Ладно, я спать 1:17
Спокойной ночи) 1:17
До скорого 1:18 Самая, блять, идиотская ситуация в жизни. А он ещё отвечает так миленько, «до скорого»… Да что за чёрт, почему всё пошло по женскому половому органу? Вечеру пятницы было абсолютно плевать, что там и как складывается в жизни Хёнвона, он тёк своим чередом, растворяясь в мелодиях, сочившихся из небольшого аудиоцентра. Парень не любил плейлисты в соцсетях, потому что они беспокойные, вечно меняющиеся, в них постоянно что-то добавляется, из них что-то исчезает. Диски не такие. Диски статичные и степенные, как старый мудрый лев среди маленьких шумных львят. Диски Вона, пусть и затасканные, проверены годами и до сих пор хороши всякий раз, когда он не в настроении. Его глаза уже слипались под тихие старые мелодии, когда он закрывал переписку с Вонхо, но, как это обычно бывает, стоило экрану потухнуть, как сон попрощался с ним, помахав ладошкой и легкими прыжками ускакав в чёрную небесную бездну. И всё, что ему теперь оставалось, — размышлять о том, что он уже не сможет изменить. Хёнвон просто не смог удержать свои нервы, испугал своегоТы уже спишь? 1:33
Время тянулось как-то слишком долго, пока он пялился в экран телефона, на котором ничего не происходило. Почти 1:37 А что? 1:37 Фух, ну хорошо, что не спит. Иначе пришлось бы импровизировать завтра, а импровизация — это всегда плохо.Мне нужен кот 1:37
Зачем 1:38Я хочу кота 1:38
Эм 1:38 А я тут при чём 1:39Пойдём завтра выбирать кота? 1:39
… 1:39 Окей, я не знаю, в чём я там тебе помогу, но пойдём 1:40***
Хёнвон 11:45 Ты где 11:45 В подкорку сознания пробралась песня с устаревшим мотивом, будто она была записана не в прошлом году, а в середине шестидесятых где-то в Теннеси. Хёнвон сел с лицом ничего не понимающего человека, который не планировал просыпаться ещё ближайшие шестнадцать часов. Высвечивающийся контакт Вонхо только усугубил его попытки понять происходящее. — Да, алло? Голос звучал как заржавевшие дверные петли, Вон даже удивился, что может издавать такие скрипучие звуки. — Я стою возле твоего подъезда. — Зачем? Хёнвон сел ровнее и сделал вид незаспанного человека, хотя едва ли это было заметно в трубке телефона. — О-о-о, ясно. Я так понимаю, мне подняться? — звучало слишком саркастично с его стороны. Тут человек только что проснулся вообще-то, а он издевается. — Ну, наверно. Звонок сбросился. Строка состояния была забита оповещениями. Листнув несколько раз страницу с сообщениями от Вонхо, Хёнвон вспомнил вчерашнюю неожиданно возникшую мысль о коте. С опаской переведя взгляд на время, он похлопал глазами, надеясь на то, что здесь какая-то ошибка. — Какого хрена, я реально проспал до двенадцати? В прихожей запиликало. Шаркая тапочками по полу и зевая, Хёнвон доплёлся до двери и отщёлкал всеми замками. — Ты только встал что ли? — на губах Вонхо появилась непринуждённая улыбка. — Ну типа того, — пропуская его в квартиру, блондин заулыбался в ответ, мысленно ругая себя за глупое выражение лица. Разувшись, Вонхо направился в сторону кухни, будучи преследуемым Хёнвоном. — Иди умывайся, я тут посижу. Сначала не хотелось уходить и оставлять его одного, но на лице опять образовалась дурацкая улыбка. Вон из тех людей, которые смущаются буквально от любого касания, слова или действия (если их, конечно, не заклинило в данный момент на смелость — в этом случае они будут краснеть дома в подушку, осознавая всё произошедшее). Причём смущение может накрыть огромной волной в тот самый момент, когда не было ни малейшего повода для его появления. Хёнвон не знал, куда прятать свою улыбку, она явно мешается и вылезает совершенно не к месту. Благо, холодная вода — всё ещё его лучший друг, иначе можно было бы не вылезать из ванной до конца дня. Полотенце осталось в его руках, непроизвольно смятое в влажный ком. Тонкая сухая фигура прислонилась к косяку двери. Он смотрел. По кухне разнёсся тёплый аромат утра; Вонхо неуклюже суетился у турки, поскрёбывая её дно чайной ложечкой. Точнее, нет, он пытался помешивать закипающий кофе, не издавая звуков, но, кажется, у него это выходило так себе. Его толстовка дышала уютом, ужасно хотелось запутаться в её рукавах, свернувшись клубком в нежных объятиях. — Ты же знаешь, я не з… –…завтракаю по утрам, потому что мой организм не готов переваривать еду, — Вонхо закончил избитую фразу. — А теперь садись и ешь, мама передала тебе печенье и бутерброды. — Но я… — Ты же не хочешь расстраивать мою маму? — парень поднял осуждающий взгляд, переливая кофе в чашку. — Я имею в виду, почему мы не можем взять их с собой? — блондин уже садился за стол, зная, что спорить, по большому счёту, бесполезно. — Тебе напомнить, сколько раз за всё время ты ел не дома? — Хосоку не нужно было дожидаться ответа. — Ни разу. Вон опустил глаза на небольшие контейнеры перед собой. Пахло очень аппетитно, но его не тянуло впихнуть в себя и кусочек. Хосок устроился напротив, придвинув к нему горячую чашку. — Не хочешь мне помочь? — Хёнвон с надеждой посмотрел на него. Тот отрицательно помахал головой и улыбнулся. — Кушай, кушай. Тебе полезно. Вон тяжело выдохнул. — Передай маме большое спасибо, — грустно сказал он, взяв кончиками пальцев небольшую печеньку.***
— То есть ты даже не знаешь, куда мы идём? — Было почти два часа ночи! Думаешь, я полез искать адрес приюта? — Это было бы куда логичнее, — Вонхо вынул телефон из кармана, вбив в поисковик короткую несвязную фразу. — В паре кварталов есть парочка. Выбирай. — Давай вот в этот, — Вон ткнул ногтем в экран. — Он выглядит поуютнее. — Окей, пойдём, — телефон нырнул в карман толстовки Хосока, и он целеустремленно направился к автобусной остановке. Улица пахла. Она пахла влажной землёй, новыми почками, едой из ближайшего кафетерия, свежим потом парня в наушниках, который пробежал мимо секунду назад, старым бабушкиным парфюмом от женщины средних лет, которая плелась за ними. После прохладного марта весна решила, что пора начать цвести, и первым делом растрепала затвердевший зимний воздух. Солнце стояло так высоко, как могло в это время года, начиная прогревать наконец-то высохший асфальт. Прохожие, накинувшие утром ветровки и лёгкие пальто, не знали, куда их деть в полдень, и несли их на себе и на своих сумках самыми разными способами. Хёнвон пытался определить, с какой стороны Вонхо выглядит привлекательнее. Спереди смотрят уверенные сияющие глаза, по-детски изучающие всё и сразу. А сзади тело пышет уверенностью и мужественностью, ни разу не вспоминая про чуткость и открытость души. Наверное, сбоку — это самое лучшее. И то, и другое вместе. А тогда с какого боку? А Вонхо, кажется, не думал ни о чём кроме кратчайшего пути до остановки. А может, не хотел думать. Кто его знает. Парни забежали в автобус в последний момент, когда он уже собрался было закрыть двери и тронуться с места. Было немного странным то, что он ехал полупустым, но для них это было хорошо. Хёнвон и Вонхо устроились ближе к концу автобуса, мирно глядя в окно. Как обычно, Вон опустил голову на его плечо, но раньше это было привычным делом, а теперь казалось каким-то неудобным и некомфортным. Как будто он специально клеится к Вонхо, как некоторые девчонки, которым больше делать нечего, кроме как отношения заводить, — вот и липнут к первому попавшемуся. Блондин долго возился, ища наиболее удобную точку и всё яснее понимая, что дело здесь вовсе не в положении головы. — Эй, ты чего? — Вонхо тихо выдохнул где-то близко к его уху. — Да нет, всё нормально. Просто… неудобно как-то. Хосок не ответил. Он уткнулся носом в мягкую макушку, его рука нашла руку Хёнвона. Вот теперь удобно. — Вон, ты не спишь? — Да чего сразу сплю, — Хёнвон ткнул шатена в бок. — Дурацкие у тебя шутки. Да, Вонхо часто подшучивал над вечно сонным состоянием блондина, но сейчас он выглядел вполне серьёзным. — Мы просто подъезжаем уже, а ты так замер, как будто уснул. Я всего лишь спросил. Вон сделал по-детски обиженное лицо и фыркнул. — Пойдём, — Вонхо ещё не отпускал запястье парня и потянул за него к выходу. Автобус остановился, и они вышли обратно к ароматной улице. Отовсюду слышалась особая гармония весенних звуков, прерывающаяся случайно громкими фразами прохожих и игравшей вдалеке новой песней BTS, уже успевшей застрять в голове и надоесть до чёртиков. Обогнув пару домов, они встали у парадного входа чистенького здания, одетого в белую плитку. Вывески на нём горделиво рассказывали, что это семейный приют, содержащийся на благотворительные деньги определённых лиц, а наиболее определённые лица красовались списком чуть ниже. Возле двери находилась металлическая кнопка, не слишком приметная даже с зелёной табличкой под ней, просящей нажать её, если вам нужно зайти. Вонхо ткнул в кнопку, зазвенел неприятный домофонный звонок, а затем ответил женский голос: — Чем могу помочь? — Мы хотели бы взять котёнка, — ответил шатен. — Хорошо, проходите. Звонок ещё раз запиликал, приглашая войти. Внутри было так же опрятно, как и снаружи: на нежно-салатовых стенах в ярких цветочках резвились розовые собачки и жёлтые кошечки, написанные не слишком профессиональной рукой; молочная мебель гармонировала с рисунком, кое-где буквально являясь его частью; на противоположной стене была ещё одна дверь на улицу, за которой расположилась площадка, усыпанная тренажёрами и препятствиями для игр. За стойкой ресепшена стояла милая девушка с нежно-розовым каре. — Здравствуйте, проходите. Можете присесть, — она указала ладонью на небольшие диванчики возле стойки. — Сейчас подойдёт молодой человек, он отведёт вас к животным. — Спасибо, — Хёнвон слегка улыбнулся, удивившись неожиданной приветливости. Однако парни едва успели подойти к диванчикам, как мягко открылась дверь левого крыла здания, и вошёл мальчишка лет двенадцати, каким-то неочевидным образом похожий на девушку на ресепшене. Неся в каждой руке по корзине для транспортировки и носком ноги удерживая тугую дверь, он дёрнул головой, смахивая тёмно-русую чёлку с глаз. — Сидни и Кейт в порядке, уже обживают свою комнатку, — паренёк поставил переноски одна на другую возле стойки и с интересом посмотрел на Хёнвона и Вонхо. — Отлично, — ответила девушка. — Слушай, ты сейчас не слишком занят? Покажешь молодым людям котят? — А, хорошо, без проблем, — мальчик закивал головой, из-за чего чёлка заколыхалась и в конце концов снова приземлилась на его глаза. — Пойдёмте, — обратился он уже к посетителям, опять убирая волосы и направляясь в то же крыло, откуда прибыл полминуты назад. Вонхо придержал дверь для обоих, после чего вошёл сам. Паренёк уже начал живо рассказывать о постояльцах приюта, жестикулируя в разные стороны. — Чем они взрослее, тем меньше их берут. Вы точно не хотите взрослого кота, обязательно котёнка? — Лучше котёнка, — тихо ответил Хёнвон. — Ну хорошо, тогда нам нужно пройти немного дальше. У нас в приюте, на самом деле, очень комфортно — все коты и собаки живут небольшими группами от двух до пяти, чтобы не было скучно. Все приучены к туалету, привитые, на молочке у нас только самые маленькие, а остальные хорошо кушают корм. У всех есть еда, вода, игрушки и спальное место, — мальчик показывал на вольеры, которые больше были похожи на небольшие плюшевые комнатки, расположенные в два этажа. — Братишек и сестрёнок мы стараемся не разлучать, но если не ладят, то приходится. Вы, кстати, только одного хотите взять? — Да, одного, — снова чуть слышно ответил Вон. — Окей. Наш приют мамин и папин, моя сестра тоже здесь работает — вы её видели на ресепшене — а так нас четверо детей, мы с братьями иногда помогаем здесь. Не знаю как Итон и Хон, а я, когда вырасту, тоже буду здесь работать. Меня, кстати, зовут Хёнун, а вас? — Меня зовут Хёнвон, а это Хосок. — Приятно познакомиться, — сказал Вонхо. — Да, очень приятно… А какой котик вам нужен? Они же все совсем разные по характеру — тихие, игривые, активные, всё такое… Ну вам, наверно, кто-нибудь спокойный подойдёт. Вот мы как раз и пришли! Мальчик вынул из кармана большую связку ключей, нашёл номер 122, присел на корточки и открыл замочек. — Вот, смотрите, это Сон. Он очень любит спать, — паренёк захихикал, беря в руки рыжего котёнка. — Поэтому так назвали. — Слушай, как ты, — Вонхо ткнул блондина в предплечье, тот в ответ хлопнул его по руке. — Вы присаживайтесь, не бойтесь. Они хорошенькие. Вот, возьмите, — Хёнун протянул Хёнвону, присевшему рядом, бледно-серого котёнка. — Его зовут Чини, ему всего месяц. Мы нашли его во дворе под дождём, он выглядел очень напуганным и громко пищал. Сейчас ничего, освоился. Мама шутит, что с него дождём смыло все цвета. Хёнвон почесал котёнка за ушком, но тот недоверчиво отвернулся. — А этот важный парень — породистый. Русская голубая, — Хёнун взял в руки тёмно-серого котёнка. — Богом. Хозяева назвали в честь актёра, а через три месяца привезли нам — сказали, мол, забот с котами слишком много. Паренёк вынул трёхцветного котёнка. — Эту кошечку-калико мы назвали Квандэ. Озорная девочка, в этой компании часто поднимает шум. Но она очень дружелюбная. Хёнвон уже не смотрел на котят, которых ему показывал Хёнун. Его взгляд привлёк грустный белоснежный котёнок в 124 комнатке, который лёг почти у самой дверцы, пронизывая его своим глубоким медово-карим взглядом. У правого глаза маленькой стрелочкой выглядывал тонкий шрамик. — Эм, Хёнун… А можешь меня познакомить с этим котёнком? — С этим? — он немного смутился. — Ладно, хорошо. Мальчик посадил котят обратно в вольер, закрыл его на замочек, открыл другую дверцу и вынул беленького котёнка. — Это Тифлос*. Его имя с греческого означает «слепой», — голос мальчика стал тише и заметно погрустнел. — Мы с сестрой нашли его в подворотне с пятнами крови на голове и отнесли к врачу. Ветеринар сказал, что его, наверно, случайно задело чем-то острым, но ему очень повезло, потому что если бы рана была чуть глубже, он бы мог умереть. Тифлос ослеп на один глаз, но доктор уже почти вернул ему зрение. Хёнвон сидел в обнимку с белым котёнком и гладил его как самое драгоценное сокровище. Хосок поймал себя на мысли, что такой Вон, погруженный в себя и отключившийся от этого мира, всецело наслаждающийся маленьким обществом с крохотным существом, удивительно красив и мягок. Как будто он не из этого измерения, из какого-то параллельного. — Никто не хочет забирать Тифлоса, потому что он требует очень много внимания. Каждое воскресенье у него сеанс с доктором Чонсылем. Доктор Чонсыль уже хорошо знаком с Тифлосом, так что лучше ездить именно к нему. Он должен капать ему специальные капли, чтобы вернуть зрение до конца. Никто не хочет этого делать, потому что доктор живёт на окраине. Людям жаль своего времени. Ну и вообще Тифлос очень тактильный. Он любит, когда с ним сидят, разговаривают, когда его гладят или чешут за ухом. Тифлос очень спокойный и тихий. Наверное, вы сойдётесь характерами. Беленький, с карими глазами, немного грустный, спокойный и любящий разговоры по душам… Хосок буквально увидел кошачью копию Хёнвона в Тифлосе. — Вы так похожи, — заворожённо произнёс Вонхо, — как две капли воды. Хёнвон, сидевший в позе лотоса и нянчивший белоснежного котёнка, поднял такую же белоснежную макушку и улыбнулся. — Я хочу забрать его, — сказал он мальчику. — Я сделаю для Тифлоса всё, что нужно; я хочу забрать его с собой. Хёнун засиял от счастья. — Вы правда-правда его возьмёте? Вы о нём позаботитесь? Честно-честно? Хёнвон кивнул и ещё раз улыбнулся. Мальчик отвернулся, чтобы закрыть комнатку. Когда он повернулся снова, по его щекам текли слёзы. — Вы даже не представляете, как я счастлив! Тифлос, солнышко, — он нагнулся к котёнку, почесав его за ушком, — тебя забирают домой. Ты счастлив? Паренёк выпрямился и двумя руками вытер щёки. — Чани напишет вам адрес доктора Чонсыля. Я думаю, она тоже будет очень рада, когда узнает, что у Тифлоса теперь есть дом, — Хёнун весело рассмеялся. — Вы только пообещайте, что хорошо позаботитесь о нём. — Я обещаю, — сказал Хёнвон, осторожно неся белоснежную кроху в своих руках, кажется, уже пригревшуюся у него на груди.***
«Такой уютный и мягкий», — думал Хосок. — «Раньше я его таким не видел, но он мне нравится». Хёнвон сидел на полу в гостиной, вполголоса беседуя с котёнком и получая в ответ мирное мурчание. Говорят, что котята тяжело привыкают к смене обстановки, но Тифлосу, видимо, сейчас было не до квартиры — он знакомился с новым хозяином. — Хёнвон, — сказал Вонхо полушёпотом, — куда поставить миски? — Оставь на кухне, пожалуйста, — Вон поднял на парня чистый сияющий взгляд. «Какой же ты всё-таки красивый», — мелькнуло в голове по дороге на кухню. Хёнвон сказал, что белому котёнку нужны белые миски и белое спальное место. Вонхо не особо понимал, для кого в таком случае предназначена зелёная и голубая посуда, но решил лишний раз согласиться. Он оставил миски возле раковины, продолжая размышлять: «Дураки мы, конечно. Нет чтобы просто поговорить по-человечески… Ну вот почему нельзя поднять эту тему, сказать, что он мне нравится, всё такое… Айщ, да потому что страшно, вот почему». Хосок вернулся в гостиную, сел на диван перед Воном и наклонился поближе к нему, следя за мраморными пальцами, перебирающими шёлковую шерсть. — Слушай, Вонхо… Эм, насчёт вчерашнего… Хёнвон, что, только что прочитал его мысли? — Ты… «Ты мне нравишься, Хёнвон. Прости, что не сказал раньше», — эти слова почти сорвались с губ шатена, но он задержался, задумался, вдохнул и сказал совсем другое: — Ты если переживаешь на этот счёт, то лучше забей. Это… было случайностью. «Ты что, совсем идиот тупорылый?!» — орал его мозг. Вонхо чувствовал себя последним дебилом, который прямо вот в эту секунду сломал и испортил всё, что только можно было. Он выпрямился и потёр виски. — Хм, ясно… — Хёнвон слегка улыбнулся, посмотрел на него, и его голос приобрёл обеспокоенный тон, — у тебя болит голова? Принести таблетку? — Нет, я… Наверно, устал просто. Я домой пойду. Удачи вам с Тифлосом, — парень присел перед ними на колени и погладил котёнка по голове. — А с тобой мы пообщаемся немного позже. Старший поднялся и направился к входной двери. — До скорого! — сказал Хёнвон. — Пока! — глухо донеслось из прихожей. Дверь хлопнула. Парень повернулся обратно к пушистому тёплому комочку. — Вот этого сурового дядю зовут Вонхо, он будет твоим вторым папой. Он сказал, что-то, что было вчера, — случайность, но, знаешь, я тут подумал… Люди не целуются на глазах у всех случайно. Тифлос склонил головку, будто вслушиваясь; Хёнвон сделал то же самое в ответ. — Мы должны были с ним поговорить, но сегодня какой-то неподходящий день. Наверное, мы поговорим немножко позже.