Второй шанс для Лили Эванс

Советы Септимуса оказались поистине бесценными. Временно отправив отвлекавшие мысли и воспоминания в хрустальный флакон, Элеонора практически мгновенно добилась положительного результата, впервые отразив ментальную атаку мужа. Однако закрепить свой успех ей так и не удалось: Септимус наотрез отказался продолжить занятия до тех пор, пока она не пообедает. – Я полагал, упрямство свойственно только гриффиндорцам! – всерьез рассердился он. – Решила заработать физическое и магическое истощение? Не при мне, дорогая! И в знак протеста удалился на свой второй портрет, висевший в комнате Северуса. – Кто бы еще говорил про упрямство! – усмехнулась Элеонора, направив палочку на тарелку с супом. – Да ем я, ем! – пробормотала она, обращаясь к опустевшему холсту. – Ты словно несмышленой дурочкой меня считаешь, а ведь я без тебя уже который год справляюсь – и ничего! Выжила! – Она зачерпнула еще ложку супа. – Правда, сама не знаю, как. Лишь когда поднос с обедом исчез из комнаты, мистер Принц соизволил вернуться вновь. – Итак, поздравляю, дорогая, ты замечательно противостояла мне. Я так и не сумел пробиться сквозь поставленный тобой щит, и поверь, я не поддавался. Мы, разумеется, продолжим и дальше тренироваться в окклюменции: думаю, легилименцию – еще более сложную науку – тебе пока рано осваивать. Впрочем, есть одно но: все это время воспоминания, которые ты хотела от меня спрятать, находились не в твоей голове, а в хрустальном флаконе. Как ты справедливо заметила в споре со мной, в реальной ситуации у тебя не окажется такого преимущества. Когда кто-то попытается выведать твои помыслы, он ворвется в твое сознание без предупреждения. Поэтому с завтрашнего дня я начну учить тебя, как запирать мысли внутри сознания. – Ты намекаешь, что мне требуется создать некий сосуд в своем воображении и запечатать в нем то, что не собираюсь никому показывать? – медленно произнесла Элеонора. – Я всегда знал, что женился на потрясающе умной женщине! – просиял Септимус. – Не думай, что это будет легче легкого, но если тебе удастся – считай, мы преуспели! *** Если с первым заданием Элеонора справилась играючи, то с созданием воображаемого сосуда для хранения важнейших мыслей и воспоминаний дело пошло гораздо сложнее. Она банально не успевала поддерживать нить непринужденного разговора и в то же самое время складывать в ментальный тайник то, чем не собиралась делиться с собеседником. Вероятно, поэтому Северус, которого она воскресным вечером забрала от Люпинов, нашел ее сильно расстроенной и раздраженной. Правда, даже неудачи на поприще окклюменции не заставили Элеонору забыть о приближавшемся полнолунии. – Вот, возьмите, – она передала Лайеллу объемистый пакет, где под чарами стазиса покоились семь фиалов с Волчьим противоядием. – Ваш сын уже сам знает, как его принимать. Вам необходимо только снять с фиалов чары. И, пожалуйста, не нужно благодарностей! – одернула она открывшего было рот мистера Люпина. – Мы с вами обо всем условились в прошлый раз. Северус, поблагодари твоего друга и его родителей за гостеприимство! Она крепко взяла Снейпа за плечо, и через минуту они уже стояли на дорожке, ведущей к Принц-хаусу. – Бабушка, мне кажется, вы чем-то расстроены... – произнес Северус, едва их ноги коснулись твердой земли. – Не расстроена, а озабочена, – поправила его Элеонора. – До свадьбы твоей мамы осталось меньше месяца, а у нас совсем ничего не готово. – А вот и нет! – к ним поспешно приближались Эйлин рука об руку с Бакстером. – Редж уже все обсудил с распорядителем церемоний, нанял работников для украшения зала и договорился со своей семьей одолжить нам несколько эльфов в помощь Присси для приготовления праздничного ужина. Так что нам всего лишь требуется согласовать список гостей! – она лучезарно улыбнулась и чмокнула оторопевшую Элеонору в щеку. – А еще я надеялась, что вы поможете мне выбрать свадебный наряд. *** – Вот так, дорогой мой, – вздохнула Элеонора, обращаясь к портрету, – тринадцать лет я была главой семьи и решала все насущные вопросы, и вдруг в один-единственный миг меня низвергли с пьедестала... – Мне кажется или ты ревнуешь нашу внучку к Реджинальду? – прищурившись, усмехнулся Септимус. – Разумеется, нет! – отрезала Элеонора. – Просто странно, что буду всего лишь почетной гостьей на этой свадьбе, а самая тяжелая работа, которую мне доведется выполнить – помочь Эйлин выбрать свадебное платье! – Вот и наслаждайся неожиданно свалившейся на тебя свободой! – резонно заметил Септимус. – Когда ты в последний раз могла позволить себе такую роскошь? А заодно учти – поскольку волнения по обустройству торжества тебя больше не касаются, будем ежедневно заниматься ментальными науками! – Ничего себе «не касаются»! – вспылила миссис Принц. – Ты полагаешь, что у меня нет сердца и я не переживаю о том, как сложится судьба нашей непутевой девочки? Скажи еще, что заставишь меня практиковаться в окклюменции на свадебной церемонии! – она гневно фыркнула. – Знаешь, дорогая, а ведь, возможно, именно от того, насколько хорошо ты овладеешь ментальными науками, напрямую зависят жизни и Эйлин, и Северуса. И тех, для кого ты сварила одно весьма неприятное зелье. Ты же не забыла, что неплохо было бы изготовить к нему противоядие? А сделать это ты сможешь не раньше, чем научишься полностью контролировать свой разум и не допускать, чтобы там хозяйничали посторонние! Так что не отлынивай, детка! До свадьбы – еще целый месяц. Надеюсь, ты выкроишь для наших занятий час-полтора перед сном каждый вечер. *** Северус сидел в беседке и читал учебник по Трансфигурации за шестой курс. До церемонии оставалось всего несколько дней, и все женщины в доме, включая Присси, словно с ума посходили. Даже сухая и чопорная Марша снизошла до того, что отправилась вместе с дочерью в Лондон – покупать свадебный наряд. Северус благоразумно решил держаться подальше от охваченных предсвадебной лихорадкой дам и старался пореже попадаться им на глаза. За последнюю неделю он – разумеется, предварительно предупредив прабабушку – дважды отлучался в Коукворт (навестить Лили, по которой ужасно соскучился) и задерживался там почти до самого вечера. Северус догадывался: Лили мечтала побывать на настоящей магической свадьбе, но, изучив список приглашенных, в суматохе забытый Элеонорой на кухонном столе, понял, что единственным ребенком на церемонии будет он сам. Однако, точно в ответ на его чаяния, Эйлин вдруг сказала за ужином: – Через пару дней после свадьбы мы с Реджи планируем устроить праздничный обед для самых близких. Северус, как ты смотришь на то, чтобы позвать твоих друзей? Я столько о них слышала, хотелось бы уже увидеть всех этих гриффиндорцев. – Это... неплохая идея! – степенно, как и подобает наследнику рода, произнес Северус, с трудом подавив порыв вскочить с места и расцеловать мать. – Только... в нашей компании есть и девочка, – отчаянно краснея, добавил он. – Как мило! – улыбнулась Эйлин. – Буду рада с ней познакомиться. Оповести друзей, что мы ждем их двадцать восьмого августа в семь вечера. И пошли их родителям координаты для аппарации. – Да, но наша подруга Лили – она из магглов, – окончательно смутившись, пробормотал Северус. – Ее родители не умеют аппарировать. Декстер и Марша вполне ожидаемо презрительно ухмыльнулись. – Насчет этого можешь не волноваться, Северус, – словно не замечая недостойного поведения сына и невестки, сказала Элеонора, – я заберу твою подругу, а потом доставлю ее назад. – Спасибо! – Северус представил, как передаст Лили приглашение впервые в жизни побывать в гостях у волшебников, и его лицо осветила счастливая улыбка. *** Свадебную церемонию Эйлин Принц (в первом замужестве – Снейп) и Реджинальда Бакстера никак нельзя было назвать скромной, ведь на ней присутствовал практически весь цвет магической Британии. Исключение составил, пожалуй, лишь один волшебник. Том Риддл – к огромной радости миссис Принц и Северуса – предпочел не появляться на приеме, где среди прочих приглашенных было немало министерских чиновников, в том числе и несколько авроров. Он ограничился тем, что прислал будущим новобрачным витиеватое послание, в котором сослался на «неотложные дела, препятствующие ему самолично поздравить молодоженов». – Вот и прекрасно! – воскликнула Элеонора, когда накануне вечером Эйлин прочитала ей принесенное совой письмо. – Сказать по правде, я надеялась, что ОН откажется прийти. Особенно теперь, ведь его противостояние с Министерством набирает обороты. А не пригласить, как ты понимаешь, было бы чревато неприятностями. Так что все сложилось просто великолепно! – Я и сама меньше всего на свете хотела видеть Риддла на собственной свадьбе, – с облегчением вздохнула Эйлин. – Мне кажется, что у него не все в порядке с головой. Никогда не забуду, как он при Северусе предложил мне убить его отца. Вот так играючи, никого не стесняясь! Не обращая внимания на ребенка! Тобиас, каким бы отвратительным мужем и отцом он ни был, не заслуживает подобной участи! – Это ты сейчас так говоришь! – усмехнулась Элеонора. – Видела бы ты, какой ненавистью горели твои глаза всякий раз, когда кто-либо произносил имя твоего бывшего! Ну да ладно! Завтра – хвала Мерлину! – ты выйдешь замуж за достойного человека, да к тому же еще и волшебника... – А если бы Редж не был магом? – против воли вырвалось у Эйлин. – Если бы он просто был хорошим, добрым и любил меня и Северуса... Вы бы и тогда сказали «хвала Мерлину»? Или я снова стала бы отщепенкой и нежелательной персоной в этом доме? – она с болью и негодованием уставилась на Элеонору. Внезапно миссис Принц поднялась со своего кресла и обняла внучку. – Конечно же да, глупая ты девочка! Волшебники испокон веков женились и выходили замуж за магглов. Без этого мы все давно бы уже повыродились от наследственных болезней. Просто твой Тобиас сразу не внушил нам с твоим дедом доверия. Помнишь, что ты ответила на вопрос, чем он занимается? – Пока ничем... – вспыхнула от стыда Эйлин, досконально помнившая разговор, а точнее, ссору, кардинально изменившую ее жизнь, – подрабатывает на заводе. – Без диплома, без профессии и без нормального заработка, – безжалостно продолжила Элеонора, – зато спешил со свадьбой, словно за ним кентавры гнались! Разумеется, мы переживали за тебя... и, как выяснилось, не напрасно, – вздохнула она. – Впрочем, все это уже в прошлом! Иди, милая, тебе нужно хорошенько выспаться. Завтра у тебя радостный, но и очень хлопотный день. *** В ожидании прибытия невесты гости прохаживались по залу и угощались выставленными на столах закусками. Время от времени кто-нибудь из них подходил к жениху, чтобы поздравить его с предстоящим событием. – Вы смелый человек! – обратилась к Реджинальду Беллатриса Блэк. – Вам известно, что Принцы – достаточно древний род темных волшебников? Чистокровных волшебников, хвала Мерлину! Это накладывает на всех их потомков определенную ответственность... – Я горжусь тем, что беру в жены внучку двух прославленных зельеваров, мисс, – добродушно улыбнулся Реджинальд, галантно подавая гостье шампанское, – и надеюсь сделать ее счастливой. Все остальное меня не слишком интересует! – Дорогая моя, разве чистота крови имеет первостепенное значение, когда люди любят друг друга? – мягко возразила стоявшая рядом с сыном миссис Бакстер. – Сказать по правде, мы с супругом благословили бы его и на союз с магглорожденной волшебницей, если бы были уверены, что она станет для него хорошей женой. – Вот из-за таких, как вы, магический мир катится в пропасть! – Беллатриса чуть более резко, чем следовало, поставила бокал на поднос. Ее ноздри раздувались от еле сдерживаемого гнева. К счастью, вовремя подоспевший Родольфус Лестрейндж остановил назревавший скандал и, взяв невесту под руку, поспешил увести ее подальше от столь легкомысленно относившихся к древним и темным родам Бакстеров. – Будьте с ней осторожнее, молодой человек, – тихо подсказала Реджинальду Элеонора. – Будущая миссис Лестрейндж немного помешана на чистоте крови. И не только на этом... – Я заметил! Спасибо, что предупредили! – так же тихо шепнул тот. – Старшая дочь Друэллы и Сигнуса выросла удивительно бестактной и самоуверенной особой, – неодобрительно покачала головой миссис Бакстер и негромко добавила: – Боюсь, этот Лестрейндж, за которого она просватана, еще наплачется с ней. Вы обратили внимание на ее тон? Она вздумала поучать меня, да еще на торжестве моего собственного сына! Нахалка! – Пустое, дорогая, – улыбнулся мистер Бакстер-старший, отдавая должное шампанскому. – Не стоит расстраиваться из-за слов взбалмошной девицы. Тем более в такой замечательный день, как сегодня. В этот момент распорядитель объявил о начале церемонии. Двери зала распахнулись, и Северус увидел свою мать, опиравшуюся на руку облаченного в парадную мантию Декстера. Оба буквально светились от счастья. Правда, причины у каждого были совершенно разные. Эйлин радовалась, что после стольких лет «одиночества вдвоем», отчаяния и недоверия наконец нашла родственную душу в лице Реджинальда и сумела сблизиться с его родителями, оказавшимися очень приятными людьми, а Декстер – что вот-вот перестанет числиться неудачником, чья дочь скоропалительно выскочила за маггла. Северус стоял рядом с распорядителем церемоний и в глубине души ликовал, что никто из друзей, включая Лили, не мог сейчас видеть его. Одетый в новую, с иголочки, мантию темно-зеленого цвета – не повернулся язык отказать прабабушке, настоявшей на «слизеринском» оттенке! – Снейп держал на вытянутых руках подушечку с обручальными кольцами и чувствовал себя глупее некуда. За свою прежнюю жизнь ему ни разу не доводилось присутствовать на свадебном обряде, но он не сомневался, что какая-нибудь разряженная в кружева и бантики девчонка смотрелась бы в этой роли гораздо лучше и уж точно куда более естественно. Впрочем, невзирая на смущение, он мужественно терпел откровенно любопытные взгляды, которые порой бросали на него гости. – Отлично выглядишь, Снейп! – вчерашний староста Слизерина, недавно «удостоенный» Черной метки Люциус Малфой, казалось, за эти месяцы повзрослел на несколько лет сразу. – Зеленый тебе к лицу! – Благодарю, – кивнул Северус, – сможешь уделить мне пару минут после церемонии? Я хотел бы кое о чем тебя попросить. – Уверен, что нам стоит привлекать к себе внимание? – насторожился Малфой. – Говори лучше сейчас, пока твоя мама принимает поздравления. – Мне необходима книга, в которой бы описывались реликвии, принадлежавшие древним чистокровным волшебным родам, – одними губами произнес Снейп. – Семейные реликвии волшебных родов, – медленно повторил Люциус, наморщив лоб. – Кажется, пару лет назад я мельком видел в библиотеке книгу с подобным названием. Не стану спрашивать, зачем она тебе... – Меньше знаешь – крепче спишь, Малфой, – усмехнулся Северус. – Согласен. Я поищу ее, сниму магическую копию и пришлю тебе, скажем, послезавтра.