Салон "Химера"

      Большая черная «Субару» бликовала в закатном солнце на поворотах. Сидящий за рулем парень спокойно следил за дорогой, девушка в темных очках на пассажирском сиденье безучастно смотрела в окно.       Прошло 6 часов с того момента, как моя личность перестала быть тайной.       Пак Со Джун, честно попытавшись успокоить меня общечеловеческими методами, все же был вынужден с позором признать свое поражение перед навалившейся на меня апатией. Сначала меня трясло. Затем все тело начал прошибать холодный пот, за которым последовал сумасшедший озноб. А после я тупо осела на пол и не могла даже руку поднять, такой сильный нервный срыв меня накрыл от каких-то дурацких фотографий… Было страшно. И я не знаю, чем руководствовался наш бармен, когда усадил меня в такси и повез на вокзал. До Ульсана мы добрались всего лишь за 3 часа на поезде.       Дальше он отбуксировал меня за руку на стоянку, взял в аренду машину и повез на побережье, будто бы прекрасно зная дорогу… хотя, может быть и действительно её зная. Я не могла думать. Все тело сковала холодная боль, и легче всего было просто отпустить голову и не шевелиться. Ни пить, ни есть, ни курить не хотелось, я сама себе казалась такой уставшей, словно только что дотолкала до ангара самолет. И только шум покрышек по асфальту и тихое постукивание пальцев Со Джуна по рулю заполняли мои мысли. - Хим! – в окне заметался чей-то силуэт. Когда мы успели остановиться? Когда наступила темнота?       В сумерках очки противопоказаны. Поэтому Белку я узнала исключительно по голосу, а подхватившего меня с сиденья Рана – по касаниям. Парень быстро зашагал по дорожке к стоящему невдалеке дому, Белка о чем-то горячо расспрашивала Со Джуна позади. А я висела в руках Да Рана, как набивная ростовая кукла. Без мыслей и без слов.       Утро началось так же неожиданно, как и вчерашний вечер, заставив меня гусеницей сползти с подушки под одеяло – никогда еще ни в одной квартире солнце так бесстыдно ярко не светило мне в лицо. Но повернуться и заснуть заново не вышло, примерно половину кровати занимало что-то теплое, явно лишнее и зверски тяжелое. - Со Джун? – еле продрав один глаз, я потыкала пальцем бармена в спину. – Ты почему здесь? - Хима, отстань… - парень скукожил мученически-несчастную моську и сонно замахал рукой, продолжая половиной туловища зажимать мне колени, как упавшее дерево. – Дай поспать… - Иди на свою кровать. – Тычок пришлось повторить с утроенной силой. Парень театрально взвыл. – Где Белка? - Как все нормальные люди – спит! – бармен с досадой покосился на мою всклокоченную голову, но все-таки соизволил подняться. Оказывается, вырубился он изначально на стуле около тумбочки, а уже ночью свалился мне на колени. Но как показывало пробуждение, эта ситуация беспокоила только меня. – Чего и тебе желаю! Раз вчера на ногах стоять не могла, так и сопи в две дырочки, набирайся сил! - Уже набралась, - мои очки оказались подвешены на цепочку светильника. Мгновенно напялив их на нос, я вскочила на кровать и чуть было не рухнула пластом обратно, парень едва успел меня подхватить. – Ну ладно, почти набралась… - Э-эх, горе ты луковое… - Со Джун хмыкнул. И будто бы держа меня обеими руками под мышки, сразу же перестал злиться за неудачное пробуждение. – Пойдем уж тогда, твои недородственнички вчера круто переволновались. Не удивлюсь, если уже ждут на кухне.       Почему у моей кровати осталась не Белка, а Со Джун, почему я так быстро оклемалась, когда вчера даже моргать было тяжело, почему мы приехали в Ульсан, а не в квартиру над салоном – обо всем этом и о многом другом я успела подумать триста раз, пока бармен помогал мне спуститься на первый этаж довольно старого, но опрятного дома.       Снаружи шумел океан. А в гостиной – телевизор, однако ни одного смотрящего его человека я не обнаружила. Зато в кухне (как и предрекал наш горе-строитель), меня встретила целая толпа народу. - Хим! – стоило зайти и Белка тут же повисла у меня на шее, истово обнимая.       Ран уже поднимался с места, то ли за тем, чтобы тоже наградить меня, болящую, обнимашками, то ли просто за компанию, а еще человек восемь, сидящих вокруг большого стола, уже с любопытством и улыбками разглядывали меня с ног до головы. Половину из этих людей я знала. Это были тети и дядя моих друзей, а еще четверка, видимо, приходилась им другими дальними родственниками. И все они уже, судя по всему, были в курсе, кто я такая и зачем свалилась им на голову, в непотребном состоянии на ночь глядя. - Простите за доставленные неудобства… - кланяться с повисшей на мне подругой было сложновато, но я справилась.       Старшая из тетушек тут же захлопотала рядом, отправляя Да Лам на кухню и усаживая меня и Со Джуна за стол, Ран принес тарелки и дурацкое утро стало понемногу налаживаться. Меня даже не спросили о произошедшем, хотя я периодически и ловила на себе заинтересованные взгляды. Но семья Белки была доброй… тех, кто явился без приглашения тут же приняли теплотой и лаской, подкладывая еду на тарелки и болтая о сущих глупостях.       К сожалению, если бы Со Джун изредка не толкал меня под столом ногой, я бы ни разу не среагировала за все время трапезы. Самочувствие было сносным, но меня не отпускало ощущение сонного паралича, будто все происходящее, начиная со вчерашнего полудня, лишь грезилось мне. И моя истерика, и апатия, и поездка, и ночь… И то, что происходило в данную секунду тоже. Даже пинки парня надоели в первую очередь ему самому, поэтому подождав, пока я домучаю хотя бы треть тарелки (аппетита не было совсем), он со всеми лучезарно раскланялся, цапнул под руки меня, Рана и Да Лам и вытолкал всю нашу компанию на побережье. - Хён, присмотри за ней, - буквально толкнув меня в объятья Да Рана, Со Джун хмуро поволок ничего не понимающую Белку к стоящей вдалеке лавочке. – Скоро вернемся!       Ран лишь кивнул. Наш бармен, по непонятной мне причине, ему нравился.       Пока моя подруга разговаривала с Со Джуном, я сидела на песке и смотрела, как волны накатывают на берег. Изредка они достигали места, где я сидела, и пальцы ног обдавали прохладные соленые брызги. Ран, как самый ответственный в мире телеграфный столб, честно маячил рядом, то посматривая на меня, то щурясь от солнца. Что творилось в его голове, всегда было одной из главных загадок мироздания.       Гудящий вибрацией телефон я почувствовала не сразу. Звонил Джи Хан, но даже помня нашу последнюю встречу, где он показал себя чуть ли не лучшим из мужчин на всем белом свете, все равно трубку мне брать не хотелось. Однако вышеупомянутый столб, проконтролировав мои действия, чуть ли не насильно поднес мою руку к себе и нажал на принятие вызова. - Ме Ра-щи, добрый день. Как ты? – настроение у врача, судя по голосу, было не в пример мне неплохим. - Привет, док. Вроде бы живая, - вдаваться в подробности мне совсем не хотелось. - А вот О Да Лам вчера была другого мнения… - его голос слегка похолодел. Я помрачнела. Ну молодец, Белка. Сдала меня с потрохами. – Как скоро ты вернешься? - А как много ты знаешь? – Ран с опаской покосился на меня, но промолчал. – Сколько из всего тебе рассказала Да Лам, док? - Наверное, все. Не вини подругу, Ме Ра. Она беспокоится за тебя, - теперь его голос смягчился, но почему-то мне показалось, что До Джи Хан все равно напряжен. – Я тоже за тебя волнуюсь. Нам надо поговорить. - Снова о лечении? – гнев внутри меня разрастался. Да почему он просто не может оставить меня в покое? Какого черта он нянчится со мной, совершенно посторонней, своих проблем, что ли, нет?! Почему считает своим долгом залезть туда, куда не просят?! – Док, я уже сказала, что мне ничего от тебя не надо! В Сеуле нет других пациентов с анальгезией?! Если тебе так приспичило получить лицензию, не ввязывай в это меня!.. – я хотела добавить еще несколько выражений, но трубка резко перекочевала к подошедшему Со Джуну. - Вижу, силы и правда вернулись, - он холодно усмехнулся, нажав на отбой с такой силой, словно хотел сломать мне телефон. – Всех чаек своими воплями распугала. Хён, побудь с ней еще немного, пожалуйста, а то эта гневная особь даже поговорить не дает.       Моему возмущению не было предела. Начавшаяся со звонка Джи Хана ярость нашла себе другую мишень и сейчас я готова была порвать Со Джуна на 200 маленьких козлов. Однако парень не стал ждать, пока я подберу слова и начну на него орать – кивнув Рану, он снова ушел к той лавочке, где сидела притихшая Белка.       Оставшись со своей злостью наедине, я поняла, что сейчас под горячую руку попадет Да Ран. Не желая срываться на невинном, я раздраженно кинула телефон в песок, пнула подвернувшуюся под ногу ракушку и зашагала обратно к дому, чтобы хоть немного остыть. Но даже просидев на террасе добрый десяток минут, я ничуть не успокоилась. Насколько я вчера была апатичной – настолько же в данную секунду меня распирал гнев. Вокруг меня происходил какой-то очередной бред, я была в центре, но даром ничего не понимала! Меня безумно злило, что Джи Хан никак не отклеится от меня со своим лечением и что Со Джун, слыша его имя, начинает беситься на чем свет стоит; злило, что Белка, этот оплот человеческой доброты и справедливости, впутывает в мои дела посторонних – с самыми чистыми намерениями, конечно же, но факт!.. Злило, что я никак не могу выкинуть из головы события годовой давности, которые свели меня и Со Джуна с доком. Злило абсолютно все. Какая, к черту, потеря чувств, когда я могу так кипеть от досады?!       Под руку подвернулась чья-то пачка сигарет. Они были другой марки и стоимости, чем те, что покупала я, но в данную секунду никотин и прочие ядовитые вещества мне были дороже этики и морали. Щелкнув зажигалкой, я закурила, подтянув колени к самому подбородку. Идиотизм. Зачем вообще было ехать в Ульсан, если сейчас я вновь не хочу никого видеть? И почему вообще Белка растрезвонила о случившемся Джи Хану? Честно признаться, я была не в восторге уже от того, что Со Джун растрепал все ей, а теперь еще и док, с его гиперзаботой и голубой мечтой о лицензии… Наверное, последнее меня больше расстраивало, чем злило. Что До Джи Хан, такой весь из себя милый, заботливый и положительный, идеал всех корейских домохозяек, проводит со мной время только из-за моей анальгезии. Ярость иссушила изнутри все, что могла, и погасла. Сигарета в моих пальцах тоже. Вздохнув, я спустила ноги на пол, поправила очки и пошла к той лавочке, где разговаривали Белка с Со Джуном. Со стороны дома почти весь обзор закрывали деревья, поэтому я шла неспешно, давая им возможность спокойно закончить разговор. Ран сидел на том же месте, где я его оставила, все так же подставляя лицо солнцу. У него мир всегда сводился лишь к трем последовательным действиям и не более.       Раздумывая о том, много ли песка наелся мой многострадальный старенький телефончик после броска, я подошла к последнему дереву, закрывавшему меня от подруги с барменом, я отряхнула брюки и… - Она пыталась покончить с собой. Пять лет назад.       Сердце пропустило такт. Да Лам не должна была об этом знать.