A Garden Blooms in my Chest

Хулиана моргнула и зевнула, медленно просыпаясь. В комнате стемнело, вечернее солнце больше не светило сквозь большое окно в комнате Валентины. И с чувством вины она поняла, что проспала гораздо дольше, чем планировала. Она должна была вернуться в больницу несколько часов назад, ее мать наверняка не спала и беспокоилась о том, где она. Но Хулиана не хотела двигаться с места, ее руки переплелись с руками Валентины, их ноги сплелись. Она чувствовала себя расслабленно и уютно, ее кровь была густой от усталости. Она взглянула на спящее лицо Валентины, мягкие каштановые волосы падали на ее бледные щеки. Губы пухлые, кожа светло-коралловая. Она прикусила собственную губу, слегка коснувшись носа Валентины. Ей хотелось поцеловать ее, прижаться губами к губам девушки, запомнить это чувство. Она облизала сухие губы, задаваясь вопросом, какая на вкус Валентина, интересуясь, получит ли она когда-нибудь шанс по-настоящему попробовать эти губы на вкус. Она опустила голову и на мгновение закрыла глаза. Ей нужно было встать, заставить себя оторваться от тепла Валентины и вернуться в больницу. Она вздохнула и осторожно отстранилась, слегка улыбаясь тому, как трудно ей было выбраться из объятий Валентины. Она улыбнулась нахмурившемуся лицу девушки, и тому, как ее руки дернулись на подушке, на которой они обе лежали. Она соскользнула с кровати, стараясь не тревожить Валентину, и вытянула руки высоко над головой, разминая спину. Она откинула голову назад, пытаясь размять шею, когда перед глазами мелькнуло цветное пятно. Она медленно опустила руки, расправив плечи, прежде чем приблизиться к комоду. Она позволила своим пальцам слегка скользнуть по коричневой бумаге, сжимая уголок между пальцами. Букет казался тяжелым. Она наклонилась и уткнулась носом в лепестки георгина, глубоко вдохнув, а затем ее взгляд приковали гиацинты. Она закрыла глаза, наслаждаясь тем, как крошечные лепестки касались ее щеки, а их сочный аромат окутывал лицо. Она улыбнулась, когда коснулась лепестков губами. Они были гладкими и шелковистыми, как поцелуй Валентины. Она слегка приоткрыла губы, ровно настолько, чтобы лепестки оказались между губами. Они были мягкими и прохладными, и она представила, какой должно быть на вкус был синий цвет. Хулиана отстранилась и оглянулась, когда услышала мягкий, бессвязный шепот позади нее, означавший то, что Валентина проснулась. Она позволила пальцам задержаться на букете, гадая, кто подарил их Валентине. Ее пальцы сжались на бумаге, и она нахмурилась, когда поняла, что, конечно, Лучо подарил ей цветы. Цветы, которые сама Хулиана не могла себе позволить подарить Валентине. Она убрала руку с бумаги и повернулась к Валентине, которая сидела на кровати, и ее волосы спадали на плечи. Она была слегка взъерошена, и Хулиане нравилось видеть ее такой: бледные щеки, окрашенные коралловым, глаза широко раскрыты, губы припухлые, пальцы беспокойно перебирают одеяло, покрывающее двуспальную кровать. - Привет. - Привет. Валентина протянула руку, и Хулиана быстро двинулась, чтобы взять ее, стукнувшись голенью об угол кровати. Она зашипела от боли и засмеялась, а по щекам пробежал румянец. - О, моя девочка, с тобой все в порядке? - Валентина потянула Хулиану вниз, сажая рядом с собой, ее руки быстро нашли край штанины и потянули его наверх, чтобы проверить, нет ли синяков. Хулиана покраснела и откинулась на руки. - Да, все в порядке, - но, несмотря на протесты, она не потрудилась остановить пальцы Валентины от нежных прикосновений. Хулиана прикусила губу, глядя на профиль Валентины, пока та склонилась над ее ногой, огорченно пробормотав что-то, когда обнаружила, что на ноге уже образуется небольшой синяк. - Давай я принесу тебе лед, - но Валентина не сдвинулась с места, ее пальцы ласкали маленькую красную отметину, образовавшуюся на голени Хулианы. - Нет-нет. Все нормально. Мне не нужен лед, - пробормотала Хулиана, ее голос слегка дрожал, пока она пыталась перевести дыхание. Нежное прикосновение пальцев Валентины к ее ноге лишило ее ясности, и она могла слышать, как ее сердце колотится в ушах. Простое прикосновение, и она почувствовала себя беспомощной. - Ты уверена? - Валентина наконец отвела взгляд от голени девушки, удивляясь ее протестам. Она сто раз видела ноги Хулианы и восхищалась ими, возможно, не осознавая, что хочет сделать больше, чем просто смотреть на них. До этого момента. Она наклонилась и поцеловала красную кожу, и в этот момент ее уши загудели от вибрации дыхания Хулианы, застрявшего у нее в груди. Ей хотелось задержаться, прижаться губами к коже, ко всей коже Хулианы, но она чувствовала, как дрожат мышцы под ее губами, и Валентина отстранилась, игнорируя боль в груди. - Я... Да... я уверена, - пробормотала Хулиана с широко раскрытыми глазами и сухим ртом. Она не ожидала поцелуя в ушибленное место и не ожидала, что у нее так перехватит дыхание, а ребра так резко расширятся, как будто трепетная радость и смятение в груди вот-вот вырвутся на свободу. - Не знаю, может быть, все-таки стоит принести льда. На всякий случай. Валентина быстро соскочила с кровати, ее пальцы слишком жаждали прикосновений к Хулиане. Ей нужно было на несколько минут отойти от девушки, которая лежала в постели, широко раскрыв темные глаза и мягко приоткрыв губы. Она была слишком соблазнительна, чтобы сдержаться, и Валентину смутило, что она одновременно хотела и сдержаться, и забраться на кровать, прижавшись к Хулиане, чтобы та могла почувствовать вес ее тела на своем. Она шагнула к двери, но внезапно вспомнила про цветы. - Оу! - она подхватила букет и протянула Хулиане, присев на край кровати так, чтобы они смотрели друг на друга. – Вот. Хулиана на мгновение нахмурилась. - Да, они прекрасны. - Нет, глупышка, - Валентина положила цветы ей на колени. - Они для тебя. Она посмотрела на свои колени, внезапно забеспокоившись, что, возможно, ей не следовало покупать их Хулиане. Но разве женщинам не разрешалось покупать цветы и дарить их друг другу? Наверняка все подруги так делали? Но вот только она прекрасно знала, что дарит цветы не только по дружбе. Нет, каждый цветок был тщательно подобран, сорван с цветущего в ее груди сада и возложен к ногам Хулианы. - О, я думала, что они твои. От Лучо, - пробормотала она, глядя на цветы, и тугой комок в ее животе, который она даже не заметила, внезапно ослабел. Они были для нее. От Валентины. Валентина купила ей цветы. Никто никогда раньше не покупал ей цветы. - Я... Спасибо, - вздохнула она, и улыбка дрогнула в уголках рта, а затем расцвела на ее лице. Щеки заболели от улыбки, а сердце затрепетало в груди. Это были ее цветы. - Они прекрасны, Вал. Они очень красивые. Спасибо. Валентина наклонилась вперед, положив ладонь на щеку Хулианы и нежно коснувшись уха кончиками пальцев. Она прислонилась лбом ко лбу девушки. - Нет, Джулс. Ты прекрасна, - она подняла глаза и поцеловала Хулиану в нос, а затем быстро спрыгнула с кровати. - Лед! Сейчас принесу лед! Она поспешила за дверь, оставив Хулиану сидеть на кровати в обнимку с цветами.

***

Хулиана покачала головой, слегка улыбнувшись. Она положила букет на колени, развязала бечевку, затем развернула бумагу и осторожно раздвинула пальцами стебли, чтобы лучше разглядеть цветы. Она разложила их на бумаге перед собой и взяла красный георгин. Девушка улыбнулась и поднесла его к носу и губам. Национальный цветок Мексики. Она видела такие раньше, их соседка в Сан-Антонио выращивала их в своем саду, и, конечно, она видела такие в витринах цветочных магазинов и в ведерках на местных рынках. Но она никогда не думала, что кто-то подарит их ей, что они будут такими красивыми. Она нежно коснулась лепестков, слегка раздвинув их кончиками пальцев, чтобы увидеть больше темно-красного цвета внутри. - Преданность,- тихо пробормотала она, пытаясь вспомнить, что рассказывала ей соседка в Сан-Антонио. Хулиана помогала ей с продуктами и однажды упомянула, что у нее красивый сад. Она не ожидала от пожилой леди длинного рассказа о цветах и их значении, и девушка изо всех сил старалась слушать, но в тот жаркий день она была занята размышлениями о других вещах. - Нет, не так, - вздохнула она, положив этот цветок и взяв фиолетовый. Она слегка провела им по щеке, посмеиваясь над тем, как он щекотал ее щеку. - Связь. Точно. Они обозначают обязательство. Она усмехнулась и положила цветок вместе с другими, гадая, знала ли Валентина, что они значат, когда выбирала этот букет. Затем она подняла цветок стрелиции, позволив пальцам скользнуть по длинным лепесткам. Он был прекрасен, и Хулиана пыталась вспомнить, правда ли, что стрелиция означает страсть. Она схватила телефон, быстро зашла в Гугл, чтобы найти ответ. - Радость. Он означает радость. Хм... Девушка положила цветок обратно и просто смотрела на букет. Ее сердце сжалось в груди. Она прикусила губу и снова взяла телефон, чтобы найти там гиацинт. Искренность. Она приложила телефон к подбородку, запутанная еще больше, чем раньше. Возможно ли, что эти цветы значили нечто большее, чем дружба? Неужели Валентина пыталась ей что-то этим сказать? Хулиана застонала и, уронив телефон на колени и оперевшись о них локтями, и положила голову на руки. Ей нужно было добраться до больницы, выкинуть эти цветы из головы. Но она не сдвинулась с места. - Эй, с тобой все в порядке? Она дернула головой, чтобы посмотреть на Валентину, которая стояла в дверях, с небольшим мешком льда и тряпкой в руках. - Я... Хм... Да. Конечно. Я в порядке. Валентина слегка нахмурилась, ведь Хулиана выглядела усталой и, казалось, что она вот-вот готова заплакать. - Прости меня. Цветы не должны были заставить тебя плакать. - Я не плачу, Вал, - усмехнулась Хулиана, но это прозвучало слабо даже для ее собственных ушей, и она знала, что Вал права. Она была готова расплакаться. Валентина осторожно отодвинула цветы в сторону и села на кровать. - Эй, все в порядке. Ты так и не плакала из-за того, что случилось с твоей мамой. Плакать нормально, если это необходимо. Она обернула тряпочку вокруг мешочка со льдом и притянула к себе ногу Хулианы, так что она оказалась у нее на коленях, и приложила лед к синяку на ноге. Хулиана вздрогнула от ощущения льда, а затем успокоилась, чувствуя тепло руки Валентины, которая нежно поглаживала ее, заставляя расслабиться. - Я знаю. Просто... - она вытерла лицо, с облегчением заметив, что слезы еще не полились по щекам. Она быстро моргнула, желая сфокусировать внимание на расплывчатом лице Валентины. - Я должна быть сильной ради мамы. Она будет волноваться, если я буду плакать, а она слишком слаба, чтобы волноваться. Ей нужно сосредоточиться на выздоровлении. Валентина кивнула. В этом был смысл, но она знала, что дело не только в этом. Хулиана не любила казаться слабой. Она была от природы тихой, немного неуверенной в себе, но сильной, сильнее, чем думала; но Валентина была уверена, что Хулиана этого не знала. Именно гордость была ее щитом против любой опасности. Валентина слегка улыбалась, Хулиана могла быть такой упрямой, ее гордость иногда мешала ее здравому смыслу, но это было одной из тех вещей, которые Валентина так любила в Хулиане. Любила. Ее руки, прижатые к коже Хулианы, начали дрожать, и Валентина сделала глубокий вдох, ее лицо внезапно покраснело. Любовь. Она любила Хулиану. Ее подругу Хулиану. Друзья ведь любят друг друга. Всегда. - Эй, с тобой все в порядке? Хулиана подвинулась ближе, и ее ноги полностью оказались на коленях Валентины. Она положила ладонь на щеку девушки и повернула лицом к себе, лаская скулы большим пальцем. Она скользнула другой рукой по плечу Валентины и потянула ее к себе. Это было всего несколько дюймов, но этого было достаточно, чтобы она могла прижаться губами к виску Валентины. - Ты в порядке? Когда Валентина кивнула, Хулиана продолжила. - Цветы прекрасны. Спасибо. Я серьезно. Никто никогда раньше не дарил мне цветы. Она почувствовала, как Валентина обняла ее за поясницу и потянула на себя. Она просунула руку под колени Хулианы и приподняла ее. Сидя сделать это было гораздо труднее, чем она могла подумать, но ей удалось посадить Хулиану к себе на колени. Валентина почувствовала, как девушка напряглась, а затем медленно расслабилась, уткнувшись головой ей в плечо. - Я рада, что они тебе нравятся, - прошептала она через мгновение, почти боясь заговорить, чтобы не испортить момент. Они никогда раньше не сидели так близко, несмотря на то, что несколько раз спали в одной постели. Сейчас все было по-другому, и это заставило Валентину думать о вещах, которые волновали ее. - Я тщательно выбирала каждый цветок... - ее голос затих, нервы в животе медленно завязывались в горячий клубок. Она чувствовала, как ее горло сжимается от слов, которые она хотела произнести, а виноградные лозы в ее груди плотно обвились вокруг ребер, так что каждый вздох приносил боль. Хулиана крепче прижалась лицом к плечу Валентины, одной рукой обхватив ее за спину, а другая лежала на коленях, пальцы держались за край майки девушки. Хулиана чувствовала, как тяжесть непроизнесенных слов давит на кожу, и ей хотелось плакать. Она хотела, чтобы Валентина произнесла это, хотя даже не знала, что та хотела сказать. Если бы Валентина сказала это, тогда, возможно, Хулиана смогла бы объяснить быстрый стук собственного сердца, сухость во рту, непреодолимое желание уткнуться лицом в изгиб шеи Валентины и вдохнуть ее запах, позволить ему проникнуть внутрь и нежно обернуться вокруг ее легких. - Радость. Искренность. Обязательство. Хулиана едва слышно прошептала эти слова в плечо Валентине, но знала, что та ее услышала. Валентина инстинктивно крепче обняла Хулиану, когда услышала, нет, почувствовала эти приглушенные слова. Они словно отпечатались на ее коже, и Валентина была уверена, что если она повернется и посмотрит, то увидит их. - Да, - прошептала она, слегка опустив голову и прижав губы к макушке Хулианы. - Я рада, - пробормотала Хулиана, отрывая лицо от плеча Валентины. Ее рука поднялась к лицу девушки, большой палец скользнул по ее губам. Они встретились где-то между дружбой и любовью, их губы слегка прижались друг к другу, рты едва приоткрылись, разрываясь между тем, что имели, и тем, чего так желали. Миллионы цветов распустились в груди Валентины, а плющ, душивший ее ребра, расслабил свои оковы. Этого было достаточно, и сад расцвел у нее в груди.