Набирающий темп

Июнь, 1909 года. Российская империя. Томская губерния. Новониколаевская волость. Город Новониколаевск.       Он спешил не потому, что опаздывал и не страхом гонимый, а гонимый воодушевлением и бурей юношеских чувств. Быстро переминаясь с ноги на ногу, мгновенно преодолел расстояние до кабинета городского головы. Тот уже собрал кожаную сумку с документами, когда в комнату, имитируя нахальный ураган, ворвался он. Дыхание юноши не успело сбиться, да и усталости он не познал за столь короткий промежуток.       — Куда Вы направляетесь, Уважаемый? — не успел он зайти за порог, как уже задал вопрос.       — В Петроград, Уважаемый.       Владимир Ипполитович смотрелся как истинный джентльмен, во фраке, причёсанный и опрятный. Накинул на плечо дорожную сумку, похлопал её по бокам. Николай прошёл к нему и с решимостью заявил:       — Я с Вами, нам по пути.       — Мне к министрам, а Вам, Николай?       — Меня ждёт Его Императорское Высочество у себя в кабинете.       — Сам батюшка-государь? — Николай отметил про себя нотку удивления. — Это какого Вы сословия, Уважаемый, чтобы Вас приняло Его Императорское Высочество?       Губы юноши дрогнули и плавно растянулись в лёгкой, расслабленной улыбке. Ему была понятна такая реакция Владимира Ипполитовича, не каждому ведь человеку дано такое странное явление — видеть и общаться с самим городом. Подбирать объяснений не пришлось — ответ пришёл сам собой.       — Не знатного рода я, крестьянский сын. Не местный, как и другие, обосновался здесь как свободный крестьянин, занявший незаконно императорские земли, наведя хозяйство местное. До нас же здесь обитали татары и прочие народности, ныне русские крестьяне. Новониколаевск прошёл к столу и положил на него ладонь, боком оказавшись к собеседнику.       — Вы — большая загадка для меня, Николай. Кто же Вы такой?       — Однажды понимание моей природы снизойдёт до Вас, Владимир Ипполитович.       — Так и останетесь тайной, — заключил тот.       Он заглянул в карманные часы и обнаружил, что пора езжать. Поправил одежду. Осмотрелся, глянул на ключи — ничего не упустил из виду?       — Мне пора, а Вы готовы?       — Всегда.       — Тогда езжаем немедля. Транссибирская магистраль. В пути.       Они сидели в тесном купе напротив друг друга, жадно вдыхая свежий воздух из приоткрытого окна. Душно, сумеречно. Чай испит, булочки остыли. Трясло здорово — отбей себе почки. Шумно, радио в пути едва ловит сигнал, а писк и шорох уху противны — отключили. Шла рабочая беседа двух особ.       — С этого года пишу заявки в министерство дорожных сообщений рассмотреть Новониколаевский вариант ветки Алтайской железной дороги. Будем настаивать.       — Новониколаевск-Семипалатинск? Что говорят, что пишут?       — Пока лишь обсуждение, торг.       Владимир Ипполитович выложил из сумки дорожную карту и прочертил на развороте линию, соединившую две точки. Новониколаевск — Семипалатинск, через Барнаул и Бийск. Николай внимательно следил и рассматривал рисунок.       — Если у нас Алтайская железная дорога выйдет напрямик на Транссиб, то мы получим новый импульс к развитию и скорому восстановлению после пожара.       У Николая загорелись глаза, воодушевление поглотило его природу.       — Выход алтайской муки, молочных продуктов и хлеба! Это повод для строительства мукомольных предприятий!       — Верно, ибо Чуйский тракт теряет свою актуальность и уже почти негоден для перевоза товаров. Железная дорога — вот решение. Товары Алтая должны проходить через Новониколаевск.       — Настаивайте из всех сил, Владимир Ипполитович. Пусть не сомневаются в Вашей правоте и расчётливости. Кстати, куда Вы писали за помощью?       — Во все возможные инстанции, в том числе лично императору Российскому.       — Я тоже ему писал, объяснялся, просил о милости. Время личной встречи наступило, вот я и еду к нему на приём.       — Император знает Вас?       — Знает, у нас была уже встреча.       — В таком случае — удачи в делах, Николай.       — И Вы будьте настойчивы, Владимир.       Трясло, в купе смешивались свежесть и духота, тишина купе и шум рельс, отдающих ритмом.