Мрачная тень

      "Солнечный ветер" встретил луч кроваво-красной энергии и их столкновение породило яркую вспышку, словно рождение новой звезды. В доли секунды определив, откуда именно пришла атака, Селестия сместилась влево и в ее руках появились два копья, которые состояли из настолько плотного золотого огня, что он на ощупь стал напоминать раскаленный металл. После легкого движения кистями, оба снаряда устремились к земле, оставляя за собой яркие шлейфы, похожие на хвосты комет.       Вспышка взрыва озарила окрестности, на бесконечно долгий миг затмив сияние солнца, но когда буйство пламени спало, взгляду белой аликорна, облаченной в золотой нагрудник и свободное белое одеяние, предстал невредимый алый барьер-полусфера. Задрожав будто желе, купол начал выстреливать вверх кровавые стрелы, летящие довольно густо, с большим диапазоном поражения. Подчинившись интуиции, крылато-рогатая кобыла решила не пытаться блокировать эти залпы своими барьерами, а стала маневрировать, благо, что скорости и ловкости ей более чем хватало. В сложенной лодочкой левой ладони, из ранок раскрывшихся на запястье, начала скапливаться кровь, настолько насыщенная магией, что сияла ослепительно-белым светом, способным простому смертному выжечь глаза за один удар сердца.       Сконцентрировавшись на том, чтобы уплотнить всю собранную кровь в один шарик, размер которого не привышал брильянта в три карата, Селестия окружила его двойным барьером, в промежутке между плоскостями которого находился вакуум. Получившееся ядро было помещено в центр шара золотого пламени и брошено в кровавый барьер, создатель которого постепенно пристреливался к юркой цели, начав перекрывать направления, куда можно было бы уклониться. Спустя секунду, внизу вновь полыхнуло, а вверх взметнулся столб белого сияния. Кровавые стрелы тут же исчезли, а принцесса дня настороженно прищурилась, начав вглядываться в землю.       Просьба о помощи, с весьма заманчивым предложением о вассалитете Зебрики, пришедшая от Цезаря, не была такой уж неожиданностью для белой аликорна, которая уже некоторое время следила за развитием событий на землях южных соседей. Сама она свою помощь предлагать не спешила, прекрасно понимая, как это будет выглядеть со стороны, но и сложа руки не сидела: НИИ искали способы защиты от заразы; войска, частично отозванные с границ, проходили внеочередные специфичные учения; хозяйственники запасали продукты, медикаменты, одежду и готовили мобильные дома для беженцев.       Идея о том, чтобы выставить против зараженных своих пони даже не рассматривалась, так как это грозило слишком большими и неоправданными потерями. В конце концов, даже после частичного перевооружения, жеребцы и кобылы, состоящие в вооруженных силах Эквестрии, были скорее служителями правопорядка, пограничниками, поисковиками, стражниками... но не воинами в привычном понимании этого слова. Имелись в наличии конечно же и отряды, которые специализировались на ведении подрывной деятельности, ликвидации целей, захвате или освобождении населенных пунктов, но использовать их как рядовых бойцов, было бы сравнимо с забиванием гвоздей микроскопом: теоретически возможно, но жутко неудобно и грозит поломкой тонкого инструмента.       "Наверное все же не стоило...", - додумать мысль принцесса дня не успела, так как ей пришлось поспешно уворачиваться от нового кроваво-красного луча, на этот раз намного более тонкого, но и заметно более насыщенного агрессивной духовной силой.       Вновь посмотрев вниз, белая аликорн увидела стоящего на оплавленном дне воронки монстра, похожего на гибрид тигра и шакала, рост которого превышал два с половиной метра, а весь силуэт окутывал ореол алой дымки. Монстр стоял ровно, расправив во всю ширь могучие плечи, а его взгляд был точно направлен на крылато-рогатую кобылу, выражая ярость, ненависть, азарт и голод. Раскрыв пасть, он сконцентрировал в ней красный шар, который прорвался с внешней стороны и выпустил в небо еще одну атаку духовной энергией.       "Его даже не поцарапало", - поразилась Селестия, принимая удар на щит из золотого света, тут же превратившийся в десяток стрел, на огромной скорости устремившихся к монстру.       Создатель армии монстров (а в том, что это он виноват в гибели трех городов-оазисов почти не было сомнений) уплотнил свою кровавую дымку и с ее помощью отмахнулся от снарядов из света, после чего развел руки в стороны, оскалился и прыгнул...       ...чтобы в следующий миг появиться левее и на полметра выше принцессы дня. Его удар правой ногой, нацеленный в голову, крылато-рогатая пони приняла на скрещенные предплечья, едва удержавшись на месте от того, чтобы не отлететь назад словно ядро, выпущенное из катапульты. Но и сама она не сплоховала: удар крыльями справа и слева был столь стремителен, что враг не успел даже моргнуть, а заострившиеся наподобие клинков мечей маховые перья, почти без сопротивления пронзили грудную клетку, превращая ее содержимое в сплошное месиво.       "Недостаточно", - пронеслась в голове белой аликорна мысль, прежде чем она направила через летательные конечности поток испепеляющего света.       Тигрошакал выпучил красные глаза, раскрыл пасть в безмолвном крике и из его горла вылетели несколько сгустков крови, которые попав на золотой нагрудник Селестии, истаяли в воздухе будто снег, попавший в пылающий костер. Под воздействием агрессивной духовной энергии, маховые перья не выдержали и обломались, а изувеченная туша монстра полетела вниз...       "И это все?", - пронеслась в разуме белой аликорна удивленная и недоверчивая мысль, а немигающий взгляд проследил за падением тела врага до самой земли, пока оно не врезалось в песок, подняв целое облако пыли.       Внизу все еще шел бой между зебриканскими легионерами и зеброшакалами. Полосатые жеребцы, получив помощь и воспряв духом, теперь активно собирали все силы в кулак, словно пресс давя монстров, которые словно бы растерялись...       Внезапно взвывшая интуиция заставила резко крутануться в воздухе, материализуя верную алебарду, перехваченную обеими руками за секунду до того, как на ее древко пришелся удар кривого меча. Широко распахнув глаза, отлетевшая от силы удара на десяток метров Селестия, с удивлением уставилась на целого и невредимого гибрида полосатой кошки и хищной собаки.       - Ты ведь не думала, что все будет так просто? - радостно прищурившись, задал риторический вопрос противник, тут же снова перемещаясь, чтобы на этот раз появиться слева от принцессы дня.       Огненное кольцо разошлось в стороны от крылато-рогатой пони, но монстр успел переместиться вверх, оказавшись точно над кобылой. В следующий миг алебарда, превратившаяся в золотое копье с треугольным зазубренным наконечником, вошло в плоть тигрошакала, пронзив его прямо в пах. Из распахнутого в вопле боли и ярости крике рта вырвались языки золотого огня, а затем вся туша взорвалась кровавыми брызгами.       Ощущение опасности снова пришло из-за спины, но на этот раз боль полоснула между лопатками раньше, нежели белая аликорн успела рвануть вперед, уходя из зоны атаки противника. К счастью кобылы, броня сдержала часть удара, а потому рана оказалась не слишком глубокой, только вот и регенерация не спешила справляться с нанесенным полубогине ущербом. А едва она развернулась мордочкой к противнику, как взгляду предстал целый и невредимый гибрид, пасть коего красовалась безумным оскалом ярости.       - Это было больно, принцесса, - процедил сквозь зубы враг. - Больно и унизительно. Непростительно! За это, ты будешь страдать...       "Я ведь ощутила его смерть!", - призвав в руки щит, стилизованный под солнце с волнистыми протуберанцами-шипами и короткий меч из солнечного камня, Селестия использовала "дыхание солнца" (ослабленную версию "солнечного ветра").       Монстр переместился, но на этот раз появился не за спиной и даже не сверху, а снизу. Схватив крылато-рогатую пони за ноги, он крутанулся в воздухе с невероятной силой и отправил противницу в полет к земле, сразу же перемещаясь вслед за ней и добавляя ускорение ударом ноги.       Встретившись с землей, Селестия оставила своим телом еще одну воронку, но разлеживаться не стала и сразу же откатилась в сторону. Мгновение спустя, в то место где она находилась ранее, каметой врезался хищный гибрид, руки которого вонзились в почву до самых локтей. Не воспользоваться подобной оплошностью было нельзя, а потому солнечный щит, запущенный словно летающая тарелочка, снес голову шакала с тигриных плеч и вернулся к хозяйке.       Фонтанчик крови выстрелил из обрубка шеи, но прежде чем первые капли достигли земли, туша монстра растворилась в воздухе, а вокруг принцессы дня, очерчивая окружность диаметром в километр, возник уже знакомый кровавый барьер. Удар мечом себе за спину рассек только воздух, а попытка обратиться к силе солнца ушла в пустоту, словно бы за пределами сферы вовсе ничего не существовало.       - Добро пожаловать на грешную землю, птичка, - ухмыляясь во все сорок четыре зуба, провозгласил тигрошакал, появляясь совершенно невредимым в десятке шагов перед белой аликорном. - Здесь тебе и придется остаться... Навсегда.       - Слишком много болтаешь, - фыркнула принцесса дня, разом высвобождая четверть резерва сил, потоком магического огня прожигая само пространство.       - Хехехе... - радостно рассмеялся монстр, после чего заявил. - Не получится, девочка. Не такой полупародии как ты, пытаться пересилить истинного бога, особенно на земле пропитанной жертвенной кровью его паствы. А теперь будь хорошей девочкой и...       Ускорив свое сознание до предела, Селестия сблизилась с безумным божком (а кто кроме безумца и идиота, во время боя будет разговаривать с врагом, да еще рассказывать о своих сильных и слабых сторонах?) колющим ударом пронзила его грудь в области сердца. Не успел убитый гибрид исчезнуть, как ей пришлось разворачиваться влево и подставлять щит под удар кулаком точной копии тигрошакала, на теле которого не было ни малейшего следа ранений.       "Кажется... в этот раз я серьезно влипла", - подумала белая аликорн, располовинивая очередного врага и сразу же вступая в схватку с третьим дубликатом.       Силы стремительно утекали, будто бы окружающее пространство впитывало их в себя, словно сухая губка воду. Любые магические воздействия гасились реальностью, которая буквально отрицала их существование, а связь с источником оказалась недоступна. Селестия ощущала, как с каждым движением становится медленнее, ее руки тяжелеют, даже четкость зрения ухудшалась. Ее попытка прорваться к краю барьера окончилась провалом, так как на пути появился сразу десяток одинаковых монстров, пятерых из которых удалось зарубить, но остальные отбросили самоуверенную жертву назад.       "Глупая кобыла".       "Поверила в свою непобедимость?".       "Даже освобождение Дискорда и возвращение Сомбры, ничему тебя не научили".       Безумный хохот, переходящий в визг бил по ушам, заставляя прижимать их к голове, легкие обжигал воздух с привкусом крови, исполосованные когтями крылья превратились в две безвольные тряпки, свисающие со спины. Враги гибли, но снова появлялись невредимыми, все сжимая свое кольцо...       В очередной раз взмахнув мечом, принцесса дня ощутила, как предплечье правой руки перехватила широкая ладонь с когтистыми пальцами, а затем в живот врезался тяжелый кулак, смявший золотой нагрудник и выбивший из легких воздух. Не успела она опомниться, как оказалась лежащей на спине, а над ней стоял только один тигрошакал, скалящий зубы в торжествующей усмешке и сверкающий налитыми кровью глазами.       - Эхэхэ... хэхэ... хахахахехахаеаеаееаа!.. - опустив руки вдоль тела, монстр начал хохотать разбрызгивая кровавые слюни и вздрагивая словно в припадке, но по настоящему страшно крылато-рогатой кобыле стало тогда, когда он успокоился и посмотрел на нее жадным, голодным взглядом. - Грогар боялся тебя... и сейчас боится. Старый дурак верит, что сможет победить... Он верит, что сможет контролировать меня... Меня! Ррр... Ну да и до него дойдет свой черед. А сейчас, я получу то, что причитается победителю.       Наклонившись, тигрошакал схватился за нагрудник и разорвал его, словно тот был из бумаги. За броней последовала и одежда Селестии, оставляя ее беспомощной и совершенно голой перед чудовищем, желание которого можно было понять по одному только хриплому дыханию.       "Все это время, он отрывал от себя кусочки души, создавая дубликатов, которые были слабее оригинала, но зато во всем остальном их невозможно было отличить. И вот теперь, когда я не могу сражаться, он выбрался из своей норы... Как же жаль... Как жаль, что я не могу дотянуться до меча".