Да хранит тебя Люцифер

Я сидела на кровати, смотря в окно. Что называется, первый порыв прошел, и теперь было почему-то без разницы, что произойдет. Люцифер молчал и периодически водил пальцем по шраму на моей спине, протянувшемуся от правой ключицы до лопатки, но уже левой. — Его обычно никто не замечает, так как на море я никогда не была, а в кровати… — Я запнулась, не зная продолжать или нет, но в итоге так и замолчала, не закончив фразу: он все-равно и так понял, что я имела ввиду. Не знаю почему, но в его окружении становилось очень сложно говорить о грехах, особенно своих, будто бы ты вдруг резко осознавал, что вся твоя жизнь — один большой грех, одна огромнейшая ошибка, хотя, наверное, в моем случае так оно и есть. — От куда он? Будто животное… — Полушепотом поинтересовался он, выдыхая мне прямо в шею. — За чем мне отвечать, если ты сам все можешь узнать? — Судорожно вздохнув, я сжала простыню в руке. Люцифер снова замолк, видно, не зная, что ответить на мое довольно резкую реплику. Я же, наклонив голову вниз, обхватила плечи и закрыла глаза, прикусив губу. — Давай так: ты говоришь правду откуда у тебя этот шрам, а я, заживляю их и не смотрю душу. Хорошо? — Я вздрогнула. — За чем тебе это? Предложение явно не в твою пользу. — Я вопросительно взглянула на него, но он в ответ лишь пожал плечами. — Хочется, чтобы ты сказала мне правду. — Абсолютно серьезно ответил он, отклоняясь назад. — Я тебе никогда не врала. — Возразила я, смотря на то, как он поднимается и направляется к зеркалу. Впрочем, моя реплика так и осталась незамеченной. Архангел, опершись о стенку, скрестил руки и выжидательно посмотрел на меня. Тяжело вздохнув, я согласна кивнула, надевая футболку обратно, которая до недавнего времени валялась на полу, сброшенная мной же по неосторожности. — Хорошо, ладно, я расскажу. — Подняла я руки вверх, откидываясь назад, на подушки. — Для начала, мне надо уточнить, что я жила в большом количестве приемных семей. Меня брали часто, но так ни в одной я и не прижилась, ну кроме этой, да и то, можно сказать, просто обосновалась. Я прошла, наверное, через шесть или семь семей, до того момента, как попала сюда и это всего за четыре года! Не представляю, как было обидно тем детям, которых никто не хотел брать к себе. Меня же выбирали часто из-за рыжих волос и веснушек по всему лицу, а еще, наверное, потому что в детском доме я была очень тихой. Такой я и оставалась, в основном, пока меня забирали. Сколько няни не уговорили одуматься очередную супружескую пару, многие были непреклонны. Этот шрам у меня появился в третьей приемной семье. Мои новоиспеченные родители, которые мне, между прочим, даже понравились, имели еще одного ребенка, тоже приемного, но жившим с ними практически с момента его рождения. На тот момент, когда меня взяли, ему было восемь, а мне почти семь. Мы с ним не очень ладили, но терпели друг друга. Как же его звали? Не помню, забыла. Такие мелочи часто вымываются из детских воспоминаний. Помню только, что он очень любил играть в дартс. Не знаю, чем была обусловлена такое довольно неординарное и совершенно не распространенное увлечение, но в нашей комнате всегда висела мишень и лежали разноцветные дротики, которые мне было запрещено брать. В общем, наверное, после того как они меня удочерили прошел примерно месяц, может чуть больше, и родители решили сводить нас в зоопарк. Было лето и народу из-за этого набежала туча. Мы были у вольера с тигром. Не помню, почему там был только один, но факт остается фактом. Было жарко и тигр, утомленный жарой, лежал в тенечке, дремал, ну и мы, дети, высунулись дальше положенного. Родители тогда вроде как отошли за мороженым. В итоге нас толкнули вниз. Вольер был огромный и мое счастье, что мы находились, во-первых, очень далеко от тигра, на противоположном конце, а, во-вторых, в шагах десяти была маленькая дверца, куда обычно выводилось животное для чистки вольера. Она всегда легко открывалась для человека, на всякий случай, но зато была абсолютной загадкой для любого животного. В общем после того, как мы свалились, тигр, конечно, среагировал моментально. Для начала потому что падали мы вдвоем, но хоть на траву, так что сознание никто из нас не потерял, а звук все-таки был, а также визг толпы добавил масла в огонь. До сих пор не понимаю, почему он сразу кинулся на добычу, а не решил сначала поиграть с ней, но это все-равно навряд ли бы сыграло нам на руку. Из-за частых травм, я сразу осознала, что сломала ребро и ключицу, но с такими ранениями жить было возможно и ходить, по крайней мере, в состоянии шока тоже. Мой приемный брат же сломал ногу. Не знаю, почему из нас двоих тигр выбрал его, а не меня, не знаю откуда у меня взялось мужество доковылять до дверки, пока тигр расправлялся с ним, не знаю. Знаю лишь, что, когда я вывалилась за ту сторону клетки, я оказалась снова не одна. Там сидел маленький тигренок, а вокруг сновали ветврачи. Животное набросилось на меня и, наскочив, успело оставить такое вот напоминание о встречи, пока в него не выстрелили транквилизатором и он не отрубился. В принципе, это и есть вся история… Что можно добавить? После этого случая родители, ушедшие в траур после потери своего ребенка, вернули меня обратно, так и не смирившись, что выжила я, а не их уже можно сказать родной сын. Рана превратилась в шрам, кости срослись. Представляешь, а ведь это был всего лишь несчастный случай, изменивший кардинально жизни двух людей! Попав в пятую семью, которая жила недалеко от это, я узнала, что бывшие родители расстались, поссорились, а муж вообще застрелился от горя через полгода после их развода. От осознания этого факта, мне становится не по себе. Можно ли сказать, что это я их убила? Их всех? Ведь тигр мог съесть меня и все: никто бы из их семьи не умер. Я же была там все равно не своей, да я вообще нигде не была на своем месте. Порой, у меня складывается ощущение, что в этом мире для меня нет ни одного места. Люцифер, только вдумайся, ведь я могу в какой-то степени назвать себя убийцей! Не будь я такой эгоисткой, не испугайся я тогда… — Ты бы умерла вместе с ним, потому что тигр бы все равно не отстал от мальчика. Перестань накручивать себя, потому что тут никто не виноват. Так случилось. Его судьба была такой. — А она существует? — Нахмурилась я, оттирая слезу. В ответ Люцифер кивнул. — Да, в какой-то степени, да. Но никому и никогда не была дана одна дорога, без выбора. Я… Я не знаю, как тебе это объяснить, просто, пойми, осознай, прими, что ты ничего не могла поделать в тот момент. Ты не могла спасти его, все что ты могла сделать: умереть сама. — Тебе бы, наверное, хотелось этого. — Хмыкнула я, переводя взгляд в окно. — Почему ты так решила? — Нахмурился он, смотря мне в глаза в его излюбленной манере. Люцифер, может, больше и не пугал меня, но вот иногда все-таки настораживал. Порой становилось как-то не по себе от того, как он смотрел на меня, о чем говорил. Он бывал иногда серьезным, даже слишком. Смотря на него, я сразу понимала, что он и впрямь живет дольше, чем все человечество и многое знает, наверное, даже иногда то, что предпочел бы забыть. И от осознания этого становилось в какой-то мере даже стыдно. Ведь я в итоге все равно зубудсь, а сможет ли забыть его история? Нет, он будет жить, пока о нем будут помнить, а о нем будут помнить еще очень долго, даже если он и умрет. — Я… Не знаю, просто, понимаешь, это очень странное чувство… Не знаю, как правильно описать. Просто… Люцифер, ведь я буквально для всех обуза. Мои биологические родители? Лучше промолчать… Семь приемных семей? Они отказались от меня, наверное, не просто так. Моя «родня» сейчас… Про отца даже заикаться не буду. Мать? До сих пор, если честно, не понимаю, почему она до сих пор меня не выгнала, хотя ей вроде как за меня деньги платят. Сестра? Пожалуй, единственный человек, который хоть небольшой промежуток времени искренне интересовался обо меня, а потом бросил меня, будто я какая-то жалкая игрушка! Друзья или… любовники? Ну да, как их по другому еще обозвать? Они знают обо мне, как о девочке в пастели, как о… Шлюхе? Проститутке? И они правы! только разве, что очень умной проститутке, которая не раз обкрадывала их дома ради развлечения. И на все же это… Я сама решилась… Вернее, нет, решилась я на это из-за сестры. Это она меня на это толкнула, а когда осознала, что сделала: было поздно, для нас обеих. Нас затянуло в эту жизнь… Нет, это не жизнь, это какая-та грязь, сплошная и безвылазная. Я устала тонуть в ней, захлебываться, но менять уже что-либо поздно… А ты, Люцифер, как не странно, но ты самый безгрешный и чистый человек… Ну, в смысле, ангел, которого я встречала за всю свою жизнь. Я просто прекрасно понимаю, что ты никогда не сможешь посмотреть на меня на что-то большее, чем очередную душу в очереди в Ад, потому что только там мне и место. Хочешь правду? Я думаю, что ты бы очень хотел, чтобы я умерла, не только из-за еще одной души в копилке, но ведь тогда ты сможешь освободиться и… Устроить Апокалипсис? После общения с тобой, я понимаю, почему ты это хочешь сделать. Правда. Наверное, ты все-таки абсолютно прав, потому что человечество… Да ты хоть кого-нибудь встречал, кто не будет думать о выгоде, не будет смотреть на мои параметры, не будет думать о ночи в каком-нибудь жалком отеле, а будет, смотря мне в глаза, искать хоть что-то хорошее, даже если этого и нет? Хотя, наверное, нет… На земле еще есть те, кто не заслуживают адского огня, те, кто чисты, а даже если и нет, то… Им можно даровать прощение. Люцифер, я то к таким не отношусь, да? — Я вопросительно взглянула на него красным от слез глаза, не понимая, почему это превратилось в вопрос. Он как стоял, так и не двинулся, ни на миллиметр. Некоторое время он как-то изучающе осматривал меня, будто видел меня в первый раз, цеплялся за каждую деталь моей одежды и тела, потом тяжело вздохнул, покачал головой и двинулся ко мне, от чего мне стало правда страшно. Преодолел он расстояние от своего месторасположения до кровати, где сидела я, в три шага. Легко усевшись на кровать, будто соскользнув на нее, он взял мою голову в руки, приложив кончики пальцев к вискам и заставив меня посмотреть ему в глаза. В этот момент я даже забыла сопротивляться. То что я увидела… Не знаю, что это, наверное, и есть Ад, самый темные его закоулки или может быть то, что видит каждый при входе, знаю лишь, что когда он убрал руки я так и не сумела пошевелиться или моргнуть. Я продолжала сидеть в холодном поту, дрожа всем телом. Люцифер же был абсолютно спокоен, на его лице не дрогнул ни мускул. Несколько секунд он еще изучал мое лицо, потом наклонился к уху. — Поверь мне, ты этого не достойна. — Прошептал он так, что по теле пробежали еще одна очередь мурашек. После он снова принял свою изначальную позу, продолжая изучать меня. Усмехнувшись, он встал с кровати, рукой поправив одеяло, которое собралось из-за того, что он уселся на него, провел указательным пальцем мне по виску, при это по-змеиному улыбаясь, а за тем направился к выходу. — Да и еще, Энджи… — Он оглянулся перед тем как закрыть дверь. — Я не властен над душой, которая искренне раскаивается. В следующую секунду прозвучал оглушительный стук, перемешанный с шелестом крыльев. Только через десять минут я смогла заставить себя пошевелиться.