Да хранит тебя Люцифер

— Привет. — Я вздрогнула и подняла голову. — Привет. Ты сегодня рано. — Спокойно ответила я, захлопывая книгу. — Ты учишься? — Сощурилась женщина, наблюдая за мной. — Ну да, а что? — Внутри на секунду стало как-то не по себе. Он же не знает, что я давно забросила все уроки. Школу я посещаю больше как одолжение, только вот непонятно кому. Хотя, разве тот факт, что я хотя бы знаю, как она выглядит изнутри не спокойно перекрывает все вопросы? А еще меня даже охранник индефицирует, только давайте не будет вдаваться в подробности почему… — Да нет, ничего. — Мама взяла из моих рук книгу и посмотрела на обложку под мой тяжелый вздох. — Все нормально? — Настороженно поинтересовалась женщина. — Не всегда верь названию книги. — Прицокнула я, отбирая книгу, пока она не продолжала ее изучать. — А как мне еще реагировать, если ты читаешь «50 дней до моего самоубийства»? — Воскликнула она, будто настоящий родитель, заботящийся и беспокоящийся о своем ребенке. Странно, что с ней сегодня? Она никогда не вела себя так, ни разу за все время моего проживания вместе с ними. Будто бы она что-то знает… Я судорожно вздохнула, пожала плечами и, поменяв позу, снова демонстративно открыла книгу. — Энджелина Мур Ромиата, закрой эту книгу… Сейчас же. — Вдруг рявкнула мама, от чего я даже вздрогнула и от неожиданности, чисто на автомате сразу не то что захлопнула, но и отложила в сторону чтиво. Я с неким ужасом в глазах посмотрела на нее, силясь все-таки угадать причину такого весьма странного и никак не привычного поведения. Она вообще была довольно тихой женщиной не только дома, но и в обществе. Я помню всего один раз, когда мы с Эбигейл умудрились вывести ее из себя, да и то не особо. Она больше злилась на нас, заставила убраться и все. — Мам, все нормально? — Тихо поинтересовалась я, поправляя волосы. — Что произошло? — Что произошло? Что произошло? — Заорала она так, будто в нее какой-нибудь демон вселился. Она вдруг резко полезла в свою сумочку, которую она не меняла ни разу за все то время, пока она числиться у меня в документах мамой. Меня стало страшно, когда я увидела, как энергично она роется в своей сумке. Наконец, она на свет вытащила телефон и что-то так же рьяно начала искать в нем. Я как сидела на диване, так и продолжала, не шевелясь. Книга валялась рядом, разве что изменилось, так появился Люцифер. Он уселся на дальний подлокотник, и теперь так же, как и я завороженно наблюдал за женщиной, которая была рассержена не на шутку. Наконец, она перестала листать, сделала глубокий вдох и, сощурившись, передала мне телефон. На одну сотую секунду я успела взглянуть на обеспокоенное лицо Дьявола. Он тут же переместился ко мне, вернее за меня, оперся руками о спинку и, дыша мне в затылок, так же как и я начал рассматривать фотографии. Там была я. Было все, что произошло за последнее время. В смысле, буквально все. Где-то был даже Люцифер. Были глупые поцелуе рядом с каким-то заброшенным отелем, хорошо, хоть не было того, что было дальше. Была бессонная ночь с сигарой. Была пробежка от школы до магазина. Была посиделка в парке. Были сотни фотографий с уроков, на которых меня нет. Была даже та, где я в шутку флиртую с географом после уроков. Было уйма компромата на меня, мою жизнь. В какой-то момент фотографии стали мне показывать то, что было год или даже два назад. Здесь была даже первая пьянка! Я смотрела на эти фотографии с неподдельным ужасом. И нет, не потому что меня ждет наказание. Да фигня это. В конце концов в виде развлекаловы у меня есть Люцифер, меня ошарашивало другое. Кто, черт возьми, это сделал? Хотя нет, не кто, а зачем? Кому понадобилось фоткать мою жизни, а потому кидать маме?! — А откуда они у тебя? — Прошептала я осипшим голосом. На самом деле мне сейчас хотелось немножечко другого, чем узнать правду. Что, например? Ну, было бы неплохо сбежать из дома, из штата, в другую страну, а лучше на другой материк, где блин никто не будет фотографировать меня, когда я этого не хочу, а тем более отсылать это маме, хоть и приемной. Стыдно ли мне? Да, и как не странно, очень! Я, конечно, осознавала, что с большим процентом вероятности правда когда-нибудь появиться на свет, но явно не сейчас, а годика этак через два, когда я буду совершеннолетней, и точно не так. Впрочем, она проигнорировала мой вопрос, резко выхватила телефон, будто он был самой ценной вещью в этом мире и начала яростно расхаживать туда сюда по комнате, при чем в абсолютном молчании. — Ты понимаешь, что здесь произошло? — Практически одними губами проговорила, на секунду отрываясь от мам и переводя взгляд на Люцифера, который теперь сидел рядом. — Без понятий! — Абсолютно серьезно ответил он, поднимаясь. — Я возьму ее телефон, чтобы точно понять откуда у нее это все. Закругляйся. Легко сказать, да вот только я ни разу в своей жизни не общалась со злой мамой, я ее даже таковой не видела. Ну вот и что мне делать? Больше разозлить? Дальше продолжать молчать под мерный стук каблуков по ламинату? В голову к людям я, в отличии от некоторых архангелов, лазить не умею. Если честно первым что пришло в голову, вырубить ее, грохнув по башке вазой. Не знаю, что меня остановило: здравый смысл или осознание, что ваза дорогая и хрупкая, но в итоге я все-таки отказалась от идеи. Впрочем, пока я взвешивала в совершенно ничего не понимающей голове все за и против, мама остановилась. Она прям вот резко застыла на месте, затем медленно развернулась под ничего не понимающие взгляды меня и Люцифера, который в этот момент оказался от нее недалеко. Похоже, если такое поведение его напрягало, то меня уже даже пугало. Я с трудом усидела на диване, а не кинулась к Дьяволу, за спину. Ну знаете, там как-то понадежней что ли. — Мам? — Протянула я, невольно вжимаясь в диван. Не у что Люцифер ничего не может сделать? Отрубить? Заставить ее все забыть? Впрочем, либо ему такая идея совершенно не приходила в голову, либо он был бессилен, что было все-таки больше похоже на правду, судя по его ошарашенно-недовольному лицу. Ну раз архангел не знает, что делать, то я что могу придумать? Впрочем, спас меня от непонятно чего Деймон. Котенок стрелой пронесся мимо матери, вскочил на диван ко мне, уселся на плечо и зашипел, больно впившись когтями в кожу. Впрочем, сейчас я была не особо обеспокоена таким досадным фактом. Меня намного больше волновала реакция матери, которая, зыркнув на Дея, будто видела в первый раз, поморщилась. — Ты под домашним арестом! — Почему-то безмерно гордо объявила она. Дальше же ничего не последовала. Телефон она по крайней мере точно забирать не собиралась, впрочем, как и оговаривать время. В итоге, так и не дождавшись, продолжений (если честно, то я его и не особо жаловала), я вскочила с дивана, подхватила книгу, кивнула матери, промямлив что-то вроде «прости», и бросилась к себе в комнату, будто там было спасения. Смешная иллюзия, не правда ли?