Мастер

От города остались руины. Низкорослый конек размеренно шагал вперед, не реагируя ни на варгов, ни на орочьи выкрики, ни на заваливавшегося иногда Келебримбора. Мастер поначалу удивлялся, почему его все же не погнали до Мордора пешком, потом стало не до размышлений: перед глазами плыли алые круги, рокот крови заглушал любые звуки, даже камнепад рухнувших башен. И чей-то выкрик – далекий, с того конца улицы, - заглушил тоже. - Лорд! – конек продолжал идти вперед, орки даже не обернулись – видение, мираж, приступ лихорадки? – но окрик повторился. – Лорд! Келебримбор вздернул подбородок, поморщился - треснул, наполнившись сукровицей, ожог под ухом. К процессии ковылял кто-то из выживших, дурак, надо же прочь от орков, попадется… Мастер хотел крикнуть – в горле заклокотало, заскреблось, но с губ сорвалось жалкое сипение. А нолдо пер вперед, и чем ближе он оказывался, тем больше рассасывалась пелена перед глазами: был беглец невысок и коренаст, кожа отливала медью, заплетенные в десятки косичек черные локоны приоткрывали на бегу кончик едва заостренного уха. Но это – второстепенное. Главными были раны. Келебримбор не мог поверить, что с таким количеством ожогов можно не то что бежать – хотя бы стоять на ногах, сам мастер едва дышал от много меньшей боли, даже не пытаясь представить, как жжется каждый выдранный из шкуры незнакомца клок плоти. - Лорд… Подожди, я… Попрощаться. Хотел, - нолдо задыхался, однако, ускорился, последним рывком преодолев расстояние. Проскочил прямо под мордами варгов – те рыкнули, ощутив присутствие, но не напали, будто… Не увидели? Кто это? Келебримбор знал в лицо почти всех жителей, но это – скуластое, улыбчивое, слишком красивое для гномьего, слишком неправильное для эльфийского – не узнавал. Где-то на окраине раздался глухой хлопок, вслед лавиной обрушился рокот камней: орки добрались до башен Братства. Нолдо охнул и схватился за плечо, из-под мозолистых пальцев – пальцев мастера, видно же! – заструилась кровь, почти мгновенно схватившаяся бурой коркой копоти. Взрыв. Рана. Ожог. Один к одному… - Ост-ин-Эдиль, - просипел-прошептал сквозь саднящую в глотке боль Келебримбор, пошатнулся, чудом успел схватиться за конскую гриву – сильно мешали веревки. Город кивнул, пристроился рядом, плечом едва доставая до колена пленника. - Узнал все же, лорд. Я… Поблагодарить хочу, пока не стало поздно. За то, что создал меня. Это так странно – быть, знаешь, пусть и не долго… - Беги, - еще тише прервал его мастер. Кто-то из орков покосился на него, но, видимо, принял шепот за проявление лихорадки, оскалился, почти нежно погладил рукоять ятагана у пояса. Келебримбор и сам не был уверен, что ему не кажется, но после череды кошмаров такое видение хотя бы не приносило лишней боли – пусть видится дальше. – Или сдайся. Гил-Галад придет, еще не все потеряно… - А куда бежать-то? Я город. Где родился, там мне и стоять, - спутник потер след копоти на щеке, подумав, поднял на мастера взгляд. Глаза у него были серые, как у нолдо, но на дне их таился не звездный свет и не сияние Амана – там плавилась магма и горел кузнечный очаг, знакомое, родное тепло растеклось от груди до горла, уняв холод в конечностях. – Ну уж нет, лорд. Саурону я не сдамся. Во мне мертвых больше, чем живых, а если и придут войска Короля, так никто на руинах не поселится, проще что-то новое отстроить. Да и… Не хочу я, лорд. Не заставишь, лучше мертвым эльфийским городом быть, чем этим… Орчатником! Келебримбор засмеялся бы – пусть горько, пусть тоскливо, - не скрипи так ребра на каждом вздохе. В бунтующем детище он узнал себя, так же противящегося когда-то воле отца. Мастер покосился на спутника – во взгляде поймал вызов и вспышку, - опустил глаза. Внутри все дрожало. Если приказать, если заклясть словом лорда – тот не сможет воспротивиться, попадет в руки Саурона, но потом, может быть, век или два спустя, вернутся сюда другие эльдар и гномы… Другие. И имя у города будет другое. - Ты город Братства, а не эльфов, - с легкой усмешкой поправил собеседника мастер. Ост-ин-Эдиль просиял. – Спаси, кого можешь. - Да я ж.. Руины тоже могут быть полезны, где убежище прикрыть, где тайный лаз оголить, где на погоню рухнуть. Мне б времени чуть побольше, так ты, лорд, такую взрывчатку хорошую придумал, эти гады даже отдыхать не успевают, только и знают, что поджигать. Келебримбор проглотил упрек: поздно уже было вспоминать, где он ошибся, оставалось только попрощаться… Хотя бы это сделать – по-человечески. - Продержись, сколько сможешь, - процессия подъехала к остаткам врат – погнутые прутья торчали из створ, словно взломанные ребра, копоть укрыла пеленой белые камни и барельеф примыкавших к въезду в город стен. Ост-ин-Эдиль остановился у стыка плит, как вкопанный, послушный же общему ходу процессии конек зашагал дальше. - И ты держись, лорд. Келебримбор обернулся – Ост-ин-Эдиль поднял пробитую ладонь без двух пальцев, - кивнул в ответ, попытался улыбнуться, но получилось вымученно, неискренне. Конька дернули за повод, пленник едва удержался в седле, качнувшись так, что в голове гулко зарокотала кровь. Плечо свело судорогой - последний взгляд назад он смог бросить только с высоты холма, умещавшему на своей макушке поворот дороги. Город горел.