Второй шанс для Лили Эванс

– Ну и что с тобой на самом деле такое? – раздался чуть ироничный голос Септимуса, едва за Элеонорой закрылась дверь. – Неужели так распереживался из-за того, что придется снизить успеваемость? Вот уж не думал, что моего правнука будут интересовать такие глупости, как «Удовлетворительно» вместо «Превосходно»! – Это здесь ни при чем! – огрызнулся Северус, зябко кутаясь в теплое одеяло. – Не дай Мерлин, и правда драконья оспа? – скептически прищурился Септимус. – Что-то не похоже. Так как, сам расскажешь или мне следует применить легилименцию к «несчастному больному ребенку»? – Кошмары, – неохотно процедил Северус, – о том, чем я занимался в первые годы работы на Темного Лорда. Только не просите посмотреть их: я и так вижу всю эту мерзость уже вторую ночь подряд. – Мне кажется, ты действительно возомнил себя тринадцатилетним сопляком, неспособным самостоятельно справиться с подобной проблемой! – неожиданно вспылил Септимус. – Разве ты не видишь, что Элеонора и так сгорает от беспокойства из-за сотрудничества, навязанного ей этим полукровкой? Хочешь добавить ей еще? Думаешь, она выдержит, если ты свалишься с нервным истощением? Или ты до своих тридцати восьми лет ни разу не слышал об Омуте памяти, куда в том числе можно сливать именно такие воспоминания? – Я пытался запереть эти мысли в сознании, но у меня ничего не вышло, – прошептал Северус, мучительно краснея от стыда за собственную слабость. – Эти кошмары – из моей прошлой жизни... и, вероятно, они сильнее меня... – А попросить помощи у единственного близкого человека, посвященного в твою тайну, ты, разумеется, не догадался и предпочел, чтобы кошмары выжгли тебя изнутри? – осуждающе покачал головой Септимус. – Гордец, как все Принцы, за исключением этой ошибки природы – моего сына. – Но ведь я умею пользоваться ментальной магией! – в отчаянии от того, что придется показать прадеду неприглядную подноготную своей службы Волдеморту, произнес Снейп. – Я уже не раз пробовал, и у меня получалось! – Проблема в том, что ты чувствовал в этот момент, – объяснил Септимус, точно они были на уроке. – Существуют эмоции, которые мешают нам в полной мере очистить сознание. Наверняка ты и сам знаешь, какие именно. – Страх и стыд, – без запинки отчеканил Северус. Общение с прадедом совершенно явственно придавало ему сил. Даже лихорадка как будто слегка отступила. – Страх и стыд, – эхом повторил Септимус. – Страх, точно паук, оплетает твое сознание своей паутиной, не давая тебе выбраться и упрятать кошмары поглубже. А стыд превращает подобные воспоминания в наказание. Ты не можешь ни на миг перестать думать о своих неприглядных деяниях и постепенно попросту сходишь с ума. Ты словно попадаешь в ловушку собственного сознания. Это довольно редкое явление. Как правило, такое происходит с теми, кто пытается использовать ментальную магию в очень юном возрасте... – Только не надо говорить, что мне на самом деле тринадцать, а не тридцать восемь, – нетерпеливо закатил глаза Северус. – Прошлым летом ты читал юношеские романы, и я замечал, какое удовольствие они тебе приносили, – погрозил ему пальцем Септимус. – А еще ты краснеешь, стоит мне упомянуть твою подружку... Взрослый ум в детском теле, незрелое магическое ядро, сознание подростка, временами прорывающееся в разум взрослого... Ты – настоящая загадка, Северус. Тебя не раскусил бы даже самый опытный невыразимец из Отдела тайн. Неудивительно, что тебе подчас не удается то, с чем раньше ты справлялся достаточно легко. А когда страдает разум, в конечном итоге это грозит и телу. Как, собственно, и произошло в твоем случае. А теперь, когда я досконально, как мне кажется, объяснил тебе причину твоей странной болезни, позволь избавить тебя от нее. Уверен, Элеонора будет счастлива, увидев тебя в добром здравии. *** – Хвала Мерлину, похоже, мальчик идет на поправку! – услышал Северус сквозь дрему негромкий голос Элеоноры. Прохладная ладонь легла на лоб. Просочившийся вслед за Элеонорой Спот вскочил на постель и с урчанием потерся о руку Северуса, требуя, чтобы хозяин открыл глаза и срочно его погладил. – Как ты, дорогой? – в тоне Элеоноры все еще проскальзывала тревога. – Вроде бы хорошо, – Северус потянулся, прислушиваясь к собственным ощущениям. Ни разрывающей затылок боли, ни озноба, ни иных признаков болезни не наблюдалось. Вчерашний сеанс легилименции сотворил с ним настоящее чудо. Септимус был подлинным виртуозом менталистики. Он работал с сознанием Северуса настолько бережно, что по завершении вмешательства от ужасающего душевного груза, выжигавшего Снейпа изнутри и грозившего лишить его рассудка, остались лишь слабые отголоски. – Лучше? – спросил Септимус, откидываясь в своем кресле. Вид у него был уставший, но вполне удовлетворенный. – Гораздо! – Снейп потер виски и улыбнулся. – Кажется, слегка отпустило, – он коснулся рукой все еще горячего лба и почувствовал выступившую испарину. – Надень сухую пижаму и быстро в постель! – скомандовал Септимус. – Я не хочу, чтобы ты вдобавок ко всему еще и простудился. – Я вовсе не такой неженка, каким, возможно, показался вам, – ворчливо буркнул Снейп, тем не менее послушно выполняя приказ прадеда. – Разве я сказал, что ты неженка? – бровь Септимуса вздернулась вверх. – Я старался не углубляться в твои воспоминания, но даже поверхностный взгляд позволяет понять, что ты пережил такое, отчего любой другой просто не выдержал и сломался бы. Не спорь! – сурово произнес он, когда Северус вновь открыл рот, чтобы возразить. Вместе с явным улучшением самочувствия на него внезапно накатил дух противоречия. – Неважно, тринадцать тебе или тридцать восемь, я всяко-разно намного старше тебя. Так что переодевайся и ложись под одеяло. Тебе необходим полноценный отдых. *** Несмотря на то, что к обеду стало ясно – болезнь окончательно отступила, Элеонора заставила Северуса проваляться в постели до следующего утра. – Бабушка, но ведь мне уже послезавтра возвращаться обратно в Хогвартс, – Северус пытался канючить, как самый обыкновенный мальчишка, однако Элеонора была непреклонна. – Если бы ты полюбовался на себя со стороны еще два дня назад, ты бы так не торопился. Откровенно говоря, я до сих пор не имею представления, что с тобой произошло, поэтому будь так любезен не вскакивать с кровати раньше срока! – Но я хочу еще раз повидать сестренку! – возмутился Снейп, уверенный, что его временный недуг носил чисто психологический характер и никак не мог оказаться заразным. – К сожалению, это исключено! – отрезала Элеонора. – Твоя мать сама придет навестить тебя сегодня. Она заходила несколько раз, пока ты спал, и очень за тебя волновалась. – Можно мне хотя бы почитать? Я с ума сойду от скуки! – обиженно произнес Северус, натягивая одеяло чуть ли не до подбородка. – Если только у тебя не болит голова. Элеонора наклонилась над ним и поцеловала в лоб. – Ну и напугал же ты меня! – призналась она. – В этом доме последний раз болела твоя мать, и было это больше четверти века назад. Поневоле отвыкнешь! – Простите, что причинил вам беспокойство, бабушка, – сконфуженно улыбнулся Северус, не забывая поглаживать урчавшего от удовольствия книзла. – Ерунда, дорогой! – она вернула ему улыбку. – Главное, что ты поправился. *** На следующее утро сова принесла письмо от Джеймса. Тот приглашал Северуса погулять с ним и Сириусом в Косом переулке. – Вы, разумеется, не отпустите меня, – вздохнул Снейп, которому наконец разрешили встать с постели. – Разумеется, не отпущу! – усмехнулась Элеонора. – Позволить тебе аппарировать после того, что с тобой было? Нет, Северус, у меня всего один правнук! Снейпу хотелось протестовать, сказать, что он уже не ребенок, что им слишком долго помыкали и ему до смерти надоело состояние несвободы, но он вовремя взял себя в руки. Для Элеоноры (так же, как и для всех живых обитателей этого дома) он являлся тринадцатилетним мальчишкой, который ко всему прочему только что перенес приступ неизвестной болезни. И волнение миссис Принц было вполне объяснимо и оправдано. Так что, как бы это и не нравилось Северусу, ему следовало уступить и подчиниться. Компания маленького книзла, конечно, не могла заменить общения с друзьями, но все же это было лучше, чем ничего. *** – Привет, Сев, как провел каникулы? – сияющий, словно начищенный галлеон, Джеймс хлопнул Снейпа по плечу. Не приходилось сомневаться, что уж он-то отдохнул на полную катушку. Так же, как и стоявший рядом с ним Сириус. – В основном дома, – не моргнув глазом соврал Снейп. Он не собирался рассказывать друзьям, что большую часть пасхальных каникул провалялся в постели, – знакомился с сестрой и учился быть примерным старшим братом, – он кинул выразительный взгляд на прощавшегося с родителями Регулуса. – И как? – проигнорировал намек Блэк. – Получилось? – Эйприл вроде бы не жаловалась, – усмехнулся Северус. – Так ты из-за этой малявки отказался пойти с нами в Косой переулок? – удивленно протянул Джеймс. – И из-за нее тоже, – кивнул Северус. – Смотрите, вот и Лили! – поспешил он перевести разговор на другую тему. – Привет всей компании! – мистер Эванс подкатил поближе тележку с чемоданами. – Как было во Франции, сэр? – вежливо поинтересовался Северус. – К сожалению, подкачала погода, но в остальном – просто превосходно, – отозвался тот. – Только, пожалуйста, больше не отправляйте нас к бабушке Мэри на все каникулы, – обиженно скривилась Петуния. – Все-таки каникулы созданы для отдыха, а не для того, чтобы проводить генеральную уборку в доме. Кроме того, Лили все время должна была держать рот на замке, чтобы не проговориться о Хогвартсе и волшебстве. – Прости, милая, – виновато улыбнулся мистер Эванс, – постараемся, чтобы больше такого не повторялось. Северус перехватил благодарный взгляд Лили, адресованный Петунии, и в очередной раз мысленно похвалил себя за то, что, похоже, положил конец вражде между сестрами. Вражде, которая в прошлой жизни в итоге привела к полному разрыву их отношений. – Тунья права, – Лили сняла с тележки клетку с совой, – было бы куда легче, если бы бабушка Мэри знала о том, что я волшебница. Она ведь расспрашивала меня о школе, о друзьях. О том, что мы проходим. – Ох, милая, ты даже не представляешь, как мне досталось от нее, когда я сообщил, что отправляю вас с Туньей в разные школы! – хмыкнул мистер Эванс. – Уверен, известия о твоих... необыкновенных способностях она бы просто не перенесла. *** Найдя пустое купе, они принялись обсуждать последний семестр и в том числе интересовавший Джеймса и Сириуса вопрос: кто же выиграет Кубок Хогвартса по квиддичу. Поттер, уязвленный в самое сердце собственным проигрышем, собирался взять блестящий реванш. Во время каникул он каждый день, несмотря на погоду, тренировался и отрабатывал новые, неизвестные противнику – как он, по крайней мере, надеялся – приемы. Слушая их беспечную и жизнерадостную болтовню, Северус украдкой вздыхал. Как же ему хотелось хоть ненадолго стать таким же беззаботным мальчишкой, как Поттер или Блэк, забыть о Темном Лорде и его крестражах, о мести и ненависти! Он внезапно с тоской подумал, что дорого бы отдал за возможность прожить жизнь с чистого листа. Без порой невыносимого груза, который нес в своей душе тридцативосьмилетний Северус Снейп. Однако это было неосуществимо. Судьба выбрала для него именно такой путь, а это значило, что снова требовалось вести двойную игру.