Я вошёл в лифт, Дима следовал за мной, подобно тени, чуть ли не шаг в шаг, правда сохраняя какое-то подобие дистанции. Вот это я понимаю — преданность. Его взгляд блуждал по моей спине, я буквально чувствовал как серые глаза прожигают мою кожу. И этот взгляд наполненный желанием, страстью и похотью, заставляет покрываться испариной и вызывает табун мурашек, которые носятся вдоль позвоночника.
Но парень стоял не предпринимая каких-либо действий в мою сторону. Хотя, сейчас я был согласен на то, чтобы он прижал меня к этой чертовой, зеркальной стенки лифта, вдавливая меня в неё своим телом. Чтобы его холодные руки блуждали по моей коже, изучая каждый участок моего тела. Хотел чувствовать его губы, его обжигающие поцелуи.
Блять, насколько же я изголодался по нему?! Хорошо, ещё то, что я не накинулся на него сразу после экзамена, было бы неловко. Хотя, если честно, он этого прямо-таки и добивался. Но я кремень. Не в данный момент, правда. Хочу его до безумия. Чего, он ничего не делает?
Я сверлил парня в зеркало. Хорошо, что он стоял прямо за моей спиной, это позволяло мне хорошенько рассмотреть его. Каждое его движение, как он касается нужной кнопки на панели лифта, как зарывает пальцы в длинные белые волосы, убирая их назад пятернёй. Да буквально пожирал его глазами.
Дима поймал мой взгляд и прищурился, как будто прочитав каждую пошлую мысль в моей голове. Он сделал медленный, плавный и такой тягучий шаг в мою сторону. Я едва заметно вздрогнул, но продолжал, как загипнотизированный наблюдать за приближением этого зверя, жаль только через зеркало, так и не развернувшись к нему. Парень наконец подошёл и я оказался в ловушке из его рук по стороны от моего тела. Затем, Дима склонился к моему уху и обжигая его дыханием прошептал:
— Тоша. — моя кличка ещё никогда так сильно… не возбуждала меня.
Я почувствовал как вниз по шее побежали мурашки. Кожу покалывало от этих ощущений и я передёрнул плечами. Моё дыхание сбилось с привычного ритма и стало более тяжёлым и частым. Я наблюдал, как его губы едва касаются задней стороны моей шеи, чувствую как он поймав несколько особо длинных рыжих волосков, не сильно тянет их на себя. И тут такая жирная птица обломинго прилетела и со всего маху въебалась в кабину лифта. Ну, а точнее раздался звонок о прибытии наших тушек на необходимый этаж.
— Мы приехали. — оповестил меня Дима и как будто ничего не произошло отошёл и вообще свалил в открывшийся проход.
Я как будто ударенный сковородкой развернулся, чтобы лицезреть его удаляющуюся спину. Это ещё что за «возбудим и не дадим»?! Я как ошпаренный выскочил из кабины лифта и заметил, что парень уже открыл дверь в квартиру и теперь ожидает когда я зайду внутрь. Ну я и пошёл к нему, а точнее — побежал. И в своих лучших качествах я снова, в тысячный раз, зацепился за этот дебильный порожек. Падение было неизбежным, но я наверно подсознательно понял, как это обидно — падать одному. Поэтому захватил с собой дополнение. Дима, наверно, не ожидал такой подставы с моей стороны, ну или думал, что я уже запомнил, что тут есть этот порог, наивный. Вот и расплачивается. Я повалил парня удобно устроившись на нём. Зато не больно.
— Тош аккуратнее. — прохрипел беловолосый поднимаясь на локтях и глядя мне на макушку. — Сможешь подняться?
Я секунду смотрел на него, а потом ловким движением ноги захлопнул входную дверь. Не отрывая взгляда от парня я поддел собачку его куртки и расстегнул молнию. От своей теплой верхней одежды я избавился в одно мгновение откидывая её в сторону.
— Тоша? — позвал меня Дима, но я не ответил, только бросил на него выразительный взгляд.
Ладонь уже забралась под его легкую футболку и поглаживала кубики пресса, а я в это время не прерывая зрительный контакт зубами расстегивал ширинку его джинс. Как только пуговица была расстегнута моими тонкими пальчиками, я поцеловал плотно обтянутый, тканью трусов, бугор.
— Тош, пошли в кроватку. — как с маленьким заговорил со мной Дима, хотя, перед этим довольно громко прочистил горло.
Я поднял на него взгляд, будто и вовсе не понимаю, о чем говорит этот парень. А может я действительно не хотел разбираться в его словах. Может позже, определённо не в данный момент. Я попросту полез зубами стягивать с него боксеры за резинку, не сводя взгляда с серых, заинтересованных в моих будущих действиях, глаз. И вообще, что за херня творилась в лифте? Поиздеваться он хотел надо мной. А сам вон, как возбудился. Это вызвало во мне противоречивое чувство которое говорило, что я баран, потому что не мог выбраться к нему раньше.
Дима уже кажется догадался, что меня сейчас не остановит даже апокалипсис и армия зомби, что штурмом будет брать дверь квартиры в поисках мозгов беловолосого, так как моего мозга им будет недостаточно. Парень усмехнулся и закинув голову назад громко вздохнул или простонал, я уже не понял, но что-то среднее. Я прошёлся по всей длине его возбужденной плоти, почувствовав каждую вздувшуюся венку. Дима едва заметно вздрогнул и приподнял бедра, двигаясь следом за моим языком. Я поцеловал головку и слизнул выступившую смазку — кисленько, люблю. Всего его люблю.
— Тошшшшшш. — прошипел мой любимый. Да милый, я тоже хочу продолжения, но меня ждет долгая и нудная растяжка, а потому пока я сделаю приятно тебе.
Я схватился неуверенными пальцами за бедра парня, больше для удобства, поудобнее уселся и взял в рот целиком. У парня вылетел первый стон, который он даже не пытался скрыть, и все, слетели к черту все крючки самоконтроля. Я сделал глубокий вдох и расслабил глотку, позволяя Диме самому толкаться и задавать темп. Наверно я замучил его этим воздержанием, так как он продержался на удивление мало, выплеснув семя мне в рот. Горячая сперма обожгла горло и я проглотил её. Правда не всю. Остатки стекали с языка, вперемешку со слюной, и из уголков губ, когда я слезал с члена парня с высунутым языком и вылизывая его, тем самым снова возбуждая, а так же пачкая полы, Диму и свою грудную клетку.
— Маленький, рыжий соблазнитель. — проговорил беловолосый поглаживая меня по волосам. Потом в его голову пробралась какая-то мысль. — Тош, самоконтроль.
— К черту, хочу тебя в себе. — и я облизнул губы, получая тем самым дополнительную порцию семени парня. — Люблю тебя, безумно.
— Что «безумно» я вижу. — усмехнулся Дима беря моё лицо в свои ладони и притягивая к себе. Я переступая руками по полу, подполз ближе.
Сумка стояла предательски близко, но обратить на неё хоть каплю внимания, в данный момент, было невозможно. А зря. Я толкнул её рукой, опрокинул, заставляя содержимое вывалиться на пол прихожей. Глупый ранний склероз, заставляющих забывать застегивать молнии. Сверху лежали мои сувениры из магазина для взрослых.
Дима оторвался от меня, когда услышал падение и позвякивание. Огляделся вокруг, а потом удивленно глянул на меня. Но я все ещё не получил свой поцелуй, потому резко подался вперёд налетая на его губы. Парень усмехнулся, обжигая мои губы своим дыханием. Я наконец перебрался ему на колени и теперь его холодные ладони забирались под пояс моих джинс и трусов, добираясь, наконец, до заветного колечка мышц. Я простонал не разрывая поцелуя и не прекращая терзать его губы.
А потом Дима прижал меня к себе теснее, буквально вдавливая в себя, от чего я аж задохнулся, так как мой неудовлетворенный, пока, член врезался в ширинку и я уже был готов кончить. Но парню это было нужно, чтобы снова принять вертикальное положение. Я снова повис на нём уже в привычной позе. Ну если человеком я не стану, я идеально справлюсь с ролью домашней куалы.
Дима же быстро преодолел расстояние разделяющее нас от спальни. Дверь в свои покои он распахнул с ноги, так как руки у него попросту были заняты тем, что продолжали выжимать из меня стоны, растягивая на ходу. Я наконец отлип от него.
— Мои сувениры. — как маленький прохныкал я и протянул ручки в сторону коридора.
— А я уже подумал, что ты очень экстравагантно решил поздравить меня с Новым годом. — промурлыкал беловолосый припадая к моей шеи и находя бьющуюся в припадке венку.
Я запрокинул голову к потолку, предоставляя больше свободного места для поцелуев парня.
— Я подарю тебе столько извращений, что ты в них захлебнёшься. — проговорил я.
— Очень «романтично». — хмыкнул Дима, но на его лице расползалась довольная усмешка. — Но для начала я залюблю тебя до краёв.
И меня очень грубо бросили на кровать. Сам же парень расположился у меня в ногах, стягивая остатки ткани с наших тел. Я всматривался в каждое его движение, каждое его действие, в каждую его эмоцию. Прислушивался к его дыханию и сердцебиению. Хотя кажется это мое сердечко заходилось в истерическом припадке.
Я жалобно посмотрел на своего парня, протянув в его сторону руки. Он мягко улыбнулся и завалился на меня, позволив сомкнуть объятья на его плечах. Я бы и вовсе никогда не выпускал его из своих рук, мне было необходимо чувствовать тяжесть его тела, мягкость его губ, покрывающих мою кожу поцелуями и обжигающе-горячие дыхание.
Дима приподнялся упираясь крепкими руками по обе стороны от моей головы. Я повис у него на шее не желая пока расцеплять рук. Парень придержал меня под спину, аккуратно опуская на простыни. Я ощутив твердость под спиной, вместо воздуха, медленно разжал пальцы и положил ладони на плечи беловолосому. Затем начал медленно скользить по его коже, оглаживая сначала его плечи, спускаясь вниз по сильным рукам, которые сотню раз сжимали меня в мягких, уютных объятьях и дарили покой, и чувство полной безопасности. Смотрел я исключительно ему в глаза, что так внимательно пожирали меня. Мои же ладони в это время достигли критически низкой точки — ладоней, потому я поспешил обратно. А Дима все ждал… Вот только чего, я так и не понял. Вернув руки на плечи я приподнялся пытаясь вымолить поцелуй. Парень будто очнулся от какого-то транса, улыбнулся и коротко чмокнул меня в губы.
— О чем задумался? — спросил я.
— Да вот, мне все не дает покоя твой подарок. — задумчиво проговорил Дима, как будто говорил о повседневных делах таких как «Нужно заняться ли сегодня стиркой» или «Можно пожарить картошку на обед».
— Хочешь попробовать? — я приподнялся на локтях и целуя парня туда, докуда только мог дотянуться — это оказался подбородок. Дима прижал меня к своей груди и принимая сидячее положение со мной на коленях. Я едва слышно вскрикнул, чем развеселил парня. В отместку сжал головку его члена в ладонях, на это Дима зашипел, укусив меня в плечо. Я дернул рукой, чуть не выбив парню верхние зубы и почувствовал как по спине потекла кровь. Прокусил, тварь.
— Мы попробуем, у нас ещё все каникулы впереди. — пообещал мне парень. — Ну сейчас я хочу тебя. Мне кажется мой член сейчас взорвется.
Я хотел было посмеяться, но Дима поцеловал меня и я смог лишь сдавленно похихикать ему в губы. Беловолосый приподнял меня за бедра, сминая мои ягодицы. Я же обнял его за шею и потерся своим пахом о его пресс. Он провел пальцами по моему позвоночнику вверх, поиграл с отросшими прядями на затылке, а затем повел ладони обратно. Я выгибался, стараясь быть ближе к своему парню. А он покрывал мою шею длинными и тягучими поцелуями, ласкал языком мои соски сжимая их губами.
Первый стон прозвучал на удивление громко, даже для меня, с учетом того, что я пытался заглушить его прикусив кожу на шее Димы губами, оставляя засос. Но именно этот протяжный стон беловолосый расценил как сигнал к началу действовать. Парень приподнял меня и усадил на свой каменный стояк. Первый глубокий и такой тугой толчок, плоть, что раздвигает отвыкшие мышцы. Я вскрикнул, больше от наслаждения, чем от боли которая присутствовала на задворках удовольствия. Парень сразу нашел ту самую точку. Я выгнулся настолько неожиданно, что мы с Димой упали на кровать и он снова придавил меня своим весом. Беловолосый приподнялся, убирая свою волосню назад и проводя по моим, согнутым в коленках ногам, закидывая их себе на плечи. А затем срываясь на бешеный темп, выколачивая из меня громкие стоны, что срывались на крики. Я не способный схватиться за парня, мял простыни, сжимая тонкую ткань до побеления костяшек.
***
Я сидел за барной стойкой и смотрел как Дима в черном фартуке и трусах, стоял на одной ноге и помешивал что-то в сковородке деревянной лопаткой. Не знаю, что он варганил, я просто пялился на его спину и задницу, но запах по кухне разливался упоительный. Сзади меня телевизор крутил какую-то новогоднюю попсу, а я жевал очередной кусочек вкусной, и наверняка очень дорогой, салями приложившись щекой к холодной, гладкой столешнице.
— Знаешь Дим, — начал я. — есть хоть, что-нибудь, чего ты не умеешь?
Парень обернулся. Несколько секунд он смотрел на меня, а я в это время гипнотизировал кусочек колбасы который медленно исчезал у меня во рту. Уж очень она была вкусной и дорогой. Мама бы меня отругала, что я ем дорогую колбасу без хлеба. Она всегда ругается и позволяет есть колбаску без хлеба только на праздниках, когда накрывает на стол.
— Быть таким милым как ты.
Я сначала лежал, продолжая пялиться на салями, но потом до меня дошёл смысл его слов и я кажется очень сильно покраснел. Резко оторвался от столешницы и был вовлечен в глубокий, страстный поцелуй со вкусом дорогой колбасы.
— Ещё я совершенно не умею рисовать. — улыбнулся парень после того, как оторвался от моих губ.
— Ты наверно просто не пробовал. — я покачал головой откусывая кусок от соленого огурца.
— Тебе повезло, что в одиннадцатом нет ИЗО. — парень вернулся к готовке.
— Ты не даешь мне готовить, потому что боишься, что я спалю тебе кухню? — сменил я тему.
— Зальешь её кровью. — пожал плечами Дима. Я хмыкнул и кинул в парня полотенцем. — Не мешай шеф-повару.
— Ой, посмотрите какие мы важные. — фыркнул я, хотя по моему лицу расползалась улыбка.
— Ты сейчас договоришься и я не дам тебе еды. — Дима выключил огонь, а я подложил руку под голову.
— А я не дам тебе… просто. — грустно проговорил я глядя в окно. Тут даже алкашей нет, а у нас во дворе уже наверно во всю бесплатные концерты идут.
Меня резко подбросили, закидывая на плечо и потащили в сторону спальни. Я сначала потерялся, наверно кровь слишком быстро прилила к голове, вышибая мысли из черепной коробки. Но спустя некоторое время я пришёл в себя и начал свое сопротивление.
— Дима, я там «Голубой огонёк» слушал! — кричал я.
— Я тебе щас такой «Голубой пожар» устрою. — и его ладонь звонко шлепнула меня по заднице.
Я издал какой-то скулящий визг поросенка под лезвием огромного, такого, тесака.
— Я все-таки предпочитаю «Огонек» послушать. — все ещё пытался убедить парня. — Люблю, знаешь, наших певцов.
— А я тебя хочу послушать. — я хмыкнул, что-то невнятное. — Твой прекрасный голосок, когда ты стонешь подо мной.
Я сдался, цепляясь за его талию руками. Ну хоть петь не заставляет. А постонать, это в любое время, только надеюсь, что голос я за эти каникулы не сорву.
***
До Нового года оставалась пара часов. Дима не стал заморачиваться и еду заказал на дом. Молодой курьер в рабочей униформе и с мишурой на шее, приветливо улыбался, пожелал счастливого праздника Диме, так как это он пошёл открывать дверь, и удалился, предварительно вручив нам дохрена еды. Похоже мой парень хотел роту накормить. Я выглянул из спальни и такое количество съестного, прокомментировал.
— Мы за эти праздники, станем двумя, большими хрюшками. И когда ты в следующий раз на меня навалишься, то попросту раздавишь.
— Не волнуйся, ты просто провалишься в мой мягонький жир. — парень посмеялся. Я же скривился, представляя эту картину, и вернулся к тому, чем занимался до прихода курьера.
В спальне сейчас было холодно, так как Дима открыл окно, дабы проветрить комнату, а она определённо в этом нуждалась, ведь стойкий аромат под названием «Здесь недавно занимались сексом» упорно стоял в воздухе. Потому по дому я передвигался в трусах и большом, очень легком, почти воздушном одеяле. Сейчас я напоминал куколку, которая не превратиться в прекрасную бабочку, никогда. Ну или муху, которая попалась в лапы пауку. Да, это более точное сравнение, и съест меня в этом уравнении Дима. Повод стать арахнофобом.
Если честно, то в доме у Димы не было новогоднего настроения, как и украшений, за исключением маленькой, искусственной елочки, стоящей на кофейном столике около дивана в спальне. Маленькое деревце не пахло хвоей, с нее не сыпались иголки, да и игрушки были малюсенькие. Я сел на ковер, что лежал под столом и опустил голову на столешницу, перекатываясь по поверхности с одной щеки на другую. Заметив эти манипуляции Дима подошел ко мне, погладил по голове, пропуская сквозь пальцы рыжие волосы, а потом поднял маленькую елочку. Щелкнул выключатель и малютка заискрится разными цветами. Парень поставил её прямо перед моим носом и я начал ей любоваться. А Дима постоял рядом со мной минуту. Его взгляд я чувствовал кожей. Затем парень поднял одеяло сзади и холодный ветер задул подпола моего кокона. Я непроизвольно задрожал, но Дима забрался ко мне и обнял со спины. Я откинулся ему на грудь и положил голову парню на плечо. Паук добровольно залез к мухе в кокон. Забавно.
Я хотел что-то сказать, но понимал, что сейчас слова были не нужны. Я ведь был рядом со своим любимым, слышал его сердцебиение и оно было лучше любых слов. На его лице плясали отблески огоньков нашего новогоднего украшения. Я глубоко вдохнул, полностью расслабляясь в его руках и находя ладонь парня у себя на животе, сплел наши пальцы в замок.
— Я люблю тебя. — тихо произнес я. Через секунду мне показалось, что эти слова раздались только в моей голове.
Но Дима развеял эти сомнения, громко вобрав в легкие воздуха и кажется задержав на какое-то время, дыхание. Обернувшись к нему и увидел детскую, восторженную улыбку. Я ответил ему похожим выражением лица, а он только крепче прижал меня к себе и потерся своей щекой об мою.
— Я тоже люблю тебя, Тошка. Очень, очень сильно. — прошептал мне на ухо парень. И я был полностью доволен.
