне приходилось слышать восторженные восклицания девиц, что выходили замуж. Только вот собственная свадьба не вызывала таких же положительных эмоций. Нервы были натянуты, как струна; дернешь — и оборвутся. Гонимая желанием повергнуть врагов в прах, я была готова уже на что угодно, даже на брак с троюродным братом, который еще недавно из глупых соображений посмел закинуть мое тело в темницу. И, быть может, все это не было бы столь грустно, будь я примерной родственницей, желающей своей семье лишь добра.
«
И почему я такая испорченная?»
Виноваты все вокруг. Виновата жизнь и чужой выбор. Разве человек рождается заранее плохим?..
-Вэллери! Где ты ходишь?! Примерка уже через пять минут!
-Бегу! — я закинула в рот кусочек сыра и побежала к лестнице, маневренно огибая снующих туда-сюда слуг.
Как чудесно вновь обрести возможность видеть. Мутно, плоховато, но все же видеть. Когда твой мир погружается во тьму — что-то внутри тоже чернеет, отказывается видеть свет и искать выход. Хвала небесам, я выдержала этот период и могу вдохнуть полной грудью.
Син сказал, что зрение придет в норму в ближайшее время, раз антидот подействовал и оказался совершенной версией.
Мне безумно хотелось сообщить обо всем в поместье Фантомхайв, но это не представлялось возможным, пока не выйду замуж и не сорву планы по разработке сыворотки, захапав владения себе. Нормально ли так страстно желать чужого провала?.. Но я всегда была такой,
я жила этим. Что же может усладить человеческую душу больше, чем неудачи других людей?
-О, вот она, — Меллисандра смотрела на меня свысока, — давай живо в эту комнату.
Вечно идеальная, вечно строгая и все везде контролирующая тетя уже в который раз раздражала меня одним лишь совершенным видом. Ее светлые, гладко зализанные в пучок волосы походили на глиняную поделку, такую же гладкую и обработанную. Все в этой женщине настолько ненастоящее, настолько вымученное, что дисгармония между нами постепенно образовывала неслабое энергетическое поле, отталкивающее, но вместе с тем отчего-то притягивающее к себе…
Послушно вхожу в небольшую каморку, которая больше напоминает чулан для швабр. Ни окон, ни мебели, только огромные зеркала со всех сторон. Надо же, как давно не приходилось чувствовать себя столь жалкой, словно окруженной десятком таких же монстров. Я, конечно, люблю лишний раз посмотреться в зеркало, оценить насколько стрессы повлияли на мою внешность и все такое, но это… жутко.
Куда не глянь — твое отражение. Для мнительных людей эта комната могла бы стать камерой пыток.
Но была одна выделяющаяся деталь — на небольшой стойке лежал огромный черный сверток.
«
Почему не белый?»
Я должна примерять свадебное платье, а не похоронный наряд вдовы! Что за шутки?!
Как всегда, вовремя, из-за двери показывается блондинистая голова тетушки, которая заглянула проверить, как идет процесс.
-Ну, чего ты медлишь? Одевайся скорее.
-Я не понимаю, почему должна надевать
ЭТО, — скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то оградиться от ауры женщины, но она вдруг полностью заходит в комнату, нагло врываясь в мое пространство.
Ее лицо не старое, не морщинистое, напротив, напоминает спелое яблоко. Как прискорбно, что я терпеть не могу эти фрукты, ведь именно в них частенько скрываются черви и гниль.
Тетушка тем временем становится расслабленной, даже плечи чуть сутулятся, позволяя легкому палантину скользнуть вниз к локтям.
-«Блэкмор» в переводе — «Черная Смерть». Этим выражением раньше называли страшную болезнь —
чуму… — в светлых глазах вдруг отражается капля скорби, но она тут же тонет в пучине высокомерия, с которым женщина вечно смотрит на всех вокруг, — именно поэтому мы должны принять уход из жизни с легким сердцем,
облачившись в белое. Свадьба и похороны никак не вяжутся между собой, поэтому выходить замуж в белом платье категорически запрещено! Наша традиция — черное кружево, облегающее фигуру. Я женилась так, Анастэйша женилась так, наши предки женились так, и даже твоя мать…
-Что?! — я моментально прервала ее почти на полуслове, — что вы сказали?.. Вы знали мою маму?!
Она тут же закашлялась, потому что поняла, что ляпнула лишнего.
«
Но как это возможно? Она же сбежала из семьи в возрасте шестнадцати лет»
Костяшки на нежных пальцах женщины белеют, она с усилием растирает их, собираясь с мыслями.
Аристократа всегда можно вычислить по рукам, кожа на них молода, без трещин и ссадин, мозолей и шелушений. Невольно обращаю внимание на собственные ладони и усмехаюсь… совсем уже стала походить на богачку, еще недавно и дня без царапины не проходило, а сейчас меня вполне заслуженно можно назвать «белоручкой».
Меллисандра как-то непривычно вздыхает, обращая все внимание к себе, и я тут же поднимаю голову, откровенно рассматривая каждую ямочку на выбеленном лице.
-Я живу в этом особняке с рождения. Твоя мать росла вместе со мной… У нас и в возрасте то разница всего пять лет, — ее взгляд становится суровым, — лишь в память о ней я приняла тебя дважды и простила огрехи.
Внутри что-то громко рушится. Обычно с таким грохотом падают здания,
не вещи. Как же так?.. Меллисандра — самый гадкий человек на планете, она вызывала во мне столько ярости и негодования, а в итоге оказалась единственным живым знакомым моей матери?! Не может быть, просто не может быть…
Я все еще не могла вымолвить ни слова, поэтому женщина печально выдохнула и подошла ближе, расправляя покатые плечи и возвращая на них соскользнувший палантин.
-Она приносила тебя сюда после рождения, чтобы окрестить… Ты —
моя крестница, Вэллери. После того, как я узнала о смерти Кейтилин, сразу же начала твои поиски, чтобы удочерить, — в ее глазах вдруг появляются слезы, — но твой отец… он слишком любил тебя. Я не могла вынести вашей разлуки, поэтому согласилась отступить и забыть о вашем существовании.
Если бы можно было представить, что женщина передо мной когда-то имела столь нежное сердце, я бы непременно сделала это, оставив обиды позади, но, черт, это яблоко успело прогнить до основания, до самых костей. А вытащить из человека грязь — никогда не представлялось возможным.
Я не могу вынести ее жалкого вида, и чтобы не зарыдать от открывшейся правды самой — отворачиваюсь в другую сторону.
Зеркальная поверхность как всегда холодная и бесчувственная, а отражение — загнанный в клетку зверь. Рыжие волосы, которые достались от красавицы-мамы всегда вызывали во мне негативные эмоции, так как привлекали слишком много внимания. А глаза, которые раньше были зелеными, переданными от отца, теперь смотрят со стальным и
серым бесчувствием. Я совсем утратила частичку папы внутри себя… Вообще ничего от него не осталось.
Когда в голове мелькает смутная мысль, я даже не успеваю обдумать ее — потому что резко оборачиваюсь на тетушку и почти сбиваю с толку внезапным вопросом:
-
Вы замешаны в убийстве моего отца? — голос ровный и строгий, ни капли переживаний.
-Что ты несешь?.. Я потеряла связь с вашей семьей очень давно!
-Но его убил жнец!!! И Себастьян охотился за этим существом в ту ночь… потому что гибли и другие люди не из списка душ.
Правильно. Если полагаться лишь на чужие слова — я никогда не докопаюсь до истины. Но почему столь упрямо верю демону в таком случае?..
Ее лицо исказилось в изумлении, она пыталась сказать хоть что-то, но лишь безмолвно шевелила губами.
-Как ты… откуда…
-Если я узнаю, что ваши чертовы разработки и эксперименты над демонами как-то связаны с убийствами, обещаю, я прикрою все исследования!
«
Надо же, так опростоволоситься, почти потерять бдительность»
Я сжала кулак, чтобы ногти впились в кожу, отвлекая от противного чувства, которое начало разрастаться внутри, пожирая спокойствие и собранность.
А вот моя собеседница предпочла не сдерживать эмоций и влепила мне смачную пощечину. Зеркала с удовольствием отразили звук хлопка, который тут же разлетелся по комнате, едва не превратившись в глумящееся эхо.
-Мерзавка! Так и знала, что ты
испортишься в трущобах, нужно было сразу тебя ко мне на воспитание!
-
Испорчусь?.. — я потерла щеку, на которой теперь красовалось розовое пятно, — я что, по-вашему, такое?! Я человек, черт подери. И, в отличие от вас,
истинный потомок рода Блэкмор!
Не знаю, как так случилось, что я потеряла контроль и перестала хоть как-то сдерживать злость. Однажды у любого случается такой момент, когда все резко теряет смысл и вся чернота потихоньку кипит внутри, расплескиваясь на окружающих.
Почти срываясь на крик, я продолжала кидаться в крестную обвинениями и задавливать упреками. Она молча слушала каждое мое слово, но внезапно… улыбнулась и покачала головой.
-Надо же, ты точь-в-точь такая же, как мать.
***
Наконец, когда наши разногласия с Меллисандрой были сглажены ворвавшимся в каморку слугой, я смогла-таки вырваться из неприятной беседы и запереться в комнате, чтобы подумать.
Нет времени строить коварные планы, придется следовать старому.
«
Черт, саркастичная поддержка дворецкого сейчас была бы как раз кстати»
Я не скучала по нему, вовсе нет. Напротив, в этом поместье стало легче дышать, я перестала падать в обмороки и страдать от слабости с плаксивостью. Быть может, нам вовсе и
нельзя быть слишком близко?
Словно одноименные заряды, мы то и дело отталкиваемся, но все равно пытаемся сосуществовать мирно, контактировать и даже…
понимать друг друга?
Демон всегда отрицательно влиял на мое самочувствие, и чем ближе он находился — тем хуже мне было. Но в эмоциональном плане дела обстояли как-то иначе, и я, быть может, сама не могла осознать странной тяги к этому существу, но все таинственное всегда привлекало людей, так ведь?
«
Нет, не могу сидеть без дела!»
Я должна быстрее разобраться во всем, и что такого, если начать прямо сейчас? Да уж, терпение никогда не было моей отличительной чертой, но что есть, то есть.
Уже через пять минут я стояла в комнате, где хранилась книга Ричарда Додриджа, которую мы с Себастьяном похитили в прошлый раз. Стеклянные стеллажи, стоявшие здесь — исчезли все до единого, и теперь помещение напоминало обычный зал без мебели.
Единственное, что осталось — старинный платяной шкаф во всю стену.
Я подошла и с силой дернула дверцы, попутно сдерживая чих от обилия пыли. За ними меня ожидала куча каких-то пожелтевших полотен, пергамента, старых газет, тряпок и всякого хлама. Но, покопавшись немного в этом мусоре, мне удалось отыскать одно сравнительно новое полотно…
Меллисандра восседала на стуле, как на троне, подле нее стояли маленькие Син и Кастель, однако… было еще кое-что.
На руках тетушки сидела маленькая девочка с белокурыми волосами.
«
Сиэль говорил, что она родила дочь после смерти мужа, заведя роман где-то на стороне»
Я никогда особо не верила в эти слухи, хотя, скорее, просто не хотела верить.
Меллисандра мне по крови никто, а вот ее муж был дядей, и, кто знает, вдруг он был единственным адекватным представителем этой осточертевшей семьи?
От созерцания полотна отвлек звук хлопнувшей двери и голос Кастеля:
-Что ты тут опять делаешь?!
-Я… просто… — сильный удар сердца едва не ломает ребра, дыхание на миг прерывается. Нельзя же вот так пугать девушку на месте преступления… хватаюсь за лоб и тихо смеюсь, — Я всего лишь осматриваю свои будущие владения. Будь добр, отнеси весь этот хлам в мою комнату, хочу изучить историю семьи.
Нужно было видеть лицо парня, который, похоже, итак меня ненавидел. Оно побагровело, а маленькие венки на висках вздулись и начали пульсировать с большей силой.
-Ах ты мелкая… — он не успевает договорить.
-Заткнись, ты разговариваешь с будущей леди Блэкмор, — неожиданно к нам присоединился Син, слишком беззвучно попавший в комнату, — и, будь добр, исполни ее просьбу. Все-таки из-за тебя Вэлл едва не лишилась жизни.
Кастель обиженно хмыкает, пытается все же выглядеть гордо, но приказ старшего брата игнорировать не в силах: почесав шею, он подходит к шкафу и берет почти все бумажки в охапку.
Выходя из комнаты, парень бросил на прощание какую-то ядовитую фразу, какие обычно используют униженные дети. Забавно, и только.
***
-А ты и правда вливаешься в семью, — мурлычет Син, приближаясь. Его руки скользят к талии, осторожно притягивают к себе и заключают в объятия.
Тело вдруг замирает и отказывается подчиняться приказам.
Сколько раз я желала их? Простых, мать вашу, объятий! От обычного человека, живого, с горячей, циркулирующей по венам, кровью, способной дарить тепло.
«
Способны ли демоны дарить тепло?»
От внезапной мысли ноги подкашиваются, а я с силой отталкиваю тело Сина.
Почти против воли, почти с болью.
Какого черта в моей голове всплывают такие вопросы?!
В то время, как внутри уже рождается безумный шторм, что сносит крышу, затрагивая каждый орган, парень рядом совершенно растерян и не понимает, что следует делать. Прежде, чем до тупицы что-то дойдет, хватаюсь за голову и хмурюсь, изображая вселенские страдания.
-Прости, меня затошнило, думала уж не сдержусь. Лучше пойду в свою комнату, наверное, волнения перед завтрашней церемонией совсем выбили из колеи.
Его шея тут же вытягивается, выдавая напряжение. Надо же, как мило, обо мне все еще кто-то беспокоится…
-Конечно, отдохни лучше, а я попозже принесу остатки этого хлама, — указав на шкаф, парень приоткрыл дверь, чтобы я могла поскорее покинуть помещение, хранящее в себе не самые приятные воспоминания.
