Туториал «Как страдать от безответной любви» от Наруто

      Красный кирпич снаружи и темные коридоры внутри, окутанные дымчатой пеленой ночи охраняли тревожные сны обитателей. Ранним утром здесь стало неожиданно холодно. Декоративная штукатурка под мрамор, широкая приёмная, разбросанные по углам мягкие бежевые кресла и огромное количество плакатов на стенах на самые разнообразные темы — последовательность того, что успел заметить Наруто, проходя в столовую зону пансионата. Гостиница создавала странное впечатление минимализма, но напичканного самой различной ненужной мелочевкой. В какую комнату тебя бы ни занесло — можешь найти журналы красоты или газетные статьи. Куда ни оглянись — стрелки на кухню, в туалет, к номерам, надписи, наклейки, таблички. Наруто не понимал этот хаос, но он даже чем-то напомнил ему дом. Дом, в котором маленький мальчик Наруто пытался ужиться один на один с самим собой. Джинчурики не был так опытен в посещениях подобных общественных мест, но подробно изучил каждый уголок удивительного «Канайо». Лишние час-два не прошли даром и теперь он знал: вишнёвый, томатный, апельсиновый соки, чай или простую воду можно взять из холодильника у прилавка, а если Какаши захочет кофе, то отдельный аппарат стоит за углом на пути к общественным номерам; выйти на крышу можно только через подъемник (лифтом назвать это было сложно) рядом с кабинетом директора; в правом крыле на один туалет меньше, чем в левом, зато в левом они чище; парк во внутреннем дворе впечатлял своей пёстрой палитрой красок и для юного мальчика это место позволяло развеяться, насладиться красотой и набраться сил; по прибытию ВИП гостей персонал отвозит их вещи на внутренний дворик, а от туда уже вывозит гостям по необходимости; по нескольку раз в день случались происшествия, связанные с назойливыми ворами, которые уже стали уважаемыми постоянными гостями, их поили водой и угощали кусочками хлеба, однако это место хорошо охранялось. В гостинице даже был небольшой спортзал, находившийся в подвале, с его окон можно было разглядеть лишь ноги проходящих мимо людей. Оно не пахло человеком — видимо любители спорта обходили это место десятой дорогой. Но на глаза Наруто нередко попадались люди, занятые гимнастикой или пробежкой вокруг пансионата. Вообщем, место это было пропитано нелепостью и приправлено странностью.       Наруто мотал круги по лабиринту гостиницы, заводившего его в такие тупики, что невозможно было найти обратной дороги, а потом начал день со стакана воды, опустошил его и поспешил вернуться в номер с другим — ещё полным. Узумаки зашел за угол и первым делом увидел копну седых волос. Коридор был залит утренним светом. Тепло его стен обволакивало щёки юноши и тот невольно задумался о том, как бы холодно им было, будь сейчас группа на сырой почве под глубоким куполом ночных звёзд. Он не обратил особого внимание на старика, стоявшего дальше по коридору возле окна, пока не дотронулся до дверной ручки и не почувствовал его дыхание на своей шее. Джинчурики моментально дёрнулся в сторону.       Как этот дедуль так быстро оказался здесь?       Пёстрая повязка на лбу у старика поверх липнувшим к лицу волосам была пропитана потом. Обычная белая рубашка небрежно висела поверх летних бежевых шорт с накладными карманами. Она просвечивала голый торс мужчины, так как тоже вымокла на сквозь и оголяла еле видневшиеся ключицы, так как была расстегнута на три пуговицы с верха. — Мы знакомы? — отчеканил Узумаки, сжимаясь под пристальным взглядом светлых глаз. — На-ру-то Уд-зу-ма-ки, — произнёс тот по слогам, как будто только что прочитал это у мальчика на лбу, — Наконец-то ты здесь. — Я — Узумаки, — пробубнил тот себе под нос, отводя взгляд на дверную ручку, за которую так и хотелось поскорее потянуть. Такое давление на свою персону Наруто не испытывал давным давно и даже вода в стакане агрессивно плеснула ему в лицо. Мужчина нелепо усмехнулся, — А ты на много обычные, чем я думал. Что же они в тебе нашли…?       Джинчурики попытался было незаметно приглядеться к чужому лицу, спросить что-то, но всё вокруг него неожиданно поплыло по мраморным стенам. Он только потянулся к двери и, услышав «Мы ещё увидимся», оказался внутри номера, по которому суетливо бродил Какаши Хатаке. — Наруто, бестолочь, я же просил тебя после ванны вешать полотенце на спинку кровати или дверь, что бы оно высохло, — проворчал он и, удостоив своего ученика свирепым взглядом, продолжил, — И вот, когда полотенце понадобилось мне, оно до сих пор мокрое!       Крики резвящихся детей проникали сюда через открытое окно. Но не это разбудило Какаши — Наруто точно помнил, что не трогал ничего в комнате с самого утра. Постельное белье джинчурики валялось чуть ли не на полу, в то время как стоящая рядом кровать была идеально заправлена и разглажена. Вещи, что Наруто одолжил у своего учителя собирали пыль на полу и в добавок ко всему Ватсон метался с подоконника на полку, с полки на подоконник, когда Джулия изо всех сил пыталась преградить ему дорогу. Весь этот беспорядок прошел мимо Наруто, а скорее Наруто прошел мимо него, и обратил внимание лишь на потертую футболку на теле Хатаке. — Рана на твоей руке кажется загноилась. Надо было сразу же обработать её по прибытию, Какаши-сенсей! — воскликнул Узумаки. Он поставил прозрачный стакан с водой на прикроватную тумбу как можно аккуратнее — и так половина разлилась по дороге: знал, налил бы с горбиночкой — и начал рыскать в чужом рюкзаке, словно в своем собственном. — Господи, дай мне терпения. — прошептал пепельноволосый и схватил ученика за шиворот его чёрного худи. Но соперник извивался, барахтался по полу и размахивал руками, — Нарутаа, — протянул тогда Копирующий Ниндзя с упреком, — Если в ближайшее время выкину тебя через окно, не обессудь. — Ай, растянешь ведь! — пролепетал джинчурики в ответ, когда внимание шиноби привлек резкий неприятный звук. Они прислушались — не считая этого в комнате была гробовая тишина. Дети, играющие с летающей тарелкой на природе, наконец ушли на завтрак, Пуф притихли, копируя интерес старших. Мысли смешались, как нитки в кудели и черный глаз бросил на полку с вещами вызывающий взгляд. Это было сообщение от штата, того самого, который мог поддерживать связь с группой ниндзя из любой точки мира. Буквы разлетелись по стене, как только пальцы дотронулись до холодного металла: «Мы знаем где Т.н.з.», и с характерной задержкой — «Возможно знаем». И больше не всплыло ничего. Какаши сразу понял, что речь идёт о Ямато, так как знал его прошлое имя. Но зачем нужна была зашифровка? Неужели кто-то легко может переловить этот новый прорыв в технологической сфере? Даже Узумаки ещё не свыкся с редкими сообщениями, которые имели манеру пугать его своим неожиданным появлением в карманных часах. Но хоть так он мог изредка поинтересоваться о процветании Конохи и здоровье её граждан, об изменчивом настроении госпожи Цунаде или состоянии Сакуры. Даже Какаши, собравшись с мыслями, изредка мог послать Ируке маленькую весточку, но всё это было не больше, чем дружеское письмо. Так говорил сам Какаши и Наруто верил ему. Но в этот раз поверить было сложнее — спустя так много времени, Ямато всё-таки смогли найти! Но легче особо не стало: из письма даже не было понятно жив он или нет.       Наруто сделал глубокий вдох, чтобы насытить лёгкие свежим природным воздухом и умерить сердцебиение. Он не знал что делать дальше. Возвращаться в деревню без Какаши не хотелось, кинуться на поиски Танзо было бы очень безрассудно, особенно сейчас, когда ни Шаринган, ни Чидори или Расенган не способны бороться со стихией Земли. Интереснее всего сейчас было местонахождение группы Гаары, ради которой Какаши и Наруто путём обмана пошли наперекор законам из-за чего в итоге оказались здесь — в центре нескончаемого леса страны Огня. Какаши не забыл своё обещание данное Пуф, — всё-таки выходом на свободу они с Наруто были обязаны им — но не имел и представления как найти и наказать тех, кто разрушил чудесный город, выстроенный десятилетиями, веками.       Хатаке озадаченно посмотрел на часы, те же, что передавали сообщения, и обратился к Наруто: — Я должен поскорее представить тебя Мастеру.

***

      Пальцы левой руки неторопливо сомкнулась с пальцами правой и в голову торопливым ручьём полились оценочные мысли предстоящих событий. У противника был веер — веер большой, а значит и тень от него будет падать большая. Но один и тот же трюк два раза не прокатит, а урона у соперника хоть отбавляй. Темари знала, какие умные мысли порой приходят в эту глупую голову, поэтому уже была на готове сдуть их одним взмахом веера. Она вытянула перед собой свой атрибут и, увидев наступающую тень, подбросила веер в воздух, оказавшись внимательнее, чем в прошлый раз. Развернувшись полностью, он упал в руку хозяйки, представ перед врагом в лучшей своей ипостаси. Тени Шикамару не могли захватить неодушевлённый предмет, хотя шиноби маленьким неуверенными или, скорее, ленивыми шажками осваивал эту новую ветвь своих способностей, так что тень вернулась к нему до возвращения веера в руки Темари. — Ты бесполезен, — с присущей ей грубостью кинула она и, не запнувшись ни на секунду, признала, — И ваша новая система образования тоже отстой. — Это только третий день учебы. И да, скажи спасибо, что вас двоих взяли к нам на обучение, — ответил Нара, со вздохом вставая с песка, и провёл рукой по собранным волосам. — Спасибо? Сказать вам спасибо?! Да чёрта с два! Сначала нас без всякой причины посадили в исправительную колонию, потом неожиданно схватили и бросили в ноги к Гааре. А теперь пристально следят за каждым нашим шагом, завуалировав это подготовкой к союзному противостоянию. — Да, да, да. А самое интересное, что ваша страна сама выбрала тебя и Канкуро в качестве «учеников по обмену» и сама согласилась на этот странный союз. — Самое интересное, что я больше не собираюсь выслушивать твои бредни и отговорки, — съязвила Темари и кинула высокомерный взгляд на Шикамару. В этот момент её живот предательски заурчал от голода. Нара проследил за тем, как стремительно упал в пол её взгляд и на лице его появилась еле заметная улыбка. — Что ж, — торжественно начал он, — Пока ты здесь — моё дело заботиться о тебе, — и достал из своего обеда, состоящего из сухого риса, нескольких долек бледного помидора и кусочка хлеба, румяный плод персикового дерева. Темари кинула настороженный взгляд на момо, побледнела, а потом, взглянув на Шикамару сама покрылась лёгким румянцем.       За спиной у шиноби послышался еле заметный шелест листвы: — Эй, Мару-Шикамару! — прозвучал звонкий голос в нескольких шагах от них, но за секунду источник звука уже стоял перед Темари, — Позвольте вашу ручку, милая леди! Не известно ли вам где сейчас находиться Гаара? — Нет, — моментально отрезала куноичи, выхватив из рук Шикамару протянутый ей фрукт. Всем своим видом она показывала, своё раздражение, связанное с появлением Рок Ли. Даже её Гигантский веер, чуть отшатнувшись, слегка отсёк тёмную чёлку над круглыми чёрными глазами. Но Рок Ли посчитал разумным не заострять на этом внимание. Он лишь оглянул тренировочную площадку вокруг и приятно удивился: как и большинство ниндзя, его друзья тоже находили свободную территорию между беспросветным лесом и ровным полем, простирающимся до самого горизонта. Но это место было более отдалённое, чем все остальные и разместилось оно в кольце белых лепестков рябины и деревом потухающей Сакуры. Темари скрылась за цветущим лесом и Рок Ли присел рядом с другом. — Ты же знаешь, что у вас ничего не получиться. Она — джонин из деревни песка, телохранитель джинчурики Шукаку, девушка пылкая с высокими жизненными целями. — А я никчёмный Чунин, который не способен полностью овладеть даже стихией теней, да и в придачу ко всему просто ленивый болван, — с такой лёгкостью признал Шикамару, что Ли даже опешил. — Я не это хотел сказать, — проговорил он, но сразу было понятно, что Нара и сам думал об этом не один раз. Он посмотрел на солнце в зените, его медленно заменяли облака. Так же как и жизнь одного человека сменяется другой. Мысли о вечном захватили Шикамару неспроста. Он хотел составить иллюзию, что его проблемы по сравнению с глобальными — ничто. Он хотел погрузиться полностью в работу, но что-то постоянно сбивало его с толку. Возможно он чувствовал, что всё это напрасно и не видел своего будущего. Стало ли это последствием или причиной жадного желания уткнуться в тонкую нежную шею и быть объятым сильными женскими руками?