Мастер

- Тебя все-таки не устроили общепринятые объяснения? В хрониках описали достаточно понятно, - Келебримбор старался быть невозмутимым, но брошенный украдкой на гостя взгляд – напряженный, ожидающий, цепкий, - выдал его с головой. Вопрошающий только отрывисто кивнул. Как-то так вышло, что самые болезненные и трудные вопросы обошли их стороной… До этого момента, по всей видимости. - Что ж. Я предполагал, что рано или поздно время настанет, - нолдо был задумчив. Аккуратно подбирал слова, словно щупал почву – по какой тропе пройти будет безопаснее всего? - Только моя история немного отличается. Сначала выслушай, прошу, если покажется нелогично или непонятно – спросишь потом. Здесь все слишком… запутанно, - Келебримбор сел, кивнул в сторону скамьи, предлагая не мучиться и гостю, откинулся, вжавшись затылком в стену, прикрыл глаза. – С первым вопросом все просто. Не раскрыл, потому что Саурон хорошо притворялся. Его история была продумана, поведение – безупречно. Его мысли были созвучны моим. Его желания были схожи с желаниями любого в Эрегионе. Аннатар любил Валар, но не понимал их стремления оставить Средиземье без помощи; он хотел превратить этот край в не менее прекрасное место, чем Валинор – или хотя бы помочь нам в этом. Никогда не лез в наши дела, если ему намекали, предлагал гениальные идеи, с пониманием относился к тайнам мастеров, искренне расстраивался недоверию Артанис и Эрейниона, с одинаковым энтузиазмом наставлял молодежь, творил в кузне и занимался черной работой. В те времена я уже трудился над Кольцами, но первые из них получились не более, чем безделушками, чары рассыпались, стоило закончить работу. Впрочем, то была только задумка, привлекать кого-то еще к их созданию я не хотел, собирался справиться сам. Нолдо нахмурился, потом раскрыл глаза. Долго смотрел в потолок, бездумно – зрачки расширились, не реагируя на залившее комнату сияние, будто мастер смотрел дальше и глубже, в нутро веков. - Однажды мы с Аннатаром разговорились, беседа перетекла в спор – я не верил, что можно наложить достаточно сильные чары на мифрил, но он играючи проделал этот фокус. После этого я пересмотрел свои приоритеты и бросил несколько намеков по поводу того, чем занимаюсь… О, он был терпелив. Не представляю, каких сил ему стоило не вытрясти из меня в тот момент все детали, он еще несколько лет помогал лишь редким советом. Этого его и выдало. Чисто профессиональный вопрос: этика предполагает, что невежливо лезть под руку творцу, но если бы Аннатар искренне хотел изменить Средиземье – с тем пылом, какой демонстрировал нам, - он не выдержал бы через какое-то время. Предложил бы что-то свое, основываясь на известных деталях, пристыдил бы меня, что я теряю время, таясь, пока подобное Кольцам открытие могло бы чуть ли не спасти мир. Словом, сделал хоть что-нибудь, но он терпел и ждал, а это означало, что у него есть другая, тайная цель. Больше Келебримбор не останавливался. Но с этого момента вернулся к изначальному темпу – осторожному, внимательному к каждому слову и акценту. Слишком не хотел оказаться непонятым – или, того хуже, понятым неправильно. - Я приблизил его к себе, чтобы не упускать из виду. Потом начал создавать Девять Колец – не всерьез, как разминку, и привлек Аннатара к работе. Пока он увлеченно копался в заготовках, чертежах и планах, несколько раз мне удалось поймать момент, чтобы незаметно коснуться его силы. Она была… странная. Почти такая же, как у нас – на поверхности, но это только маска, под ней скрывалась мощь иной природы, тайная, сокрытая. Светлый майа так не поступил бы, и вот тогда я наконец понял, что Артанис была права. Но что толку? – нолдо ссутулился, с силой провел ладонями по лицу. Воспоминания вытаскивали из него не только слова, но и эмоции – всю прожитую усталость, непонимание, сомнения, муки выбора. – Я был уверен, что Аннатар – личина для темного майа, беглеца времен Битвы Гнева. Если бы я дал понять, что раскусил его, он просто сменил бы облик и смылся из королевства, и найти его после было бы невозможно. Требовалась осторожность действий: ни в Первую Эпоху, ни после никто не убивал и не пленял майар. Заклинатель уровня Лютиэн смог бы его развоплотить, но госпожа Соловушка уже покинула этот мир, а иных Средиземье не породило… Десяток-другой сильных эльдар, может, и справился бы, но какой ценой? Скольких бы в городе успел уничтожить Аннатар, заподозри он неладное, если бы в королевство одновременно приехали и Артанис, и Элронд, и их лучшие маги? Келебримбор вздохнул. Попытался выдавить виноватую улыбку, но мышцы будто скрутило судорогой, лицо осталось деревянным и пустым. - Я очень боялся за свой народ. И не хотел упускать Аннатара, потому что, исчезнув и сменив лицо, он натворил бы немало бед. Единственный выход – заманить его в ловушку тайно, и возможность для такого у меня была. Он расслабился, был, видимо, уверен, что раз я пустил его к Кольцам, то доверяю ему без оговорок. Семь мы тоже создавали вместе, я следил за тем, какие советы он дает, какие чары применяет, как распределяет силу – методы работы многое говорят о мастере. Каждое Кольцо сильно ослабляет творца, если делать его неправильно, мне удалось запутать Аннатара, заставить его вложить в Девять и Семь достаточное количество силы безвозвратно, чтобы он оказался без части своей мощи. Три я создавал в тайне от него, оставалось выждать момент – ловушка бы захлопнулась, ослабевший майа попался бы в сеть и был пленен… Последняя пауза – тягучая, долгая, томительная, как ожидание пытки. Нолдо рассказывал, но легче не становилось, слова были лишь слепком того, что извлечь из себя Келебримбор не мог. И имел ли право пытаться, если даже Чертоги не изменили, не вытравили из памяти застарелое клеймо? - Я не думал, что Аннатар – сам Саурон. Против него, конечно же, мой способ не сработал. Однажды он просто исчез, через неделю или около того я почувствовал Единое: его мощь ослепляла. Было уже поздно, все, что я смог – спрятать Девять и Семь, с гонцами отправить Три к другим владыкам; жители должны были покинуть Эрегион в тот день, когда появились силы Мордора, мы не успели… Дальше знаешь. Единое отняло часть сил Саурона, верно, после его потери он не мог менять личины и творить самые сильные чары, только моему народу это не помогло. Я был уверен, что опережаю Аннатара на шаг, на самом деле, он играл на уровень выше – что могло остановить его тогда? Разоблачение привело бы к смертям, одно его умение сбросить хроа и устремиться на восток делало абсурдным любую попытку прямого нападения. Даже если бы я не был глуп и горд, если бы предупредил раньше Артанис и Эрейниона – они, может, и победили его, но при любом исходе, торжество узреть могли лишь развалины Эрегиона. Мой проигрыш был закономерен, не спорю. Но остальные… Келебримбор вздохнул, потер виски, шатаясь, поднялся, подошел к окну и распахнул витражную створку. Солнце давно перевалило за полдень – осенние дни коротки даже вблизи Амана, и все равно, получается, что говорили они долго. - Приходи, как появятся вопросы, - не обернувшись, произнес нолдо. – А пока я хочу побыть один.