Фортуна переменчива

Глава двадцать третья. В жизни каждого из нас бывают моменты. Моменты истины, когда мы должны признаться самим себе, что ошиблись в своём выборе. Моменты сожаления, когда мы понимаем, что ошиблись, по своей собственной воле, желая спрятать от самих себя горькую правду. Момент икс, когда ты в последний раз стоишь на распутье и понимаешь, что как только сделаешь следующий шаг, твоя жизнь изменится навсегда. Момент решительности, когда мы должны посмотреть правде в лицо, и как бы нам не было больно, поступить правильно... У кого-то может не хватить сил, у кого-то смелости, у кого-то совести, кому-то помешают чувства. Повернёшь назад или пойдёшь до конца? - Синан, вставай! - залетев в его комнату, скомандовала Севинч. - Что происходит? - недоумевал мужчина. - Тебе надо бежать! - шептала перепуганная женщина. - Почему? - привстав с постели, спросил он. - Оказывается Ягыз жив и всё это время собирал против тебя доказательства. - Что? - переспросил он, сомневаясь в здравом ли мать уме. - Да не сиди же ты, где твой паспорт? - нервно требовала она. - Бери только самое необходимое. - Постой, что за бред? Как это жив? - Вот так! - развела она руками. - Я сама в шоке, но тебе надо пошевеливаться. - Почему? - У них есть улики против тебя, и сейчас они пытаются получить ордер на твой арест. - роясь в шкафу сумбурно объясняла она. - Они? Кто они? - растеряно спрашивал Синан. - Они все! Все сговорились: Ягыз, Гёкхан, девица эта, будь она неладна, Хазан, даже охранник Селин. Они со всех сторон окружали тебя, как гиены. Скажи мне правду Синан! - сев перед ним на колени, умоляла Севинч. - Скажи мне правду, чтобы я могла помочь тебе. Ты мой сын, я не позволю тебе снова оказаться в тюрьме, чтобы ты не сделал. Я помогу тебе, слышишь? Только умоляю не молчи и не сиди как полено. - Да о чём ты говоришь? Какие улики? - Наконец ожил он. - Улики, Синан! Доказательства, которые способны навредить тебе. - Что тебе известно? - растерянно спросил патлатый. - Они говорили о какой-то видеозаписи с места преступления. - Запись? Не может быть… - Что не может быть? Есть какая-то запись? Что на ней? Не молчи, - снова и снова умоляла женщина, дрожащим от волнения голосом. - говори, говори пока у меня есть шанс помочь тебе. Меня никто не заподозрит. Я могу попытаться уничтожить улики, но мне нужно знать, что искать. - На этой записи... - неуверенно начал он. - я на месте преступления с пистолетом в руках. - Как это? - слегка отпрянув назад, спросила она. - Это ты убил Зейнеп? - настороженно спросила женщина. Синан молчал. - Синан! - обхватив ладонями его лицо, она сказала. - Не время молчать! Чтобы помочь, я должна знать всю правду. - Да. - Что? Что да? - прошептала женщина. - Да! Да! Это я её убил! Я убил Зейнеп Аль! - нервно бросил он. - Ладно, ладно... - повторяла Севинч, успокаивая его и себя заодно, и, сделав глубокий вдох, спросила. - Ты видел запись? Что именно на ней? Видно кто стреляет? - Самого выстрела не видно, но там видно, что я нахожусь на месте преступления с пистолетом в руках. Видно, как я вкладываю пистолет Ягызу в руки. - Хорошо, эту запись можно как-то оспорить. Я поговорю с адвокатом. А что насчёт Эрдала? - Ты о чём? - нахмурился лохматый. - Это он сделал запись? - Да он. - Как мне найти его? - Зачем его искать? - Я дам ему денег, чтобы он продолжил давать показания в твою пользу. - Ты его не найдёшь. - В смысле? Синан снова замолчал. - Ты... - женщина не договорила. Язык будто отнимался. - Он уже ничего и никому не расскажет. - Уверен? - Поборов наконец своё волнение, спросила она. - Откуда по-твоему них запись? - Не от него. Это точно! - Откуда знаешь? - настаивала женщина. - Потому что он на дне залива, кормит рыб. - Синан... ты... ты его ... - не решалась договорить она. - Да! - выпалил он. - Но зачем? Он был свидетелем твоей защиты. Он мог ты сейчас помочь тебе. - Этот убогий меня шантажировал, мамочка. Он не оставил мне выбора. Я оглушил его, посадил в машину и столкнул её в залив. - Надо было дать ему денег. - И я тем самым посадил бы себя на короткий поводок. Если бы я дал один раз, он так бы и ходил за новой порцией. - Может ты и прав... - задумчиво поддакнула Севинч. - Мама, как ты это узнала? - Случайно. Я... я... Поведение Гёкхана показалось мне странным и я проследила за ним. Сейчас некогда вдаваться в подробности. С ними ещё и полицейский. - Полицейский? - не веря до конца в происходящее, шокировано спрашивал он. - Слушай меня внимательно. Сейчас ты поедешь по этому адресу. - женщина протянула ему листок, на котором аккуратным почерком был написан адрес. - Об этой квартире никто не знает, это дом моей старой подруги, она в отъезде. Вот ключи. Сиди там тихо, а я попытаюсь уничтожить эту запись. Потом, когда все успокоится, я дам тебе знать, но без моего ведома, не смей никуда уходить! Мы не знаем, возможно полиция объявила тебя в розыск. Сиди смирно пока я не дам тебе знать, ты понял? - переспросила она. - Да. - Я сделаю всё как надо... *** - Нет! Вы сошли с ума. - Громко протестовала Хазан. - Чтобы наш план сработал, нужно рискнуть ещё раз. Другого варианта нет. - убеждал её Ягыз. - Мы придумаем! Придумаем что-нибудь ещё. - отчаянно пыталась переубедить его брюнетка. - Она полностью под властью чар Синана. - Моя очередь воплощать безумные идеи. - решительно сказал он. - А если она не поверит ни единому слову и сдаст тебя. - Кому? Полиция обо мне всё равно уже знает, а Синана я не боюсь. Не могу дождаться нашей встречи. Хочу встать с ним лицом к лицу и забрать свою жизнь обратно. - Сверкнув зелёными глазами, сказал мужчина. - Не делай! - умоляла девушка. - Я могу попытаться. - Снова выдвинула она свою кандидатуру. - Давай сначала я попробую, если не получится, то пойдёшь к Севинч. - Кто бы сомневался, - усмехнулся Ягыз, и, взяв девушку за плечи, вкрадчиво сказал. - но нет. Мы уже обсуждали это. И дело не в том, что я боюсь за тебя. Он не признается тебе ни за что. Синан не захочет показать тебе себя настоящего. А мама это женщина, готовая на всё ради сына, и он это знает. - В том то и беда, она готова на всё ради него. - Хазан, в конце концов она и моя мать. - Ты настолько веришь в неё, что готов рискнуть? - Верю! Хочу верить. - сказал Ягыз, и между его бровей залегла знакомая морщинка. - Севинч Эгемен женщина с золотым сердцем. Её беда в том, что она наивная, доверчивая и очень любит своих детей, но она любит нас всех. Она была мне мамой больше тридцати лет. Я чувствовал её любовь, Хазан. - обхватив ладонями её прекрасное лицо, он пристально посмотрел в глаза девушки, стараясь внушить уверенность. - Ради нашего будущего стоит рискнуть. - Мне страшно. - Помнишь, я обещал тебе, что всё будет хорошо? - Помню. - Я стараюсь держать слово. Верь в это и в меня. Справедливость есть на свете и я живое тому доказательство. Я должен попытаться. Ради нас! - Хорошо. - мяукнула Хазан и обняла его, но буйная голова не долго покоилась на широкой груди. - У меня есть идея. - Резко отстранившись, выпалила она. - О, Господи! - Взмолился Эгемен, закатывая глаза. - Да погоди ты! Я смирилась с твоим решением показаться матери, но... - Смирилась? - усмехнулся он. - Что-то тут не чисто, слишком быстро. - Ну дослушай же! - Возмутилась Хазан. - Чтобы тебе поверили нужны свидетели. Мы все пойдём к ней. Увидев, что на твоей стороне столько людей, выслушав нас всех, шанс на успех этой затеи повышается. - Тогда попрошу Гёкхана привезти её сюда, и мы всё расскажем вместе. *** - Что это за место? Почему мы здесь, Гёкхан? - Это мой дом, госпожа Эгемен. - ответила Ясемин. - Мама, тебе пора узнать кое-что... Чувство тревоги не покидало женщину с самого утра, когда старший сын неожиданно представил ей госпожу Ясемин и попросил съездить с ними в «одно» место. Севинч заметила их тревожные взгляды, но на все вопросы получала один и тот же ответ. «Скоро узнаешь». Ничего не понимая, она всё равно предчувствовала беду. Будто ей стараются подстелить «соломку» перед тем, как столкнуть с обрыва. Женщина гнала от себя страшные мысли. Открытия сделанные за последние дни, только сильнее тревожили и сами напрашивались соединиться воедино с происходящим сейчас. Остановившись у деревенского домика, Гёкхан помог матери выйти из машины и почувствовал, что рука её холодна как лёд. Он понимал, что ошарашит её через несколько мгновений, сделает больно, но ей пора узнать правду, какой бы страшной она не была. Усадив гостью на кресло, они в последний раз переглянулись, и, шумно выдохнув, Гёкхан сказал: - Мама, это покажется невероятным, но... Ягыз жив. - Что? - Он не погиб той автокатастрофе. - Нет... не может быть. Он погиб, нам же принесли его часы и документы, выдали тело. - Похоронили не меня. - послышался знакомый голос. - Погиб другой человек, который случайно оказался в моей машине. - О, Боже! - прошептала женщина, с ужасом глядя на его лицо, которое сейчас было трудно узнать. - Не может быть... - Это я, мама. - он снял очки, бейсболку и встал напротив. Длинная чёлка рассыпалась на лицо. Женщина удивленно смотрела на него, пытаясь осознать всё происходящее. Проницательные зеленые глаза Ягыза ласково смотрели на неё, так же как прежде. Миллионы вопросов закрутились в голове женщины. Она хваталась за них, но не могла сформулировать ни одного. Противоречивые эмоции разрывали её на части, заставляя ноги подкоситься. - Мама! - подхватив женщину, воскликнул Ягыз. Осторожно усадив её на стул, он с тревогой и надеждой смотрел в родные глаза, ожидая реакции. - Ты в порядке? Может воды? - Нет. - с ужасом глядя на него, ответила она. - Мне не нужна вода, мне нужны объяснения. - дрожащим голосом произнесла Севинч. - Поэтому ты и здесь. Мы хотим тебе всё объяснить. Рассказать всю правду. - И давно Гёкхан знает, что ты жив? - Я узнал почти сразу после похорон. - подал голос старший сын. - И ты всё это время молчал? Ты помогал скрываться ... - не в состоянии подобрать слов, замолчала она. - Я помогал брату спастись от несправедливых обвинений. - Мама, я не убивал Зейнеп. - Тебя видели с пистолетом в руках. Это твоё оружие. На нём твои отпечатки. - Это так. - послышался женский голос. - Я видела его с пистолетом, но я не видела, чтобы он стрелял. - Хазан? И ты здесь? - ошарашенно спросила Севинч. - Ягыз попросил меня рассказать полиции правду, чтобы уберечь меня. Даже понимая, что эти показания ему навредят, он больше переживал за меня. Правда в том, что он невиновен. Его подставили. - И кто же? - Вы знаете. - невозмутимо сказала брюнетка, кивая головой. - Ничего я не знаю. - отрицательно качая головой в ответ, ответила женщина. - Знаете, но не хотите верить. - Хазан. - остановил её Ягыз. - Хватит стелить соломку, мягче не станет. Зейнеп убил Синан! - выпалила она. - Думай, что говоришь, девчонка! - настороженно, попросила женщина. - А я и думаю. - Мама, это правда. - подтвердил Гёкхан. - Вы сговорились против него. - Какой нам смысл сговариваться? Они оба мои братья, но я в отличие от тебя предпочитаю видеть правду, пусть и неприятную. - Я не верю... - шептала Севинч, ища другой выход. - Вы можете не верить нам, но есть и другие люди, которые подтвердят вам, что Синан убийца. - Что? - И это правда, мама. - говорил Гёкхан. - Одна их них Ясемин. Она помогла Ягызу. Приютила его у себя после аварии. Женщина ошарашено уставилась на рыжую, пытаясь осознать происходящее. - Не спросите почему? - поинтересовалась Ясемин. - Почему же? - Сначала из-за денег, которые он мне пообещал, но потом я увидела Синана, когда тот давал интервью и цинично «прощал» брата за то, в чём сам виноват. Он виноват и в смерти моего брата. - Что за бред? - Они сидели в одной тюрьме, и он узнал о планах Синана. Ваш любимчик давно планировал эту подставу и просто устранил свидетеля. - Почему я должна вам верить? - Подумайте логично! Зачем постороннему человеку помогать преступнику просто так? - Вы сами сказали о деньгах. - Сказала, чтобы вы понимали, что мне незачем выдумывать и скрывать. Я говорю всё, как есть. Если бы меня интересовали только деньги, я бы просто отвезла его в горный домик, о чём он и просил, и простилась. Я бы не стала рисковать свободой из-за денег. Но вот отомстить человеку, виновному в смерти брата - это весомый аргумент. - Вы банда! Если бы не ты Гёкхан, я бы позвонила в полицию. - Полиция уже обо всем знает, госпожа Эгемен. - сказал подоспевший Сердар и показал ей свой значок. - Главный комиссар помогает нам собрать доказательства вины Синана. - объяснил Ягыз. - Он виновен, госпожа Эгемен! Его алиби мы уже разоблачили. Он нанял человека, который изображая его, был на сеансе в кинотеатре пока Синан убивал госпожу Аль. Потом они поменялись местами. Мы нашли этого человека, и он дал признательные показания. - Я знаю как полиция умеет выбивать нужные показания. - защищалась Севинч. - Это не тот случай! Есть записи камер, которые сам Синан и предъявил в качестве своего алиби, но при внимательном рассмотрении мы увидели подмену. - Как вы можете говорить, что он убил, если никто не видел этого? Даже ты, Хазан, видела пистолет в руках Ягыза. - У убийства есть свидетель. Сообщник Синана. Они заманили меня на ту стройку, Синан убил Зейнеп у меня на глазах, так же как когда-то Ниль. Потом меня оглушили и вложили пистолет мне в руку. - Какой сообщник? - недоверчиво спрашивала женщина. - Эрдал Солак. - Эрдал? Но он же свидетельствовал против тебя? - Да, но всё изменилось после того, как Синан попытался убить и его, заметая следы. - Это уже перебор! - Возмутилась Севинч. - Вы понимаете, что говорите? По-вашему Синан убил Ниль, Зейнеп, брата этой женщины, - указала она дрожащим пальцем на Ясемин. - пытался убить Эрдала. Не слишком ли много трупов вы на него вешаете? - В самый раз, - съязвила рыжая в ответ. - это ещё не полный список. - Ясемин! - одернул её Гёкхан. - В каком смысле? - Есть ещё один человек, который скорее всего погиб по вине Синана. - сказал Ягыз. Ты же помнишь Ясина? - спросил он, делая рукой знак кому-то за спиной матери. - Да. - женщина обернулась у увидела блондина. - Не может быть... - прошептала она. - И ты с ними? Так вот кто забивает голову моей дочери бредовыми идеями, это ты настраиваешь сестру против брата. - обвиняла она, чувствуя себя окружённой. - Это не так, госпожа Севинч. Я никогда не делал подобного. - Выслушай его, мама. - Попросил Ягыз. - Дело в том, что Эрдал не просто был на той стройке и помогал Синану, он сделал запись, которая могла бы доказать мою невиновность. - Так уж совпало, - начал Ясин. - что копию записи, сделанную в ночь убийства Эрдал передал в руки моего покойного друга и начальника, чтобы подстраховаться. Хакан был директором спортшколы, в которой я занимался и работал. Он погиб, попав под колёса автобуса. - Причём тогда здесь Синан? - Обстоятельства его смерти и то, что в ту же ночь Синан пытался убить Эрдала, говорят о том, что это был не несчастный случай. Хакан убегал от кого-то. У него не было врагов кроме того, кому нужна была запись. - Это не доказывает вину Синана. - Настаивала женщина. - У вас нет никаких доказательств, вы голословно обвиняете его. Где Эрдал? Я хочу поговорить с ним. - Он сбежал. - угрюмо ответил Ягыз. - Если всё так как вы говорите, и Синан пытался его убить, почему он не написал на него заявление в полицию? - Потому что он сам пособник убийства Зейнеп, давший ложные показания. Он шантажировал Синана этой записью, и тот решил покончить с ним. - А где запись? Покажите мне её, чтобы я поверила, я должна увидеть. - - Видео нет. Его забрал Синан перед тем, как пытался утопить Эрдала. - У вас одни догадки. Свидетелей нет, видео нет. Почему я должна вам верить? - впадая в отчаяние, надрывно спрашивала она. - Потому, что ты и сама уже ему не доверяешь, мама. - тихо сказал Гёкхан. - Я знаю, что ты следила за ним. - Откуда? - растерянно спросила она. - Мои люди следят за ним, они сказали. - Это какой-то страшный сон. - Обхватив руками голову, бормотала она. - Это реальность, в которой я существую. - с горечью сказал Ягыз. - Вы хоть понимаете, что говорите? Ведь если всё это правда, то мой сын хладнокровный психопат, а я не просто совершила чудовищную ошибку по отношению к тебе, но и сама привела в дом убийцу. Вы хотите, чтобы я в это поверила? - со слезами на глазах спрашивала она. - Я понимаю, ты боишься самой мысли, что мы говорим правду. Это больно слышать. Это больно осознавать. Но это правда. Подумай сама, мама. Если бы я был убийцей, то показался бы полиции? Ведь я рисковал, отправляясь к главному комиссару. Как ты правильно заметила у меня нет улик. И это та причина, по которой я показался тебе. Если бы я мог уберечь тебя от этой правды и боли, я бы сделал. Но от этой правды зависит моя жизнь. Полиция дала нам разрешение на запись. Мне нужен кто-то, кто сможет спровоцировать Синана открыться. Ты, самый близкий ему человек. Возможно я не имею права просить у тебя это, но никто другой не может мне помочь. Только ты... мама. *** Дрожащими руками она протянула кулон Сердару. Внутри этой маленькой вещицы заключено будущее, судьба, чьё-то счастье, чьё-то горе, чьё-то чувство вины. Большинство матерей готовы сделать всё ради своих детей. Их сердце - бездна, в глубине которой всегда найдётся прощение. Мамы удивительные создания, они способны безусловно любить своих детей. Каждая желает своему ребёнку только лучшего. Но что считать благом? Кто-то балует детей, закрывает глаза на их шалости и дурные поступки, находит им оправдания, считая, что именно в этом и проявляется родительская любовь и забота. Кто-то идёт другим путём, и, видя, что их горячо любимые отпрыски не правы, скрепя сердце, наказывают их в назидание, стараются таким образом преподать урок, надеясь, что он будет усвоен. Невозможно описать чувства матери, которая своими руками положила голову сына под гильотину. Тяжёлое косое лезвие ярко блеснуло, заставив её глаза заслезиться. Севинч Эгемен всегда мечтала о детях, о большой и дружной семье. Она верила в то, что дети приносят родителям только счастье. А как может быть иначе, когда в роддоме акушерка протягивает маленький свёрток откуда на тебя смотрит новый человек. Пока чистый и невинный. И ты веришь, что таким он и будет всю жизнь. Так оно и было пока на свет не появился Синан. Безумно красивый мальчишка с озорными глазами, ангельскими кудряшками и улыбкой до ушей, долгие годы приносил радость родителям, но в какой-то миг всё изменилось. Где? Когда? Как? Эти вопросы мучили её, заставляя терять рассудок в поисках ответа. Женщина физически ощущала ноющую боль в области сердца, которую невозможно унять таблеткой. Будто острый нож вонзили в сердце и теперь медленно проворачивают, заставляя его истекать кровью. Даже осознание того, что она поступает правильно, никак не уменьшало страдания. Впервые в жизни ей пришлось сделать такой мучительный выбор. Вешая себе на шею кулон со скрытой видеокамерой, она понимала, что назад дороги больше нет. Душа и разум Севинч разделились надвое. Одна сторона безумно хотела, чтобы всё, что ей рассказали, оказалось неправдой и Синан не поддался на провокацию, в то время как другая нашептывала ей: «Ты уже знаешь, что это правда...» Когда сегодня он признался в убийствах, женщине еле хватило сдержанности, чтобы не выдать себя. Она вспомнила доверчивые глаза Ягыза, молящие о помощи. «Мама... Ты моя последняя надежда. Я знаю как тебе было больно услышать всё это, но ты должна знать правду. Синан не капли не изменился, он остался прежним и с каждым днём совершает всё больше преступлений, страшных преступлений. Это он убил Ниль и Зейнеп. Дважды он сделал это у меня на глазах с единственной целью - подставить меня.» Он доверился ей. Поверил в мать, которая его предала. Это придало сил довести начатую игру до конца. - Ну что? Получилось? - Спросил комиссар. - Я сделала всё, как вы говорили и он... признался. - сокрушенно ответила Севинч. - Ягыз знает? - Гёкхан ему сообщил. Он скоро приедет сюда. - Я пока проверю, что удалось записать. Присаживайтесь. - Можно я подожду за дверью. Я не хочу это слушать ещё раз. - Конечно. - Сочувственно посмотрев на женщину, сказал Сердар. *** В кабинете главного комиссара царило молчание. Все зрители приникли к монитору и приготовились увидеть самый долгожданный фильм в своей жизни. Досмотрев до конца, комиссар внимательно глянул на Эгемена и сказал: - М-да, сынок. Я много чего видел за свою карьеру, но это, прости за каламбур, преступный шедевр. Все улики были против тебя. Это невероятная удача, что он проговорился. - Этого хватит для того, чтобы его арестовали? - с надеждой спросил Ягыз. - Для ареста вполне. Но скорее всего он будет отрицать вину. - А что будет с Ягызом? - не выдержав, вмешалась Хазан. - Не могу точно сказать. Если он не признает вины под протокол, то в деле появятся двое подозреваемых. Отпечатки с пистолета никуда не делись. Так что начнём с ареста и допроса, а дальше будет видно. - Но это же... - начала возмущаться брюнетка. - Хазан! - перебил её Эгемен. - Ты слышала комиссара. - Я останусь под подпиской о невыезде пока Синана не допросят. И на том спасибо. - Пожал он руку начальнику. *** К следующему утру был получен ордер на арест. Взяв небольшое подкрепление, Сердар направился по адресу, указанному Севинч. Парни, нанятые для слежки за Синаном, сообщили, что он даже носа на улицу не высовывал со вчерашнего дня. - Госпожа Эгемен, будет лучше, если Вы нам поможете. Он может быть вооружён и если поймёт, что за дверью полиция, то всё может быть. Вам он спокойно откроет, а мы войдём следом. - А нельзя без неё? - взволнованно спросил Ягыз. - Я боюсь за маму. - Не бойся. Он мне доверяет, пока... - Дверь железная. Мы так просто не войдём. Я конечно могу изобразить соседа, но он навряд ли откроет посторонним. - объяснил Сердар. - Нам нужно, чтобы она просто подала голос из-за двери. Как только он откроет, мы с парнями войдём и обезвредим его. - Всё будет нормально. - заверила Севинч. Наручники сомкнулись на запястьях и сжали их слишком туго. Синан старался сохранять хладнокровие, но ошарашенное выражение лица выдавало его. Он не мог поверить в происходящее. Пока Сердар зачитывал ему суть обвинения и права, мужчина неотрывно смотрел на брата и мать. - Сердар, прошу об одолжении. - Что такое? - тихо спросил он. - Дай мне десять минут. Я хочу поговорить с ним лицом к лицу. - Хорошо. - согласился Сердар, понимая его. - Если что, я за дверью. - Я вырастила убийцу... - Первой нарушила молчание женщина, когда они остались в комнате втроём. - Мама, давай поговорим. Я всё объясню. - строя невинное лицо, говорил Синан. - Поговорим? Объяснишь? Ты думаешь, что всё так просто? Нельзя объяснить то, что ты сделал. Ты не просто убил, ты пытался подставить брата. - Он мне не брат! - рявкнул патлатый. - Брат! Я растила вас как братьев. Хотела, чтобы в этой семье царил мир, чтобы вы любили друг друга, поддерживали, заботились. И он всё это делал, а ты... ты разыграл спектакль, манипулировал моими чувствами, совершенно не раскаялся в содеянном, тебя даже не мучает совесть. - ужасалась она. - Синан, а у тебя вообще есть совесть? Я носила тебя под сердцем девять месяцев, - приложив руку к животу, надрывно говорила она. - растила с любовью двадцать лет, но нисколько не знаю тебя. - Посмотри на меня, мама. Я твой родной сын! Родной! - подойдя ближе, манипулировал Синан. - Ты должна быть на моей стороне. Ты сама это говорила мне, что будешь со мной, чтобы ни было. - Это был единственный шанс получить твоё признание и спасти Ягыза, исправив страшную ошибку. - Она виновато посмотрела на приёмного сына. - Ошибку ты совершила, когда притащила в дом этого безродного. - Гневно глянув в сторону брата, прошипел он. - Ошибку ты совершаешь сейчас. - Нет! Как бы не было больно, но я больше не могу прятать голову в песок. - Этот сиротинушка добился своего. - презрительно глядя на Ягыза, говорил он. - Ему удалось настроить и тебя против меня. - Ты сам это сделал своими поступками. Прекрати валить вину на Ягыза. Ты делаешь это много лет. - Потребовала Севинч сквозь слезы. - Мама, ты предала меня. Предпочла этого безродного. - Бросил он очередной брезгливый взгляд на Ягыза. - На этот раз я предпочла быть на стороне правды. Больше я не поддамся на чувства. Я плохо воспитала тебя. Не знаю в чём была моя ошибка, но во всём виновата я... - Мама, - вмешался Ягыз. - не говори так. Во всём виноват он! И только он! Синану пора научиться нести ответственность, а не валить вину на других. - Заткнись! - рявкнул патлатый! - Мы с тобой всегда были врагами! - злобно крикнул Синан. - Исключительно в твоей больной голове, но сейчас это действительно так. - Синан, прекрати! Хоть раз в жизни будь ответственным! Ты убил и не единожды. И сам признался в этом. Когда я воспитывала тебя, то надеялась, что ты станешь честным и достойным человеком, а ты завистливый, злобный, беспринципный, бессердечный, бессовестный. Ты предпочёл жить во лжи и совершать ужасные поступки, а раз так, не ищи крайнего и оправданий. Тебе придётся жить с последствиями своего выбора. - Не думал, что услышу от матери такие страшные слова. - А я не думала, что однажды мне придётся тебе их сказать. Мне больно, Синан. От того, что ты испортил и свою жизнь, и загубил жизни других. - Мама, ты же говорила, говорила, что будешь на моей стороне... - словно маленький мальчик, гундел он. - Не буду. - твёрдо сказала женщина, хотя внутри у неё всё разрывалось от боли, сочувствия и сожаления. - Мама, я же твой сын. - Вот именно. Пора стать действительно хорошей матерью и не закрывать глаза на твои ошибки. Хороший родитель не должен поощрять плохие поступки детей. Он должен быть строг. Твой отец был прав, а я не желала слушать. Только так можно спасти тебя. - Ты убийца, Синан. У тебя руки по локоть в крови. - сказал Ягыз. - Все из-за тебя! - злобно выкрикнул Синан. - Что ты несёшь? Это я заставлял тебя убивать всех этих людей? - Ты! Ты, ты, ты… Безродные пёс проникший в нашу семью, заполучивший доверие моих родителей, моих брата и сестры, захвативший главный пост в семейной компании. Единственное, чего ты хочешь, это заполучить деньги нашей семьи, и кто-то должен был тебя остановить. - Смотри-ка, прям ангел возмездия. - нервно ухмыльнулся Ягыз. - Ты решил остановить меня путём того, что убил Ниль? - Вы с этой мерзавкой сговорились! Она также как и ты приседала на уши моему отцу, чтобы тот лишил меня наследства и выгнал из семьи. Не удивлюсь, если между вами что-то было. - Что ты несёшь? Ты совсем больной! Совсем! - с тревогой глядя на него, говорил Ягыз. - Ты так сильно меня ненавидишь, что решился на убийство? - Ненавижу! Ты даже не представляешь насколько. - Без стеснения ответил он. - Синан, прошу остановись! - не в силах больше слушать его, умоляла Севинч. Каждое слово, словно ядовитый шип вонзалось в её искалеченное материнское сердце. - Мамочка, послушай меня, он делает это специально, чтобы завладеть всем нашим имуществом. Этот безродный пёс мечтает заполучить деньги нашей семьи. - Вновь и вновь повторял он старую «песню». - Зачем мне деньги семьи? - спросил Ягыз. - С тех пор, как я выучился и стал работать, я сам оплачиваю свои счета в отличие от тебя. - Ты хочешь заполучить деньги отца, мои деньги, вот чего ты хочешь! - продолжал орать Синан. - Как же так? Боже, какое разочарование. - сокрушалась женщина. - Как же я могла поверить тебе? Как я никогда не замечала какой ты на самом деле, Синан? - Видишь, что ты наделал? Сначала ты настроил против меня моего отца, - Он медленно стал «подползать» к Ягызу словно змея. - потом брата с сестрой, а теперь и мать. Я поквитаюсь с тобой, я не шучу! - прошипел он в лицо мужчины. - Сердар! - Позвал друга Ягыз, понимая, что он сейчас сорвётся и разобьёт «братишке» нос. - Мы закончили. Соблазн набить ему морду был очень велик, но Ягыз не хотел отвечать перед законом ещё и за побои. Он не поддастся своему гневу и провокациям Синана. Братишка и без этого получит по заслугам. Теперь он лишится всего: богатства, комфорта, свободы, а главное материнского доверия. Единственный человек, который искренне его любил, наконец увидел правду. - Мама прости меня, но он должен был ответить за свои поступки. Я знаю, что ты любишь его, прости меня. - - Несмотря на свою правоту, Ягыз чувствовал себя виноватым перед матерью, чьё сердце ему пришлось разбить. - Это ты прости меня. - Искренне попросила она, взяв его за руку. - Пожалуйста побудь со мной, ты мне нужен. - Я никуда не уйду. Ты моя мама, слышишь, ты моя мама. - Успокоил он женщину, с нежностью глядя в красные от слёз глаза и крепко обнял. - Это моя вина. - Не находя себе прощения, сокрушалась она. - Я оказалась слабохарактерной и позволила ему запутать меня. - Мама, это не так, он хороший манипулятор и знал куда надо было нажать. - Это не оправдывает меня. Я хотела обмануться. Но больше я не дам слабины, как бы больно мне не было. Он виновен и должен понести наказание. Это лучший способ отдать вам обоим свой материнский долг. Понимаю, что не исправлю этим своих ошибок, испортивших тебе жизнь, но это первый взнос в компенсацию. А для Синана - это единственное правильное решение. Он должен нести ответственность. - Спасибо тебе, мама. - Мне так жаль, так жаль... Всё могло бы быть иначе. Для вас обоих. Я испортила вам жизни. - Мама, не говори так. - Знаешь, он родился таким красивым и какое-то время был таким хорошим мальчиком... Он мог бы стать хорошим, достойным человеком, но Синан загубил свою жизнь и твою испортил. О нём никто не вспомнит добрым словом. Мне так больно от этого. Что он оставил после себя? Ничего. Загубленные жизни, презрение, ненависть, боль, трагедии... - Осталась любовь, которую ты всё ещё испытываешь к нему, несмотря ни на что, и никто не осудит тебя за это. - Когда он утратил всё хорошее, что было в нём, я не могу понять? - Когда узнал, что я ему не кровный брат. Тогда в нем что-то изменилось навсегда. Я спрашивал себя, не сделал ли я чего-то такого, что заставило его подумать обо мне плохо. Он был уверен, что я отберу у него всё. Я никогда никого не желал обидеть, а видишь как вышло. Ведь не только Синан видел во мне кого-то другого, но и Эрдал. Оказывается он копил обиды в душе, а потом это повлекло за собой его предательство. Но я клянусь, мама, я никого из них никогда не желал обидеть. Я могу быть резким, может даже грубым, требовательным, но это не потому, что считаю себя выше других. Просто я... - Ты не должен мне это объяснять. Я знаю тебя, дорогой. Я виню себя. Я оберегала его. Потокала ему, закрывала глаза на многое. - Какой смысл винить себя? Я может где-то что-то неосторожно сказал или сделал, ты была наоборот слишком мягкой к нему, но выбор сделал он сам. Он выбрал такой путь, и мы не должны брать на себя вину за его поступки. У всех людей есть свобода выбора. Не мучай себя, мама! - Когда человек понимает, что не знал собственного ребёнка это ужасно. Ведь в глубине души я всегда понимала, что он играет. Я не раз слышала его циничный тон, видела его ошалевшие от ненависти глаза, но каждый раз находила этому оправдания, и посмотри куда это нас привело... *** Мужчина резко дернул головой, чтобы откинуть с потного, от волнения, лба завиток. За долгие семь лет заключения у него было время хорошенько изучить Уголовный Кодекс, и сейчас он пытался просчитать варианты развития событий. «Ну что у них есть на меня? Признание? Его сможет оспорить даже государственный адвокатишка с самым базовым набором познаний. Всё остальное блеф. Эрдал мёртв и ничего уже не расскажет. Записи нет, если бы была им бы не пришлось так ухищряться. Ни черта у них нет! Так что «братишка», рано празднуешь победу. Ещё не известно кто из нас сядет.» Его размышления прервал Сердар, вошедший в кабинет. - Ну что, господин Эгемен, приступим? - задав стандартные вопросы протокола, он перешёл к сути. - Признаваться будем? - Мне не в чем признаваться. - хладнокровно ответил Эгемен. - Вы же знаете, что существует запись, полученная законным путём с вашим признанием в убийстве госпожи Аль и Эрдала Солака. - Эрдал мёртв? - спросил он, и, цокнув языком добавил. - Вот несчастье... - Хватит ломать комедию. У нас есть ваше признание. - Эта запись весьма спорна. Я находился под действием алкоголя и выдал желаемое за действительное. - Значит в «несознанке»? А как понимать ваше «выдал желаемое за действительное»? Вы желали смерти госпоже Аль? - Она меня оклеветала. Прощение не мой конёк. Я провёл из-за слов этой обманщицы семь лет за решёткой за преступление, которого не совершал. - Сердар, - заглянув в кабинет, позвал мужчина. - Там к тебе пришли. - Я занят! - рявкнул мужчина, вышедший из себя от происходящего. - Он говорит срочно! И это касается твоего дела! - кивнул он на патлатую голову. - Хорошо. Уведи его в камеру! - скомандовал он сотруднику. - Позже продолжим. - Вы не имеете права! - Возмутился Синан. - Имею! Вы, господин хороший, арестованы по подозрению в убийстве, и наш разговор ещё не закончен. - Я невиновен! - Расследование покажет, а до его окончания мы имеем право избрать вам меру пресечения. Если вы невиновны, то вам нечего переживать. Суд снимет с вас обвинения... - Снять обвинения с невиновного человека - это охренительная щедрость. - Встал! - приказал конвоир. - Я буду обжаловать ордер! - выкрикнул Синан уходя. - Ваше право. - Я буду жаловаться! - Хоть в ООН! - Ну кто там, пусть заходит. Так, так, так… - Удивлённо глядя на вошедшего мужчину, произнёс Сердар. - Какими судьбами? Господин Солак, если не ошибаюсь? - Я пришёл вновь дать показания по делу об убийстве Зейнеп Аль. - Вспомнили что-то новое? - Нет. Я хочу изменить свои показания и рассказать, как всё было на самом деле… *** Перебирая пухлые пальцы рук, Эрдал давал признательные показания, детально описывая ту ночь. Мужчина не смог заглушить свою совесть и решился всё рассказать. В голове всё время крутились слова Хазан, которые она наговорила ему в их последнюю встречу. «Ты позволишь человеку, у которого руки по локоть в крови невинных людей безнаказанно жить дальше, а сам будешь как крыса прятаться от него? ...жалкий, завистливый, трусливый предатель!» - называла его она и была права во всём. Мужчине очень не хотелось попасть за решетку, но прожить всю жизнь в бегах тоже не свобода. Как смотреть на своё отражение в зеркале, когда сам себе противен. Проведя несколько дней в глубочайших раздумьях, и он случайно встретил на своем пути имама. Обычный, ничем не примечательный пожилой мужчина в скромной одежде, с добрыми и мудрыми глазами явился ему будто из ниоткуда. Они сидели на берегу Босфора и смотрели на закатное солнце, когда Эрдал поведал ему свою проблему. Выслушав мудрые наставления, он решился, и на утро прямиком направился в полицию. - В следствие того, что ты явился сам с повинной и сотрудничаешь со следствием, я постараюсь сделать всё, чтобы твоё наказание было минимальным. - сказал Сердар. - Я сейчас сделаю пару звонков, а потом отправимся с тобой в суд, где я попрошу тебе в качестве меры пресечения подписку о невыезде. Надеюсь ты оправдаешь моё доверие и не сбежишь. - Если бы я хотел сбежать я бы сюда не пришёл. Единственное моё желание - расплатиться за свой поступок и постараться вернуть свою жизнь в прежнее русло. *** Несколько недель спустя. Расследование по делу шло полным ходом. Сердар ещё раз внимательно изучил места преступлений, устраивал следственные эксперименты с участием Эрдала, который охотно сотрудничал со следствием и написал заявление на Синана, обвинив его в покушение на убийство. Состоялась очная ставка, на которой Эгемен с невозмутимым видом продолжал отрицать свою вину, надеясь на то, что показания пособника можно поставить под сомнения в суде. «У полиции только его слова, которым грош цена без записи. Солгавший один раз, солжёт и дважды» - думал Синан и был недалёк от истины. Появление новых доказательств ставило под сомнение вину Ягыза, но не оправдывало его полностью. В конце-концов решение принимается на основании всех имеющихся доказательств. Все доказательства против Синана оспоримы. Следствие должно завершиться составлением обвинительного заключения и направлением его в суд для дальнейшего рассмотрения, но даже опытный глава следственного отдела не понимал кого вписывать в графу «обвиняемый». Как человек он верил в невиновность Ягыза, но как следователь он должен основываться только на доказательствах. Увы, пистолет с отпечатками никуда не делся. Фортуна выбирает достойных! Это капризная дама очень переменчива, то делает вид, что тебя не существует, то осыпает невообразимой удачей, когда всё, что происходит вокруг, тебе начинает казаться не иначе как чудом, потому что при обычных обстоятельствах, этого не могло произойти. Ягызу казалось, что лучше уже и быть не может: отец идёт на поправку, мама теперь на его стороне и только благодаря ей они получили признание Синана, в Эрдале взыграла совесть и он вернулся, дав признательные показания. Мужчина сам не верил своей удаче после всего того, что с ним произошло. Но у госпожи Фортуны был для любимчика ещё один приятный сюрприз. - Ягыз, я скажу тебе честно, - осторожно говорил Сердар. - дело сложное. Несмотря на то, что есть доказательства, Синан продолжает настаивать на том, что он невиновен и признался будучи не в себе. Давит на то, что Эрдал ненадёжный свидетель, и в этом есть смысл. - Да я это понимаю. А что с покушением на Эрдала. - С этим проще. Удалось найти записи с камер видеонаблюдения. Качество конечно паршивое, но всё же. Здесь он не отвертится. Гёкхан и Ясемин пойдут как свидетели. Они видели его с пробитой головой, а вот насчёт Хакана Умара - глухо. - развёл он руками. - Никаких свидетелей, никаких улик... - Есть! - раздался голос из коридора. Мужчины внимательно посмотрели на вошедшего человека. Блондин, достал из внутреннего кармана куртки шариковую ручку и протянул её Ягызу. - Кажется вы это искали. - он снял колпачок и под ним вместо стержня оказался разъём для подключения к компьютеру. - Где ты это взял? - подскочив с места, словно его ужалили, спросил Эгемен. - Не поверите. В бардачке своего мотоцикла. - почёсывая затылок, ответил Ясин. - Я не часто туда заглядываю, потому что ничего там не храню, это Селин понадобилось засунуть туда свою сумку. Я как представлю, что если бы ремень дамской сумочки не порвался, мы бы так и не открыли бардачок... - Но как? - удивился Эгемен. - Постойте! - Прервал их радость Сердар. - Ты видел запись? - Нет. Там стоит пароль. - Не хочу показаться пессимистом, но может это не она? - Маловероятно. - Вдохновлено ответил Ясин. - Кажется фортуна на нашей стороне. Сам подумай! Путь Хакана от школы до дороги, где он погиб, походил через мой дом. Вы искали именно такую ручку-флешку и она лежит у меня в бардачке. Впереди улица начала заворачивать влево. Хакан пытался найти укрытие. Взгляд мужчины выхватил припаркованный у одного из домов мотоцикл. Оглянувшись в очередной раз, он не увидел своего преследователя и подбежав поближе к «железному коню» посмотрел не торчат ли ключи в зажигании. Увы... Решение пришло за секунды. Он дернул на удачу крышку бардачка. Открыт! Тогда мужчина вынул из кармана ручку и бросил её внутрь. «Если этот мужик и догонит меня, то всё равно не получит желаемого.» - подумал тренер и направился в сторону дороги, надеясь поймать машину или запрыгнуть в автобус. Надо попытаться подобрать пароль и посмотреть, что на ней. Если это она, то Ягыз спасён! Но это ещё не всё... - загадочно добавил голубоглазый. - Ты о чём? - настороженно спросил Ягыз. - Суд принимает показания несовершеннолетних свидетелей всерьез? - Аааа... - удивился Сердар. - Если он в своём уме и ... Всё зависит от того, насколько мал этот свидетель. Одно дело если это маленький ребёнок, который любит пофантазировать, другое, если человек уже более-менее осознанно рассуждает. Что ты пытаешься нам сказать? - Юсуф! - позвал он кого-то из коридора. - Иди сюда, не бойся. Расскажи всё, что ты рассказал мне. Юсуф был невысокий худощавый парнишка, со смуглым лицом и большими карими глазами. Его серьезное выражение лица и глубокий взгляд давали понять, что он за свою короткую жизнь пережил немало и рано повзрослел. Это не один из тех капризных детишек, которые требуют конфетку в магазине или новую игрушку. Этому маленькому человечку для счастья нужно было совсем другое. Отец алкоголик отравил жизнь всей семье. Он регулярно избивал жену и детей, а Юсуф, как самый старший, вступал с ним в споры и пытался защитить младших братьев, сестёр и маму, но конечно же проигрывал здоровенному лбу. Из-за того, что он не склонял покорно голову перед домашним тираном, ему частенько приходилось ночевать на улице, чтобы элементарно спасти свою жизнь. Ночь, когда погиб Хакан Умар не стала исключением, но в этот раз очередная маленькая трагедия отдельной семьи сыграла важную роль в жизни других людей. - В ту ночь отец опять пришёл домой пьяный, и мы поругались. Он выставил меня за дверь, как собаку. Я долго слонялся по улице, но было уже холодно и спать, как это бывало раньше, постелив картонку на землю, было рискованно. Я подумал, что лучше пусть меня отругает тренер за то, что я заберусь в зал, чем замерзнуть. На улице уже было совсем темно, половина фонарей там не горит, и они не видели меня. - рассказывал курносый мальчишка лет двенадцати. - Они? Кто они, Юсуф, кого ты видел? - уточнил Сердар. - Тренера Хакана и ещё одного. Я его не знал. - Расскажи подробно что ты видел! - попросил Ясин, положив свою ладонь ему на плечо в знак поддержки. - Я направлялся к школе, чтобы переночевать там, но подходя, увидел, как тренер выпрыгивает из окна своего кабинета. Мне это показалось странным, и я спрятался в тени, под деревом. Он побежал в сторону дороги, всё время оглядываясь. Спустя примерно минуту из школы выскочил мужчина и побежал за ним. Я не знал его, но успел рассмотреть и запомнить. Позже я увидел его в газете. Это Синан Эгемен. - Уверен? - выпалил Эгемен. - Да. - уверенно ответил мальчик. - Было темно, ты можешь ошибаться. - говорил Сердар, не раз встречающийся с такой ситуацией. - Я видел его лицо, потому что он остановился в метре от меня и выстрелил в след тренеру Хакану. - Скажи, а ты помнишь точное место, где он стоял? Это важно! Если он стрелял, то мы там сможем попытаться найти гильзу. - Смогу! - уверенно заявил парень. - Там лишь одно дерево растёт вдоль забора, под ним я и прятался. - Тогда прямо сейчас поедем туда, а флешку я отдам ребятам из техотдела, пусть они над ней поколдуют... Стоя в полумраке небольшой комнаты, парнишка внимательно вглядывался в лица мужчин сквозь стекло одностороннего обзора. Как водится, все предлагаемые кандидатуры имели схожие черты: один рост, примерно одинаковая комплекция, причёска, схожие черты лица, но это не запутало парня, и он уверенно показал пальцем на Синана. - Уверен? - спросил Сердар, посмотрев на часы. Не прошло и двух минут, а он уверенно указал на Эгемена. - Уверен! – твёрдо сказал мальчик. - Я же говорил Вам, я хорошо запомнил его лицо. Месяц спустя. Вся семья, включая Хазыма Эгемена, собралась в зале суда. Когда все доказательства невиновности Ягыза были собраны, и обвиняемым по делу официально стал Синан, братья решились рассказать отцу всю правду. Вопреки их опасениям, после этого мужчина быстро встал на ноги и вернулся домой. Узнав о том, что Севинч, несмотря на свою любовь к младшему сыну, помогла его разоблачить, примирила супругов. Хазым понимал насколько тяжело это далось его жене и простил её. Теперь он стал для неё главной опорой, а не непримиримым оппонентом в спорах о детях. Селин уже не удивлялась заговорам брата и Ясина, и на этот раз спокойнее отреагировала на их выкрутасы, а узнав, что блондин сыграл важную роль в поиске главного доказательства, она была горда. Даже когда обвиняемый знает обо всех уликах, которые имеются против него у следствия, он всё равно в глубине души на что-то надеется. Когда стоя в зале суда он выслушивает собственный приговор, то каждый раз эти слова становятся неожиданностью. Тяжёло похмелье от пьянящего чувства собственной безнаказанности... Зачитав длинный список установленных фактов, судья перешёл к резолютивной части: «На основании изложенного и руководствуясь статьями #... Уголовного Кодекса суд решил признать Синана Эгемена виновным в совершении преступлений.... и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на двадцать пять лет...» Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. Когда Севинч попыталась подойти к нему, перед тем как конвоиры вывели его из зала суда, он с ненавистью посмотрел матери в глаза и сказал: - Ты предала меня! - Сынок. - Дрожащим голосом окликнула она его. - Я никогда не откажусь от тебя, слышишь? *** Может ли любовь матери быть настолько безусловной,чтобы перенести сложнейшее испытание, когда твой ребёнок становится убийцей и не раскаивается в этом. С того момента, когда он впервые запачкал свои руки кровью, жизнь семьи изменилась навсегда. Лишь одно осталось неизменным - Севинч все ещё была его матерью и продолжала любить сына. Много чего произошло с тех пор: она мучилась сомнениями, приняла иллюзию за реальность по доброй воле, жестоко ошиблась и нашла в себе силы открыть глаза. Приняла страшную правду, но так и не смогла разлюбить его. Женщина продолжает навещать Синана в тюрьме, но боится его освобождения. Теперь у неё нет иллюзорных представлений, нет надежд на его исправление. Она, как мать, проиграла сына дьяволу. - Если ты надеешься, что я раскаюсь в содеянном, то не жди попусту. Внутри меня нет раскаяния. - Я ничего не жду от тебя, и прихожу сюда не за твоим раскаянием. Я говорила, что не брошу тебя. - Ты предала меня! - Это ты так думаешь, но на самом деле я спасла тебя. - Спасла? - Усмехнулся Синан. - Посмотри где мы находимся. - обвёл он взглядом комнату для краткосрочных свиданий. - Ты там, где ты должен находиться. Ты причинил много зла невинным людям. Но чтобы ты не сделал, ты остаешься моим сыном, и я буду молиться за тебя. - Не утруждайся! - Фыркнул он. - Если ты закончила свою проповедь, то я пойду. - Я вернусь... Крупные капли коснулись ресниц, пробежали по щекам, оставляя за собой мокрые соленые дорожки. Она осознавала весь ужас его личности, добивая себя мыслями о прошлом, сжимала длинные онемевшие пальцы в кулак и продолжала травить свою душу вопросами «где она ошиблась», «а могло ли быть по другому»... Она поникла. Слёзы стали вечными спутниками её прекрасных глаз, так же как и чувство вины - спутником раненого сердца...