Салон "Химера"

- Пять лет назад? Через год после аварии? – голос Со Джуна долетал до меня чуть слышно. Он сидел явно дальше от дерева, за которым я стояла, но интонацию я все равно могла различить. – Что произошло? - А разве мало того, что тогда уже случилось? – Белка вздохнула. Внутри меня все будто бы замерзло, я съехала по стволу вниз, сжавшись в комок. Почему она знает? Как?! – Мы были очень дружны в прошлом. Буквально семьями сроднились. У Ме Ры тогда был парень, они долго встречались, их познакомил Чон Сок, вроде бы, учились вместе… - Чон Сок? А, твой бойфренд… продолжай. – Щелкнула зажигалка. Соленый ветер донес до меня сигаретный дым. - Ран тогда встречался с Чжин Ра, её младшей сестрой. Шли разговоры о свадьбе, Ме Ра уже готовилась быть подружкой невесты, а меня пригласили бы в качестве ведущей… Но случилась та авария. – Голос Белки задрожал. – И я чуть не потеряла лучшую подругу вместе с будущей невесткой. Это ты уже знаешь.       Со Джун ничего не ответил. А меня буквально на части раздирало. - Хим больше полугода не могла выйти из больницы. Операций было столько, что на ее голове живого места не осталось. А когда, наконец, после всего нам с её парнем разрешили посещения, то он… просто не смог вынести её такой. - Сбежал? - Да. Просто сбежал... - А как же Хима? – я закусила губу так, что на языке появился привкус крови, чтобы не проронить ни звука. Глаза защипало даже через очки. – Она не возненавидела его? - Нет. Она сказала, что понимает. – Белка горько усмехнулась. – Она сказала, что не все люди могут вынести рядом с собой настолько обесчеловеченное лицо. И что она не имеет права просить его остаться. - Но это же… - Полный бред, я знаю, оппа. Мы с Раном хотели как следует его проучить за такую трусость, но Ме Ра упросила оставить его в покое. Мы не представляли, чем ей можно помочь, кроме как быть рядом и исполнять то, что ей бы хотелось… но она больше ни о чем нас не попросила. До сих пор. Ни единой просьбы и ни единой жалобы. - Тогда откуда ты знаешь о ее попытке суицида? – голос Со Джуна был очень серьезным. В противовес Белке, которая откровенно шмыгала носом и сбивалась через слово. - Где-то через три-четыре месяца после ее выписки из больницы мне позвонили из банка. Сказали, что не могут дозвониться до нее по поводу выплаты по кредиту, который она взяла под залог родительской квартиры. Мы тогда оформляли его вместе, нужно было оплатить счета из больницы… в общем, мы с Раном поехали к ней домой и нашли ее с тремя пустыми пузырьками снотворного на тумбочке… - Да Лам коротко всхлипнула и окончательно расплакалась. – Оппа, я не представляю, как она выжила! Мы вызвали скорую… они приехали, осмотрели ее и сказали, что даже промывание желудка делать поздно! Мы не видели её всего неделю, а она успела выставить квартиру на продажу, чтобы после оплаты лечения Чжун Ги-аджосси весь остаток получили мы с братом, и хотела просто умереть! Почему она так сделала?!       Рыдания подруги стали тише. Кажется, Со Джун обнял её, но я не могла даже пошевелиться, так же, как и вчера в машине. Я боялась даже вздохнуть, чтобы не быть обнаруженной.       Почему тогда я решила покончить с собой? Все просто. Потому что каждый день мне причинял такую боль, с которой я не могла смириться. Чжин Ра, мама, отец, мой бывший парень… ждать того момента, когда я потеряю последних любимых в своей жизни было невыносимо. Невозможность видеть себя в зеркале, наблюдать, как искажаются болью и сожалением лица последних дорогих мне людей при каждом взгляде – я больше не могла так жить. Поэтому сделала все, чтобы подвести черту. Я действительно отписала все свои оставшиеся сбережения Рану и Белке. И действительно сделала так, чтобы меня не смогла спасти скорая. Но все равно я осталась жива – многочисленные лекарства, которые я принимала полгода подряд, дали своеобразный иммунитет к медикаментам. И таблетки, должные меня убить, лишь заставили проспать три с лишним дня.       Но я не знала, что Ран и Да Лам все эти годы были в курсе той истории. Проснувшись в собственной постели, я тогда подумала только «Я все еще жива. Вау» - и больше не стала испытывать судьбу, приняв то, что Небеса специально оставили меня еще немного потратить кислород. И увидевшись через несколько дней с Белкой, я ни словом не обмолвилась о своем неудачном суициде. Как и она даже взглядом не выдала, что знала обо всем. Только сейчас, рыдая в грудь Со Джуну, она вылила все, что думала о том случае все эти годы. - - С того времени у нее и началась эта заторможенность в эмоциях? – подождав, пока Да Лам успокоится, Со Джун снова закурил. – Это продолжается так давно? - Да, правильно… но обострилось с прошлого года, еще, кажется, даже до похорон Чжун Ги-аджосси… - Белка вздохнула. – Я не знаю, что именно произошло… - Зато я знаю. Я тогда уже был знаком с Химой, Белочка. Не радужное выдалось знакомство, честно говоря… - Оппа, я прошу тебя, - в голосе подруги вновь промелькнули слезы, - помоги ей! - Белочка, я… - Я понимаю, что вы не особо ладите, но ты единственный, кто сейчас может вывести её хоть на какую-то реакцию, понимаешь? Мы уже все испробовали… я безумно боюсь за нее, боюсь, что когда-нибудь опять открою дверь и увижу её без движений! Я до смерти боюсь лишиться лучшей подруги!!       Я вжалась в дерево так, что лопатки оцарапались о кору. Господи… как я могла заставить её так страдать… Как я могла принести такую страшную боль той, кого поклялась оберегать всю свою жизнь!…       На лавочке под тенью деревьев, на пляже в Ульсане, сейчас рыдали две девушки. Одна – сидя в объятьях успокаивающего её совершенно постороннего парня. Вторая – на земле, скрытая ото всех глаз кустарниками и зеленью.       Как бы я не хотела и дальше быть бесчувственной, как бы не считала этот путь самым легким для своей жизни, а слыша слезы самого дорогого мне человека, я дала себе обещание. Сделать все, чтобы вновь стать прежней. Снова чувствовать и ощущать. Только потому, что она этого захотела.

***

- Она ушла. Вставай.       Ноги меня почти не держали. Но дерево, столь благополучно скрывавшее мое присутствие от Да Лам, благородно подставилось мне и в качестве опоры. - Думаю, спрашивать тебя о прошлом разговоре бесполезно, да? – Со Джун подхватил меня под локоть и помог сесть на лавочку. Как же много она услышала, за свою деревянную жизнь… - Но все равно спрошу. - О чем? – говорить и вправду было трудновато. Давно я не психовала столько дней подряд. – Все, что касается моего неудавшегося суицида, да и вообще всей моей распрекрасной жизни, ты уже услышал. - Почему ты тогда отказалась пристукнуть своего сбежавшего парня?       Как бы меня не раздробили прошлые 20 минут, а все равно смешок я проглотила. Мужики… - Белка тебе уже сказала. Потому что я поняла его. - Ты что, кандидат на Премию Мира? – Со Джун чуть не зарычал. – Вы с Да Лам боритесь за звание главной добрячки планеты, что ли? Откуда столько понимания к придурку, который с одного взгляда труса отпраздновал? - Все очень просто, Со Джун. – Я подперла голову рукой. – Я действительно его понимаю. Как и тех, кто не может смотреть на меня. Все люди слабые. И глупо просить принять мою внешность тем, кто не находит в себе на это сил. Не многие могут остаться на всю жизнь с попавшими в беду, лишь единицы из всего населения могут жить вместе с инвалидами или травмированными людьми. И не важно, была ли война, болезнь или несчастный случай. Многие не справляются даже с собственной жизнью, а тут надо брать ответственность за чужую. Я понимаю это. Поэтому и не злюсь на него. Мне жаль, что так вышло, это правда. Но я понимаю. - Нобелевка по тебе кровавыми слезами рыдает, - парень скривился. – То есть и меня ты тоже понимаешь?       Задумавшись на минуту, я утвердительно склонила подбородок. - Серьезно, что ли? - Да, вполне. Если ты про тот вечер, то да, я могу тебя понять.       Со Джун напряженно молчал. - Я ведь причина твоей сорванной свадьбы. Как тут не возненавидеть и не отомстить? - И ты… - Что? - И ты… не возненавидела меня так же, как и его, потому что понимаешь? - Глупее вопроса ты не мог задать, - я склонила голову, завешивая глаза челкой и снимая очки, чтобы их протереть. После прошлых 10 минут мне точно нужны были капли, - разумеется, я ведь только что сказала. Не ненавижу, потому что понимаю. Хотя, думаю, даже если бы я и не воспринимала твою историю, все равно не стала бы ненавидеть. Это сильная эмоция, а как ты знаешь, у меня с этим большие проблемы.       Со Джун только лишь вздохнул. - И что ты теперь собираешься делать, раз слышала просьбу Да Лам? – я надела очки обратно. – Будешь лечить свою анальгезию? - Да, буду. До Джи Хан мне поможет.       Реакция на имя дока не заставила себя ждать. - Опять он?! - Да. Он уже предлагал мне лечение, теперь самое время принять его помощь. Больше я не позволю Белке плакать из-за меня.       Со Джун от бешенства едва зажигалку в руке не расплющил. - Это МЕНЯ она попросила тебе помочь!! Каким боком тут этот Айболитишка затесался?! - Он врач. А ты бармен. И он знает, что делает. А ты только и можешь, что напоминать о моем ужасном лице, будто я и сама этого не знаю. – Внаглую взяв его пачку, я закурила. Зажигалку было жаль. – Вряд ли от твоих оскорблений я почувствую что-нибудь хорошее. Скорее уж наоборот расхочу все воспринимать окончательно. - То есть ты можешь со мной целоваться, жить в одной квартире, спать, но помощь принимать отказываешься?!       Я так изумилась, что чуть не выронила сигарету. - Что? Когда это я все делала по своему желанию? Ты совсем с катушек съехал, Со Джун? – я даже представить не могла, откуда в его голове взялся подобный бред. - Что-то я ни разу не видел, чтобы ты сильно сопротивлялась, - парень мрачно наклонился ко мне.       Я напряглась. - Есть вещи, которые я просто не могла сделать. В ту ночь ты постарался, чтобы я не смогла даже пошевелиться, жить в одной квартире тоже было не моим желанием, а в поцелуях и всем остальном, знаешь ли, ты мне даже выбора не даешь! – кажется, я зря ответила, по мере того, как я проговаривала слова, в глазах Со Джуна все больше и больше начинали танцевать бесенята. - Отлично. Тогда так и поступим! - Ты о чем вообще?… - я даже икнуть не успела, как бармен сгреб меня с лавочки и закинул на плечо. – Эй! - Не могу же я проигнорировать просьбу Белочки, верно? Буду помогать, как умею! Не спрашивая и не давая тебе выбора!       Больше всего на свете мне захотелось как следует отлупить эту ехидную сволочь. Но болтаясь вниз головой, шанс на отмщение всегда стремится к нулю. Видимо именно на это и рассчитывал несносный фотограф, уволакивая меня обратно к домику. Солнце медленно опускалось за горизонт.       По самым скромным подсчетам, эта неделя будет отмечена в личном календаре Химеры как самая слезливая неделя в моей жизни.