НАДЕЖДА СОЮЗА ТРЕХ Х

      Хаято Фуринзи стоял на песке арены, немигающим взглядом смотря на своего противника. Если выпавший ему на полуфинал Юдзиро Ханма был похож на хищного зверя вроде льва, тигра или медведя, то Шан Цунг напоминал змею... ну или дракона, от которого ощутимо тянуло холодом и тленом.       Когда-то давно учитель говорил, что понять противника можно лишь в сражении с ним... Хаято же считал, что порой достаточно и взгляда глаза в глаза перед боем, если враг сам не стремится скрывать свои намерения. Воспринимать же старого китайца, в определённых кругах успевшего стать легендой при жизни, Фуринзи мог только как врага.       Двигаться они начали почти одновременно, с погрешностью в десятую долю секунды, но это едва не стало концом, так как удар раскрытой ладонью с согнутыми на манер когтей пальцами, направленный в грудь, блокировать уже было поздно, а отводить руку - опасно (предыдущий бой показал, к чему это может привести). Пришлось делать шаг влево и вперёд, попутно разворачивая корпус так, чтобы оставаться лицом к Шан Цунгу, одновременно с тем нанося удар ребром правой ладони в плечо, желая передать импульс вибрации по всему телу (в обычном состоянии жидкость, из которой состоит организм, служит защитой от повреждений, но её же можно использовать для того, чтобы нанести вред сразу всему организму, если удастся передать заряд вибрации).       Китаец оказался слишком опытным, чтобы купиться на столь простой трюк: вместо того, чтобы остановиться и развернуться к японцу лицом, он ускорился, совершая дополнительный рывок вперёд используя собственную инерцию, чтобы выйти из зоны поражения. Лишь оказавшись на расстоянии полутора вытянутых рук, старик крутанулся на пятках, зарываясь ногами в песок для торможения.       Пришла очередь Хаято атаковать: шагнув вслед за врагом, он начал импульс от пятки левой ноги, разгоняя энергию по загудевшим будто струна мышцам голени, с щелчком распрямившемуся колену, затем через затвердевшее будто камень бедро, через таз к животу, правую половину груди в плечо правой руки, предплечье и наконец кулак. Движение было настолько стремительно, что в воздухе прозвучал отчётливый хлопок и разошлась несильная ударная волна... но противник лишь подставил раскрытую ладонь, подавляя весь разрушительный импульс встречной вибрацией жидкости в теле.       - Так вот как ты это сделал, - хмыкнул Шан Цунг, раскрытой ладонью второй руки нанося внешне несильный хлопок по предплечью Фуринзи.       "Он понял как проделать приём, лишь раз увидев его исполнение?", - отскакивая назад, все волевые силы бросая на подавление взбунтовавшейся жизненной энергии, с неверием подумал японец...       - Кажется, я что-то сделал не так, - склонил голову к плечу китаец, холодными глазами наблюдая за противником, который должен был опасть на песок кровавой взвесью.       "В отличие от Юдзиро, я не перекачивал своё тело энергией, выводя его на предел сил. Худшее, что мне грозило - повреждение внутренних органов и сосудов, которые той же энергией и восстановятся. Я бы не стал применять приём, в действии коего полностью не разобрался, и против которого не имею противодействий", - вслух, разумеется, Хаято ничего говорить не стал (всё же они находились на поле боя, а не на страницах популярных детских книжек с картинками, которые стали выпускать печатные дома Японии).       Однако же и старый китаец решил заговорить отнюдь не из любви к болтовне: применение ранее неизвестных приёмов, воссозданных исключительно по наблюдениям за колебаниями энергий и полученным эффектам, не далось без вреда для себя. Требовалось получить хотя бы несколько секунд, чтобы восстановиться при помощи техник кудесников.       Но и отдавать перехваченную инициативу Шан Цунг не собирался, а потому плавным шагом скользнул вперёд, кончиками пальцев левой руки целясь в плечо Фуринзи. Раскрытая ладонь, распрямлённая словно ровный лист, со свистом разрезала воздух и едва не вонзилась в горячую плоть подобно клинку. Лишь в последний миг жертва осознала угрозу, вместо блока или попытки отвести атаку в сторону, шагнув назад...       "Режущая ладонь?", - об этом стиле японец слышал, но изучить его не успел... в отличие от старика, топтавшего землю ещё в те времена, когда китайских империй было три.       Заставив свою внутреннюю энергию напитать мышцы, придавая взрывное усиление, Фуринзи присел, совершая подсечку, заставив врага подпрыгнуть, теряя контакт с землёй, после чего опёрся руками о песок и второй ногой ударил снизу вверх. Однако Шан Цунг успел извернуться, чтобы встретить стопу японца встречным выпадом своей ноги, из-за чего подлетел ещё выше, словно бы подскочил на батуте. Крутанувшись в воздухе, он приземлился на четвереньки, тут же перекатом уходя от следующего удара Хаято, который и не думал останавливаться.       Впрочем, старик не растерялся и сперва сам попытался провести подсечку, затем встав на руки ударил по воздуху обеими ногами, а когда японец отшатнулся, совершил переход "мостиком" на ноги, возвращаясь в вертикальное положение. В результате, они оба стояли почти на прежних местах, так и не причинив друг другу сколь-нибудь весомого вреда.       ...       - Это невероятно! - возбуждённо кричал в микрофон Мен Тао. - Какая скорость; какая техника! Признаюсь честно, но из всего произошедшего я уловил только отдельные эпизоды... Господин Хосен, вы наверняка видели больше. Не поделитесь с нами своими наблюдениями?       - Оба бойца не зря вышли в финал, где-то фигурально, а где-то и вполне реально раздавив своих конкурентов, - усмехаюсь уголками губ, продолжая немигающим взглядом следить за финалистами, решившими сделать очередную паузу перед новой сшибкой. - Наши зрители могли видеть... пусть и на записи... несколько авторских техник боя. Сверхзвуковой удар Хаято, блокированный скопированной у него же защитой, после которой был применён приём, превративший Юдзиро Ханму в кровавый туман. Однако же Шан Цунг продемонстрировал не только навык подражать чужому стилю, но и технику режущих ладоней, которые являются следующим шагом, после раскалывания препятствий кулаками... О. Кажется, они снова сходятся.       "Как говорят жители одной скромной страны: "Нашла коса на камень"", - сцепив пальцы рук в замок под подбородком, ускоряю сознание до уровня восприятия бойцов на арене, ощущая некоторое желание самому спуститься на песок и... слегка размяться.       Китаец и японец начали обмениваться ударами, то уворачиваясь от атак, то отводя их скользящими блоками. Удары кулаков сменялись тычками пальцев, хлопками ладоней по воздуху, попытками применить какие-то техники... Однако же и Хаято Фуринзи, и Шан Цунг, в первую очередь заботились о том, чтобы не нарваться на контратаку, из-за чего отдёргивали конечности едва ли не быстрее чем выбрасывали вперёд. Даже забавно, но это напоминало какой-то причудливый танец, постепенно становящийся всё более быстрым...       "Хм-м... А ведь старик использует нечто вроде... джукена? Разве что бьёт не по тенкецу, а по болевым точкам и жизненно важным органам", - хмыкнув, слегка качаю головой, на миг задумавшись о том, чтобы сделать для победителя аналог какого-нибудь додзюцу.       ...       Колдун ощущал, что его жизненные силы подходят к концу, после чего его можно будет брать голыми руками. К сожалению, духовная энергия не слишком хорошо подходила для увеличения физической силы и регенерации, а возраст всё же давал о себе знать.       "Нужно закончить всё одним ударом", - решил Шан Цунг, концентрируясь сразу на двух техниках школ "Железной рубашки" и "Железного кулака".       При очередном столкновении, китаец не стал уворачиваться, либо же отводить удар в грудь, принимая буквально сияющий от вложенной силы кулак на чуть посеревшую кожу, сам же в то же время ударил противника кулаком в торс, отправляя разрушительный импульс силы. В следующий миг его снесло назад, словно после столкновения с разогнанным тараном, попутно перекувыркнув в воздухе и заставив потерять ориентацию в пространстве.       "Один пропущенный удар...", - мелькнула мысль в голове, в то время как духовная сила сконцентрировалась на полученных повреждениях...       ...       Хаято стоял и смотрел на то, как тело врага упало на песок и прочертив борозду в арене, на несколько секунд замерло. Все зрители могли увидеть, что грудь китайца буквально вмята, но при этом на коже не было синяков, да и вырвавшиеся наружу осколки костей не окрашивались кровью.       "Словно манекен ударил", - пронеслась в голове у японца мысль, в то время как на языке ощутился вкус собственной крови, а правое лёгкое превратилось в сплошное месиво (не успей он повернуть торс, то сейчас уже был бы мёртв, так как без сердца даже жизненная сила бесполезна).       Трибуны взревели в восторге, либо взвыли от разочарования, на арене уже появился судья, чтобы объявить победителя, но... Шан Цунг поднялся. Медленно и неловко, но вполне уверенно, он встал на ноги, а трибуны в ошеломлении утихли, словно волны прилива в момент абсолютного штиля.       "Колдун", - мысленно скривился Фуринзи, наблюдая за тем, как рёбра врага выправляются, а раны затягиваются, после чего плоть перестаёт напоминать своим цветом какой-то металл, принимая свой естественный вид.       - Шан Цунг, вы признаёте применение магии на турнире боевых искусств? - голос Артура Пендрагона звучал ровно и громко, а когда до зрителей дошёл смысл его слов, поднялась волна шепотков.       - Нет, - столь же ровно ответил старик. - То, что было мной использовано - это приём из школы "Железной рубашки". Обращение своей плоти в подобие металла, при помощи напитывающей её духовной энергии.       Англичанин посмотрел куда-то вверх (на балкон комментаторов, как чуть позже понял Хаято), после чего кивнул и объявил:       - Правила не нарушены. Продолжайте.       Данное решение вновь вызвало двоякую реакцию зрителей: те, кто уже праздновали победу принялись возмущаться, а те, кто ощутили поражение своего кандидата, наоборот воспряли духом.       "Долго я не продержусь", - отметил японец, осматривая противника, на котором не осталось и следа от полученных травм.       Шан Цунг тем временем медлил, стараясь скопить хоть немного сил для следующей сшибки. Управление собственной плотью, да ещё в условиях, когда требовалось обходиться без сердца и лёгких... Если бы не контролируемая одержимость, вряд ли он решился бы на подобный ход, пусть в техниках "Железной рубашки" действительно достиг многого.       - Я сдаюсь, - поднял руки с раскрытыми ладонями Фуринзи, чем вновь вызвал удивлённую тишину. - Этот турнир - не последний в моей жизни, и я уже показал всё, на что был способен.       "Умирать же ради победы нет смысла, так как сегодня от победы не зависит чья-то судьба. Пока же я жив, есть шанс стать сильнее... И в следующий раз, я не допущу тех же ошибок", - сложив ладони в жесте уважения, японец через боль поклонился, выражая признание мастерства противника (всё же те, кто не умеют правильно расставлять приоритеты, в мире боевых искусств не живут долго... кроме исключений вроде Юдзиро Ханмы, лишь подтверждающих правило).       - Бой окончен, - объявил англичанин, затем подошёл к китайцу и взяв его за руку, поднял её вверх. - Победитель турнира Золотого Дракона - Шан Цунг!       Воздух задрожал от неистового рёва трибун, от которого закладывало уши. Сверкали вспышки камер, на песок полетели цветы, флажки, ещё какой-то мусор... Надрывался один из комментаторов, выражая восторг и восхищение достижением мастера из своей страны...       "Это был хороший бой", - устало подумал Фуринзи, тяжело ступая по арене в сторону раздевалок.       Вскоре к финалисту подоспели целители, начавшие лечение прямо на ходу, из-за чего тело начало казаться ватным, но упасть ему не давали. Внезапно сквозь шум толпы прорвался голос старого китайца:       - Хаято!       Остановившись, японец обернулся назад и встретился взглядом с холодными глазами Шан Цунга. Тот в свою очередь слегка кивнул, а затем заявил:       - Будь ты старше лет на десять, и с этой арены уносили бы меня.       "Может быть он не столь и плох, как мне показалось в начале? Тёмный, но не злой... Это стоит обдумать", - кивнув в ответ, Фуринзи продолжил путь к госпиталю, ощущая всё большую слабость в конечностях.       Однако, добраться до цели без приключений у него не вышло, так как в коридоре к их группе присоединился тигр-оборотень, одетый в чёрный деловой костюм. Не обращая внимания на недовольство группы целителей, он объявил:       - Фуринзи Хаято-сан, Хосен-сама приглашает вас на встречу в свой небоскрёб, для приватного разговора...