Лисенок или «Рыжие сны»

Когда начались рабочие будни, Джонг не мог найти себе места. Он постоянно нервничал, порываясь то и дело вскочить с места и помчаться домой. Он волновался о Кибоме, которого был вынужден оставить дома одного; он боялся, как бы тот себе чего-нибудь на сломал, не съел бы лишнего, как маленький ребенок, или просто не попался на глаза любопытным соседям... Рабочее время стало для Джонгхена адской пыткой, проверкой нервов и выдержки, и, стоило стрелке часов лениво переползти на отметку в семь вечера, как он уже сломя голову несся на парковку, чтобы поскорее оказаться дома. Он мчался по дорогам как сумасшедший и, стоило ему переступить порог своего дома и увидеть на диване или на полу беззаботно спящего Кибома, обессилено падал на диван, а затем, словно чувствуя свалившийся с плеч груз, начинал истерично смеяться. Парень понимал, что постепенно сходит с ума, ему даже начало казаться, что он понимает странный язык своего нового соседа... Но, несмотря на это, он продолжал каждый вечер вынуждать рыжего подниматься на ноги и повторять за ним разные буквы и звуки. Джонг решил начать с банального алфавита, почти умоляя Кибома повторить хоть что-нибудь, но тот лишь скулил, выл, издавал похожие на лай звуки, но никак не то, что просил его старший. Вскоре лису и это подавно надоело, и он напрочь отказался сотрудничать с хозяином в изучении "культуры речи". Обреченно глядя на ползающего из угла в угол рыжего парня, Джонг искал способы снова привлечь его внимание, но все его попытки были безуспешны. Плюнув на эту затею, он решил перекусить купленными на днях сырными чипсами. Вернувшись в гостиную, он устало раскинулся на диване и открыл пачку... Рыжий мальчик в углу замер и повел носом в сторону Джонга. Тот с аппетитом положил себе в рот одну чипсину и начал медленно хрустеть, не замечая неожиданного внимания со стороны своего соседа. Прикрыв глаза, Джонг нервно размышлял на тему, как же плохо быть Джонгхеном, когда у его ног рыжий присел на корточки и издал непонятный звук, похожий на человеческое кряхтение. — К-к-ккк... Не веря своим ушам, старший подскочил с места и вперил взгляд в "животное". Этот звук уж очень напомнил ему букву "киёк", недавно бестолку произносимую в течении получаса перед лисом, который, казалось, его даже не слышал. Рыжий мальчик снова повел носом по направлению к пачке с чипсами, медленно облизнулся и... вновь повторил свою пародию на корейскую букву... С этого дня каждый вечер после работы Джонг мчался домой, но по пути еще и забегал в соседний магазин, чтобы купить пару пачек сырных чипсов — как показал опыт, без них корейский алфавит для Кибома имел ровно такое же значение, как и для аквариумной рыбки. В детском магазине Джонг купил кубики с буквами и разные развивающие игрушки, заставив весь женский состав консультантов и кассиров отдела "для малышей до трех лет" умиленно охать и провожать его вслед полными зависти глазами: а что, молодой парень заинтересованно и заботливо выбирающий игрушки для, несомненно, своего малыша — разве не огромная удача для девушки?.. — Молодой папочка — это так мило! — однажды произнесла кассирша, когда Джонг в очередной раз притащился в магазин в надежде найти что-нибудь, что заинтересует его рыжего друга. — Вам помочь выбрать? Она подошла к Джонгу почти вплотую, но тот лишь сделал шаг в сторону и кивнул головой. — Понимаете, этот парень никак не реагирует на то, что я ему предлагаю... и постоянно ворует вещи с моего стола, находя их, видимо, более занимательными... — он глубоко вздохнул и грустно улыбнулся. — А сколько лет мальчику? — спросила девушка. Джонг сглотнул: сказать, что "мальчику" около шестнадцати, было бы вершиной кретинизма, а потому, слегка призадумавшись, он ответил: — Где-то чуть меньше двух лет. Девушка улыбнулась и стала перебирать пальчиками по разным коробками, предлагая все новые и новые игрушки. — Это ваш сын? Вы не женаты... — произнесла она, когда случайно бросила взгляд на его руки, в которых он вертел вещицу, что она только что предложила ему. — Он не мой сын... — запинаясь, на одном дыхании выпалил Джонг. — Я его хён... — а про себя подумал, что хён из него не лучше, чем папа. Девушка широко улыбнулась и снова попыталась откровенно прижаться к нему сбоку. * * * Спустя несколько месяцев мучений труды Джонга, наконец, увенчались успехом. Кибом стал проявлять заметно больше интереса к занятиями, а его познания в хангыле значительно возросли. Он знал несколько букв и довольно умело употреблял их в случае необходимости. Кубики, в большом количестве купленные Джонгом и разбросанные по всему дому, тоже постепенно стали приобретать предназначение: в течении дня с ними играли, а вечером с истериками и боем собирали в слова. Все это было утомительно и медленно, однако, радовало Джонга, ведь отношения с лисом с каждым днем становились все ближе: рыжий перестал ластится к нему только ради еды и чтобы согреться, он стал ходить за ним по пятам и просить пообщаться, научившись где-то жалобно строить глазки. — А ну прекрати так делать! Я не могу тебе отказать! — каждый раз хныкал Джонг, снова скармливая парню половину своих вкусняшек. Кибом абсолютно ничего не стеснялся и вел себя довольно нагло... А стоило ему научиться ровно стоять и передвигаться на двух ногах, как вещи в доме и вовсе оказалось негде прятать — любые потайные уголки, сооруженные Джонгом для наиболее важных вещей и продуктов, даже на вершинах шкафов, были найдены в считанные минуты после их создания и полностью разграблены. * * * В первый раз это случилось совершенно случайно: Джонг просто решил, что слишком много конфет вредно тощей Кибомовой попе, а потому положил их на шкаф и вернулся обратно к занятиям уже без них. — Давай последний раз повторим то, что сегодня учили, и спать... — устало произнес Джонг и потер виски. Кибом хмыкнул и, приблизившись к шкафу с конфетным тайником, не спеша потянулся, поднялся на обе ноги и спокойно сцапал оттуда пакет, тут же разрывая обертку и начиная опустошать сладкое содержимое. — Ты украл конфеты!.. Нет, ты достал их со шкафа... Даже не так... Ты встал на ноги сам! — запинаясь, кричал Джонг. — Ты сделал это сам! — он вскочил на ноги и радостно подлетел к рыжему, хватая его за плечи и легонько встряхивая. — Ты умеешь ходить! Радости Джонга не было предела, он скакал вокруг парня, что-то восторженно бормоча, и был крайне похож на сумасшедшего... А Кибом, чье лицо было измазано шоколадом, тем временем искоса недоверчиво посматривал на него и облизывался. — Давай еще раз! Встань еще раз! — умолял Джонг, подтягивая парня к себе. — До комнаты пойдем! Кибом лениво поднялся и поплелся за старшим, изображая на лице крайнюю незаинтересованность... в отличии от Джонгхена, который практически светился, мысленно воздвигая себе памятник и вручая награды за проделанную работу. * * * Шло время, но кроме подъема на ноги и некоторого передвижения стоя добиться от Кибома чего бы то ни было не представлялось возможным. Джонг старался изо всех сил, повторяя успешные, по его мнению, уроки, но Кибом не хотел ничего понимать... Ему было достаточно того, что теперь он мог с легкостью добираться до тайников Джонга и просить еды разными звуками, которые уже успел выучить. Так продолжалось довольно долго, и со временем Джонгхен вновь начал терять надежду на успешную, хоть и трудную социализацию своего рыжего животного, но однажды глубокой темной ночью Кибом произнес свое первое слово... Рыжий притащился из гостиной, где до этого блаженно спал, раскинувшись на диване. Он пришел, залез к Джонгу под одеяло и, сладко причмокнув, позвал его по имени... Старший вздрогнул и открыл глаза, уставившись на Кибома. Тот лишь обвил его своими тонкими ручками и крепче прижался, греясь. А Джонг не знал, что сказать: он вмиг потерял дар речи и словно рыба хватал воздух губами, а когда слова вновь вернулись к нему, он лишь тихо прошептал "Повтори", все так же не сводя с Кибома взгляда. И Кибом повторил, шепелявя и проглотив пару букв. Повторил его имя... И это было так приятно и тепло, что Джонг не смог сдержать накативших эмоций: он начал целовать рыжего в виски, прижимая к себе и снова и снова требуя повторить это слово...