Мрачная тень

      Десятки тысяч полосатых жеребцов, облаченных только в набедренные повязки, вооружившись лопатами, мешками и иным нехитрым рабочим инструментом, под светом звезд и луны возводили стену прямо посреди пустыни. Кто-то мог бы сказать, что их труд - абсолютно бесполезная трата сил и ресурсов, однако в грядущем сражении, даже такие посредственные укрепления могли дать несколько лишних минут, чего иногда оказывается достаточно чтобы переломить ход всего сражения.       В то время как половина войска зебриканцев копалась в песке, вторая половина, готовая в любой момент выступить навстречу врагу, несла свой дозор и точила мечи. Пусть они опоздали с тем, чтобы остановить зараженных в городах-оазисах и единая масса монстров, объединив все имеющиеся силы, теперь двигалась прямо на них, но никто из генералов или рядовых солдат, даже в мыслях не допускал возможности отступить, либо проиграть.       - Триста тысяч часов за спиною; триста тысяч планет надо мною. Не устал ли создатель их в небе кружить... - сидя у полевого костра, один из десятников легиона помешивал аппетитно пахнущее варево в котелке и задумчиво грыз кончик деревянной палочки. - Каждый раз вспоминая об этом, не спроста поминаешь об этом... Очень здорово все-таки жить...       - Что, Варон, опять впал в меланхолию? - к соратнику подсел второй жеребец, бесцеремонно отобравший ложку и начавший накладывать варево в свою миску.       - И ты, Брут? - скорчил страдальческое выражение морды названный Вароном.       - Прекратил бы ты всем прозвища давать... - проворчал приятель, но потом только махнул рукой. - Как тебя с таким характером в легион взяли? Даже не так: как ты такой характер в легионе умудрился сохранить?       - Хех... Секрет фирмы, - усмехнулся уголками губ певец. - Но тебе, по старой дружбе все же расскажу: Это все магия...       - И ведь вроде бы на солнце не перегрелся чтобы бредить, - вернув ложку хозяину, жеребец названный Брутом втянул носом воздух. - Как думаешь, справимся?       - Мы - элита, с нами половина гильдии одаренных, двое Шэйдов и драконий всадник должен прилететь, - Варон серьезно посмотрел на соратника. - Но даже если бы всего этого не было, мы бы победили, потому что твари - умные животные, а за нашими спинами то, за что стоит бороться, убивать и если придется - умирать.       - Говоришь, как по писанному, - ухмыльнулся собеседник. - Вербовщики лучше не скажут. Не хватает только клича вроде "За империю!" и "За Цезаря!".       - Да причем тут они, - десятник принялся накладывать поздний ужин (или ранний завтрак) в свою миску, но под недоумевающим взглядом приятеля, все же сдался и отставив посуду, стянул с шеи ленту с маленьким серебряным медальоном, который и протянул прозванному Брутом. - Сам посмотри.       Второй легионер осторожно принял украшение и нажав на кнопку открывающего механизма, откинул крышку. В свете звезд и луны ему предстала маленькая черно-белая фотография, на которой отчетливо можно было увидеть жеребенка лет двух, держащего в руках маленький совочек. Увиденное, вопреки ожиданиям Варона, добавило у его приятеля вопросов, но не ответило на старые, что легко читалось в выражении глаз и всей морды в целом.       - Племяшка моя, - с теплотой и гордостью произнес десятник, забирая у приятеля медальон. - Я когда дома во время отпуска был, целыми днями с ней возился: строили песчаные замки, ходили на игровые площадки, смотрели выступление фокусников... Знаешь, если бы легионерам разрешалось иметь свои семьи, они сражались бы куда охотнее, чем из чувства долга.       - Не нам об этом судить, - решил прекратить ставший неудобным разговор второй жеребец.       - Не нам, - согласился Варон. - Но знаешь что? Как бы там дальше наша судьба ни сложилась, я точно знаю одно: пока хотя бы одна шакалоголовая тварь стоит на ногах, мне падать нельзя... И если Селестия все же богиня, как о ней говорят, я буду молиться, чтобы она в этот день была на нашей стороне.       - Не только ты, брат... Не только ты.       ...       Зеброшакалов было много, по самым приблизительным подсчетам - полмиллиона. Все они были монстрами второго, либо даже третьего поколения, благодаря чему имели достаточно развитый разум чтобы пользоваться оружием вроде копий, мечей, носить броню и прикрываться щитами. Среди них было много не слишком искусных, но зато сильных (по меркам зебр) магов, а в роли тяжелой артиллерии выступал Джин, огромный силуэт которого возвышался позади орд хищных тварей на добрых два десятка метров.       Командующие армией Зебрики боялись, что зеброшакалы разделятся и в то время как половина пойдет в лобовую атаку, остальные обойдут заслон стороной и продолжат марш к следующему городу-оазису. В отличие от врага, они не имели резервов чтобы разделиться, при этом не потеряв в эффективности, а потому, легатам пришлось бы делать сложный выбор из двух неправильных вариантов.       К счастью монстры были либо слишком самоуверенными, либо просто глупыми, но даже малые группы не попытались совершить обходной маневр. Только вот численное превосходство более чем в пять раз, заставляло невольно усомниться в успехе даже тех, чья вера была наиболее крепка.       Как и всегда, первыми сражение начали одаренные: воздух между двумя выстроившимися армиями забурлил, пошел рябью, превратился в сплошную стену переливающегося самыми тошнотворными оттенками тумана, а затем вся эта мерзость опрокинулась на первые ряды монстров, превращая их в горстки праха, лужицы гнили, голые кости. На этот раз гильдейцы не скупились и тратили расходные материалы щедрой рукой, раз за разом обрушая сильнейшие удары на вынужденных защищаться противников. И пусть внутренне легионеры возликовали, но ни единый возглас не нарушил тишину утра, и ни единое копье не шелохнулось, выпадая из ровных шеренг.       Поняв, что в первом обмене уколами проиграли, волкошакалы взялись за дело с удвоенным энтузиазмом: с рыком и гиканьем вперед рванули худощавые и поджарые бегуны, вооруженные мечами собранными с тел мертвых легионеров. Более крупные гренадеры, носящие элементы доспехов, щиты и длинные клинки (либо топоры) стали обходить зебриканские легионы с флангов. Джин также не остался в стороне, начав наплывать на позиции магов гильдии, но дюжина ослепительно-белых лучей, пронзивших его торс в разных местах, заставили порождение давно минувших войн отступить назад чтобы зализать раны.       Застрекотали роторные пулеметы, взвились в небо тысячи стрел, арбалетных болтов и метательных дротиков, в наконечники которых были вставлены либо магические амулеты, либо склянки с алхимической смесью (без несчастных случаев не обошлось и около сотни сынов пустыни сгорели в колдовском огне, случайно повредив резервуары). Все это сумело сбить первый атакующий порыв тварей и армия Зебрики сама перешла в наступление.       ...       Солнце поднималось все выше и выше, своими беспощадными лучами пытаясь спалить обе армии. Зебры действовали как единый, хорошо отлаженный механизм, то отступая на заранее подготовленные позиции, то наоборот совершая атакующие маневры, заходя во фланги и прорываясь к позициям вражеских колдунов.       Варон находился во втором ударном кулаке, состоящем из пяти тысяч отборных легионеров, и все что от него требовалось, это повторять команды сотника для своего десятка, держать щит и рубить мечом. Его сердце трепетало в те моменты, когда их шеренги расступались, пропуская назад раненых, либо просто уставших воинов, чтобы затем сомкнуть ряды и встретить новую волну стеной из копий.       Без суеты и паники, минута за минутой, час за часом, зебриканцы перемалывали зеброшакалов, словно бы те были сухим зерном попавшим в жернова причудливой мельницы. В какой-то момент даже начало казаться, что вот так, совершенно буднично, выполняя именно ту работу к которой и готовились всю жизнь, они уничтожат монстров и пойдут дальше, чтобы зачистить зараженные города...       Но к сожалению, даже тренированные жеребцы, перед боем принявшие алхимические стимуляторы, не были безотказными механизмами, которые не способны сломаться. Раз за разом мечи поднимались с все большим усилием, щиты прогибались под ответными ударами, ноги наливались тяжестью, а в горле словно бы поселились духи песка. А затем произошло примерно то, что временами происходит на мельницах...       Буквально в одну секунду около десяти тысяч легионеров, своими копытами только что втаптывавших зеброшакалов в песок, упали без сил, затем лишились чувств и дыхания. Но пролежали недвижными телами они недолго, уже через минуту начав подниматься на ноги, но уже стоя на другой стороне сражения.       ...       - Держать строй! - надрывая горло, Варон командовал полутысячей легионеров, численность которых каждую минуту то сокращалась из-за гибели бойцов, то пополнялась благодаря присоединению групп воинов, сумевших вырваться из окружения. - Арбалеты, одиннадцать часов! Пли! Поднять щиты! Опустить копья! Кто хочет жить вечно?! Шаг вперед!       Когда-то, еще в годы юности, проходя муштру на базе подготовки родного города-оазиса, полосатый жеребец спросил у наставника: "Что делать, если ты окружен и врагов намного больше?". Старый зебриканец, левый глаз которому заменял кусок золота ответил: "Наступать в любую сторону, потому что если остановишься или отступишь, то умрешь".       Тогда Варон не понял этих слов, да и долгие годы после того разговора считал, что старик просто произнес очередную высокопарную глупость, должную повысить боевой дух легионеров. Однако сейчас, видя как его братья идут вперед, шаг за шагом продавливая кажущееся бесконечным полчище зеброшакалов, он начал осознавать тот смысл, который все эти годы ускользал от понимания...       А тем временем в бой вступил последний резерв: отряд "тысяча бессмертных", сверкая золотом и сталью, под раскатистый зов боевых труб врезался в неровные построения монстров, начав теснить их по всему левому флангу. Легионеру хотелось бы сказать, что командование вывело на поле боя элиту элит, которая перевернет сражение с ног на голову... но это были всего лишь старики, принявшие столько боевых стимуляторов, что их сердца перестанут биться в тот момент, когда алхимия перестанет действовать. Однако до тех пор, ветераны прошедшие десятки битв, оттачивавшие свое мастерство десятками лет, показывали мутантам, насколько велика разница между настоящими воинами и умными хищниками.       ...       - Мечи к бою! - сколько прошло времени, Варон уже не осознавал, но точно знал лишь то, что солнце стоит над головой, а врага еще слишком много чтобы отдыхать.       С третьей попытки, но проклятый джин все же добрался до позиций гильдейских одаренных, которые в отчаянной попытке что-то изменить, подорвали и себя, и его. Только вот размен получился явно не в пользу зебриканцев, так как маги зеброшакалов переключились на обычные пехотные войска, начав выкашивать их площадными атаками. К счастью легионеров, у них было достаточно защитных амулетов чтобы продержаться какое-то время, а там есть надежда, что один из отрядов сумеет прорваться к позициям колдунов.       Варон себя не обманывал в том, что битву еще можно выиграть: их поражение было предопределено в тот момент, когда погибли прикрывавшие легионы чародеи. Теперь, даже если драконий всадник все же прибудет, в чем командир полутысячи сильно сомневался, на итоговом результате это скажется слабо.       - Второй ряд, шаг вперед! Сомкнуть щиты!       ...       Внезапно что-то изменилось: солнце будто бы стало светить ярче и вместе с тем не так жарко. Улучив момент чтобы посмотреть вверх, зебриканский солдат увидел маленькую крылатую фигурку, буквально сияющую белым светом. Не успел он и глазом моргнуть, как фигура, кажущаяся миражом воспаленного воображения, испустила из себя волну свечения, стремительно и бесшумно обрушившуюся на землю.       Визг и вой боли, исторгаемые из глоток ненавистных тварей, стали музыкой для ушей Варона. Когда же он вернул свое внимание полю боя, то обнаружил широкую просеку, которая пересекала уже не столь и бесчисленное море зеброшакалов. Повторный удар принцессы дня был ничуть не менее, а то и более опустошителен, что буквально вдохнуло второе дыхание в полосатых жеребцов.       Однако, как бы не хотелось зебриканскому командиру увидеть небесную кару в исполнении аликорна, судьба преподнесла еще один сюрприз, на этот раз определенно неприятный: из того места, где находилась позиция вражеских одаренных, в небо ударил кроваво-красный луч силы, от вида которого по спине побежали табуны мурашек, а сознание попыталось впасть в первобытный ужас.       "Пока стоит хоть один зеброшакал, я не имею права упасть", - мысленно произнес Варон, протягивая левую руку к маленькому медальону, чтобы крепко сжать его непослушными пальцами.       - Что встали, кобыльи дети?! Видите место, откуда исходит луч?! Наша с вами дорога лежит туда! Богиня пришла, чтобы принести победу достойным... Так докажем, что мы достойны этой победы!!!